Глава 5
Ох, как же я надеюсь, что не перегибаю палку!
Скрещивая пальцы, прячу руки за спину.
— Жень… — заглядываю в детскую. Тут вовсю идёт игра горячо-холодно. Это после мотогонок. — А ты долго ещё у нас будешь?
— К чему вопрос? — супруг вскидывает голову.
— Вы пока играете, я схожу в душ.
— Иди, конечно. В чем проблема.
Довольно щурясь, отворачиваюсь от мужчин.
«Ну надеюсь, ты ни к кому не опаздываешь…», — молча скалю зубки.
Запираю дверь. Из выдвижного ящика достаю упаковку невостребованной морской соли. С ароматом лаванды. Вскрываю.
Щедро высыпаю на дно и откручиваю вентили.
Набираю немного воды. Перешагиваю через бортики, ощущая стойкую прохладу металла. Медленно усаживаюсь…
Мммм…. Кааааайф!
Какой же кайф!
Позволяю себе расслабиться. Приподнятое настроение не даёт улыбке сойти с губ. В душе впервые за последнее время лёгкость. А уж за последние дни и подавно.
В общем, ты, Женечка, пока с сыном посиди, а я тут поотмокаю.
Спустя полчаса в очередной раз подливаю горячую воду.
— Кать, — раздаётся резкий стук в дверь, — ты скоро?
— Я только начала, — неслышно прыскаю в кулак. — А что такое?
— Как это начала?! Тридцать минут уже прошло.
— Спасибо, что секунды не посчитал, — вот зануда, что с него взять. — Давай ближе к делу.
— Кир голодный.
— Холодильник в вашем полном распоряжении.
— В смысле? А ты разве не сама на стол будешь накрывать?
— Пока занята. Ты с ним, и я спокойна.
— Понятно, — скрипит зубами. — Ну а ты-то скоро?!
— Скоро, скоро.
Через три минуты доносится новый стук.
— Он не хочет рис.
— Ну спроси, что хочет.
— Картошку фри хочет!
Закатываю глаза к потолку.
— А откуда он про ее существование знает?!
— Ладно, мойся… — сдувается супруг, а я погружаюсь в воду глубже, только колени торчат.
— Кать, — через пять минут очередной стук приглушённым отзвуком вновь отлетает от кафельных стен. — А где огурцы?
— Ты первый раз на кухне? — придаю голосу строгости. — Поищи в выдвижном ящике.
Правда, до них ещё долезть надо. Но пусть ищет.
— Кать! — звучит вновь через две минуты. — Кир говорит, я порезал не так!
Сынок, какой ты у меня умница!
— Ну возьми новый огурец, а из этого мне салат сделаешь, — предлагаю «бесхитростно».
Сильнее откручиваю вентиль, заглушая ответ супруга.
В итоге пока я использовала все масочки и бальзамы, время натикало уже ого-го, и это при том, что я ещё умудрилась вести рабочие переписки. Жуть как неудобно, конечно, но что поделать…
В коридор неслышно выхожу в облачке пара, а прохлада квартиры покусывает открытые участки кожи, коих я намеренно оставила предостаточно. Женя сидит ко мне спиной.
Кир довольный встаёт из-за стола, забывая о том, что за собой нужно оставить чистое место.
— Тарелку, — напоминаю.
Женя вздрагивает.
Сын без разговоров относит посуду и приборы в раковину.
— Пап, ну что, пошли дальше играть?! А то ты опять потом скажешь, что перед сном не надо разыгрываться.
— Кир, мы с папой хотели… — начинаю сложный разговор, потому что любой момент будет неподходящим для шокирующей новости.
— Мы с мамой хотели переговорить, — Женя в мгновение оказывается на ногах, перебивает меня. — Посиди в комнате пока, ладно?
— Ну пап!
— Кир. Посиди. В своей. Комнате. Три минуты.
— Лаааадно, — раздраженно тянет сын и недовольно шагает в детскую.
Женя плотно прикрывает дверь кухни.
— Не говори ему пока, — ловлю на себе твёрдый взгляд.
— Смысл оттягивать момент?
— Не могу так. Не говори, — переходит на шепот. — Я скажу, что в командировку уезжаю.
Тоже понижаю голос:
— То есть вообще не будешь с ним видеться? Оригинально. Этот вариант, конечно, намного лучше!
Сарказм пропитывает слова.
— Я потом скажу, что получил новую должность и вынужден переехать.
Смотрю на его идеально белоснежную рубашку. Аж перевернуть на неё что-то яркое хочется! Чтоб хрен отстиралась!
Не могу найти ни одного изъяна ни в его внешности, ни в одежде. И это добивает меня, опуская до лжи.
— Жень, ты женщине своей новой хоть передай, чтобы она лучше стрелки на рукавах разглаживала. Ну честное слово. Все будут на меня думать!
Супруг бросает мимолётный взгляд на плечи.
— Мама гладила. Я говорил, что у меня никого нет.
— Ты ведь не считаешь, что я в это поверила, правда?
Отворачиваюсь. Чувствую себя беззащитной. Выброшенной.
— Я просто не могу так больше.
Шагает ближе, едва касаясь грудью моей спины.
Кладёт руки по обеим сторонам от моих бёдер. А я тут же вскидываюсь и разрываю мягкий плен.
— Ты мне уделяешь времени меньше, чем плохие хозяева собаке.
— Ты прекрасно знаешь, что я под вечер еле на ногах стою. У меня физически нет сил на ночные разговоры и фильмы как раньше, понимаешь?
— С твоей работой все изменилось.
— Вот именно. Ты перестал беспокоиться о том, что надо закрывать ипотеку и к зиме покупать сыну новый костюм. Перестал бесконечно просить деньги у моего отца.
— Вот ты всегда про деньги.
— А должен ты, Жень. Сколько времени ты сидел без работы? Потому что тебя нигде не ценят. Потому что начальство говно. Мой отец не обязан содержать нашу семью! И он не будет помогать бесконечно. И это ты обо всем этом должен беспокоиться. Ты, а не я!
— Ты всегда об одном и том же!
— Потому что последствия все оттуда! Мне пришлось выйти на работу, когда ты мог поднять пятую точку и устроиться хоть куда-то! Но ты не захотел. А когда вышла я и, убив кучу нервов, времени и сил, наконец-то стала нормально зарабатывать, ты решил меня ткнуть носом в то, что у меня не хватает времени?! А раньше об этом подумать была не судьба? Я не робот. Я хочу спать по ночам. Я хочу есть нормально, а не на бегу. Я хочу пойти в зал! Я хочу пойти на йогу! Я хочу видеться с подругами, ходить в кино в субботу, но у меня на каждой неделе торжество, подготовка к которому отнимает все мое время! Я хочу, чтобы ты хоть раз соизволил выйти с работы пораньше и забрать сына из сада. Почему ты этого не делаешь? Почему ты только меня во всем обвиняешь?!
Эта правда копилась внутри долго и теперь жжёт губы, душу и глаза.
Я жалела его. Всегда. Выходит, виновата не меньше. В декрете было тяжело, брать деньги у отца я соглашалась лишь в самом крайнем случае. И вот… после периода затишья… семейная жизнь начала разваливаться.
Карточный домик и то летит не так быстро.