Глава 3

— И что это было? — без предисловий спросила я у Оли, как только она взяла трубку.

— Эм… что было? — Она никак не могла сообразить, о чем я.

— Ну как же, я тут, значит, для вашего оборотня нарядилась, открываю дверь — а там никого! — Я была зла. Начистила перышки, приободрилась, настроилась, а тут меня так прокатили.

— Нашего оборотня? — переспросила она.

— ДА! Ва-ше-го! По объявлению! Заявился, уговорил на свидание, а потом исчез! — Я лютовала.

— Лен… Мы никого к тебе не посылали.

Тихому голосу в трубке я не поверила ни на секунду.

— Не пойму, что вы там с девочками задумали, но так и знайте: когда на вашу милую вечеринку завалится толпа активных лесби, помните — это была моя месть! — Я так разозлилась, что сбросила вызов, а после и вообще выключила телефон.

И еще как глупышка просидела пятнадцать минут в ожидании звонка в дверь. Но его не было, и я сорвала с себя платье, чуть не разорвав его по швам от злости, и включила телевизор.

Картинки на экране меня нисколько не успокаивали — я просто не могла на них сосредоточиться. Взгляд то и дело скользил к выходу, а я нервно притопывала ножкой.

— Лена, нервы-то дороже, — спустя некоторое время сказала я себе, плетясь на кухню. На автомате разогрела вчерашний ужин, съела его, не ощутив вкуса, и силком уложила себя спать, словно в наказание за то, что так огорчилась сорвавшемуся свиданию.

— Нашла из-за чего расстраиваться, — бормотала я себе, вертясь уже который час. И ближе к рассвету провалилась в спасительный сон.

***

Утром я проснулась на удивление в прекрасном расположении духа. Медленно потянулась, до хруста в косточках, посмотрела на яркое солнце, почти дошедшее до зенита, и… Подскочила как ужаленная!

— Проспала! — заголосила я на всю квартиру, спешно скидывая ночнушку и буквально залетая в белье, штаны и блузу. Вот такая я сегодня супергёрл.

Собрала телефон и поняла, почему я не услышала будильник: аккумулятор я вчера для подстраховки тоже вытащила. Пугают меня эти незнакомцы, закадычные подружки и настойчивые звонки. Точнее — пугали вчера. А сегодня меня пугает начальство, очень пугает.

Заколов волосы, я провела по ресницам тушью и сделала десятисекундную паузу, чтобы успокоить бешено стучащее сердце.

Благо до работы было совсем недалеко — пятнадцать минут пешком. Такси я ловить не стала, прекрасно зная, что в пробках просто потрачу часа два, поэтому со скоростью крейсера пробежала на шпильках пару кварталов и остановилась перед дверями нашего офиса.

— Фух, — выдохнула я. А потом почувствовала, что за мной следят. Знаете, этот взгляд, который все описывают как свербящий между лопаток? Вот один в один мои ощущения.

Я спешно вошла в здание, и мне было уже не так страшно появляться пред «милые» очи директора. Шанса, что он не заметил моего отсутствия, просто не существовало. Я была тем, кто вел переговоры с влиятельными клиентами, и у нас каждое утро проходила «пятиминутка», но я бы ее скорее назвала — разбор полетов.

Мой начальник — человек умный и справедливый. И в большинстве случаев вел себя вполне адекватно, но были вещи, которые действовали на него как красная тряпка на быка, и все потому, что он был перфекционистом.

— Лен, тебя шеф просил к нему зайти сразу же, как только придешь, — потянула меня за сумку Катя, наш айтишник, мимо которой я проходила. Сказала она это пугающим шепотом, но я подготовилась к выволочке. Я поставила сумку к себе в крошечный кабинет, сделала глоток холодной воды из кулера и пошла на ковер к Валерию Максимовичу.

Секретарши Риты не было на месте, и я была лишена возможности узнать о настроении шефа. Ну и ладно, перед смертью не надышишься…

А наш гендиректор был в кабинете не один.

— Простите, я позже зайду, — поторопилась извиниться я и уже практически закрыла дверь, когда до меня донеслось:

— Леночка, вас-то мы и ждем… — И голосом таким елейным, что у меня печенка свернулась…

Я вошла обратно в кабинет, тихо закрыла дверь и с любопытством посмотрела на вскочившую с кресла резвую девушку. Легко, словно не шла по полу, а плыла по воздуху, она преодолела расстояние до меня.

