Глава 6

Сакумо не спешил оборачиваться. Заложив руки за спину, он стоял у окна и, казалось, вообще не обращал внимание на Кэрри. Не собираясь стоять посреди комнаты, она решительно подошла и покосилась на него: всё то же непроницаемое лицо, чёткий профиль, поджатые губы. Юми шустро накрывала на стол, судя по звукам, к ней присоединились другие слуги, а Кэрри никак не могла придумать, с чего начать разговор. Как же просто было в пансионате! У неё была своя роль, у него — своя, а теперь всё смазалось, размылось, и что прикажете делать? Он не её мужчина, не её выбор, не её любимый. И в то же время не хозяин, а она не его рабыня.

— Сакумо, — наконец заговорила Кэрри, привлекая внимание, — всё в порядке?

— М? — он обернулся с таким видом, будто действительно не слышал, как она подошла. Слишком сильно погрузился в себя. Линн, Тони, то, что он сотворил с Кэрри, злость на случившееся и полная растерянность — как вести себя дальше? Вот что мучило его последние полтора часа. Сам того не подозревая, он привёз вместо послушной девушки ворох проблем, которые потянулись за ней. И Сакумо до сих пор не мог понять, что с ними делать.

— Может, я поужинаю позже? — в голосе Кэрри проскользнуло едва заметное раздражение, которое она попыталась скрыть за улыбкой.

— Ты очень красивая сегодня, — ровно ответил он, поворачиваясь к ней. Его собранные в тугой пучок на затылке волосы отразили свет ламп, по вискам скользнули иссиня-чёрные волны. Сакумо осторожно коснулся цветов, задев кончиками пальцев шею. — Тебе идёт эта одежда.

— Спасибо. — Кэрри невольно вздохнула — теперь поговорить о смене гардероба не удастся. По крайней мере не сейчас. — У нас есть планы на завтра?

— Планы? — Уголок его рта приподнялся. — Есть. Я покажу тебе свою резиденцию, расскажу о жизни здесь и о том, чего от тебя будут ждать окружающие.

— А ты? — тихо, чтобы не услышали слуги, продолжавшие накрывать на стол, спросила Кэрри. — Чего ждёшь от меня ты?

— Не многого, — теперь поднялся и второй уголок, тонкие губы сложились в улыбку, а пальцы прочертили трепетную линию к подбородку. Сейчас Сакумо смотрел на неё без страсти, спокойно, задумчиво. Взгляд неспешно скользил по лицу, изучая, будто видит впервые. Наконец рука опустилась, он отступил и кивнул на стол. Подал пример, первым усаживаясь на плоскую подушку прямо на колени.

— Стульев не будет? — вырвалось у Кэрри. Сакумо усмехнулся и качнул головой. «Отлично. Попробуй просиди в этом адовом кимоно весь вечер ещё и на коленях! Вот где настоящая пытка и наказание!» Кэрри подавила новый вздох и аккуратно расправила широкие рукава. Хорошо хоть палочками работать умеет, суши всегда были в числе любимых блюд, да и вообще японскую кухню Кэрри ценила.

— Знаешь, — медленно проговорил Сакумо, наблюдая, как она наполняет свою тарелку, — многие считают меня слишком старомодным. Как-нибудь мы посетим соседей, многие давно распрощались с привычной одеждой и традициями, живут так, как сейчас принято на Земле.

— И у них есть интернет? — хитро уточнила Кэрри.

— У некоторых есть всё.

Кэрри огорчённо вздохнула. Ну конечно, именно ей достался самый большой консерватор Зельдара. И что же она такого натворила в прошлой жизни?!

— Я считаю, что мы не должны забывать свои корни. — Сакумо потянулся к небольшой глиняной бутылочке и разлил по пиалам саке. — Мы — боги, забытые собственной паствой, изгнанные из родного дома. Но если откажемся от того, кем мы были, что от нас останется? Бессмертная оболочка без души?

— У вас есть душа? — Кэрри была искренне удивлена. Вообще она никогда особо не придавала значения теологии и всему, что с ней связано.

— Не в привычном тебе смысле. — Сакумо поднял свою пиалу и, когда Кэрри повторила за ним, выпил. — Мы сотканы из природной энергии. Из стихии, чужих желаний и верований, эмоций. Когда вера умирает, стихия остаётся. И чем сильнее она в мире, тем сильнее бог на Зельдаре.

Некоторое время они молчали. Кэрри раздумывала над его словами, продолжая знакомиться с местной кухней, Сакумо наблюдал за ней, ожидая вопроса, который она непременно вот-вот задаст. И Кэрри не разочаровала.

— Сакумо, а ты… сильный бог?

— Хм. — Он опёрся о пол позади себя и слегка откинулся назад. — Чего боялись люди в древности?

— Грозы? Наводнения? Землетрясения?

— И смерти. Как считаешь, боятся ли люди смерти сейчас?

