Глава 8

Вокруг шумели, поздравляя Хольма, Волки и гости города, молодой Кот старательно улыбался, делая вид, что ему совершенно не обидно, а выигранный кинжал почему-то неприятно холодил руку. Баланс у него, правда, был отличный, да и сталь отменно хороша, но очень уж нарядная и не к месту блестящая рукоять. Упадет на такую в ночной засаде луч луны – и роскошный ножик запросто выдаст владельца. Впрочем, для пиров – самое то, наверное. Пирог там разрезать, перед соседом покрасоваться…

Хольм повертел выигрыш в руках и небрежно сунул за пояс, хотя с удовольствием вернул бы его родичу Лестаны. Нехорошо вышло, он в самом деле не собирался обыгрывать Ивара. А, ладно, будет Коту хороший урок, что на любое мастерство найдется свой соперник. А нож ему другой можно подарить, только выбрать в клановой оружейной что-нибудь красивое и яркое, как детская игрушка. И позолоты побольше!

Он огляделся и успел увидеть расстроенное лицо Лестаны, возле которой, конечно же, стоял Брангард. На душе и вовсе кошки заскребли, наверняка Рысь обиделась из-за родича. Но с этим уже ничего не поделать. Если бы Ивар честно выиграл, Хольм первый поздравил бы его с победой, но поддаваться на виду у всего города не собирался. Он сын вождя и Клык волчьей дружины, за ним следят сотни глаз, и далеко не все из них добрые.

Кстати, Росомаха наверняка ведь где-то рядом. Но пока не показывается, ждет удобного момента. Хольм досадливо подумал, что надо было отправить кое-кого из дружины на поиски. Кого-нибудь матерого и молчаливого, кто потом не станет болтать, что Клык ждал вызова на поединок, раз искал Росомаху сам. Но на глаза, как назло, попадался молодняк вроде Лейва и Рогволда, которые с гордым видом увивались вокруг рыженькой Рыси, подруги Лестаны.

Маленькая стайка из парочки девушек-Рысей, Брангарда и двух дружинников отошла от ристалища, и Хольм, увернувшись от желающих непременно поднести ему кубок за победу, последовал за ними, держась немного поодаль, но так, чтобы все видеть. Брангард смотрел на Лестану, но в его взгляде, движениях и манерах у Хольма никак не получалось, как он ни пытался, прочитать хоть что-то, кроме вежливой заботы о гостье. Брат не старался как бы ненароком оказаться поближе к светловолосой Рыси, не касался невзначай ее рукава… А вот Лестана все время поглядывала на него украдкой, и с нежно-розовых губ девушки не сходила улыбка.

Хольм раздраженно повел плечами, пытаясь унять невольно поднимающуюся злость. А Брангард незаметно уводил Лестану все дальше от ристалища, показывая ей то торговые ряды, то резные деревянные карусели, с вечера поставленные на площади. Возле них толпилась детвора, не только волчата, но и дети гостей. Мелькнуло несколько рыжих лисьих голов, светлые макушки русых братцев-волков из других кланов, темные вихры плотных крепышей-медвежат… Хольм снова про себя поморщился, вспомнив о драке и подслушанном разговоре. Если бы там точно не говорилось о поединке, сейчас плюнул бы на слухи и поднял всю дружину, разыскивая Росомаху. Не хватало еще, чтобы родной город топтал грязными лапами наемный убийца.

Ивар между тем догнал двоюродную сестру, с притворным безразличием пожал плечами, а Лестана быстрым ласковым движением коснулась его рыжих волос, заплетенных в длинную косу. У Хольма что-то сладко и томительно потянуло внутри. Если бы она так же утешала его... Да за такой сочувствующий взгляд он бы с радостью проиграл на глазах у всех!

«Ивар ей брат, хоть и не родной, - мрачно возразил внутренний голос. – Ты же не родичем стать ей хочешь, верно?»

Молодой Кот, не ценя своего счастья, досадливо откинул косу за спину, что-то буркнул… Ему ответила рыженькая подруга Лестаны, возмущенно вскинув огненные брови на круглом веснушчатом личике с узким подбородком. Обе девушки остановились возле прилавка, где торговали ярмарочной забавой, метанием яблок в цель. За прилавком в нескольких шагах стоял еще один, где были выложены награды: сладкие булочки, резные деревянные фигурки, расписные кружки и прочие безделицы. Забава для детворы, но Рогволд и Лейв тут же повелись. Насыпав подскочившему торговцу медной мелочи, набрали яблок и принялись азартно швырять их в мишени, красуясь перед девушками.

