Глава 4

Мия

Музыка оглушает и отдается вибрацией не только в теле, но кажется, будто все помещение сотрясается от отвратительных звуков. Я искренне не понимаю, как от этой долбежки можно получать удовольствие.

— Пойдем в Лаундж-зону! — крикнул Соколов, отворачивая меня в сторону.

Пробираясь сквозь море из человеческих тел, с любопытством осматривала клуб. Перед глазами мерцали неоновые лучи. Стены, завешанные жидкокристаллическими мониторами, транслировали какую-то абстракцию, переходящую в изображения танцующих разноцветных женских теней. Под потолком висели клетки с полуголыми извивающимися девушками. Выцепила взглядом несколько платформ, возвышающихся над танцполом с полуобнаженными, покрытыми краской телами, двигающимися под ритмы, что крутил диджей, забравшийся со своим пультом практически под потолок.

Глаза разбегались от изобилия цветов, звуков и красок. Не знала, куда смотреть и просто следовала в указанном направлении. Роман не отпускал мои плечи ни на мгновение. А я старалась сквозь дым, полумрак и бьющие по глазам разноцветные лучи найти того, ради кого вошла внутрь этого филиала ада.

Мы поднялись по ступенькам и прошли на балкон, опускаясь на диванчики, огражденные от соседней такой же зоны перегородкой из темного стекла. Вокруг столика уже расселись те четверо парней, с которыми мы приехали из дома его родителей. Роман посадил меня рядом с собой, прямо напротив балкона. Так, что весь танцпол виделся как на ладони.

— Что будешь пить? — Роман почти дотронулся губами моего уха, и я отшатнулась, сторонясь такого тесного контакта.

— Сок.

— Сок? — вскинул он брови. — А как же выпить за мое возвращение?

— Я не пью с незнакомыми людьми, — это правило я уяснила и не собиралась подставляться.

— Да ладно, мышиный хвост! Ты же под моим присмотром, — сделал знак официанту, и как только он подошел, что-то прокричал на ухо.

Парень кивнул и скрылся из поля зрения.

— Ты же понимаешь чего ждут наши старики? — хмыкнул он.

— Нет, — старательно делала вид, что это все меня не касается. Да и участвовать в этом не хотела, продолжая взглядом сканировать танцпол.

— Мыша-а-а, — протянул Роман в мое ухо, обдавая горячим дыханием. — Ты же не дура. Они еще в детстве нас с тобой поженили.

Вскинула на него взор, встретившись с темными, в этом освещении практически черными, глазами.

— Они не могут нас заставить делать то, чего мы не хотим, — ответила, маскируя под маской спокойствия панику, нахлынувшую на меня.

— Похоже, что пока у твоих это прекрасно получалось, — усмехнулся он, вгоняя меня в краску. — А к чему противиться, — улыбнулся он. — Ты вроде ничего такая стала.

— Спасибо, — поблагодарила из вежливости, нежели получив удовольствие от такого комплимента.

— О-о-о! — послышались радостные возгласы и улюлюканье, когда в зону ввалилось пятеро девчонок. — Киски подъехали!

Мне вмиг стало еще более неуютно от вида этих кисок, чьи юбки практически не прикрывали их интимных зон. Девушки быстро расселись между парнями, и самая яркая из них, с огненно-рыжими волосами и пухлыми красными губами, прилипла к Роману с противоположной от меня стороны.

— Приветик, милый, — промурлыкала она. — Лиза, — улыбнулась винирами.

— Приве-е-е-ет, — протянул Соколов, расплываясь в улыбке.

Роман на какое-то время залип на ее губах и глубоким декольте с выдающимися достоинствами и как-то вмиг напрягся.

— Все? — напомнила я о себе. — Вопрос с женитьбой закрыт?

— Что? — еле оторвав взгляд от груди рыжей, повернулся ко мне.

— Говорю, что ни тебе, ни мне этот брак не нужен.

— Почему же! — видела по взгляду, как быстро начали шевелиться шестеренки у него в голове. — Я за выгодный брак.

— То есть чувства для тебя вообще не имеют значения? — зачем я вообще обсуждаю это с ним, если для него женитьба лишь выгодная сделка.

Несколько мгновений он молча рассматривал меня, в то время как к его бедру все теснее прижималась рыжая, а он, будто не замечая этого, пытался построить диалог со мной. Я хоть и не разбиралась в мужчинах, но видела, как он отреагировал на эту девицу и каким оставался со мной. И пусть как женщину меня слегка задевало такое поведение, то как человека, имеющего представление о натуре этого парня, понимала — нам не по пути. Он не привлекал меня как мужчина, и даже чисто гипотетически у меня не получалось представить нас парой, и тем более полноценной ячейкой общества. Это же он будет маячить перед глазами каждый день, обнимать, целовать, спать в одной постели и не только …От последнего меня передернуло.

Ну уж нет!

По крайней мере, в выборе мужа родители должны прислушаться к моему мнению. Все же не им с ним жить, а мне.

— Забавная ты, мыша, — рассмеялся он.

— Почему это?

— Ты… — отвлекся на официанта, принесшего напитки.

Соколов забрал с подноса бокал и рюмку. Нет, это не рюмка, кажется это называется шотом.

— …рассуждаешь какими-то устаревшими понятиями, — протянул фигурный бокал мне, где плескалась желтая жидкость.

— Это какими? — переводила взгляд с напитка на парня и обратно. — По-твоему, любовь это пережиток прошлого?

— Её слегка переоценивают, — усмехнулся Роман.

— То есть как?

