Глава 4

Разряд тока пронзил сверху до низу, когда на плечи легли чужие ладони. Сакумо осторожно развернул её к себе и склонил голову набок.

— Что она тебе говорила?

— Ничего, — равнодушно ответила Кэрри. — Просто захотела посмотреть. Как в зоопарке, знаешь.

— Привыкай, она была первой, но далеко не последней.

— Ты привёз меня сюда, чтобы показывать другим?

— Это часть моей жизни, я не могу этому препятствовать.

— И кем ты меня представил? Любовницей? Рабыней? А может… — Кэрри усмехнулась, — возлюбленной?

Сакумо поморщился — всё же колючек в ней хоть отбавляй. Но это даже к лучшему, ведь Линн с самого начала была мягкой кошечкой, и лишь спустя год начала показывать истинный характер. Менять Кэрри в планы Сакумо не входило.

— Я сказал, что ты моя сете-паи, — спокойно ответил он. — Что принадлежишь мне и будешь рядом год.

— А потом?.. — голос внезапно подвёл, сел. Да. На год она и рассчитывала, но и представить сейчас не могла, что будет дальше.

— А потом ты будешь вольна уйти. Тебе построят дом в любом месте Зельдара, у тебя будет сила: совсем скоро ты её почувствуешь и станешь накапливать. Использовать сможешь не сразу, но с этим я помогу. Может, кто-то предложит жить вместе.

— И я, конечно же, соглашусь, — горько усмехнулась Кэрри. — Так? Сначала ты меня будешь трахать, а потом передашь из рук в руки кому-то из друзей?

— Кэрри, — Сакумо тяжело вздохнул и потёр веки. И отчего он решил, что ему это надо? — Я не виноват в том, что сделал с тобой Энтони. Может, не будешь вымещать злость на него на мне? Ты должна была пройти курс и узнать гораздо больше, привыкнуть, но получилось так, как получилось, и этого не изменить. Я постараюсь помочь и буду отвечать на любые вопросы, которые ты пожелаешь задать. Если меня не будет рядом, можешь обращаться к слугам, все они рады будут помочь. Понимаю, тебе сейчас тяжело. Но привыкать придётся быстро. И да, возможно, кто-то захочет забрать тебя к себе, но через год ты будешь вольна в своём выборе. Никто не посмеет тебя принудить или решать за тебя.

— А сейчас я принадлежу только тебе, — тихо ответила Кэрри, опуская глаза. Смотреть в его красивое, но совершенно равнодушное лицо было невыносимо.

— Да, — глухо сказал Сакумо. Вид склонённой головы будил в груди тонкое, щемящее чувство вины, а он ненавидел признавать, что виноват. Всё же, никто не посмел бы прикоснуться к ней после поступка Энтони. Сакумо мог забрать её на индивидуальное обучение, не разлучать с подругами и купить до аукциона. Но вместо этого принёс сюда. Зачем?..

— И как я должна вести тебя с тобой… господин? — еле слышно спросила Кэрри. От отчаяния и безнадёжности хотелось выть, но приходилось держаться, чтобы он не увидел, как ей на самом деле паршиво.

— Не надо никаких господ, Кэрри. — Сакумо поморщился. — Обращайся по имени. И помни, что сейчас ты тут имеешь практически такую же власть, как и я. Можешь свободно перемещаться по всей резиденции, на днях я покажу тебе всё, но пока, прошу, постарайся не покидать пределы дома и внутреннего сада. Это может быть небезопасно.

— В смысле? — тут же вскинулась Кэрри. — Мне могут угрожать? Попытаться украсть? Что со мной может случиться?!

— Никто не посмеет тебе угрожать или пытаться причинить боль. — Сакумо осторожно коснулся плеча, сжал пальцы, пытаясь поделиться собственной уверенностью. Конечно, говорить о том, что Энтони прячется где-то и может в любой момент через Кэрри попытаться отомстить ему, не стоит. — Просто ты пока ничего не знаешь о Зельдаре за воротами, мне будет проще, если мы будем выходить куда-то только вдвоём.

— А спать… — Кэрри протолкнула комок, вставший в горле, — спать мы будем вместе?

Сакумо ответил не сразу. Посмотрел так, что внутренности сделали сальто, а кровь прилила к щекам. Вздохнул и мягко погладил плечо, которое продолжал сжимать.

— Я понимаю, что тебе досталось. И не хотел бы торопить. Но и смысла делать вид, будто между нами ничего не было, не вижу. Да, Кэрри, спать мы будем вместе.

Он криво усмехнулся собственным мыслям: надо же, стоило лишь подумать о ней, обнажённой, разметавшейся на его простынях, умоляющей не останавливаться, и в паху стало жарко. Видимо, сете-паи всё же обладают этой магией — лишать разума любого бога. К чему лгать себе: он хотел её, хотел все эти дни, что она лежала без сознания. Хотел и начинал даже бояться этих эмоций, слишком уж они выбивались из привычного, равнодушного фона.

