Глава 2

Мужчина касался нежно, осторожно, жадно вдыхая тонкий аромат лаванды, смешанный со страхом, паникой, и застыв на мгновение, хрипло проговорил:

– Ты кто такая? И что здесь делала?

Девушка вздохнула и пролепетала:

– Я Кассандра, кидала траву…

– Зачем? – грубо спросил он, прижимая чуть сильнее, чем позволяли правила приличия, продолжая водить носом по шее.

– Я… меня направили убрать комнату. Простите, я ничего плохого не сделала. Отпустите меня! Пожалуйста.

Мужчина окаменел на мгновение. Он сдавил хрупкий стан, жадно водя руками чуть ниже, запоминая каждую линию юного тела, а потом отпустил. Нехотя, будто отрывая от себя. Уже через минуту девушка поняла почему.

Дверь заскрипела, и в комнату вошел еще один мужчина. Такой же огромный и большой, как и тот, что держал ее, но, возможно, меньше в объемах. Из-за факелов его можно было разглядеть, в отличие от того, кто был позади.

Простая черная рубаха, меховой жилет и черные брюки. Оборотни одевались хуже, чем жители земного Тасхара, удивляя своей простотой и неказистостью. В замке любили красиво наряжаться, даже в боях у тааранских воинов была красивая форма, вышитая золотыми нитками.

Черты лица мужчины Кассандра не могла точно увидеть, но знала одно, его зоркий взгляд прожигал до костей. В глазах горел настоящий огонь. Такой жуткий, свирепый, что она решила, что перед ней ОН, альфа снежных земель.

Мысль, как выглядит ее мучитель, не давала покоя. Ероха знала, что для оборотней взгляды очень много значат, и лучше ей не показывать свое любопытство.

– Кто она? – раздался громогласный голос громилы, отчего девушка сжалась, с ужасом думая о том, что если разговор у них такой громкий, то каково, когда они рычат в ипостаси зверей. Превращение оборотня она видела лишь раз, когда несколько лет назад привезли пленника из клана лисаров, южных лис. Его еще не успели перевести в тюрьму или казнить, как он вырвался, обернулся зверем и почти скрылся, убив на своем пути двух бойцов, но его нагнала стрела Сонтара, самого сильного тааранца в их королевстве.

При воспоминании о нем девушка съежилась. Мужчина не раз смел предлагать ей гнусности, но Кассандра убегала, зная, что если нарушит свою чистоту, то смерть ее будет не только не священна, но и постыдна. Ее бросят с утеса в озеро, и она разобьется о скалы.

– Говорит, что послали траву разложить, – с недовольством ответил хищник.

Вошедший мужчина издал странный звук, похожий на хмыканье, и отметил:

– Почувствовал, но здесь запах приятнее. Девушку отпусти!

Мужчина не послушал, лишь издал звук похожий на рычание, чем еще больше напугал хрупкую красавицу. Она тяжело дышала, молясь, чтобы громила оставил ее в покое, но он с жадностью прижимал девушку к мощной груди, пока не услышал голос вошедшего:

– Ревальд, я сказал, отпусти ее! Нам не нужны проблемы. Мы здесь для другого. Или забыл?

Виторг отпустил ее. Но когда девушка оказалась свободна и сделала шаг, ноги подвели, и она полетела на второго оборотня, мгновенно попытавшегося подхватить ее, как вновь оказалась в захвате мощных рук своего мучителя. Он дернул на себя, почти вбивая в грудь, пряча, скрывая от собрата и рыча на него.

– Ревальд, перестань! Ты что творишь?!

Оборотень продолжал ее прижимать, а потом медленно отступил. Девушка вздохнула, пытаясь выйти из шокового состояния. Казалось, весь воздух был пропитан этим мужчиной. Она пошатнулась, и только когда пришла в себя, пробурчала непонятное себе под нос и сорвалась вперед, отмечая, как от нее отодвигается второй оборотень, освобождая проход к двери.

Кассандра бежала очень быстро, как будто за ней гналась сама смерть. Стоило оказаться в своей комнате, она тут же закрылась, тяжело дыша, обещая себе, что теперь не будет такой глупой и постарается не подходить близко к опасному хищнику. Сделает все, чтобы избежать общения с ним. Ей нужно с достоинством пройти свой путь и завершить его, если такова ее судьба. Она боялась и мечтала, чтобы ее судьба сложилась по-другому, но, видимо, так решили боги.

***

Девушка разливала вино по кружкам, чувствуя себя некомфортно. Обычно это не входило в ее обязанности, но Варваре пришел срок рожать, а Николина заболела, и сейчас отлеживалась в своей келье, не в силах подняться. Поэтому настоятельница пришла к Кассандре, когда она толкла засохшие цветы в порошок, помогая знахарке, и отправила в зал, где проходила торжественная трапеза.

Все уже сидели за столами, гуляли, выпивали, слушая хвалебные речи короля, а королева с нетерпением ждала прибывших гостей, желая удивить своим гостеприимством, и особенно поразить красотой и силой дочери.

Только ероха разлила вино, опустошив кувшин, как все замолчали. Девушка посмотрела вперед и увидела ИХ. Огромных, устрашающих оборотней, стоявших у входа в зал. Троих мужчин. Хищников, отличающихся от тааранцев взглядами, аурой, мощью.

Слева стоял высокий, красивый мужчина с длинными волнистыми волосами. Он так и притягивал взгляды всех женщин, но, несмотря на красоту, в нем присутствовала сила, что заставляла отступать и опасаться. Девушка пригляделась. Она была уверена, что это не он ее схватил в спальне. Знала это.

