Глава 6

Дождалась Марину, которая действительно быстро успокоила нервы, поехала домой и рухнула спать. Вечером позвонила сестра и рассказала, что день операции назначен, но появилась ещё одна проблема: тех денег, что у нас есть, не хватает на полный курс реабилитации — лекарства оказались безумно дорогие, а мы как—то этого не учли. Хоть Лена и набрала ещё заказов, но этих денег не хватит для оплаты. Нужно минимум ещё полмиллиона. Что делать? Я ведь только взяла кредит, уверена — другого не дадут. Как найти выход из этой ситуации — ума не приложу. Разумеется, пообещала ей, что решу проблему. Только пока не знала как. Не почку же продавать, в самом деле. Хотя, если не смогу найти выход, я готова и на этот отчаянный шаг. «Ничего, некоторые и с одной живут», — успокоила себя. Ложась спасть, запретила себе думать о проблеме, как Соня учила, и помогло.

Утром чувствовала отдохнувшей. Привела себя в порядок, надела строгий костюм, ведь сегодня бай собеседование проводить изволит. Нужно показать ему, что я хороший, и исполнительный сотрудник, теперь работу терять никак нельзя. Вышла на улицу, только направилась на остановку, как услышала звук клаксона.

— Лиза, садись, подвезу, — услышала голос Миши.

— С удовольствием, — тут же нырнула к нему в автомобиль, — Мишунь, а ты чего тут делаешь?

— Так плохо тебе вчера было, волновался — не чужой же человек, в самом деле! Ты хоть бы замазала синяки под глазами, а то, честное слово, как мумия. Забыла? Сегодня собеседование у тебя, — проворчал он, заводя мотор.

— Миш, вот именно — собеседование, а не свидание.

— Знаешь, с таким подходом ты точно никогда себе парня не найдёшь и останешься старой девой! Вдруг по дороге домой судьбу встретишь? — принялся он за своё.

— Миш, вот скажи, что я тебе плохого сделала? — начала я злиться.

— Ничего, просто я беспокоюсь, ты же у нас маленькая, беззащитная — тебе мужчина нужен.

— Я как собака породы «Русский той» — хоть и маленькая, но за попу цапну, если что. И я не маленькая, у меня рост — метр сто шестьдесят пять.

— Ну да, ты можешь, «большая» наша, — хохотнул он и тут же нахмурился. — Кнопка, блин, как представлю, что в Москву уеду, а ты тут останешься одна и без защиты, места себе не нахожу. Был бы у тебя мужик, не волновался бы так.

— Подожди, — меня как током шибануло, — Миш, в какую Москву?!

— Точно, ты же не в курсе, — печально посмотрел на меня и начал пересказывать вчерашние события: — Короче, наш бай вчера провел с нами собеседования. Честно тебе скажу: он мужик конкретный, лично я себя чувствовал мальчишкой лет пяти, когда собеседование проходил. Да что я! Наша гроза от него вышла как мешком пришибленная, сразу видно — с ним шутки плохи. Да и справки я навёл о нём — этот человек с врагами не церемонится.

— А что он с ними делает? — меня начало потряхивать от волнения.

— Как что? Уничтожает. Не физически, разумеется, но, если честно, я бы не хотел оказаться у него в недругах. Размажет — не заметит. Так вот, он отобрал кандидатуры на переобучение у себя в головном офисе в Москве. Из нашего окружения еду я и Люда, Марину оставляют пока на месте, как и нашего главбуха — что ни говори, а Зинаида Федоровна грамотный бухгалтер. Хотя, как я понял, он хочет её перевести на другую должность, — показал он пальцем вверх.

— Не может быть! — удивилась я.

— А что не может—то? Такая, как она, весь завод в ежовых рукавицах держать будет, да и другому главбуху спуску не даст. Так что тут я с ним согласен — лучшей кандидатуры на эту должность не найти.

— Как я поняла, только вы двое в Москву едете?

— Нет, ещё несколько человек из разных отделов. Прикинь, и Наташка тоже.

— Эта карьеристка? — удивилась я.

— А что, она специалист хороший, если что и по головам пойдёт. — Увидел мой взгляд, полный скептицизма, добавил: — Лиза, нет такой профессии, как хороший человек, — пояснил он свой взгляд на вещи.

За разговорами я и не заметила, как добрались до работы. Мишка помог мне выйти из машины, приобнял за плечи, как он всегда делал, когда я нервничала, и мы пошли к центральному входу.