Ну-ну… Хольм тоже встал шагах в десяти, спрятавшись в тень от высокой полотняной палатки, и присмотрелся. Чтобы получить награду, мало было просто попасть, следовало ухитриться, чтобы выигрыш упал в корзину, закрепленную позади прилавка, а для этого бросок требовался очень умелый. Вот Лейв сбил фигурку вставшего на дыбы коня, но она, упав, осталась на прилавке, не долетев до корзины. А слишком сильным броскам не хватало точности, и Волки все чаще промахивались, теряя верный прицел еще и от досады.

Лестана тронула брата за рукав, указывая взглядом на забаву, но Ивар нахмурился и покачал головой. Ну и дурень! Что так расстраиваться из-за проигрыша? Сам ведь напросился… Вот Брангард яблоки взял, и раздосадованные Волки уступили ему место, но младшему тоже не повезло. Попадал-то он метко, а вот рассчитать силу удара никак не мог. Сияющий торговец, то и дело ловя монетки, бегал от прилавка к прилавку, подавая щедрым гостям яблоки и заново расставляя фигурки, и Хольм заколебался. Он как раз мог бы сбить любую из безделушек, но… только не теперь, когда Ивар этого точно не простит.

И тут из-за пары степенных Барсуков, беседующих рядом о делах, вывернулся Лисенок лет двенадцати с хитрой озорной мордочкой и стремительным движением сорвал ленту, которой рыжая Рысь перевязала на затылке хвост. Хвостов, пышных, заботливо расчесанных, было два, и левый разлетелся блестящими густыми прядями, а Рысь, как же ее, Кайса вроде, возмущенно обернулась.

- Выкуп! Выкуп! – закривлялся Лисенок, размахивая перед собой шитой бисером тяжелой лентой. – Кому ленту за выкуп?

Хольм едва не рассмеялся, видя, как озадаченное выражение на физиономиях Лейва и Рогволда сменяется яростью, а потом, как по волшебству, радостным азартом. Тоже старая ярмарочная забава! Ленту, сдернутую с головы незамужней девы, отнимать силой нельзя. Но если кто-то ее выкупит у наглого прохвоста, то за возвращение владелице не грех попросить поцелуй, а деве не зазорно его дать. Хитрый Лисенок отлично все рассчитал, подыскивая добычу. У Лестаны лента плотно вплетена в косу, так просто не выдернуть. Ее подружка была неосторожнее… А три Волка и Кот, сопровождающие девиц, уж точно не ударят мордой в грязь, кто-то да заплатит.

Брангард, улыбнувшись, потянулся к кошельку, Лейв с Рогволдом зашарили по карманам, бросив на сына вождя то ли умоляющий, то ли предупреждающий взгляд. Лестана глядела на все с веселым удивлением, Ивар хмурился…

Хольм ни за что не стал бы вмешиваться. Гостью никто не обидел всерьез, а девица она бойкая, уж как-нибудь с одним из его парней договорится. Но тут Кайса, фыркнув, протянула громко и возмущенно:

- Ах, вы-ы-ы-куп тебе!

И решительно подобрала с прилавка оставшиеся на нем яблоки.

Лисенок смотрел с любопытством, уверенный в своей безопасности, ну не будут взрослые дружинники позориться, гоняясь за мальчишкой, да и не по обычаям это. Однако Кайса повернулась к вожделенным и таким недоступным призам.

- Обидеть маленькую…

Хлоп! От броска яблока большая плюшка с маком слетела точно в корзину.

- Скромную…

Хлоп! Туда же упала фигурка коня.

- Бе…

Она запнулась, словно проглотив слово, но тут же уверенно продолжила:

- Беззащитную… Рысь…

Хлоп! Хлоп! Волки, не исключая Брангарда, смотрели потрясенно, как еще две фигурки, самые сложные в добывании, слетели с прилавка.

- Всякий может! – зловеще закончила Кайса и, обернувшись к Лисенку, с очень выразительным лицом подбросила на ладошке последнее яблоко.

