1

Анастасия сидела в машине на переднем сидении и хмуро смотрела на дорогу. Рядом водитель, риелтор Анжелика. Мельком глянув на девушку, которой было не больше двадцати пяти лет, Настя ещё больше огорчилась. «Никогда мне не стать уже такой красивой как она. Вон она какая - высокая, сексуальная, длинные ноги, красивая грудь. Личико такое, как будто эта красавица только что сошла с обложки модного журнала. Я перед этой блондинкой просто уродина. Мне уже восемнадцать, а после этих лет больше не растут и, наверное, не хорошеют». Девушка достала из потрёпанной сумочки зеркальце, чтобы посмотреть, не растеклась ли от наступивших слёз дешёвая тушь. Из зеркала на неё же саму смотрели светло-серые глаза. «Ничего примечательного, такие глаза у каждого третьего, наверное», — снова подумала девушка. Она взмахнула копной тусклых светло-коричневых волос, которые свисали чуть ниже плеч, отгоняя непрошенные мысли. Риелтор забрала её на своей машине сразу после последнего экзамена и повезла на сделку.

— Прости, Настя, и не обижайся на меня. Понимаешь, это просто моя работа. Мне даже жалко тебя, но что тут скажешь, — промолвила грустно Анжелика, не отрывая взгляд от дороги.

— Я вас понимаю. Родители сами виноваты, наделали долгов, да и за квартиру больше трёх лет не платили. Сколько там набежало, кажется, почти триста тысяч? Знаете, они ещё как-то держались, пока бабушка жива была, да и то она за квартиру с пенсии кое-как оплачивала. А потом уже совсем с катушек слетели. Меня в детдом не забрали, потому что бабушка опеку взяла. А после её смерти мать даже закодировалась, чтобы меня не отдавать. Только надолго её не хватило, через три месяца уже литрами пила.

Анастасия и сама не знала, зачем рассказывает всё это, в общем-то, малознакомой тётке. Но на душе вдруг стало легче. И то, что они едут на сделку по продаже их трёхкомнатной квартиры уже не так пугало. Квартира была приватизирована на троих, а после смерти бабули уже на двоих, Настю и алкашку мать, отец в квартире только прописан был. Про себя девушка уже и не называла их никак иначе, как два алкаша. Родители работали в последнее время дворниками, это позволяло иногда прогулять и не выйти убирать положенную территорию. Настя иногда убирала за них, но потом поняла - на такие гроши, что им платят, никто другой не пойдёт и именно поэтому алкашей терпят на этом месте.

Вместо их хоть и изрядно замызганной, но всё же трёхкомнатной квартиры им покупали две двенадцатиметровые комнаты в общежитии и давали пятьдесят тысяч рублей. Остальная разница шла на погашение долгов.

— Послушай, Насть, — снова прервала своё молчание Анжелика, — твоя мать требовала, чтобы одну комнату записали на неё, другую на мужа. Но я поговорила с покупателем и продавцами, они согласились, что вторая комната должна быть записана на тебя. Скажу честно, эта общага - скопище тех ёщё личностей. Ну, по крайней мере, процентов сорок алкашей там живёт. Но я советую тебе взять ту комнату, которая на втором этаже, там люди поприличней будут, а на третьем жуть просто. Не бойся, мы на тебя эту комнату запишем, будешь жить, пусть и в маленькой, но своей. Восемнадцать тебе уже есть, так что и на половину денег ты имеешь право.

— Так они мне их и отдали, — невесело хмыкнула девушка, — Спасибо большое, что позаботились обо мне.

Всё-таки было приятно, что риелтор оказалась порядочной девушкой и позаботилась о том, что Настя от родителей зависела по минимуму. «Устроюсь на работу и вовсе стану независимой. А те деньги, что мне дадут, потрачу с умом».

К великому облегчению всех участников безрадостного для Насти мероприятия, родители пришли трезвые. Это способствовало тому, что сделку не отменят, но всё равно у входа в росреестр мать затеяла бузу. Как оказалось, они с отцом планировали сдавать вторую комнату.

