Часть 1

— ЛОНДОН?.. — ошарашенный голос осип и задрожал. Я сжала кулаки, чтобы не расплакаться от отчаянья и стыда. — Ты уезжаешь в Лондон на полгода?

Валера радостно закивал, глаза его заблестели от восторга. Меня аж перекосило.

— Да, представляешь? Может, даже до конца учебы, если повезет и папа напряжется! — грудь парня вздымалась от переполняющих его эмоций. Он, кажется, не замечал, насколько униженной и раздавленной я была в тот момент. — Ты рада за меня, малыш? Правда, супер-новость?

С Валерой мы встречались уже больше двух лет. Он был самым завидным парнем на курсе, но еще с первого дня учебы обратил на меня внимание. Но по-настоящему встречаться мы стали намного позже, когда я смогла ему довериться.

Он был заботливым и милым. Осыпал меня комплементами и подарками. Перед Новым годом он все уши прожужжал, дескать, у него для меня «особенный подарок», который, цитата: «я никогда не забуду». Мол, мне нужно подготовиться, чтобы «не упасть в обморок от счастья»!

Моя глупая и наивная голова видела лишь один вариант – предложение руки и сердца. Именно поэтому я вбухала всю накопленную стипендию в шикарное облегающее красное мини-платье. Дико неудобное и постоянно поднимающееся вверх на моих объёмных ягодицах. Но на фото для потомков должно было выглядеть супер!

— А ну-ка улыбнись… Чи-и-из! — Валера заставил меня вернуться в суровую реальность, когда вспыхнула вспышка «Полароид» с мгновенной печатью. На фото мое лицо было похоже на забитого до смерти котенка. Обнять и плакать. — Этот день войдет в историю, Машка! Просто ух!

Я несдержанно всхлипнула, утерев нос ладонью. Валера был импульсивным и где-то глуповатым, но я всегда принимала это его качество за что-то умилительное. До сегодняшней новогодней ночи!

— Валер, — понуро выдала я, и парень повернулся ко мне, вопросительно подняв бровь. — Это все? Ты больше ничего не хочешь мне сказать?

Он задумчиво потер затылок, и внутри меня вспыхнула надежда. Лишь на мгновение.

— О, точно! Дурная моя голова. Момент… — Валера выставил указательный палец вперед. Дескать, жди!

И скрылся из гостевой, оставляя меня одну около «Новогоднего огонька» по телевизору и горящей разноцветными огоньками елки. Спустя минуту он появился с маленькой коробкой, и сердце мое забилось быстрее. Я перестала дышать, когда парень встал на колени и протянул мне заветный бархатный цветок лотоса.

— Хочу видеть твою реакцию, когда ты откроешь… — нервно заговорил он и улыбнулся. — Уверен, это будет фурор!

Медленно открывая коробку, я уже представляла себе кольцо, которое буду носить всю оставшуюся жизнь, как вдруг мир вокруг померк…

— Что это за хрень? — нахмурившись, я достала из коробки красный значок и повернула Валере. — Ты ничего не перепутал? Это точно мне?

— Эх… Село ты! — закатил глаза он и глубокомысленно игрек:

— Это такие значки, которые носят ТОЛЬКО члены клуба «Стар Нью». Привилегированное общество лондонской элиты при том вузе, где я планирую учиться! Папка похлопотал! Теперь я – один из них, ясно тебе?

В голове произошла перезагрузка системы. Что вообще происходит?..

— А мне ты нафига это подарил? — сорвалось с губ.

— Я не подарил, а показал, — сделал ударение парень, а затем и вовсе вырвал из моих рук значок. Поцеловал его и обратно в коробочку засунул. — Хотел, чтобы ты за меня порадовалась! Ты, конечно, странная, Маша… Ничем тебе не угодишь!

— А на коленях зачем? — голос предательски дрогнул, нервы начинали закипать. Он реально не понимал, что выставлял меня полной идиоткой, или это такой розыгрыш?

— Так это… — он задумчиво потер затылок, — Для эффектности, во!