Крупное. И твердое, судя по виду.

«А вот убежать после этого редко у кого получается, - закончил про себя Хольм, уже не сдерживая ухмылку. – Хороша беззащитная…»

Видимо, то же самое понял и нахальный Лисенок, потому как расплылся в восхищенно-извиняющейся улыбке и с поклоном протянул сдернутую ленту. Умница, лоб целее будет.

- Вот это меткость, прекрасная! – заметил Брангард. – Не знаю, как нашим доблестным дружинникам, а мне стыдно. Вам и охрана не нужна, разве что корзинку следом носить.

- Как это не нужна? - сладким голосом пропела Кайса, снова собирая рассыпавшиеся огненно-рыжие пряди и связывая их в пушистый хвост. – Вместе по рынку всегда веселее ходить. А издалека с косой Ивара да вашей, господин Брангард, рубашкой мы вообще как четыре подружки смотримся. И мы с Лестаной даже не самые нарядные из всех.

- Кайса! – воскликнула дочь вождя, на глазах заливаясь краской. – Ты что говоришь?!

Но Брангард, и вправду разодевшийся сегодня в коричневый, густо затканный золотом шелк, вместо обиды только рассмеялся и поднял перед собой руки.

- Сдаюсь! – воскликнул он под ухмылки Волков и неодобрительное фырканье брата Лестаны. – Ох, и зубки у вас, госпожа Кайса. Пощадите… ну хотите, сам корзинку понесу!

- Уже нашлось, кому нести, - невозмутимо ответила рыжая Рысь, одарив младшего братца Хольма насмешливым взглядом. – Такие молодцы, как у вас в дружине, хоть корзинку дотащат, хоть оленя. Верно, господа Волки?

- Как пожелает госпожа Рысь, - восхищенно отозвался Лейв. – Можем и оленя, запросто! Прямо из леса!

- Хм… - задумалась Кайса. – Что скажешь, Лестана? Нужен нам целый олень?

- Кайса… - проговорила наследница клана, едва сдерживая смех. – Ты невежлива! Кто же выпрашивает подарки? Следует радоваться всему, что тебе принесут с охоты! Хоть оленю, хоть зайчику…

И лукаво посмотрела на Брангарда, словно ожидая его одобрения. Хольм стиснул зубы – ему показалось, что взгляд серебристо-серых глаз Рыси погладил младшего, словно мягкая кошачья лапа.

- Еще чего! - возмутилась рыжая Кайса. – А если мне заяц не нужен? Да и олень еще нужен не всякий, а, например, я хочу важенку двух-трех лет на зимние сапожки? А мне как начнут таскать все, что попадется! Нет уж, я лучше сразу объясню. И мне проще, и охотникам за лишними зайчиками бегать не придется.

- Очень разумно, - согласился Брангард и глянул на подругу Лестаны с веселым, но искренним уважением.

«А я бы принес тебе хоть сотню оленей, - подумал Хольм с той же сладкой тоской, что пробирала его насквозь при одном взгляде на тонкую гибкую фигурку, затянутую в темно-синее платье и увенчанную короной из белокурых волос. – И выбирай сама, что пожелаешь… А потом уткнулся бы мордой в колени и долго не перекидывался в человека, дыша твоим запахом и ожидая прикосновения руки… Бран, глупец, как ты можешь смотреть на кого-то еще, когда она рядом?!»

Его вдруг словно укололо между лопаток ощущение чужого взгляда. Насторожившись, Хольм постарался незаметно оглядеться, но вокруг то и дело мелькали гости клана. Вот прошла пара изящных Лисиц, красуясь рыжими шевелюрами и богатыми нарядами, вот кивнул Хольму знакомый Волк из Серых… А на душе становилось все тревожнее. Где же Росомаха?

Хольм снова посмотрел на девушек-Рысей. Лестана что-то сказала, и Лейв, расплывшись в улыбке, размашистыми шагами пошел к палатке, где продавали горячий медовый сбитень. Рогволд, ревниво проводив его взглядом, заторопился следом. Наверное, рассудил, что больше двух кружек приятель не принесет, а учтивость следует оказать и гостю-Коту, и сыну своего вождя. Правильно решил, в общем-то.