— Смирнова, как вижу, вы уже себя хорошо чувствуете? — услышала я раздражённый голос бая у нас за спиной. Мы с Мишей одновременно обернулись, друг и коллега в одном лице не отстранился от меня, а, наоборот, сильнее притянул меня к своей груди, словно защищая. Начальник опустил взгляд на его руку, которая лежала у меня на плече, и выдал: — Работа — не дом для свиданий, так что попрошу впредь не демонстрировать свои отношения перед сотрудниками. Жду вас у себя через десять минут, — развернулся и ушёл.

— Миш, а, собственно, что сейчас было?

— Если бы я знал, — пожал он плечами и добавил: — Если вы были знакомы ранее, этот выпад я принял бы за ревность. Но так как вы не знаете друг друга — без понятия. Может, у него пунктик есть — между сотрудниками шашни под запретом?

— А ему—то, собственно, какая разница? Он не имеет никакого права вмешиваться в личную жизнь сотрудников.

— Да кто этих богатых поймёт? — Мишка встретил на мой перепуганный взгляд, прижал ещё крепче к себе. — Да ты не робей, кнопка, прорвёмся.

Ага, легко сказать, но как не робеть—то? Когда идёшь на собеседование к человеку, который на тебя зол не понятно за что. С опаской зашла в приёмную, там сидела Марина.

— Маришь, привет. Ты как? — поинтересовалась её здоровьем.

— Всё отлично, — отвечая, она показала на две упаковочки таблеток, одна из них успокоительное. Ну, раз Марина в норме, может, и мне не стоит волноваться? Та быстро связалась с баем, и... — Иди, тебя ждут, — перекрестив напоследок, она отправила меня на экзекуцию.

Зашла в кабинет, испытывая животный ужас, словно к тигру в клетку заходила. Встала у двери и ждала дальнейших указаний от нового босса.

— Ну что же вы, Елизавета Сергеевна, стоите в дверях, присаживайтесь, — показал он рукой на стул перед его столом. Молча подошла, села, на него даже смотреть боялась. Изучала письменный набор, красивый такой — сама выбирала на юбилей бывшему боссу. — Итак, приступим, — начал он, — как я понял, у вас незаконченное высшее образование?

— Да, я учусь на третьем курсе заочно.

— А до этого были курсы секретаря—референта, затем прошли курс менеджмента, бухгалтерские тоже были. Ответьте, почему вас бросает из одной крайности в другую?

— Ничего меня не бросает! Мне это нужно для общего развития, — с вызовом посмотрела я на него и пожалела об этом — я поняла состояние Миши: от взгляда шефа воздух выбивало из лёгких. — Простите, — тут же решила умерить свой пыл. Работа мне нужна, так что показывать гонор — не вариант.

— Прощаю, — усмехнулся он, — и всё же прошу пояснить, так для чего?

— Чтобы быть непотопляемой, как баржа, — вырвалась у меня. Блин, язык — мой враг!

— На баржу, Елизавета Сергеевна, вы не тянете по всем параметрам, только на лодочку, и то игрушечную, — он тихо засмеялся, а у меня от его смеха волосы дыбом встали. Что—то он мне напоминал... От этих мыслей отвлёк его следующий вопрос. — Елизавета Сергеевна, какие у вас отношения с Михаилом Степановичем Малиновским?

— Что? — спросила я сдавленным голосом и озадаченно посмотрела на бая.

Тот вальяжно сидел в кресле и, не мигая, смотрел на меня глазами цвета мёда. Брр, меня передёрнуло — хищник, ей богу! Только сравнивая его с тигром, я приуменьшила: он больше походил на лилигра — гибрид льва—самца и тигрицы—самки, уж больно большой комплекции был наш шеф.

— Я жду, — привёл он меня в чувство.

— Дружеские...

***

Смотрю на мышку и понимаю: не отпустило — хочу её до одури, стояк, сука, замучил. А после того, как узнал, что нетронута, так вообще крыша поехала, чертовщина какая—то! Чувствую себя маньяком сексуально—озабоченным! Когда такое было? Да никогда!

Вчера заехал в клинику, получил подробный отчёт о состоянии её здоровья, даже лекарства, приготовленные врачом, забрал. Так как по её утверждению, у моей девочки женские дни происходят болезненно. Да когда меня волновало, что и как происходит у моих шлюх?! Я мысленно возмутился, но когда услышал стон боли мышки, аж, сука, сердце сжалось в болезненном импульсе. Что за херня происходит? Разозлился на себя. И она ещё масла в огонь подлила, встать захотела, пришлось остановить на полпути к подвигу. Испугалась, смотрит своими красивыми глазками, как у оленёнка. Отправил её от греха подальше домой — не приведи господи новые чувства всплывут, а мне этого не нужно, у меня совсем другие планы на мышку, и жалости тут не место.