— Нет… — я судорожно вдохнула кислорода до жжения в легких. От злости перед глазами мерцали разноцветные пятна. — Ты, конечно, беспросветный придурок! Как тебя вообще в Лондон взяли?

Я ждала предложения руки и сердца, готовилась к незабываемому вечеру и к не менее незабываемой ночи. Потому что Валера именно об этом мне и намекал! Хотела отдать свою девственность тому единственному, кто станет моим мужем. Даже на эпиляцию сходила, намазалась всякими пахучими маслами в нужных местах. Но единственное, чего хотелось дать сейчас Валере, – это звездюлей.

— Ой, полегче! Не забывай, с кем разговариваешь! — вспылил парень, хмурясь. — Я вообще-то сын депутата! Все упрашивать меня должны поступить в их вуз! А ты у нас кто, а? Жопа с сиськами на ножках!

— ЧТО?! — закричала я, оглушая саму себя. — Да пошел ты на хрен, имбецил недоделанный! Засунь этот значок себе туда, где твой мозг был, когда ты решил, что ТАКОЙ сюрприз МЕНЯ обрадует. Я охренеть как рада, что ты меня бросаешь!

Губы Валеры вытянулись в тонкую линию, а затем он вдруг замахнулся и ударил мне по щеке ладонью.

Больно, между прочим. От шока стало не по себе. Я уставилась в злые глаза парня, которые когда-то казались родными. Валера никогда не был со мной груб ранее. Возможно, лишь потому, что до сегодняшнего дня я не задевала его завышенное самолюбие.

— Ты, — он ткнул пальцем мне в грудь, и я содрогнулась от шока и ужаса, — Неблагодарная овца, понятно? Ты должна быть рада, что я обратил внимание именно на тебя! — а затем в глазах его появилось озарение, и он заржал как лошадь. — Ой, подожди! Или ты решила, что я тебе предложение буду делать? Где я, а где ты, Маш? Ну не смеши. Львы не спариваются с крысками.

Новый словесный удар пришелся похлеще физического первого. Меня прямо отнесло назад, к широкому окну. Я оперлась на стекло, спиной ощущая прохладу. Она бодрила и предавала сил.

— Че-е-ерт… Как я могла быть с тобой два года?.. — прошептала, скорее, себе, чем ему. Кроме того, что Валера оказался глупым, он был еще и очень жестоким. Способным ударить. И не раз, судя по сжатым кулакам и стиснутым зубам. А мы в доме одни, что окончательно пугало.

— Два года меня доила, сука, — качнул головой он, внимательно осматривая меня с ног до головы. От его взгляда по телу прошли нехорошие мурашки. — А мы даже не потрахались! Вот я уезжаю завтра… Самое время, малыш, цветочек-то твой сорвать!

— Как я тебя доила, а? Напомни-ка! Ой, стой… Ты что, перебухал, да? — я краем глаза заметила отпитую до середины бутылку виски, к которой я даже не притронулась. Неужели алкоголь на него так действовал? — Валер, я, наверное, поеду в общежитие… А ты езжай, куда хочешь. Я тебе эту пощечину не прощу. Между нами – все.

— СТОЯТЬ! — рявкнул он не своим голосом, и я буквально вжалась в окно от ужаса. — Все настроение мне испортила и в кусты?! Никуда тебя не пущу. Будешь сейчас отрабатывать все те подарки, что я тебе два года дарил.

— Да какие подарки, Валер? Конфетки с цветочками? Хочешь, я тебе наличкой на карту скину? — испуганно затараторила я, оглядываясь по сторонам. Присматриваясь, чем, в случае чего, можно было бы обороняться. Потому что мне совершенно не нравилось, с каким бешеным лицом Валера на меня надвигался. Будто не только виски принял, а и что-то покрепче.

— В жопу себе засунь эти деньги, — рявкнул он, а затем истерически рассмеялся, как какой-то придурок из ситкомов. — Или давай я засуну, а?