Брангард, разговаривая с Иваром, мельком оглядел палатки, дальние ряды и карусели, наткнулся взглядом на Хольма и недоуменно поднял бровь. Мол, ну и чего ты там стоишь, иди к нам? Хольм в ответ слегка мотнул головой, про себя подосадовав. Он бы с радостью! Оказаться рядом с Лестаной, поговорить с ней так же беззаботно, как младший… Может, он смог бы сказать, как прекрасна сегодня светловолосая Рысь!

Но пока что придется держаться подальше. Росомаха может появиться в любой момент, и лучше, чтобы Хольм встретил его один на один, не вмешивая в это дело брата и гостей. Вдруг его внимание привлек шум у палатки со сбитнем. Насторожившись, Хольм посмотрел туда, недобро прищурился и пошел к своим Волкам, которых теснили три Медведя.

- Что за шум, господа хорошие? – хмуро поинтересовался он, почти желая, чтобы Медведи дали повод наломать свои толстые шеи.

Им бы вести себя тише воды и ниже травы после того, что устроил племянник их вождя! А они – смотри-ка! – еще смеют пыжиться!

- Нечего не в свой черед за питьем лезть! – рявкнул старший из Медведей, крупный парень ростом с Хольма, но сутуловатый и с круглым сердитым лицом. – Мы раньше подошли!

- Ты еще скажи, что эту палатку при вас поставили, - огрызнулся задиристый Лейв. – И мед, наверное, пчелы вам носили? Клык! – заторопился он, увидев Хольма. – Я первый подошел! Рогволд и правда пришел после них, но я уже стоял!

- Это верно, - подтвердил сбитенщик, ловко разливая по кружкам пряный душистый напиток. – Сначала Волк, потом господа Медведи, потом второй Волк… Не нужно ссориться, на всех хватит! Сейчас каждому налью по кружечке…

Он заулыбался, стараясь прекратить ссору, но Медведи, неприязненно глянув на Хольма, пробурчали что-то нелестное о сбитне, который здесь варят, один вроде бы пошел от палатки, но так неуклюже, что задел Рогволда плечом. Второй оказался между возмущенным Лейвом и Хольмом, третий…

Что-то здесь было не так. Медведи, конечно, великие любители меда, за хороший сбитень они собственный куцый хвост отдадут, но чтобы так наглеть, открыто нарываясь на ссору? Только не сейчас! Хольма вдруг молнией прошила тревога. Он упруго шагнул назад, отступая от своих дружинников и гостей, и резко обернулся. Зар-раза! Его надурили, как несмышленого волчонка! Выманили подальше от брата и Рысей! Клятые Медведи, подлое племя! Надо было вовремя подумать, что они будут играть на стороне его врага, если сами наняли убийцу!

Тонкий девичий вскрик резанул уши, но Хольм уже летел обратно, на бегу вглядываясь в то, что творилось у прилавка с яблоками. Лестана! Неужели Бран позволит ее обидеть?!

Тоненький силуэт Рыси, облитый темно-синим шелком, бросился ему в глаза первым. Лестана стояла позади двоюродного брата, и Кот прикрывал ее плечом, рядом с ним и немного впереди замер напряженный, как тетива, Брангард. А перед ними – невысокий жилистый оборотень с черно-белой копной длинных тонких косичек, падающих ему на спину. Кожаная одежда, широкие для такого роста плечи, длинные руки… Росомаха! Но почему там?!

- Сколько твои девки берут за ночь, Кот? – глумливо обратился он к Ивару. – Плачу золотой за эту темненькую.

И небрежно кивнул в сторону Брангарда, разом побледневшего так, что его карие глаза показались огромными и темными.

Хольм не успел на пару мгновений, иначе вбил бы оскорбление обратно в наглую рожу Росомахи, не ожидая, что именно тот скажет. Но вышло, что это услышали все вокруг, и от прилавка с яблоками по ярмарочному полю поползла жуткая тишина, словно круги от брошенного в воду камня.

Однако Брангард не был бы Брангардом, не попытайся он выпутаться и обойтись без драки.

- Забавно сказано, - растянул младший губы в холодном подобии улыбки. – Солнце у нас жаркое, сбитень и вино крепкие, наверное, хмель ударил тебе в голову и затуманил глаза. Бывает, за себя я не в обиде, извинись только перед нашими прекрасными гостьями.

