часть 2

Проклиная себя, я выставила вперед ладони, отгораживаясь.

- Я пахну чемоданами, пылью и переездом, - чтобы не смотреть в глаза Саше, отвернулась к окну.

Оранжевое солнце лениво опускалось за пушистые вершины елей, и о том, что мы не где-нибудь за городом, намекали лишь редкие дорогие машины жильцов соседнего элитного поселка и экипированный словно для гонки одинокий велосипедист.

- Устала, моя стрекоза? - широкие мужские ладони стекли по бокам вниз.

Мой благородный понимающий рыцарь ни мимикой, ни голосом не выдал разочарования. Терпеливый как всегда! Единственный такой на Земле.

- Сегодня переезд, завтра уборка, а послезавтра срочные поиски работы, - я загасила своим суровым планом последние романтические искры между нами.

Интересно, сколько еще Саша продержится до того, как пошлет меня подальше? Другой на его месте послал бы уже давно. От секса я отказывалась, словно берегла свою девственность для свадьбы. Внешне тоже ничем особенным привязать не могла: грудь - обычная "двойка". Рост - средний, без кардашьяновской задницы или фотомодельных длинных ног.

Несмотря на свои двадцать один, с косметикой я была на "вы", но самый завидный заочник факультета Физподготовки все же был со мной, и давно. Вначале как друг и уже два месяца как парень. Парень без секса.

От последней мысли стало не по себе. Нужно было все же прекращать корчить из себя принцессу. Все занимаются сексом. Влечение, возбуждение - может, как аппетит, они придут уже в процессе?

- Не знаю, чем я заслужила тебя, - пока Саша не развернулся к выходу, я крепко обняла, прижавшись своей грудью к его прокачанному стальному торсу. Ну, мечта же!

- Ты лучшая. И у тебя все получится. Обязательно. В случае чего, у тебя есть я, - сильные теплые пальцы зарылись у меня в волосах, и узкие, вечно пересохшие Сашины губы растянулись в улыбку.

***

Как я ни мечтала, на уборку ушел не день, а три. Пустовавшая почти год после добровольного выселения последней дедовой жены квартира насквозь пропиталась грязью. Пыль лежала везде, и сколько бы я не терла дубовый паркет, он все равно казался запорошенным серым налетом.

С работой дела обстояли не лучше. Возможно, оставь дед мне квартиру в каком-нибудь рабочем районе, я давно бы нашла место. Кем именно работать, мне, нищей студентке факультета педагогики и психологии, разницы не было. До получения диплома ни одна школа или частный учебный центр не нанял бы меня, а государственного пособия хватало разве что не умереть от голода.

За четыре года в общежитии меня уже тошнило от овсянки и макарон быстрого приготовления, хотя бы в последний год хотелось почувствовать себя человеком. Не слишком амбициозная, я была согласна на все. Хоть работу продавщицей, хоть секретаршей, хоть официанткой в баре. Опыт работы последней имелся, но рядом с домом работу, которую можно было бы совмещать с учебой, оказалось найти нереально.

Спустя неделю поисков идея сдать квартиру в аренду, снять себе что-то скромнее в другом районе и жить на разницу уже не казалась безумной. Даже то, каких жертв стоило мне это наследство, отошло на второй план, но решение, как всегда, нашел Саша.

В один из вечеров после работы он заглянул ко мне и, уминая за обе щеки макароны по-флотски, предложил вакансию.

- Я ж тут недалеко сам устроился, - он вилкой показал в сторону соседнего, огороженного от города высокой стеной поселка. - Охранником-водителем в одну семью.

- И тем, и другим? Как ты только все успеваешь?

- Да там такая охранная система, что и делать ничего не нужно. Кот бездомный незамеченным не пробежит, - Саша отмахнулся. - И рулить много не приходится. Босс предпочитает ездить сам, а его сестрица далеко от дома не катается.

- Тогда и точно повезло, - вспомнила я прошлую Сашину работу в охране ночного клуба с постоянной нервотрепкой и дурацким графиком.

- Да, и у них как раз вчера освободилось место горничной! – Саша взял в свои ладони мою руку. – Работы на пару часов в день, а платить готовы щедро.

Представив себя в киношном облике горничной, в маленьком черном платье с передником, я весело рассмеялась.

- Сомневаюсь, что я подойду твоим богатеям. Они, скорее всего, хотят себе какую-нибудь опытную тетю, умеющую и убирать, и готовить на ораву, и приносить тапочки.

- Не, мои как раз другие, - поспешил переубедить Саша. - У них все просто. Он спортсмен, вечно на соревнованиях. Она тусовщица. Гостей у них не бывает, так что выпендриваться не перед кем.

- И все равно... - с трудом верилось, что мне может так повезти.

- Майка, ты хотя бы попробуй, - Саша достал из кармана листок бумаги с номером телефона и именем "Юля". Явно заготовка для меня. - Позвони завтра. Не понравится, держать насильно никто не будет. А понравится, будешь как сыр в масле - и дом рядом, и пропуск на территорию поселка, и график мечты.

Мысленно пообещав себе, что завтра попробую сунуться по вакансии еще в один магазинчик неподалеку и лишь после него позвоню, я взяла бумажку и кивнула.

- Если этому месту суждено стать моим, оно им станет, - с важным видом пошла ставить чайник.

- Блин, иногда я жалею, что не такой начитанный, как ты, - Саша почесал затылок. - Помню, что это как-то называлось. Ботулизм, коммунизм, буддизм...

Я все же прыснула со смеху.

- Фатализм, - завершила Сашины мучения.

- Да, точно! - раздался щелчок пальцами. - Он самый. Как про тебя.

- Возможно, и так, - я подернула плечами и снова вернулась к столу. - Уж какая есть. Ты прости.

Дальше беседа пошла по уже привычному сценарию. Я снова не предложила остаться у меня. Саша традиционно попытался превратить прощальный поцелуй во что-то большее. Мое тело не откликнулось, как не откликалось никому и никогда, и мы за руки, как дети, двинулись к выходу.

Опять ни упреков, ни намеков. До звона натянутые нервы и мысли... О пыли, последней тысяче в кошельке, работе и звонке некой Юлии.

Несмотря на все плюсы, что-то во мне противилось такому трудоустройству. Мысли соскакивали, интерес сменялся волнением, и лишь несколько дней спустя я поняла, что это был не фатализм, а инстинкт самосохранения. Единственная программа матушки-природы, которая у детдомовских не сбоила никогда.