И тут до меня начало доходить нечто, что совершенно не нравилось.

— Валера-а-а… Тот порошок, что я у тебя утром в куртке нашла, это же не мука была, да?

— Не мука, догадливая моя, — согласно кивнул он, и я вся сжалась. — Но тебя это не касается. Лучше думай о том, в каких позах я тебя сейчас трахать буду, малыш.

— Ч-что? — от страха зуб на зуб перестал попадать, испарины пота стекали по телу.

Валера был уже совсем близко, когда я подхватила стоящую рядом вазу и кинула в него. Парень пригнулся, и диковинная фигура угодила в стену позади него. Разбилась в мелкую пыль.

— Су-у-ука! — схватившись за голову, Валера присел от шока. — Ты вообще знаешь, сколько она стоит? Полмиллиона! Отец для нее специально охрану отдельно оплачиваемую заказал с датчиками движения… — Я бросила краткий взгляд на то место, где стояла ваза. Действительно, под ней находилась маленькая кнопочка. И когда я вазу подняла, кнопочка замигала алым. — Тебе пи*дец, Маш. Но… Ты не переживай! Я тебя убью сейчас, папка навредить не успеет.

Перед глазами потемнело еще на фразе про полмиллиона. Развернувшись к окну, я быстро его открыла и высунула голову на мороз, жадно вдыхая аромат снега. Он бодрил, но недостаточно для того, чтобы придумать выход.

В загородном доме Валеры окна открывались не как у обычных людей – в бок. А как в американских фильмах – снизу-вверх. И рама какая-то странная – железная. Как только заиграла сигнализация, диковинное окно начало закрываться. Было это настолько странно, неожиданно и внезапно, что среагировала я не в первую секунду, а во вторую. Попыталась отодвинуться, а Валера не дал. Он крепко прижал мою спину к широкому подоконнику. Где мои пятьдесят пять килограмм и его сто?!

— Что ты творишь, придурок?! — закричала я, пытаясь вырваться. — Отпусти, мне холодно!

— А пусть приедет охрана и увидит, что это ТЫ разбила вазу, а не Я! Пусть папка тебя в лесочке прикопает, а не меня… — заключил этот умник, когда окно намертво прижало меня к месту, обездвиживая напрочь. — А я вообще свалю из дома подальше… Перекантуюсь до завтра в гостинице.

— Ты вообще разум потерял? — сорвалось с дрожащих губ спустя секунду. Руки оказались на улице и тут же замерзли. Как, собственно, и грудь. — У вас тут полный участок охраны. Я сейчас кого-то позову и…

— Спасибо за наводку, идиотка! — перебил меня этот вконец конченый мудак. Хлопнул по ягодице и отошел. — Сейчас я дам им команду не реагировать на твои крики. В отсутствие бати они обязаны подчиняться мне. Иначе вылетят нахер! А такую зарплату никому терять не хочется. Пусть думают, что это у нас такие брачные игры.

— Если ты меня так оставишь, Соколов!.. — зарычала я, пытаясь протиснуться. Ни-че-го. Будь у меня плоская попа или маленькая грудь – все бы вышло. Но и тем, и другим природа, увы, наградила по полной! — Я убью тебя. И поедешь ты не Лондон, а в кутузку.

— Посмотрим, Воронцова, куда я поеду, — покачал головой парень. — Но если служба охраны не приедет в течение получаса, то найдут тут твой труп. Папка-то меня отмажет, всем насрать на какую-то безродную шлюшку. А тебе будет уроком!

— Ну ты и скотина… — хлюпая носом, прошептала я. Более бедственное положение представить сложно. — Сейчас ведь новогодняя ночь! Никто вообще может не приехать! Все же бухие до потери сознания…

— А вот и проверим, насколько ты везучая, — смеясь, заключил он. А затем сделал нечто безумно детское, заставляющее буквально зарыдать в голос: задрал мое платье, обнажая тонкие, едва заметные стринги. — Вот пусть они тебя в таком положении найдут… Ха-ха!