Все еще можно было исправить, сведя к шутке. Глупой и отвратительной, но шутке. И мало кто осудил бы Брангарда, решившего прилюдно проявить снисходительность к перебравшему гостю. Но Росомаха оскорбил еще и Рысей, а вот этого Бран не имел права спустить ему по тем же самым законам гостеприимства.

- О, да ты и вправду не девка? – Росомаха говорил громко, издевательски, и у него отменно получалось привлечь внимание. Даже те, кто не расслышал первые слова, стягивались в большое плотное кольцо, окружая и его, и Брангарда с Хольмом, и Рысей. – Надо же, а как похож! Немудрено, что я перепутал. Хотя вот сейчас разглядел поближе и думаю: девка ты или нет, но платить золотой все равно не за что.

Для вызова на бой хватило бы сказанного раньше, но сейчас Росомаха отрезал Брангарду все пути к отступлению. Понимал это он сам, понимали Волки и гости, смешавшиеся в плотной стене вокруг. И Брангард, разумеется, тоже. Отказаться от поединка после подобного – немыслимо. Позор ляжет на весь клан, Волки потребуют изгнания Брангарда, будь он хоть наследником, хоть самим вождем.

«Какой же я дурак! – отчаянно подумал Хольм. – Не я был нужен Медведям! Росомаху натравили на Брана! Сейчас наемник его убьет, и клан будет обезглавлен. Да не в клане дело! Он мой брат! Мой младший брат, которого сейчас на моих глазах прирежут, как барана, потому что я – дурак!»

Он шагнул вперед, с ледяной смертельной ясностью понимая, что из этой ловушки выхода просто нет. Либо Бран примет бой и погибнет, либо будет опозорен. Причем в любом случае, потому что молодой здоровый Волк, позволяющий кому-то другому выйти за себя в круг, не заслуживает уважения.

Может, Бран справится с Росомахой?! Хольм сам его учил…

Да, но именно поэтому он хорошо знал пределы мастерства брата. Брангард мог победить обычного Волка из младшей дружины, но и там не всякого. Схлестнись братец с Лейвом или Рогволдом, Хольм поставил бы на его соперника. Ну не дала мать-Волчица Брану воинского таланта! Ума отсыпала щедро, только сейчас от этого толку… Умом клинок не перешибить, а на поясе у Росомахи висели в потертых кожаных ножнах два одинаковых меча. Обоерукий! Боец на парных мечах – жуткий противник!

Да и вся фигура Росомахи даже сейчас, когда он стоял без движения, дышала опасностью. Хольм нутром чуял, что наемник быстр, ловок и умел, как любой, чья жизнь зависит от воинского мастерства. Брану и нескольких мгновений не продержаться! Если только Росомаха не пожелает, выполняя заказ, еще и развлечься…

«Бран меня возненавидит, - с той же холодной четкостью мыслей понял Хольм, делая последний шаг и оказываясь между братом и наемником. – Я сейчас унижу его так, как еще никто и никогда этого не делал, да и сделать бы не посмел. После такого дружина станет смеяться ему даже не в спину, а прямо в лицо. Конечно, когда меня не будет рядом. Но все-таки станет… Зато он выживет. Это единственное, что по-настоящему важно».

- Брангард не даст тебе поединка, - бросил он в ухмыляющееся смуглое лицо Росомахи, исчерченное множеством шрамов. – Я запрещаю. Вместо него выйду я.

- А, так миленький Волчок все-таки девочка, что слушается мужского слова? – нараспев протянул Росомаха, насмешливо смерив их обоих взглядом.

Тишина вокруг разразилась возмущенными воплями. Орали все! И гости, и Волки, причем каждый – свое. Обострившимся слухом Хольм различал крики Медведей, те голосили, что мужчина должен стоять за свою честь непременно сам…

«Если выживу, - отрешенно подумал Хольм, - найду их и вызову каждого по очереди. И посмотрим, долго ли они простоят перед тем, как лягут…»

Волки гомонили мрачно и зло, они как раз понимали Хольма, но позор клану простить не могли…

- Хольм, не надо! – раздался рядом очень спокойный, но неуловимо напряженный голос брата. – Я выйду в круг.

- Не выйдешь! – отрезал Хольм, не поворачиваясь, чтобы не встретиться с Браном взглядом, так ему было стыдно. – Я твой старший брат. А еще – я Клык твоего клана. И приказывать мне может только вождь, а не его наследник.