А утром выхожу из машины и вижу картину маслом: эта дрянь, из—за которой я в озабоченного превратился, выплывет из машины, словно пава, а программист её ещё и за плечико взял. Думал, убью обоих нахрен! Я её пожалел, а она, как я посмотрю, здорова и ещё шашни крутит! Всё бабы одинаковы: продажные, жадные до денег суки!

Спросил, какие отношения. Умом понимаю, что не спала, но от этого как—то не легче. У мужика ум отключается нахрен, когда стояк в штанах и его вещь трогают. А она — моя, пусть ещё и не знает этого, ну ничего, я ей разъясню. Вот чего я так разошёлся—то? Может, ну эту месть? Трахну её хорошенько, и наваждение как рукой снимет? Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Так вот, на мой вопрос врёт или действительно верит?

Дружеские, говорит. Да за кого она меня держит?! Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной! Секс «дружеский» — да, но никак не дружба. Высек бы её за обнимашки, ей—богу, только не имею привычки поднимать руку на женщин. Хоть они твари продажные, но, как ни крути, слабый пол — пальцем тронь, и сломаются. Одно её спасает, что девственница, иначе даже не знаю, какие её ждали бы последствия. Сидит тут, скромницу из себя строит, а сама по злачным местам шастает.

Так, нужно взять себя в руки, иначе я всё испорчу.

***

— Хорошо, — принял бай мой ответ и, кажется, поставил галочку на листке с вопросами, который лежал в папке у него на столе. — Почему Вам нужна работа?

— Знаете, первый раз слышу столь странный вопрос, — не удержалась я. — Мне кажется, ответ очевиден — чтобы жить нормально.

— А не проще найти покровителя?

Это что ещё за вопросики?

— Вы имеете в виду продаться? — начала закипать я и тут же, не дождавшись ответа, добавила: — Этот вариант не по мне, я не продаюсь!

— Все продаются, вопрос в цене, — не согласился он со мной.

— Я уже слышала от одного такое выражение, не хочу озвучивать кого. — Я вспомнила тот злополучный вечер.

— Отчего же, озвучьте. Тот мужчина далеко не глуп, раз говорит такие вещи.

— А по мне, он не мужчина, а зажравшийся козёл и извращенец! Надеюсь, после моего урока у него мозги на место встанут, и он будет думать головой, а не другим местом! — в сердцах воскликнула и с запозданием поняла, что про извращенца это я зря сказала — после моего монолога у босса глаза опасно сверкнули, что говорило — мужчина зол.

***

А вот об этом, девочка, не стоило напоминать, ой, не стоило! Единственное, в чём ты права, так в том, что когда смотрю на тебя, у меня только секс на уме. И всё же придётся тебе урок преподать, да такой, чтобы помнила до гробовой доски. И если вначале я хотел тебя немного помучить, то сейчас решил: ты будешь жить в аду как можно дольше, а я буду твоим личным мучителем, и пока не сломаю тебя окончательно, не отпущу. Но я это делать буду долго, наслаждаясь каждой минутой твоего страдания. Ты ещё ползать будешь у моих ног. Не продаётся она! Врёт и не краснеет! Ненавижу за это женщин, нет, чтобы вещи называть своими именами, так нет, святых из себя строят!

***

— Ладно, опустим эту тему. Вы, наверное, задаётесь вопросом, зачем я вас расспрашиваю о столь пикантных вещах? — спросил он сдержанно.

— Если честно, теряюсь в догадках.

— Так вот, мне нужен секретарь, а не легкомысленная особа, которая будет думать не о работе, а сами догадываетесь о чём.

— Не догадываюсь. Но, возможно, для вас мысли о семье и близких людях в рабочее время — серьёзный проступок.

— Семье? — удивился он. — Насколько мне известно, у вас никого из близких нет.

— У вас верные данные, — тут же ответила ему, а сама подумала — с чего наш бай интересуется подноготной сотрудников? Что—то мне это не нравится.

Он посмотрел на меня внимательно и продолжил.