— Ну, уж нет, — взвился пожилой мужчина, — Или мы записываем мою комнату на Анастасию или я не буду вам её продавать, — для подтверждения своих слов он решительно рубанул рукой по воздуху.

Татьяна скривилась, но согласилась, в надежде уговорить дочь поселиться с ними, что и попыталась сделать по приезде домой. Настя была непреклонна, она будет жить одна.

— Тогда холодильник наш, телевизор тоже, — заявила Татьяна, уже раскупоривая бутылку, — И деньги наши на базу верни.

Анастасия с тоской посмотрела на пустую кухню, всё, что можно было продать, уже давно продали, а деньги пропили. Стиральная машина, кухонный гарнитур - всё ушло по дешёвке. Если бы в квартире летом не прокисали продукты, наверное, и холодильник бы продали. Остальные комнаты выглядели не лучше, осталось только на чём спать. Разве что свою мебель девушка отстояла, врезав в комнату дешёвый замок.

— Машке должна была давно, вот и отдала долг. А вам не стоит нажираться. Кто вещи таскать будет, дядя Федя? Забыли, что в четыре часа новый владелец машину подгонит?

— Вот ты сходи и собери вещички, а мы с матерью начнём новоселье справлять, — глянул исподлобья отец.

— Ещё чего, своё я соберу, а ваше как хотите сами. Мы теперь по разные стороны баррикад. Ясно? — злобно выплюнула Настя и пошла открывать двери.

Только приехав, она зашла к подруге и оставила у неё деньги, попросив помочь со сборами.

— Слушай, я посмотрела, то, что ты просила и… — затараторила подруга, залетая в квартиру.

— Тихо ты, все разговоры в моей комнате, — шикнула девушка.

Закрывшись на замок, девчонки стали собирать в большие полиэтиленовые мешки постельное бельё и одежду. Вещей было совсем немного, и Настя подумала, что вдвоём у них уйдёт не больше сорока минут. За это время Маша успела поведать, что им улыбнулась удача. По просьбе Насти она покопалась на сайте по продаже бывших в употреблении вещей. Какие-то люди уезжали в другой город и распродавали мебель.

— Так, смотри: холодильник и стиралка, ещё диван раскладной. За всё просят одиннадцать тысяч, — улыбнулась подруга, — Я сказала, чтобы не продавали, мы сегодня заберём. Ты же сможешь покупателей уговорить ещё и за этим съездить?

— Смогу. Только диван мне зачем? — удивилась девушка, пытаясь засунуть в пакет ватное одеяло.

Машка, выпучив глаза, подбежала и стала вырывать из рук подруги пакет.

— Отдай! Отдай, говорю! Одеяло мы не берём, подушку и кровать тоже. Всё это пропахло сигаретами, как в курилке. И потом, зачем тебе этот железный монстр, а? У тебя будет хороший диван. Отдай, — последнее слово Маша произнесла буквально по слогам.

Уже вечером Настя, лёжа на диване, который не стала раскладывать, удивлялась, как они всё успели за вечер. Всё получилось благодаря Ивану Петровичу, новому владельцу их квартиры. Он без проблем согласился немного доплатить водителю грузовика, чтобы заехать и купить вещи. После разгрузки даже отвёз на своём автомобиле в ближайший торговый центр. Там девчонки закупили продуктов, одеяло и плед с подушкой. Стиральную машину обещал прийти и подключить одноклассник, который в этом разбирался. Сейчас Настя держала в руках дешёвый планшет, который позволила себе купить. Старый владелец комнаты не стал отключать интернет и забирать роутер, что очень даже обрадовало. На экране планшета бегали люди, Настя начала смотреть кино, но глаза слипались и, выключив фильм, она уснула.

★★★

Следующая неделя прошла в поисках работы. Никуда не брали, то опыта работы нет, то слишком маленькая. Удалось устроиться только на местный рынок, торговать овощами за четыреста рублей в день. Владелец ларька заплатил за медосмотр и теперь вычитал по триста рублей из зарплаты, разводя руками и причитая на ломаном русском.

— А что ти хочешь? Всэм хочица кушать, всэм.

Потом он накладывал в пакет подгнивших фруктов и совал ей в руки.

— Вот вазми. Витамин да, бесплатно даю, кушай.

