Глава 8

“У нас с этим перцем похожи фигуры? Так она сказала? Да этот смертник, если бы был оборотнем, дотянул бы только до обезьяны! Шимпанзе максимум! – думал Мун. – П-ф-ф! Да я его одной рукой сломаю пополам! Как Солнце могла сравнить его и меня?”

На секунду оборотень представил девушку рядом с блондином и зарычал по-львиному, не меньше.

С ним происходило невообразимое! Никогда бы не подумал, что что-то способно взволновать его, кроме денег. Те никогда не разочаровывали его, не кидали, не предавали.

“Да что со мной творится?! – Мун насильно отвернулся, прижавшись спиной к машине, к которой его так тянуло, и понял: – Я же ревную, как последний осел!”

Раньше он смеялся про себя над всеми этими собственническими замашками оборотней. Крутил пальцем у виска, когда члены стаи слетали с катушек от одного только намека, что их пара с другим. Не понимал, как можно стать настолько зависимым и не управляемым собственным рассудком.

Мун никогда не знал любви и сам не любил. У него была одна страсть – к финансам.

И что? Докатился!

“Ты же голова, Мун! Думай! Столько сделок провернул, столько бизнес-планов разработал! Неужели сейчас рассудок откажет из-за инстинктов? – говорил сам с собой Мун, постепенно беря себя в руки. – Солнце засело в печенках! Это факт! Только эта девушка могла дотронуться меня и остаться целой и невредимой!”

Осталось украсть Солнце с горизонта этого блондина и поставить на своем небосклоне вечной ночи.

Да, точно! Именно так он и сделает!

Когда в голове Муна созревал план чего-либо, голова прояснялась, а в душе зрела железная уверенность. В стае его называли бульдогом сделок за его мертвую хватку, но еще никогда оборотень не играл на поле любви.

Что ж…

Неожиданно с другой стороны машины послышалось движение. В это же время из ледового дворца выскочила девушка в сером костюме с капюшоном на голове и помчалась со скоростью света прочь.

Тело Муна пришло в движение раньше, чем его нюх. И это было его главной ошибкой.

***

Мун бесшумной походкой устремился за целью, словно голодный хищник за сочным куском мяса на палочке. Никаких лишних движений, даже дыхание стало бесшумным. Перед собой волк видел только серый двигающийся флажок финиша, а вкус победы предвкушающе крутился у оборотня на языке.

Но стоило немного продвинуться вперед, как его потянуло назад, да так, будто канаты лямками рюкзака накинули на плечи и рванули с неистовой силой. Он даже споткнулся о собственную ногу, совершенно сбитый с толку.

Фигура девушки в сером удалялась так быстро, что времени на размышления не было.

Догнать! Не упустить! Скорее!

Но стоило оборотню сделать еще несколько шагов, как в лопатки словно вставили кинжалы взгляда.

Кто?

Мун стремительно обернулся и заметил, как брюнетка мгновенно отвернулась и пошла прочь, цокая каблуками. Юбка в облипку, шпильки, на которые нанизали не одно мужское сердце, обтягивающий верх. Полная противоположность внешности Солнца, но почему-то Мун зацепился взглядом.

Что-то не то!

Разум вопил: что стоишь, догоняй быстрей девушку в сером!

Зверь же не спускал глаз с брюнетки.

Муна разрывало в разные стороны, а голова того и гляди отвалится оттого, что оборотень вертел ей то налево, то направо, смотря вслед удаляющимся фигурам.

Брюнетка, вопреки всей логике, тянула к себе куда как сильнее, и Мун все дольше смотрел вслед ей, чем девушке в спортивном костюме.

Может ли быть, что…

Голос блондина – почти бывшего парня Солнца – со свистом меча разрезал воздух:

– Это же Санни? Почему бросила машину и идет пешком? Что-то случилось? Вась, я пойду, увидимся! – Парень пожал своему другу руку и побежал вслед за девушкой в сером.

И эти слова, словно смерч, что засасывает против воли, уволокли Муна за шкирку за парочкой, выжигая в спине блондина дыру размером с Гранд Каньон.

“Мне нужно буйвола подать за то, что я оставлю его позвоночник целым!” – думал оборотень и даже лязгнул зубами, когда рука смертника потянулась к девушке и потянула за плечо.

– А? – раздался сиплый голос с хрипотцой. – Что надо?

И два мужчины застыли на месте. Только если блондин неловко извинился, то Муна словно молнией насквозь пробило.

Та брюнетка! Она! Его Солнце!