— Тогда может, — Кэрри тщетно пыталась говорить равнодушно, но голос всё равно дрожал, — может, покажешь мне спальню?

Сакумо нехотя отпустил её и кивнул в сторону дома.

— Это дом, — начал он, когда она пошла следом, — точная копия одного из моих храмов. Думаю, нет смысла тебе объяснять, в какой именно стране я был богом.

— Нет, — невольно улыбнулась Кэрри. Осторожно спросила: — А ты… богом чего именно ты был?..

— Войны, — отрезал он, слегка помрачнев. — Богом войны, разрушений, смерти.

— О, — только и смогла произнести Кэрри, искоса рассматривая его точёный профиль. Да, пожалуй, ему бы это пошло: стоять посреди поля с окровавленным мечом, полыхать чёрным взглядом и хищно улыбаться, глядя на поверженных врагов.

— Страшно? — усмехнулся он.

— Нет, — тут же ответила она. — Значит, это копия твоего храма…

— Да, — Сакумо с благодарностью сменил тему. — Моя резиденция называется Замок поющей воды, и это не просто поэтическое сравнение. Скоро ты поймёшь, почему я так её назвал.

Они вошли в дом и теперь медленно шли по коридору, не обращая внимания на склоняющихся в поклонах слуг.

— Я редко бывал на Зельдаре в последнее время, но сейчас у меня не осталось дел на Земле, поэтому мы будем проводить много времени вместе.

— Не хочешь терять ни одного дня? — иронично поинтересовалась Кэрри.

— Можно сказать и так, — пожал он плечами. В молчании они пересекли просторный зал, дубовые балки подпирали потолок, на пол падали столбы света, проникающего сквозь распахнутые в стороны окна. Расписные панели украшали стены: классические, столько раз виденные в музеях сцены — горы, сосновые леса, самураи и хризантемы. Миновав зал, Сакумо свернул в очередной коридор, и Кэрри ничего не оставалось, кроме как пойти следом, рассматривая его плечи и белые, тонкие, сцепленные в замок пальцы.

— У меня обширная библиотека, — вновь заговорил Сакумо. — Интернета тут нет, прости. Как нет связи и телевидения.

— Это ужасно, — протянула Кэрри. — И что мне прикажешь делать?

— Для начала, — он остановился у одной из перегородок, обтянутых матовой бумагой, и отвёл её в сторону, — изучишь быт и особенности жизни в моей резиденции. Эта дверь, — он повёл рукой по деревянному переплёту, — называется сёдзи.

Дождавшись, когда Кэрри войдёт, Сакумо с шелестом закрыл сёдзи и остановился за спиной. В центре комнаты прямо на полу лежал большой матрас, застеленный тёмно-синим покрывалом. Над изголовьем висел какой-то герб с иероглифами на чёрном фоне. По бокам — высокие деревянные светильники с узкими прорезями. У открытого окна — низкий комод из тёмного дерева.

— Это твоя спальня? — удивлённо произнесла Кэрри. Слишком аскетично, даже в пансионате у него было гораздо больше мебели.

— Непривычно? — усмехнулся он на ухо, почти задевая её висок щекой.

— Аскетично. — Кэрри застыла, когда он опустил руки на её плечи, кончиками пальцев коснулся шеи.

— Там, — прошептал Сакумо, качнув головой в сторону одной из сёзди, неотличимой от остальных перегородок, — ванная. Там, — другой кивок, — гардероб. В спальне ничего не должно отвлекать от сна.

— От сна? — слабо спросила Кэрри, прикрывая глаза, когда его пальцы поползли выше, к подбородку, мягко поглаживая, разнося тепло под кожей.

— И не только от сна, — низко пробормотал Сакумо, склоняясь к ней. Кэрри чувствовала твёрдость его тела, стоящего так близко. Слышала дыхание, ещё тщательно контролируемое, но уже начинающее сбиваться с мерного ритма. Его руки медленно спустились к локтям, обвили запястья, выводя круги большими пальцами. Застыв, Кэрри распахнула глаза: перед внутренним взором тут же возник Тони, его безумный взгляд. Пальцы Сакумо, державшие нежно, тут же превратились в кожаные ремни, и сердце увеличилось вдвое, тревожно застучало в груди.

— Кэрри? — тихо позвал Сакумо, заметив перемену. Развернул к себе, вглядываясь в широко распахнутые глаза. — Кэрри, это я.

Она заторможено кивнула, прикусила губу, явно не видя ничего перед собой. Не сознавая, что делает, Сакумо прижал её к себе, коснулся волос, погладил.

— Тебя здесь никто не обидит, — сказал неслышно, чувствуя, как её дрожь. — Никто, пока я рядом.