Затем он просто ушел, несмотря на все мои мольбы и призывы о благоразумии. Видимо, он действительно отдал охране какой-то приказ, потому как они никак не реагировали на мои крики спасти. Стоит признать, что я согрелась от страха. Внутри бурлила кровь, и снег таял на теле, буквально становясь горячим.

Окна комнаты выходили на заднюю часть дома, но я все равно услышала, как отъехала машина. Этот гондон таки уехал!

— Чтоб тебе провалиться, придурок! — зарычала я, пытаясь выскользнуть внутрь. Но чем больше двигалась, тем сильнее придавливало меня окно к подоконнику.

Не прошло и пяти минут моего позора, как послышалось какое-то подозрительное движение на улице. Я прислушалась, замерев, и радостно завизжала. Валера вернулся! Неужели протрезвел?

Когда внутри дома послышались тяжелые шаги, я нервно топала ногами, заставляя себя молчать. Буду ругаться, когда он меня выпустит! Такое ему строю, ух… А пока помолчу… Ибо нефиг ухудшать положение.

Шаги остановились в дверях гостиной. Наверняка гость меня заметил. Я прямо чувствовала его взгляд на своей голой пяткой точке. Внимательный и цепкий, буквально нагло рассматривающий.

— Чё пялишься, придурок? — закричала я, не без труда просунув руку на территорию дома и показав ему средний палец. Правда, верх ногами. Но, не думаю, что из-за этого смысл потерялся. — Высвобождай меня давай, иначе я нахрен оторву тебе то место, которым ты сейчас думаешь!

И тогда он двинулся вперед. Чем ближе приближался, тем больше увеличивалась странная щекотка внутри. С каждой секундой становилось все жарче и волнительней. Человек замер в шаге от моей пятой точки, и я буквально почувствовала исходящие от него флюиды желания. И энергетика была какая-то странная. Совсем не как у парня… Сильная и властная, что ли.

И тогда я зачем-то напряженно выпалила:

— Валера?..

Ответа не последовало, но я себя настоятельно убедила, что никто другой в дом войти не может. Напугать меня, что ли, решил? Так поздно!

— Если я выберусь отсюда живой, — злобно пообещала ему я, — то пи*дец тебе, дорогой мой. Я тебе осколки этой вазы в задницу засуну. А что не влезет - заставлю съесть.

Кто-то присвистнул и удивленно рассмеялся, а затем и три раза хлопнул в ладоши. По спине моей прошли мурашки, а сердце упало в пятки. Потому что этот кто-то был явно НЕ ВАЛЕРА.

— Голая задница в моей квартире, — философски начал рассуждать взрослый бархатно низкий голос. Я прямо чувствовала, КУДА именно мужчина смотрит в этот момент, — еще и ругается, м? Как необычно! Я… ошеломлен.

Сердце ушло в пятки, а из глаз брызнули слезы, когда я поняла, КТО именно стоит за моей спиной. КТО именно вернулся в дом. И КТО именно застал меня почти обнаженной!

— Дмитрий Петрович? — пропищала я, про себя моля услышать отрицательный ответ. Кто угодно, но не отец Валеры. Не этот высокомерный сноб, который за два года ни разу мне в глаза не посмотрел. Я пыталась быть милой, а он только взглянет и сразу отворачивается. Мол, недостойна я его сына.

— А кто еще? — с вызовом и явной иронией мужчина обошел меня полукругом. — Пришло мне, значит, сообщение на телефон о погроме моего дома. А я тут с друзьями на соседнем участке. Дай, думаю, к сыну загляну, проверю… Все ли нормально?

— Простите за вазу! — запричитала я, на нервной почве поджав ягодицы. Могу поклясться, что слышала судорожный вздох, исходящий сквозь стиснутые зубы из уст мужчины. — Поверьте, если бы я знала, что она такая дорогая…

— Не разбила бы? — предположил он почему-то весело. Что, нахрен, смешного в ситуации? Мне вот выть в голос хотелось!