Посередине был тот, кто вошел в спальню и задавал вопросы. Он превосходил красавца-оборотня по внешним данным, обладая мощной мускулатурой, и сила у него чувствовалась огромная, заставляющая сжиматься от страха. Виторг внимательно оценивал всех, не выдавая ни одной эмоции.

И третий… ОН. Мужчина, который смотрел только на нее, жадно пожирая глазами, испытывая ярость и злость. Она знала, чувствовала, что это именно он, но не ожидала, что виторг окажется таким. Мужчина был самым огромным, мускулистым и агрессивным из виторгов. Ревальд. Мужчина не обладал красотой, наоборот, его лицо было покрыто множеством шрамов, и особенно выделялся один, тянущийся от глаз до подбородка, но это не отталкивало ероху, а, наоборот, притягивало ее взгляд. Но виторг был настолько опасен и свиреп, что смотреть на него, не вызвав ответного интереса, было опасно.

Одежда оборотней удивляла своей простотой: черная от рубахи до ботинок, и меховой жилет. Словно не на праздник пришли, а в захудалую харчевню перекусить. Виторги прекрасно видели торжественную обстановку, ведь от блеска и разнообразия нарядов тааранцев резало глаза, понимали, что все от них ждали соответствующего поведения и одежды, но не желали уподобляться. Они не испытывали никаких неудобств, отмечая возмущение и презрение во взглядах королевской знати, а, наоборот, чувствовали себя комфортно.

Навстречу им вышли король и королева, пригласив оборотней за стол, где сидела принцесса. Сиена поклонилась, не показывая своего страха, только уважение и смирение, заостряя внимание на красивом мужчине, чуть улыбаясь, и показывая ему свое расположение.

Кассандра не прислушивалась, как они представлялись, и о чем говорили, так как в ее кувшине закончилось вино, и она поспешила уйти. Сделав несколько таких заходов, она уже шаталась от усталости. Особенно ероха боялась подходить к главному столу. Но после того как к ней подошла Матрена, рявкнув, что королевское семейство и почетные гости обслуживаются в первую очередь, направилась туда. Чувствуя, как страх сжимает все внутренности, девушка на дрожащих ногах подходила к каждому, разливая вино и не поднимая глаз. Но стоило ей только приблизиться к грозному оборотню, как у нее затряслись еще и руки, отчего вино пролилось на стол. Никто этого не видел, кроме мужчины, но он молчал, и не отводил от девушки пристального внимательного взгляда.

Справившись, ероха побежала на выход, но только оказалась в коридоре для прислуги, как ей тут же закрыли рот огромной рукой. Всхлипнув, она попыталась сопротивляться, как услышала:

– Перестань, Касси! Завтра уезжаешь и там все равно умрешь. Никто не узнает, если мы немного отдохнем.

Девушка задрожала и укусила ладонь, пытаясь освободиться, но она была слишком слаба.

– Отпустите, – с ужасом кричала она, чувствуя, как слезы на глазах не дают разглядеть мужчину. Но по голосу она знала, что перед ней Сонтар, которого уважал и ценил король, считаясь с его силой, закрывая глаза на бесчинство и жестокость по отношению к женщинам, даже прислужницам, чей удел своей чистотой завершать обряд.

Обычно, если происходило непоправимое, Меналий давал им выбор: умереть или идти в барак, удовлетворяя всех желающих мужчин. Но раньше воин такого себе не позволял, зная, что Кассандра – жертва на обряд свадьбы принцессы. А сейчас… решил, что никто не узнает.

Кувшин упал и раскололся на три части, но девушка не переживала о посуде, зная, что ее ничего не спасет, если Сонтар затянет ее в укромное место. Она отчаянно боролась, сквозь слезы наблюдая, как прятались слуги на их пути, будто ничего не видели, беспрекословно освобождая проход.

Когда мужчина дошел до своей опочивальни, он швырнул ее на пол и закрыл дверь на засов. Ероха тут же вскочила и с надеждой прошептала:

– Умоляю, оставьте меня в покое.

– Не переживай, я никому не скажу… Какая разница, чистая ты или нет, когда все равно будешь мертвая? А мне на радость с тобой покувыркаться…

Отмечая в его глазах приговор, девушка лихорадочно посмотрела по сторонам и кинулась к окну. Мужчина мгновенно бросился за ней, отрывая девушку от подоконника, на который она успела взобраться, и потянул по направлению к кровати, по пути снимая свой кафтан и откидывая его в сторону.

– Не переживай, с тобой я буду ласков, – с усмешкой успокоил он, взбираясь на кровать.

Ероха ползком отодвигалась от него трясясь как лист на ветру . Оказавшись близко к противоположному краю, она быстро обернулась, желая спрыгнуть, но внезапно ударилась губой о спинку кровати и чувствуя кровь. Этой заминке мужчине хватило для того, чтобы схватить девушку за ногу и дернуть на себя в эгоистичном желании овладеть той, к которой испытывал уже несколько лет безумную похоть. Если бы ее не охраняли, то он давно совершил задуманное. А что будет с ней дальше – его не волновало.

Сонтар принялся рвать ее шаль и платье, желая добраться до желанного тела, срывая платок с головы, отчего золотистые волосы рассыпались по покрывалу. Мужчина залюбовался, пропуская через пальцы шелковые пряди, а потом довольно заурчал и, схватив за горло сопротивляющуюся девушку, накинулся на ее медовые губы.

Послышался грохот и в следующий момент Сонтар отлетел в сторону.

Девушка поднялась, приходя в себя от ужаса, сжимая руками свои плечи, и наблюдая, как Ревальд безжалостно и свирепо избивал тааранца, желая его смерти.