Я заглянула в ее голубые глаза, мельком оценила тяжелую светлую гриву волос и точеную фигуру. Она озорно улыбнулась, и я бы засомневалась в ее совершеннолетии, если бы она сейчас не находилась в кабинете Валерия Максимовича. Это была клиентка, а значит, априори лицо, имеющее юридическое право на подпись.

— Елена Жнецкая. — Я протянула руку гостье.

— Полина Суворова, — представилась девушка и крепко пожала мою ладонь.

— Леночка, Полина — дочка моего хорошего друга. И у нее есть один заказ для нас. — Шеф сделал театральную паузу. — Один из самых интересных заказов, которые мне только приходилось видеть.

— Да? Любопытно! — Я просто обязана была это сказать. Мне было немного неудобно под прямым взглядом Полины, но я быстро надела на себя рабочую маску и, пригласив присесть заказчицу, сама опустилась на стул рядом.

— Да! — перехватила инициативу в разговоре госпожа Суворова. — Я хотела заказать приложение, которое работало бы на любом программном обеспечении телефонов…

Она выжидающе посмотрела на меня, и я кивнула, подтверждая, что для нас это не составит никакого труда.

— А что по самой программе? — Немало заинтересовало, почему так горят ее глаза. Неужели меня сейчас так удивят тем, что хотят получить, и так заразят энтузиазмом, что я буду выглядеть так же?

Пожалуй, я бы даже не отказалась. Давно я с головой не погружалась в процесс, а просто сдавала сделанную работу без малейшего интереса.

Брови у девушки подпрыгнули, будто бы говоря: «Я тебе сейчас такое расскажу!», она придвинула стул еще ближе ко мне и сказала:

— Сначала подпишем бумагу о конфиденциальности нашего разговора.

Бам! Как хук слева! Что-что? Какая конфиденциальность?

Я в замешательстве посмотрела на Валерия Максимовича, а тот даже в лице не изменился, еле заметно кивнул и пододвинул мне несколько листов. Уже заполненных за меня и ожидающих моего автографа.

Ага, дочь друга… И насколько высокопоставленного друга, раз шеф так медом разливается?

Я прошлась по стандартным пунктам договора, внимательно посмотрев, не спряталась ли где пара сюрпризов, и поставила подписи. Заказчица совсем расслабилась и ослепила меня белозубой улыбкой. Удивительно, у нее такие острые клыки… Она о них не ранится?

— Итак, тот продукт, что мы хотим в итоге получить, — противозаконен, — с места в карьер сиганула она, а я почувствовала, что весь добытый из этого самого карьера песок обрушился мне на голову. Я даже несколько раз посмотрела на невозмутимое лицо Валерия Максимовича, чтобы оставаться на связи с реальностью. Он сделал мне «страшные» глаза, и я повернулась к госпоже Суворовой.

— Противозаконен, — проговорив вслух, кивнула я, ожидая продолжения. Хотя нет, я ожидала еще большего сумасшествия.

— Да. Идея в том, чтобы сделать программу-матрешку. — Она явно проверяла мой профессионализм.

— Вы хотите настоящие функции прикрыть ширмой, так? — переспросила для галочки я, а сама на автомате потянулась за чистым листом. Когда имеешь дело с заказом — очень важно не упустить ни единой мелочи из виду. Да, я ввязывалась в не очень чистое дело, но на фоне моего четырехчасового опоздания было бы просто верхом наглости тут артачиться. Шеф все это покрывает, значит, вся ответственность на нем. Да и разработчиков фальшивых на официальную версию прикрутим, ничего страшного. Подстрахуемся…

— И что же должна делать настоящая программа? — Я приготовилась записывать.

— Она должна записывать тембр голоса при ответе на звонок, анализировать его и отправлять в случае нужных результатов информацию нам. — Словно в этом нет ничего такого, Полина безмятежно улыбнулась, блеснув клыками.

— И как долго она должна передавать данные о подходящих пользователях? Все последующие соединения? — уточнила я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

— В большинстве случаев будет достаточно одного раза. Но иногда разговоры бывают настолько короткими, что программа просто не успеет пропустить голос через себя и проанализировать.

