Глава 8 Ареана. Неприглядная сторона жизни. Часть 1

После ухода Париты, проводившей принцессу до кельи, Ареана ещё долго сидела на жесткой лежанке, кутаясь в теплую накидку брата. Девушка раз за разом переосмысливала произошедшие перемены, упорно не понимая почему судьба так жестока с ней?

В её хорошенькой, до сих пор взлохмаченной головке не укладывалось случившееся за последние сутки. Ведь всё шло по плану — подготовка к балу, предвкушение долгожданной расплаты с заучкой Коштэр, но внезапно появляется воскресший старший брат и переворачивает всё с ног на голову — угроза смерти, гибель родителей, скитания по жуткому ночному лесу, а теперь этот ужасный монастырь. В её душе поселились не тоска или боль от вины за содеянное, она считала что не так, значит эдак Трилон рано или поздно проник бы в замок, пусть и без её помощи, и потому единственное что сейчас испытывала девушка — это злость на старшего брата.

Желудок жалобно заурчал напоминая что не помешало бы поесть. Ареана в сердцах стукнула ручкой по лежанке и тихо взвыла от боли — тощий матрац, скорее напоминавший пустой тряпичный чехол, совершенно не смягчил удара.

— Ну и где все? — дуя на горящую огнем ладошку, буркнула она.

Какое-то время девушка сидела, зло зыркая на низенькую дверь, и искренне надеясь, что та вот-вот распахнется и кто-нибудь из послушниц принесет обещанный завтрак. Трели желудка становились всё настойчивее, и она, не выдержав, неуверенно вышла из кельи, собираясь напомнить о себе. В длинном мрачном коридоре оказалось тихо и безлюдно. Выйдя на улицу, Ареана прошлась по каменному двору. Складывалось ощущение будто здесь не было ни одной живой души. И это так её охраняют от всего и всех? Мимолётно промелькнула мысль о побеге, но голод вынудил отбросить нелепую затею.

Немного поплутав по безликим серым лабиринтам, девушка отыскала трапезную. Вошла в помещение и замерла, ожидая когда на неё обратят внимание, и окажут положенные титулованной особе почести. Увы, никто не кинулся сопровождать её к единственному имевшемуся здесь столу. Да что уж там, даже взглядов от своих тарелок не оторвали! Пара десятков послушниц как ни в чем не бывало молча работали ложками, поглощая нечто странное — кашеобразное и как и всё вокруг — серое.

— Я хочу есть! — требовательным тоном известила она присутствующих, но никто не отреагировал.

Подобное поведение оскорбляло. Принцесса уже с трудом сдерживала норовящие вырваться наружу слезы. За что они так с ней?! Мало на её участь страданий за последние сутки выпало? У девушки даже мелькнула шальная мысль — может случилось нечто необъяснимое и она стала невидимкой, и потому её никто в упор не замечает? Покосилась на крохотное окошко. Нет, в отражении стекла вполне отчётливо различался её закутанный в накидку силуэт.

Простояв минут пять, девушка заметила в дальней стене небольшое окошко, где появилась исходящая паром глиняная плошка с вставленной в неаппетитную жижу деревянной ложкой и кружка с чем-то неведомым. Ареана, словно зачарованная пошла к окошку раздачи, не веря в столь неуважительное отношение к себе любимой, вот только желудку сейчас было всё равно что именно есть, лишь бы не голодать. Она уже мысленно строила планы мести для всех этих нахалок, видимо ещё не знающих кто почтил своим присутствием их унылую обитель.

Возле стола девушка замешкалась, не зная как усесться. Бальное платье и теплая накидка никак не желали протискиваться в узкое пространство между столом и скамьей, а кресел или стульев здесь не было. Окажись кто-то в подобной ситуации дома, во дворце, и придворные уже вовсю ехидно посмеивались бы, но ничего такого не происходило, что в некоторой степени смягчило настрой принцессы. Стиснув зубы, девушка пристроилась на краешек скамьи. В таком положении ни о каком соблюдении правил этикета речи не шло, как и о степенном поглощении пищи.