— Конечно! — Кэрри улыбнулась. То ли три пиалы тёплого саке, то ли спокойная, расслабленная атмосфера так повлияли, но сейчас её раздирало любопытство.

— Страх — одна из сильнейших и естественных эмоций. Смерть неизбежна. Война всегда несла смерть, и войны на земле не прекращаются до сих пор. Да, люди перестали молиться богам, но всё ещё просят их, сами того не осознавая. Просят о своей победе, о поражении врага. И каждая их просьба, каждый их страх — это моя сила. А теперь скажи, насколько я силён?

Кэрри склонила голову набок, задумчиво рассматривая его. Нарочито расслабленная поза, тени, застывшие на лице, глубокий взгляд и бледные губы — кажется, дай ему сейчас меч, и каждый примет его за свою смерть или решит, что переборщил, и пора бросать пить.

— Думаю, да, — наконец ответила она.

— Не боишься? — несмотря на небрежность его тона, по спине дружным табуном промчались мурашки. Но Кэрри вскинула подбородок и посмотрела прямо в глаза.

— Нет. А должна?

Он вдруг стремительно поднялся и в одно движение оказался перед ней, Кэрри даже не успела сделать вдох. Протянув ей руку, Сакумо потянул её на себя так быстро, что она с разбегу врезалась в его грудь. Тут же подняла на него глаза и вздрогнула: казалось, на неё смотрит сама тьма. Тени залегли под глазами, хищная улыбка исказила лицо, наделяя нереальной, потусторонней красотой.

— А так? — хрипло прошептал он, резко прижав к себе, обхватив обеими руками за талию.

Кэрри окончательно забыла как дышать, лёгкие слиплись, выпустив последний воздух жалким, придушенным писком. Инстинктивно упёрлась ладонями в грудь, но даже не сделала попытки оттолкнуть — слабость разлилась по телу. И тут же испарилась, оставив противное чувство собственной беспомощности. Нет. Так просто её не напугать. В облике Сакумо не было и тени безумия, искажавшего лицо Тони. Не было похоти и чувства собственного превосходства. Здесь было могущество, дремлющее глубоко внутри, скрытое под внешним равнодушием. Так завораживает ураган, когда ты смотришь на него за мгновение от гибели. И сейчас, глядя в его глаза, Кэрри чувствовала, что уже занесла ногу, чтобы сделать последний шаг и погибнуть. А может, взлететь вверх.

Все эти мысли пронеслись в голове со скоростью света, мгновение, и наваждение рассеялось. Перед ней снова стоял Сакумо, уже привычный, холодный и отстранённый. Только в самой глубине чёрных глаз затихало неземное пламя. Крепко сжимавшие ладони ослабли, скользнули по спине, легли на лопатки. Кэрри наконец вздохнула, словно действительно не дышала всё это время, и перевела взгляд с глаз на тонкие, приоткрытые губы.

— Ты пугаешь меня, — заговорила тихо, — это правда. Но я не боюсь, что ты — могущественный бог. Я боюсь, что ты причинишь мне боль.

Губы Сакумо дёрнулись, горько скривились и тут же превратились в тонкую линию. Крылья тонкого носа затрепетали, он явно пытался заглушить в себе эмоции, что готовы были прорваться сквозь ледяную корку. Но вот выдохнул и приподнял за подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

— Я не сторонник телесных наказаний, Кэрри. И, как уже говорил, люблю, когда женщина сама просит о близости. В пансионате у нас не было выбора, но сейчас… — Он склонился к ней, горячее дыхание прошлось от скулы к губам, опалило, вынуждая приоткрыть их. — Сейчас, Кэрри, я подожду. Никаких игрушек, никаких заданий, никакого принуждения. Когда поймёшь, что готова, придёшь сама.

— Почему?.. — только и смогла выдохнуть Кэрри. Жгучее разочарование стало полнейшей неожиданностью. Она была готова сдаться, покориться, ведь в этом не было ничего необычного. Разве подчинение не было главным в пансионате?

— Потому что я выбрал тебя не из-за красоты и опыта. — Он слегка отстранился, одна ладонь потянулась вверх, к затылку, зарылась в волосы. — Если бы мне нужна была покорная кукла, поверь, их были бы сотни, если не тысячи.

— Только не говори, что я особенная. — Кэрри попыталась перевести всё в шутку, но голос слушался с трудом, а сердце отбивало сумасшедший ритм, колотясь под горлом.

— Не знаю, — он тонко усмехнулся, но тут же стал серьёзным. — Я хочу, чтобы нам было хорошо. Обоим. А не только мне. После случившегося с тобой не думаю, что в ближайшее время тебе была бы приятна любая близость.

— Я… не знаю, — честно ответила Кэрри, безуспешно пытаясь успокоить сердце. От нехватки кислорода начинала кружиться голова, и пришлось уцепиться в ворот его кимоно, чтобы устоять на ногах. Лёгкие заполнил густой запах озона, который хотелось пить, широко раскрыв рот. — Но… я бы хотела рискнуть и попробовать.