— Браки нужно заключать с надежными и подходящими людьми. А любовь… — кинул взгляд на рыжую, делающую вид, будто оживленно болтает с подругой, а сама незаметно поглаживала пальцем бедро Романа. — Брак любви не помеха, — шумно выдохнув, усмехнулся и залпом опрокинул содержимое шота.

— Ясно, — вот и лишнее тому доказательство, что парой мы точно быть не можем.

Поднесла свой бокал к губам и отпила напиток, закашливаясь. За сладостью кокоса и ананаса отчетливо чувствовался алкоголь.

— Что это? — посмотрела на Романа, снова глазеющего на рыжую, призывно рисующей узоры пальцами по своей груди.

— Что? — снова очнулся от гипноза. — А, это? Коктейль. Не нравится? — рассматривал меня как диковинную зверушку.

— Я не пью в незнакомых компаниях, — отставила напиток.

— Да ладно, мышиный хвост. Я за тобой присмотрю. Иначе мне голову открутят.

— Этого я и боюсь…

Роман что-то еще пытался обсудить со мной, но затем включился в общий разговор с друзьями. А я так больше и не притронулась к коктейлю, все очетливее осознавая, какой ошибкой стало мое решение прийти сюда.

Кто все эти люди? Что это за звуки, от которых разболелась голова, а освещение, вызвавшее приступ тошноты?

Алкоголь, заливаемый в горло приятелей и подружек Соколова, Соколов, все меньше вспоминающий о моем присутствии и лишь активнее зажимающий рыжую, совершенно не скрывающий увлечения ею, все это вызывало отторжение. За столом происходило нечто неприемлемое. Парни и девушки уже активно целовались и зажимались, не стесняясь ни друзей, ни официантов, только успевающих обновлять алкоголь. Мне очень сильно хотелось домой, подальше от этого вертепа. Я даже перестала сканировать взглядом танцпол на предмет своего интереса, думая только о том, как бы скорее сбежать из этой клоаки.

Не знаю, сколько я так просидела. Казалось, что целую вечность. Но и попросить забывшего обо мне приятеля отвезти меня домой не решалась.

Последней каплей стал момент, когда в порыве страсти, сплетаясь телами и ртами со своей рыжей пассией, Ромашка и его подружка чуть не завалились на меня и даже не заметили этого. Я вскочила на ноги и пулей вылетела из-за столика, убегая к лестнице.

Сердце грохотало как обезумевшее, когда я спускалась по ступеням на кишащий людьми танцпол. Замерев у подножия лестницы, я смотрела, как дергаются и извиваются незнакомцы под долбежку, не пробуждающую никаких светлых чувств. Их движения казались слишком откровенными, слишком развратными, слишком ненормальными. Как и все здесь. Само это место казалось ненормальным и вызывало лишь отвращение.

Набрав побольше отравленного кислорода в легкие, направилась к выходу, не ориентируясь среди толпы, куда мне нужно идти. Чужие тела толкали меня разные стороны, все глубже затягивая меня в центр толпы и отдаляя от выхода.

Паника сковала горло. Я словно слепой котенок тыкалась в разные стороны, не понимая, куда мне идти. Глаза застили слезы, из-за которых я ничего не вижу. Потоком меня вынесло куда-то. Тяжело дыша, я уже приготовилась даже позвонить маме и попросить прислать водителя. Ведь это единственное верное решение. Одна я не выберусь отсюда, не доеду до дома. От осознания того, что мне придется здесь находиться какое-то время, меня буквально начинает трясти. Но вдруг меня пробивает током.

Щека и вся правая сторона вспыхнули. Казалось, будто кто-то взял меня за щеки и настойчиво поворачивал лицо в сторону. Меня тянуло туда магнитом. Посмотрела направо и увидела того самого мужчину из филармонии, стоящего всего в нескольких метрах от меня у бара и что-то говорящего бармену.

Все остальные люди перестали существовать, как и отвратительный шум, духота и витающие в воздухе алкогольные пары. Он засиял, словно маяк посреди ночного шторма, свет в окне, к которому я летела мотыльком. Я приближалась к нему. Сама. В животе стало щекотно, а кровь пульсировала в висках.

Остановилась всего в нескольких шагах от мужчины, рассматривая идеальный профиль, прямую осанку и медленно плавясь от того, насколько он хорош. Разве могут сравниться с ним все эти мальчишки, там, на балконе? Нет. Они уже превратились в подонков, и в них нет и доли той стати и мужественности, что была в моем незнакомце.

Посреди враждебной среды он один воспринимался чем-то родным и знакомым.

Медленно незнакомец повернул голову в мою сторону, мазнул по мне взглядом, сначала даже не заметив, но тут же вернув внимание к моему лицу. Я увидела в его глазах узнавание.

Боже, он узнал меня! Он меня помнит!

Как в замедленной съемке, он медленно наклонился ко мне:

— Мы знакомы? — услышала его бархатный баритон, и вместе с ним звон моих разбитых надежд и разочарования.

Дура! Какая же я дура. Он не узнал меня. Такие как он не запоминают девушек вроде меня.

Сделала вдох, выдох, сдерживая обиду. Все что смогла ответить это, помотать головой. Горло сжал спазм, и захотелось убежать отсюда как можно дальше. Но куда и как? Я даже выход не смогла найти из этого вертепа.

Затем я вспомнила, каким милым он показался там, в филармонии, и даже если он не помнит меня, то поможет выйти на улицу.

— У меня оторвалась пуговка, — подошла ближе, поднявшись на носочки и прокричав так, чтобы он наверняка меня услышал.

И в следующее мгновение я увидела, как его губы растянулись в улыбке, а затем он запрокинул голову назад и рассмеялся.

— Ну, привет, Пуговка! — сощурившись рассматривал меня. — Хорошо выглядишь.