Глава 4.Мейсон

мужчина уже передумал его пить. Он снова хотел накричать на неё, но слова той странной девушки с крыльями ангела за соседним столиком засели в его голове, и он только недовольно кивнул и посмотрел на белый, почти прозрачный пар, что выходил из чашки кофе.

Он резко отодвинул чашку от себя, так как не собирался уже пить кофе, как бы показывая этим жестом ноту протеста и недовольства за нерасторопную работу официантки.

Мейсон тут же погрузился в раздумья, всматриваясь в падающие снежинки за окном, и как под светом фонаря ложится, не спеша, снег. Ему даже понравилось это умиротворение, уединение от всех. Но мысли о девушке с интересом кружили в его голове.

«Откуда она знает о моей боли?! Откуда ей вообще об этом знать?! Нет, она просто чокнутая. Она очень странная. В преддверии Рождества все уже отмечают дома, за праздничным столом в кругу близких, а она торчит тут. Хотя, и я тоже торчу тут. А куда мне ехать?! Домой, где все стены только давят на мозг?! И встретил бы Рождество в одиночестве. Кто бы знал, как я ненавижу одиночество, но я же должен быть сильным, и показывать своим видом, что мне всё равно на всех в этом мире. Но, люди меня раздражают тоже не меньше одиночества. Вернуться к Мие? Нет, она точно придушит меня после того, как я её бросил. К отцу? Никогда в жизни! Да и друга у меня тоже теперь, как оказалось, нет. Предатель!»

По отношению к людям Мейсон был очень груб, всегда нападал морально. Чтобы не напали на него, он не любил жалости к себе и в безвозмездное добро тоже не верил. Считал проявление добра большой корыстью, что человеку обязательно что-то от него нужно. И только.

Поэтому, с самого детства, он выстраивал, каменную и холодную как лёд, стену. Что надёжно скрывала его переживания, мысли, чувства и эмоции. Он никого не любил, и даже себя, когда он оставался один на один со своими мыслями, что изъедали его изнутри. Хотя, все считали Мейсона закоренелым эгоистом.

И ещё, это Рождество, что все обожали, кроме него.

Он только ждал нового дня, чтобы вся эта праздничная суета притихла, и он снова жил своей продуктивной жизнью. Ни в чём себе не отказывая, но и удовольствия он уже не получал от всего, что окружало его. Огромные деньги, что он зарабатывал, дорогие вещи, дорогие женщины. Всё это ему так приелось, что он уже думал, что сходит с ума от тоски. Хандра и депрессия накрывала его раз за разом, но и тут он мысленно отбивался от этого чувства. Считая, что нужно достигнуть цели. Самой главной цели – отобрать у отца компанию. Без компании он почти будет на грани самоубийства, а его молоденькая жена сбежит от него без оглядки. И он докажет всем, как он был прав. Что все вокруг только и могут притворятся ради выгоды.

Он обернулся и посмотрел на девушку, что так неуклюже отпивала из стакана молоко и откусывала печенье, как будто она это делала впервые. Он усмехнулся и закачал головой, но продолжил смотреть на неё, пристально рассматривая ангельские крылья.

Впервые это его так умилило, он сам себе удивился. Такому проявлению в нём этих эмоций.

«Она такая необычная. Точно чокнутая. Хоть и хорошенькая на вид. Не повезло, с такой внешностью, свихнуться.»

— Бывает —пробурчал он себе под нос и встретился с ней взглядом. Её голубые глаза словно проникли ему в душу и слегка дотронулись до его холодной стены, что он так долго выстраивал ото всех, и она начала немного оттаивать.

«Может поговорить с ней, всё равно чертовски скучно тут. Не нападет же она на меня с ножом. Может, она действительно безобидна. Если что, хотя бы повеселюсь от этой чокнутой.»

Он взял чашку кофе и пошёл к ней. Остановился рядом с её столиком, громко сказал, что она слегка вздрогнула от неожиданности.

— Можно?! —натянув с трудом улыбку, произнес Мэйсон и сел напротив. Даже если бы она сказала нет, он бы пропустил мимо ушей её слова, но девушка только испуганно взглянула на мужчину и отставила в сторону отпитый стакан с молоком.

— Да, конечно, присаживайтесь. Что же вас заставило передумать?! —тихо произнесла она и замерла. Его чёрные, как ночь глаза, пристально смотрели на неё, разглядывая её лицо, губы и крылья.

— Не знаю, скучно стало. А вы тут представление устроили. Спасительница с ангельскими крыльями. Что-то новое на Рождество, так необычно. — иронично усмехнулся он и продолжил. — Вы актриса или только учитесь?!

Девушка в этот момент почувствовала его душу, что стала добрее рядом с ней. Что искренне раскрывалась, вырываясь к ней навстречу, казалось, он заточил свою нежную и добрую сущность, как пленницу в темницу.

Ангел чувствовала всё, что в нём вспыхивало и гасло. Всю боль и ненависть, что отдавалась горечью у неё во рту и болью в её теле, его холодность, что обжигала её кожу до мурашек.

— Нет, я просто… Хмм. Я не знаю, как вам объяснить. Я Ангел. Настоящий Ангел. —воодушевлённо ответила она, а мужчина поднял одну бровь и громко рассмеялся.

— Ангел??? Да! Да! — не веря, процедил он. — А я Бетмен! —выпалил он и начал громко смеяться.

— Бетмен?!! Это ваше имя?! Красивое. —тихо произнесла она и замолчала, слушая как он громко смеётся, не переставая.

— Бетмен??! Моё имя?! Девушка, вы серьёзно!? Или вы совсем с ума сошли? — удивлённо произнёс он, и его смех стал более громким.

Она замотала головой и растерянно посмотрела на него.

— Нет! Я не могла с ума сойти. Может, это вы?!

А Мейсон ещё громче засмеялся.

— По ходу, это я с катушек слетел. Ангел, точно. —всё ещё не веря, говорил он сквозь смех.

Он потянулся к её крылу, и только собирался дернуть за него, как она резко вскочила из-за стола. Крылья мгновенно распахнулись и увеличились в размере, откинув громко в сторону пару стульев. Она тяжело задышала, и только её испуганный взгляд был устремлён на мужчину, что притих, замер и завороженно смотрел на её крылья.

— Это как, чёрт возьми, у тебя вышло?!! Это у тебя там какой-то механизм??! — растерянно выпалил он, не веря тому, что видит перед своими глазами.

На шум прибежала официантка и, увидев девушку, что стояла с раскинутыми в сторону крыльями, которые плавно двигались за её спиной, замерла и шокировано прикрыла рот рукой.

— Вы Ангел?! Ангел! Я знала, я чувствовала это. —прошептала официантка, не двигаясь, только разглядывала её крылья, что двигались в такт с её дыханием.

Ангел испуганно осмотрелась по сторонам и, снова сложив крылья за спиной, торопливо пошла на выход из кафе. Просто, находящиеся за спиной крылья, не так сильно выделялись из толпы, среди бутафорских крыльев на людях. Но, когда они распахнулась – это была огромная оплошность с её стороны. Ей нужно было быть более осторожной.

Признаться в том, что она Ангел, она могла только одному человеку. А теперь её видела ещё и официантка. Ангел испуганно пробежала мимо официантки и только тихо прошептала:

— Простите.

И, выбежав на улицу, побежала босыми ногами по заснеженному тротуару, оставляя за собой следы от своих маленьких хрупких ступней.