— Так вот, я не хочу нанимать на эту должность вертихвостку. Мне нужна девушка с моральными принципами, которые, как я заметил, есть у вас. Так что не буду ходить вокруг да около, вы мне подходите.

Он огорошил меня. Я собралась с силами и...

— Ваши мотивы мне понятны, но позвольте — я не хочу работать секретарём! — тут же решила отказаться от этого предложения, так как я совсем не желаю находиться весь рабочий день в нервном напряжении.

Я точно не справлюсь — один его вид подавляет. Как работать с человеком, от которого хочется сбежать подальше?

— А если ваша зарплата будет превышать нынешнюю, скажем, в десять раз, захотите? — как дьявол—искуситель начал он.

— Во сколько? — переспросила, так как не могла поверить в услышанное. Это ж сто пятьдесят тысяч в месяц! Кажется, вот он шанс, которого я ждала.

— В десять раз, — усмехаясь, ответил он. Я стала прикидывать шансы на получение нового кредита, но, может, всё—таки стоит отказаться от столь заманчивого на первый взгляд предложения? Ну не бывает так хорошо просто так, обязательно будет расплата. — И премиальные, — добавил он, увидев мои сомнения.

Вот слово «премиальные» склонили окончательно чашу весов в сторону «да». Была не была — рискну. Если что, всегда уволиться можно.

— Если премиальные, то согласна, — не стала я больше ломаться — не в том положение нахожусь.

***

Вот видишь, Мышка, у каждого своя цена есть, твоя, как я и предполагал, не слишком и высока. Даже как—то обидно, что ли. Я—то надеялся на сопротивление, а тут сразу «да». Хотя о чём это я? «Да» она сказала только о работе. Надеюсь, и в другом так же быстро сдаст позиции, и желательно, чтобы это произошло как можно скорее. Хочу её до скрежета зубов. Нужно срочно шлюху вызвать, а то точно свихнусь на почве неудовлетворённости.

Мои мысли прервал звонок.

— Артур, не хотел зря беспокоить, но... — замялся Глеб.

— Говори, но коротко.

— В общем, тебе нужно сегодня встретиться с одним человеком, дело касается твоей Мышки, — друг говорил таким тоном, что я понял: новость будет ошеломительная.

— Всё так серьёзно? — ещё не веря, что с виду такая лапа что—то натворила.

— Это тебе решать — девочка, кажется, не та, за кого себя выдаёт.

Вот это новость! Если сказать, что я удивлён — ничего не сказать.

— Хорошо, пусть твой человек мне перезвонит через десять минут.

Ответив, отключил телефон и посмотрел на «ангелочка». «И что же ты натворила, Мышка?» — задался я вопросом. А, впрочем, это даже к лучшему: чем больше у неё грешков, тем больше у меня будет рычагов давления на неё. Ну что, рыба, пора собираться тебе в ад, хотя нет, вначале в рай. Чтоб контраст почувствовала.

***

Баю кто—то позвонил, и он, не отрывая от меня изучающего взгляда, с кем—то негромко переговаривался. Но я даже прислушиваться не стала — не до этого было. Меня волновал другой вопрос: как сработаться с человеком, от которого мне в буквальном смысле этого слова дурно?

***

— Завтра вылетаем, — услышала я голос шефа как бы издалека.

— Что? Простите, я немного отвлеклась, — смутилась из—за неподобающего поведения.

— Я заметил, — усмехнулся он и как—то странно посмотрел на меня. — Завтра в девять часов утра вылетаем в Москву.

Это новость была сравни удару обухом по голове.

— Как вылетаем? — спросила я осипшим от волнения голосом.

— Странный вопрос, не находите? — строго посмотрел на меня. — В общем так, завтра в восемь за вами заедет машина, отвезёт в аэропорт. По поводу жилья не переживайте — фирма его предоставит.

— Не нужно, у меня есть, где остановиться, — тут же отказалась я, решив пожить первое время у Сони.

— Хорошо, пусть будет по вашему, но учтите — хоть раз опоздаете работу, переедете, куда я скажу, и слово «нет» не принимается. А теперь можете идти домой собирать вещи.

Я вышла от бая на ватных ногах в шоковом состоянии. Что—то мне подсказывало, что о своём согласии я пожалею, и не раз. А эти сто пятьдесят тысяч мне как ком в горле встанут. «Может, ещё не поздно отказаться?» — малодушно подумала я, а затем, вспомнив о Ванечке, отбросила эту трусливую мысль. Ничего, что бы ни случилось, я справлюсь —выбора нет.