Глава 4 (Повторное знакомство)

Мирослава Севостьянова.

Меня довольно-таки странно потряхивало от предстоящей встречи с Русланом Львовичем, отчимом Леры.

Я всю прошедшую неделю отказывалась приходить к ним домой, придумывая тупые отмазки, будто бы хожу на разные собеседования и ищу работу. Но я этого не делала, а заленившись, целыми днями сидела у телевизора, пузом кверху... был у меня некий «расслабон», когда ничего не хотелось, а видеться с людьми и подавно.

И я нагло прогуливала институт.

Вот это со мной впервые, чтобы я вот так взяла и забила на учебу.

Просто ощущение такое странное... непонятное... что-то назревает, вот я и решила спрятаться, от греха подальше.

Чуйка у меня на всякие проблемы отменная! Попа чует не ладное.

Да и не прогадала! Преподаватель по экономике закатил внеплановый зачёт, на котором половина, естественно, провалились.

А так, я хоть была подготовлена к пересдаче, ведь меня не было, и ответы на вопросы я подучила!

Но скрываться долго было нельзя, и подруга уже билась в истерике, как ей скучно, и что пора бы взяться за «дело», потому что ее напрягает нахождение постороннего мужика в доме.

Она звонила мне и жаловалась целыми днями: как он ей жизни спокойной не даёт, что посмел урезать ее траты, что тренируется в ее спортзале, что подслушала его телефонный разговор, якобы с любовницей, и много чего ещё.

Закатила такую драму, что меня уже тошнит, когда она начинает разговор о нем.

По мне, так придирается она к мужику.

Дедушка сказал, что ревнует, и попросил не лезть к ней с советами, пущай сами разбираются, я же окажусь крайней, и всех собак спустят на меня.

Да быть такого не может! Что старенький дедушка может понимать?!

Однако, было страшно.

Особенно после того, как я вбила в Гугл этого Руслана Хайдарова и нашла пару интересных статей.

Сорок три года, детдомовский, родственники неизвестны. Пять лет назад был замечен в финансовых махинациях с каким-то кирпичным заводом, но так и не сел в тюрьму, конечно. Откупился, наверное!

Был участником преступной группировки в конце девяностых, где рядом с ним мелькали ныне знаменитые фамилии, об этом буквально пару строк. Больше особо ничего и не нашлось, но все равно как-то не по себе становится.

Я за соблюдение законов!

Странный и опасный тип, не нравятся мне такие, и я не хочу, чтобы тетю Ирину облапошил дворовый, неотесанный пёс.

Может, Лерка и права, что от него стоит избавиться, просто побаиваюсь, я вообще та ещё трусиха! Я же первая, поджав хвостик, сбегу в кусты!

Ситуация, в которой я сейчас находилась, была очень странной, и в какой-то степени напряжённой.

Мы сидели за столом, накрытым шикарными блюдами, и минут тридцать ждали приезда Папочки... вот, заразилась от Лерки этой кличкой, тьфу!

Руслана Львовича!

Ждали, ждали, а он все не появлялся, и с каждой минутой настроение тети Ирины падало, это было заметно по тому, как ее ранее счастливая улыбка перешла в печальную. И она ему звонила, но он не отвечал, и по разговору я поняла, что приехать он должен был ещё пару часов назад, а потом ещё мы узнали, что, оказывается, он редко остаётся с ночевкой и к ночи уезжает к себе домой.

Это очень странно, как по мне. Они же теперь семья, чего бы не жить все время вместе?

Мне бы было обидно, если бы мой муж куда-то уезжал, не пойми куда среди ночи. А домой ли?

Наверное, ей больно. Я бы уже сидела вся в соплях.

— Может уже пожрем? — громко говорит подруга, швыряя телефон, в котором все время сидела, на стол.

— Что за словечки, давно попа не горела от ремня? — спрашивает Ирина Григорьевна у неё, но все же сама накладывает себе салат в тарелку, и делает жест рукой, чтобы мы тоже приступили к ужину.

Тишина. Никто ни о чем не разговаривает. Слышны только лишь звуки столовых приборов, Леркины чавканья и звон приходящих сообщений ей на телефон.

— Может уже выключишь звук, — отпив вино, обращается к своей дочери, и меня немного напрягает этот тон.

— А то что? Ещё раз пожалуешься своему любовничку? — милым, ангельским голоском процедила свой яд.

Скандалы в этой семье были не редки, но в данной ситуации они критически опасны.

Этот негатив, он витает в воздухе, обе чём-то недовольны, пытаются держаться, но тщетно. Раньше все разруливал Сергей Викторович, но сейчас это сделать явно некому. У них всегда ощущался напряг в общении, а Лера всегда была папиной доченькой, за которую он вечно вступался, холил и лелеял.

И тут его не стало, никто не поддерживает ее, да и появился новый мужчина в доме, который что-то против неё мутит непонятное, защемляет.

Ну хотя, это правильно. Подруга у меня та ещё дрянная деваха, немного воспитания не помешало бы. И вот сейчас, очевидно, перегибает палку.

— Он не любовник, а муж, — говорит гневно, сверля ее взглядом, — и прощу уважать... — резко замолкает, и смотрит мне за спину.