Черт возьми, он же знал! Чуял!

Оборотень вспомнил запах краски для волос и убойного парфюма. Это она так попыталась скрыться? Что сделала с собой? Вот дурочка!

Мун сорвался с места и с зубовным скрежетом втянул в себя воздух. Все охотничьи инстинкты пробудились даже не на сто – на двести процентов! Если бы он был быком, то давно бил бы копытом об землю.

Когти прорвались сквозь кожу, а тело приготовилось к обороту.

«Хреновы твои дела!» – с этой мыслью Мун запрыгнул в свою машину, пряча волка от любопытных глаз.

Черт! Черт! Черт!

Несколько минут ушло на то, чтобы успокоиться. Запасная одежда лежала на сиденье как раз на этот случай и очень выручила. Спустя еще минуту Мун оделся.

Телефон зазвонил.

– Как ты? – обеспокоенно спросил альфа.

– Хреново, – признался Мун. – Я обернулся, а еще даже с ней не встретился. Не волнуйся, меня никто не видел.

– Мун… – Суворов замялся, что бывало с решительным альфой редко. – Ты уверен, что готов к встрече с ней?

Не только Стас уже понял, что казначей сам не свой не из-за боязни наказания от МСО. Все члены стаи приготовили попкорн и затаились в ожидании представления.

– Почему нет? – сразу воспринял в штыки Мун, чем только убедил альфу в предположениях.

– Потому что ты ее только испугаешь. Она же твоя пара, верно? – Суворов старался осторожно подвести к острой теме.

Тишина в трубке сказала сама за себя. Стас уже не надеялся на ответ, когда глухо прозвучало:

– Похоже на то.

– Тогда она не просто свидетель, с которым нужно поработать, – убеждал Суворов, стараясь давить силой альфы, хотя знал, что на казначея она не действовала. – Мун, слушай, возвращайся! Возьми себя в руки, узнай о ней побольше, познакомься поближе. Человеческие девушки не понимают тактики “на плечо и в пещеру”.

– Волчицам же нравится, – проворчал оборотень.

– Она не волчица! Не лисица! Не медведица! Она – человек! – Стас вколачивал гвозди правды в уши Муна.

Казначей матернулся и закрыл глаза – так лучше мыслил.

– И что ты предлагаешь? – спросил настороженно у альфы.

– Покорить ее, – предложил Суворов, а потом добавил: – По-человечески!

– Я – не человек! – отрезал Мун.

– Вот именно! – Стас повысил голос, опрокидывая целый тазик студеных слов. – А еще ты совершенно не умеешь обращаться с женщинами!

Мун надолго замолчал, обтекая, словно встал под горный водопад.

– Это тебя Катя надоумила позвонить? – спросил в тишину трубки Мун.

– Она права, знаешь! – не стал скрывать альфа. – Подтяни свой уровень любви, мужик! А то профукаешь шанс!

– Уровень любви? – выплюнул как проклятье Мун.

– Ну да. Научись оказывать знаки внимания, ухаживать, ходить на свидания…

– …?

– Что ты так скептически молчишь? Вот скажи, ты подумал, что будешь делать с ней в стае?

– Приведу домой, – твердо сказал Мун. – В мой дом.

– И что дальше?

– Решу.

– Будешь постоянно ее ловить! А она убегать! Так хочешь?

Задумчивое молчание было ответом. Кажется, Суворов смог достучаться до своего казначея.

– Я пойду, – неожиданно сказал Мун убийственно спокойным голосом.

Стас узнавал этот тон. Так друг говорил в минуты особой концентрации, когда принимал волевое решение.

Неужели все разговоры насмарку?

– Куда?

– За ней.

– Мун!

– Я просто провожу. Посмотрю. Подумаю.

– Кстати! Чуть не забыл! Я же звонил сказать, что Дмитрий, глава Иных, приехал. Сказал, что у него ЧП и будет ждать тебя до последнего.

– Понял.

Мун всегда умел обуздать эмоции и прислушаться к фактам. Суворов был прав: в любви он просто детсадовец. Полный профан в отношениях.

Еще и про Дмитрия забыл! Такое с ним первый раз!

Оборотень вышел из машины и со всего размаху закрыл дверь. Нет, не закрыл – херакнул так, что машина зашаталась.

Да уж, самообладание на нуле! Эта вся погоня, ее парень, обманка с другой... Ледяная корочка треснула, а под ней оказалась горящая натура, с которой еще надо сладить.

Что ж, и не такие сложные задачи решал Мун, неужели не сможет?