Разговоры вокруг плеснули новой волной, но Хольму было все равно. Он сделал все, что мог, перед кланом и гостями признав Брана прямым наследником вождя в обход себя. Одно дело – когда старший брат заступается за младшего, это понятно, однако обоим не приносит чести. И совсем другое – когда на бой идет Клык, чей воинский долг напрямую заставляет беречь вождя и его кровь. Неважно, что эта кровь у них общая.

- Хольм…

В голосе Брангарда было столько отчаянной злости, сколько Хольм никогда у него не слышал. Младший все понимал еще лучше! Выбор у него был прост: умереть под мечами Росомахи или признать, что брат спасает тебя от смерти, прикрыв собой.

И все это на глазах будущей невесты!

- Ты хотел поединка с сыном Вождя, - мягко, почти ласково сказал Хольм Росомахе, выбросив из головы все, что не касалось будущего боя. – Ты его получишь. Или проси прощения за каждое сказанное слово. На коленях.

- За хвост себя укуси, Волчок, - оскалился Росомаха, в глазах которого плескалось лютое разочарование. – А лучше сразу за яйца. Откуси и оставь их в наследство своему младшему, ему нужнее.

- Я ему твои подарю, - пообещал Хольм, которому было не до ритуальной перебранки, но что поделать, толпа жадно ловит каждое слово, каждый взгляд и жест. – Если найду их, конечно. Он на рыбалку с ними сходит, авось какой глупый карась и клюнет…

В толпе слышались смешки и улюлюканье, пара доброхотов торопливо чертила вокруг них с Росомахой круг шагов на десять в поперечнике. Злое полуденное солнце пекло так, что Хольм в рубашке из тонкой шерсти давно вспотел, на замшевой одежде Росомахи тоже были потеки пота, однако наемник и не думал снять куртку. Он потянул мечи одновременно обеими руками, вытаскивая из ножен, и Хольму показалось, что в нос бросился запах свежей крови. Словно она уже пролилась на траву, накануне щедро присыпанную песком для чистоты.

- Лейв! – окликнул Хольм. – Щит мне дай.

Оба дружинника стояли рядом с Рысями, вид имея самый виноватый. Не уберегли от оскорбления, не оказались рядом, когда это было нужно! Лейв сорвался с места под ревнивым взглядом Рогволда, сорвал из-за спины небольшой кулачный щит и бегом его принес. Он уродился рослым, и на учебных поединках именно его щит Хольм часто одалживал, так что ремень перетягивать не придется.

- Удачи, вожак! – выдохнул дружинник тихо. – А если что… мы с ним все по очереди выходить будем! Пока не завалим!

- Заботливые вы у меня, - ухмыльнулся напоказ Хольм. – Молись лучше Матери-Волчице, чтоб он меня пришиб. Вернусь живой, месяц будете с Рогволдом казармы драить. Чтоб не подпускали близко всяких вонючек!

- Да хоть год! – истово поклялся Лейв и нырнул обратно в толпу.

Хольм взвесил привычную тяжесть, затянул ремень, которым щит крепился на руке, и медленно потянул из ножен меч. Глянул на Росомаху, с лица которого так и не сходила глумливая улыбка. И все, оставшееся за глубокой чертой, проведенной в песке ярмарочного поля, стало неважно. Есть он и враг, из круга выйдет лишь один. Правило простое, страшное и старое, как мир. «А все, что будет потом, оно только для того, кто из круга выйдет. Вот тогда об этом и подумаю, - спокойно сказал себе Хольм.

* * *

У Брангарда было мертвенно-бледное и застывшее лицо, просто каменное. Лестана то вглядывалась в младшего Волка, то переводила взгляд на его брата, хищно подобравшегося напротив соперника. А Брангард смотрел только на Хольма, и в его карих глазах Лестана видела отчаяние. Злость. И страх.

Неужели он не верит в победу своего брата? Сам ведь говорил, что Хольм – опытный воин, да и разве кого-то другого поставят старшим над войском?

Лестана представила, что перед Росомахой стоит Ивар, и содрогнулась. Да она бы умерла от ужаса! Хоть за родича, хоть за любого близкого или просто знакомого… Но почему ей не страшно за Хольма?! Неужели она не желает Волку победы? Глупости, желает, конечно.