Неведомую безвкусную бурду принцесса буквально запихала в себя через силу. Идея сбежать окрепла. Сотрапезники тем временем молча расходились, зачем-то забирая с собой грязную посуду. Ареана поборов тошноту проглотила содержимое миски, и желая запить самый невкусный в своей жизни завтрак отхлебнула из кружки неведомый пряно-горьковатый отвар. Замерла, не решаясь проглотить это нечто, и с опаской покосилась на окошко раздачи. Они что, подшутить так решили? Ну не могут же её отравить? Или могут?

В следующий миг, прихватив кружку она выскочила из трапезной. Едва оказавшись на улице вылила её содержимое, выплюнув то что успела взять в рот, и помчалась искать хвалёный родник, пусть и с ледяной, но зато чистой водой.

Время до обеда тянулось мучительно долго. Принцесса успела обдумать свой побег и так, и эдак, придя к неутешительному выводу — идти ей совершенно некуда. А коли так, то нужно получше осмотреться, проанализировать обстановку, и сделать так, чтобы ей жить стало легче, а этим серым гусыням сложнее.

От таких мыслей по лицу девушки расползлась исполненная предвкушения улыбка, не предвещающая ничего хорошего тем, кто уже успел по неопытности перейти принцессе дорогу.

Казалось бы кому мстить, если все монахини неразличимы как серые кошки в ночи? Однако память у Ареаны натренирована слежкой за придворными. Попробуй уследи кто из них посмеет второй раз за год надеть один и тот же наряд, или блеснет драгоценностями из магазинчиков для средних сословий, куда принцесса регулярно наведывалась для изучения ассортимента, что впоследствии позволяло уличить в чем-нибудь фрейлин. Такая мелочь, как неудачно подобранное украшение, порою многое могла рассказать о своей владелице.

Вот и сейчас Ареана вмиг подметила мельчайшие отличительные черты каждой прислужницы, встреченной сегодня утром в трапезной. У кого-то тонкая, едва различимая ниточка шрама, у кого-то родинка или след от оспинки. Осталось разобраться как и кому лучше отплатить. Её месть должна быть достойной дочери королевского рода, а значит, спешка ни к чему. Она планировала раздобыть информацию. Знакомых здесь пока что всего двое: матушка Алсея, и Парита. Обе на завтраке, кстати, почему-то не присутствовали.

Тело затекло от долгого пребывания в неудобном положении, но лучше устроиться на казавшейся каменной лежанке, девушка не сумела, о том как будет здесь спать даже думать не хотелось. Желая развеяться, она вышла во двор, и принялась прогуливаться по унылым проходам между строениями, и не заметила как добрела до помывочной, где возле родника до сих пор одиноко стояла оставленная утром кружка.

Зачерпнула, и невольно щурясь от удовольствия, сделала несколько мелких глотков. Во дворце она редко пила простую воду, чаще ей подавали соки или отвары.

"Дин-дон!" — заставил ее вздрогнуть колокольный звон, ещё какое-то время эхом гулявший по каменным закоулкам обители.

Вдруг это призыв на обед?

Окрылённая этой мыслью принцесса пропустила в сторону трапезной. Вереница входящих в здании женщин, подтвердила её предположение. Войдя внутрь, Ареана недовольно поджала губки, заметив столпившихся возле окошка раздачи послушниц.

— Обустроилась? — послышался рядом голос Париты.

Принцесса едва сдержалась, чтобы не одернуть зарвавшуюся девчонку, но вовремя прикусила язычок, вспомнив что та, по-сути пока единственный её лазутчик в стане врага.

— Очень непривычно, — как можно дружелюбнее, отозвалась она, и вслед за новой знакомой направилась добывать себе пропитание, решив не настраивать ту против себя приказывая принести пищу. — Тебя не было здесь утром.

— Меня лишили пищи на двое суток, — потупилась послушница.

Ареана уставилась на неё круглыми от ужаса глазами:

— За что?

— Заслужила, — вздохнула Парита. — Не в полной мере выполнила поручение матушки.

— А сейчас наказание окончилось?

— Нет, — помотала головой девушка. — У нас лишают еды, но не питья. Вот и пришла за отваром.