— У вас есть свои наработки, данные, критерии, по которым мы сможем написать для вас приложение? Вы уже знаете подходящие для вас параметры голоса?

— Конечно, я пришлю все данные с курьером.

— Что должно следовать после того, как данные будут переданы? — этот вопрос не только вел к удовлетворению моего любопытства, но и был обязательным с профессиональной точки зрения.

— Информация приходит на заданные адреса, и все. После этого программа должна автоматически отключаться. Сообщение о технической ошибке, черный экран, все что угодно. Нам на руку, чтобы потом эту программу удалили.

— В случае, если голос не подходит, тоже?

— Конечно!

— Какой вы хотите видеть внешнюю матрешку? — уточнила я, записывая.

— Какой только возможно, — решительно сказала Полина. — Наша целевая аудитория — женщины от восемнадцати до сорока лет. Вот и надо сделать максимальное количество клонов программ под разными оболочками.

— И предусмотреть невозможность удаления до обработки голоса? — поняла я ее с полуслова. Не знаю, зачем и кому все это было надо, но она права с самого начала — это определенно противозаконно.

— Пусть ваши ребята сотворят чудо, чтобы, когда девушка нажмет на кнопку «удалить», значок приложения и правда бы исчезал. Но только значок, сама программа должна остаться внутри.

Я кое-что в этом понимала и уже знала — нет ничего невозможного по ее запросу. Вот если бы у них была целевая аудитория мужчины — тогда бы нам пришлось поломать голову. А так…

— Хорошо, — кивнула я.

— Надеюсь, вы понимаете, что к этому заказу надо подключить только проверенных лиц, но об этом я уже с Валерием Максимовичем поговорила, мы выбрали кандидатов.

— Да, я потом покажу тебе список, — сказал мне шеф.

— Подробное техническое задание я пришлю с курьером. — Полина встала, а потом многозначительно добавила: — Лично в руки и по-другому никак. — Она стрельнула предостерегающим взглядом в Валерия Максимовича, и он кивнул. — И храните их как зеницу ока.

Попрощавшись, заказчица ушла, а я подошла к окну в раздумье. Очень хотелось выспросить у шефа подробности, но я не решилась — и без того сегодня за мной числится немалое прегрешение…

— Ты понимаешь, насколько все серьезно? — спросил шеф куда серьезней, и я кивнула.

На улицу вышла госпожа Суворова, и тут же с четырех сторон к ней устремились мужчины. Я вся подобралась, но они спокойно окружили ее как охрана, а в следующую секунду, взвизгнув шинами, подъехал внедорожник, куда села Полина и два ее телохранителя. Еще двое просто растворились в воздухе — я не успела заметить, куда они делись.

— Да-а-а, серьезно… — протянула я, наблюдая, как отъезжает машина.

Валерий Максимович встал рядом и посмотрел вниз:

— Очень, Лена, поэтому не подведи меня. Иначе с меня три шкуры спустят…

Я оторопело посмотрела на шефа, совсем не ожидая от него таких слов. Уж он-то всегда умел постоять за себя, знал себе цену и никогда не пасовал. Он создавал впечатление человека, на которого невозможно найти рычаги давления.

Так и не получив выволочку за утреннее опоздание, я покинула кабинет начальника, не глядя проскочила мимо Риты и удалилась к себе. Через час приехал курьер, прошел в мой кабинет, и я подписала целую стопку бланков получения, которые пришлось сверять с каждой папкой документов.

— Вот это масштабы. — Ко мне заглянул Костя, очкастый айтишник, работающий в кабинете неподалеку. — Что-то глобальное намечается? — присвистнул от удивления он.

— Пока ничего конкретного, половина — мои записульки. — Я постаралась отмахнуться от ненужных глаз и ушей.

— Как же, — ничуть не обиделся на ложь сотрудник. — И с каких это пор к тебе твои записульки «Мистер Экспресс» доставляет?

— С тех самых пор, как у тебя стал глаз, как у орла, и нос, как у собаки! — отшутилась я строчками из известной детской песни. Костя махнул мне рукой и, к моему облегчению, скрылся.