Просто ей не верилось, что Хольму что-то угрожает. Она все еще помнила, каким увидела его в драке с Медведем. Быстрым, сильным, яростно жестоким. А Росомаха не выглядит настолько уж опасным. Он ниже Волка и уже в плечах, да еще будто нарочно горбится, кругля спину…

Чутья Лестаны коснулся острый резкий запах дикого зверя, словно Росомаха или недавно оборачивался, или вот-вот должен был. Ее руку вдруг сильно сжали чьи-то пальцы, Лестана вздрогнула, но сразу увидела, что это Кайса, которую толпа прижала совсем близко. С другой стороны встал Ивар, за ним и Кайсой – дружинники-Волки. Но Брангард стоял словно отдельно, и Лестане показалось, что вокруг младшего сына вождя незримая стена.

- Он ведь победит, Ивар? – тихонько сказала Кайса. – Как ты думаешь?

- Не знаю, - уронил двоюродный братец, и дружинник, что стоял рядом, метнул на него короткий неприязненный взгляд. – Соперник опасный…

«Неужели Ивар не уверен в победе Хольма? – изумилась Лестана. – Он ведь тоже видел, как Волк дерется!»

Больше всего она сейчас мучилась невозможностью подойти к Брангарду и коснуться его плеча, молчаливо напомнив о своем присутствии. Хоть как-то убедить его, что она все понимает и не считает младшего Волка трусом. Воины должны драться за своего вождя, это их обязанность, а Хольм – воин.

Но вряд ли сейчас Брангарду до нее. Или нет? Росомаха говорил такие мерзости, Брангард может решить, что для нее это что-то значит! Или… нет? «Я ничего не понимаю в том, что происходит, - с отчаянием подумала Лестана. – Нужно было больше узнавать о воинских обычаях! А я решила, что это дело моего будущего супруга-консорта! Мать-Рысь, прошу тебя, пусть все обойдется!»

Она почти упустила миг начала поединка. Просто двое шагнули друг другу навстречу, и толпа молча выдохнула. Росомаха скользящим движением уклонился от Хольма, прыгнул в сторону, и два клинка в его руках засверкали длинными, смертельно опасными бликами.

Лестана не раз видела таких бойцов, очень многие Рыси предпочитают именно парные мечи, потому что это оружие скорости и точности, а не силы. Но то были дружеские поединки ради красоты боя – кто бы стал всерьез драться в присутствии наследницы клана? Росомаха был так же быстр, как и ее соплеменники, но ничуть не заботился о красоте.

Раскрутив мечи одновременно так, что они замелькали жутким облаком, он шагнул к Хольму, но Волк выставил вперед щит – и облако сверкающей стали распалось, обрушившись на деревянный круг, обитый железом. В правой руке у Хольма был меч тяжелее и длиннее клинков Росомахи, и Лестана поняла, что Волк рассчитывает не на скорость, а на силу. Он подставлял щит под яростные атаки противника, и смертельно красивый рисунок движений Росомахи постоянно ломался, распадаясь на отдельные удары.

- Давай, Волчок! – то ли шептала, то ли стонала Кайса. – Помоги тебе Луна!

Лестана с кольнувшей сердце ревностью увидела, как Брангард бросил на подругу короткий благодарный взгляд, но тут же снова отвернулся, следя за братом. А как же она?! Она ведь тоже переживает! И желает Хольму победы! Просто не приучена выказывать при всех свои чувства, для наследницы это неприлично.

«А когда ты испугалась Хольма, то еще как это показала, - сердито и виновато сказала она сама себе. – И благодарить его потом стоило старательнее… Между прочим, сейчас он сражается не только за Брангарда, которого ты любишь, но и за твою честь».

И все-таки бояться не выходило. Вокруг была та самая ярмарка, где они полчаса назад веселились, Волки и Кайса кидали яблоки, а Брангард улыбался Лестане… И она никак не могла поверить, что в таком солнечном, жарком, вкусно пахнущем и радостном месте может прямо сейчас кто-то умереть. Сталь мечей сверкает празднично и ярко, соперники двигаются, словно танцуют…

И тут толпа слитно ахнула. Лестана увидела, что на предплечье правой руки Хольма проступает темное пятно, и догадалась, что это кровь. Но она даже не заметила удара! А Волк их отражает, от деревянного щита летят щепки, и если он ослабеет от потери крови и пропустит еще один… Если в горло или грудь… Да все равно куда!

