Глава 6. Испуг

Как же гудело в голове! Бедные боксеры, которым приходится частенько получать по бороде! Это как же у них-то в бошках должно грохотать! Только некоторое время спустя я поняла, что неясный гул был не в моей черепушке. Это звук множества голосов. Открыв глаза, первым делом осознала, что лежу на спине, надо мной решетка, а много выше нее – сводчатый металлический потолок. Повернувшись на бок, и там увидела решетку. Я в долбаной клетке! Как какое-то животное. Резко села и подождала, пока замельтешившие черные пятна исчезнут. Итак, что же мы имеем? Огромное помещение, похоже, какой-то ангар или склад с окнами под потолком, метрах в четырех от пола. Ряды клеток вдоль обеих стен, таких же, в какой была заперта я, и большая часть из них не пустовала. Около трех десятков парней, довольно крупных и мускулистых, ходили в них из угла в угол, сидели или просто лежали на полу. Многие негромко переговаривались. Одежда у некоторых была в бурых потеках и пятнах, кое-кто сильно зарос, будто не брился достаточно долгое время, но кто-то выглядел вполне себе респектабельно. В дальнем конце этого ангара виднелась большая дверь, даже, скорее, ворота, куда бы легко въехала машина, на одной из стен висели свернутые шланги, и больше, в принципе, смотреть было не на что.

– Эй! Кто-нибудь мне объяснит, где мы и что происходит! – прочистив горло, крикнула я и оказалась в центре внимания где-то десятка парней.

– Не кричи, они этого не любят и накажут, – голос не походил на мужской, и, присмотревшись, я увидела, что в ближайшей ко мне клетке сидела девушка. Только очень рослая и прямо-таки накачанная. Я по сравнению с ней была долбаной феей пикси.

– Кто эти «они»? – уже тише спросила я.

– Ну, я так понимаю, оборотни, – пожала она отнюдь не узкими плечами.

– Что, прости? – фыркнула удивленно.

– Что слышала, блонди! – резко разозлилась она. – Думаешь, я умом подвинулась? Ну-ну.

– Эй, я ничего такого не говорила! – примирительно пробормотала я. – Просто услышать такое… сама понимаешь. Кстати, я Аврора. Рори.

– Еще как понимаю. Мне три дня понадобилось, чтобы смириться с реальностью этого факта, – вздохнула девушка, успокаиваясь и сильно мрачнея при этом. – Надя.

– Она правду говорит, – сказал симпатичный темноволосый парень через две клетки от меня. – Я видел их и разговоры слышал. И я – Леха.

– О чем разговоры?

– О том, что на нас напал какой-то одичалый, заразил, и все мы теперь тоже превратимся в зверюг. А это, типа, никого не радует из других оборотней, и поэтому нас всех отловили и заперли.

– И вы в это верите?

– А ты, типа, нет? И бинты на тебе просто как украшение? – едва парень напомнил о повязке, под ней жутко зачесалось.

Я прикусила язык, наконец признавая, что многое из произошедшего со мной было, мягко скажем, трудно объяснимым.

– И что же с нами будет? – А то ты сама уже не знаешь!

Блондин болтал что-то о каком-то отборе и об умерщвлении остальных. Но ведь это не может быть правдой? Мы же люди, нас искать должны! Нельзя же просто взять и украсть тридцать человек, выбрать нужных (не пойми по какому признаку), а остальных усыпить за ненадобностью, как невостребованных бродячих псов! Хотя о чем это я? В таком огромном городе наверняка пропадают без следа сотни людей, никто никогда их не находит, и при этом чрезвычайное положение не вводят и все вокруг не прочесывают.

– Нам не объясняют. Но, я так понимаю, все чего-то ждут, – отозвалась Надя. – И каждый день привозят новых. Точнее, каждое утро или ночь.

– Полнолуния они ждут! – вмешался в разговор нервно шагающий по своей клетке парень с противоположного ряда. – А там посмотрят. Если превратимся – пристрелят наверняка. А если нет, то, может, и отпустят.

– Или наоборот, – подключился еще кто-то.

– Да хрен отсюда кого-то отпустят, вы, идиоты! – выкрикнул какой-то парень с дальнего конца ангара, и на него зашикали. – Пошли вы! Мы все тут и сдохнем!

– О, опять наша королева драмы активизировалась, – закатил глаза Леха. – Ну сейчас все огребем!

Несмотря на все попытки унять его, тот продолжал орать, да еще стал пинать и трясти прутья, требуя выпустить его немедленно. Через пару минут дверь ангара распахнулась и вошел здоровенный мужик, почти точная копия больничного верзилы, снял со стены шланг, и вскоре по клеткам ударил мощный поток ледяной воды. Он с равнодушной каменной рожей прошелся вдоль обоих рядов, методично поливая каждого. Когда обжигающе-холодная струя ударила в меня, то дыхание пресеклось, потом я завопила, матерясь и падая с ног. Вода лилась до тех пор, пока я не выдохлась и не замолчала, свернувшись в позу эмбриона на полу клетки. Сука, я тебя запомню! Запомню обязательно, и если выберусь живой, то этот шланг найду способ затолкать куда солнце не заглядывает!

– С крещением тебя, Аврора! – отплевываясь и утираясь, прохрипел Леха, когда наш мучитель с невозмутимым видом пошел дальше. – Эй, гестапо! А кормить нас сегодня будут?

– Обойдетесь до завтра, – грубо ответил тот, сворачивая шланг с видом человека, уверенного, что хорошее дело сделал. – А то мой за вами потом блевотину. И так вонища – дышать рядом нельзя.

Пахло и правда не очень, а все потому, что вместо удобств в одном из углов клетки была просто дыра в полу. Представить, как нужно отправлять естественные потребности вот так, на глазах у всех, было просто неимоверно унизительно, и я решила, что лучше лопну, чем сделаю это. Но отчет себе отдавала, что в какой-то момент нужда окажется сильнее стыда. Хотя, если верить словам блондина, лично мне долго мучиться, вероятно, и не придется. Я ведь, очевидно, не дотягиваю даже до самых низких критериев местного отбора. В этом можно было легко удостовериться, сравнив себя со всеми остальными пленниками. Все крупные, никак не ниже метра восьмидесяти, физически развитые, мускулистые, даже та же Надя. И я – сто пятьдесят сантиметров роста, сорок шесть килограммов и единственная физическая нагрузка, которой подвергалась – это беготня с бумажками по этажам и кабинетам. Да уж, с точки зрения этих верзил и бугаев, которых до сих пор мне случилось увидеть, я, должно быть, какое-то досадное недоразумение. Как тот сказал? «Свернуть шею – и забыть». Какое-то время я сидела молча, поддаваясь осознанию, насколько все погано. Но я не согласна просто смириться с тем фактом, что должна умереть только потому, что не соответствую каким-то чужим гребаным физическим параметрам! Причем даже, кажется, вообще не человеческим! Не согласна!