Кайса крепче сжала ее руку, и Лестане наконец-то стало страшно. Потому что Хольм не нападал, он лишь прикрывался щитом с выпуклой бляхой, и бока у этого щита были уже изрядно посечены. Почему он не атакует в ответ? Чего ждет?! Неужели Росомаха настолько сильнее?

Лестана закусила губу, чувствуя, как быстрее бьется сердце. Вокруг стыло тяжелое молчание, толпа затаила дыхание, как единый человек. Она посмотрела на Брангарда и разглядела, как по щеке молодого Волка от виска ползет прозрачная капля пота… Напряженный, как струна, Брангард не отрывал взгляда от боя. И когда его лицо исказилось, Лестана не сразу поняла – почему, а потом толпа вокруг снова ахнула единым голосом:

- Хо-о-ольм…

Краешком глаза Лестана только успела увидеть, что один из клинков Росомахи взлетает вверх по какой-то странной неправильной дуге. И как в эту прореху стальной паутины, что ткали оба клинка одновременно, врывается меч Хольма, страшным коротким ударом опускаясь на открывшийся бок противника. Невозможно быстро, словно не Волк до этого все время пятился и прикрывался.

«Один удар… - через накатившую дурноту подумала Лестана, не в силах отвести взгляд от кровавого пятна на песке. И от того, как медленно разворачивается и падает поверх этого пятна соперник Хольма, не переставая истекать кровью из жуткой раны. – Он выдержал десятки ударов, если не сотни. И сам ударил в ответ всего один раз… Так вот как это бывает. Один миг – и все!»

- Хольм! Хольм! Хо-о-о-о-льм! – орали вокруг, срываясь на вой, визг и рычание.

Лестану замутило. Она стояла так близко от круга, что горячий запах крови достиг ее и словно опустился на кожу, липкий и мерзкий.

Хольм оглядел вопящую толпу с тем же точно выражением лица, с которым пустил свою победную стрелу. Холодным, сосредоточенным, усталым, как после тяжелой неприятной работы… Словно не победил, а проиграл, только все вокруг до сих пор этого не поняли.

На Росомаху он даже не посмотрел. Только перешагнул один из мечей, лежащих на песке, чуть более длинным, чем другие, шагом. Так же спокойно покинул круг и пошел к Брангарду. Лестана видела и слышала, как с каждым его шагом толпа затихала, будто насторожившись, а когда до Брангарда остался всего один шаг, Хольм остановился. Посмотрел в бледное лицо брата так, что Лестану пронзила непонятная жалость к ним обоим, и тихо уронил:

- Прости. Нехорошо вышло. Поговорить нужно прямо сейчас.

- Живой… дурень! – выдохнул Брангард и перепрыгнул этот разделяющий их шаг, стиснув Хольма в объятиях.

Рядом прыгала и визжала от радости Кайса, дружинники-Волки обнимались, стуча друг друга по спине кулачищами. Даже Ивар оттаял лицом и смотрел на Хольма… странно смотрел. То ли с уважением, то ли удивленно. А Лестану словно погладила по спине огромная мягкая лапа, тяжелая, пушистая, когда Хольм поверх плеча Брангарда посмотрел прямо ей в лицо. Виновато и тревожно. Будто она, Лестана, была для него страшнее Росомахи!

«Он спас моего Брангарда, - с отчаянием подумала Лестана, уговаривая себя улыбнуться и ответить благодарностью. – Да, он страшный, но любит брата! Если бы… если бы не Хольм…»

На нее вдруг накатило осознание, что без этого жуткого полузверя в круг пришлось бы выйти Брангарду. Умному, красивому, но мягкому – против стального вихря в руках врага. И вот тут ей стало страшно по-настоящему. Глупо, запоздало, но невыносимо.

Она все-таки попыталась улыбнуться Хольму, но застывшие как на холоде губы не слушались, и Волк усмехнулся в ответ с неожиданно понимающей горечью. А потом отвел взгляд невозможно синих глаз, которые каждый раз удивляли Лестану, и ей стало легче дышать. Только очень тоскливо почему-то.