Уже подходя к дому, Анастасия кидала пакет в мусорный бак, тухлятину как-то есть не хотелось.

Через две недели продукты в холодильнике закончились, но и долг тоже, поэтому девушка вздохнула с облегчением. Теперь-то она точно с голоду не помрёт. Беспокоило только одно, её работодатель, которого всё на рынке называли по-русски Миша, стал на неё как-то странно поглядывать. Не нужно было быть гением, чтобы понять, мужчина собрался за ней приударить.

★★★ Настя.

Месяц работаю у Миши, вроде бы освоилась, но всё равно стараюсь подыскать к зиме место в магазине. На рынке будет холодно торговать, тем более что старый деревянный ларёк даже не обшит чем-то, что сберегло бы тепло. А ещё эти потные Мишины ручонки, которые так и норовят прикоснуться как бы случайно, когда он привозит товар. Миша маленький, тучный мужичок, которому не меньше сорока пяти лет. В общем, выглядит не очень и ещё, похоже, о чём-то мечтает. Я тоже не супермодель, но от этого толстопуза почему-то выворачивает. Знаете, бывает такое, иногда тебе люди сразу нравятся, а иногда нет. И что ты у него работаешь тогда, если он тебе сразу не понравился? Спросят сейчас многие. А всё просто, как сказал тот же Миша, кушать всем хочется. А ещё без труда не выловить рыбку из пруда. И… Ой, сейчас у меня начинается синдром отличницы. Ну, знаете, когда сыпешь важными словечками и фразами, показывая, какая ты умная. Ну вот, опять этот противный Миша заявился.

— Как торговля, — сунул свою пухлую рожу в лоток с помидорами, — Почему помидор мало, добавь, я же утром привёз? Вечером выручка будет мало, денег получишь мало, не стой, предлагай товар.

И зачем приходил? Лучше бы в своей хате сидел, но его квартира в доме напротив рынка, вот и шастает туда-сюда. Радует одно, сегодня суббота, а завтра выходной и я не увижу этого противного мужика. Рынок закроется в шесть, и у меня ещё два часа, чтобы наторговать побольше. Скоро люди с работы пойдут, и торговля будет побойчее. А вечером подруга обещала с ночёвкой прийти. И, по крайней мере, грустно не будет.

Ура, конец смены. Миша пришёл убирать лотки, а кто-то здесь будет ещё полчаса торговать, лето всё-таки. Товару осталось немного, и он быстро всё унёс на склад. Я сняла фартук и считала деньги, когда он вернулся. Сумма выходила даже больше, чем вчера. Записываю в тетрадь выручку, а этот гад смотрит на меня маслёными глазками.

— Так и быть, выдам премия сто рублей. Держи, заслужила, — он достает из стопки денег пятитысячную купюру.

Я быстро хватаю деньги, нужно уматывать отсюда, но меня неожиданно хватают за руку. В следующую секунду я оказываюсь притянута к пивному животу этого мужика.

— Красивая, молодая. Хочешь, тыщу дам, если ко мне пойдёшь? — он начинает меня тискать в своих руках.

Фу, противно. Брыкаюсь изо всех сил, чтобы отделаться от него. Но мужик во многих случаях сильнее женщины, и его руки уже шарят по моим ногам.

— Вы что, совсем?! Пустите, мне не нужны ваши деньги!

— Ну, что ты ломаешься как девочка, деньги всем нужны, — произносит противным голосом, облизывая мою шею.

Поднимаю ногу и с силой наступаю на его пальцы в лёгких сланцах.

— Сдурела?! Не хочешь, убирайся, на твоё место очередь! — шипя, отскакивает он от меня.

Выбегаю в двери и ору на всю улицу:

— Сам своими помидорами торгуй, козёл!

★★★ Сергей.

Суббота, у меня выходной. Маюсь дома от нечего делать. Может прогуляться? А может Юрку позвать? Выпили бы коньячку. Э нет, этот лучший друг, потом будет совсем не дружески храпеть в соседней комнате. Попов всегда по пьяни храпит, как паровоз. Нет, как стая паровозов, хотя ему, как и мне недавно, исполнилось тридцать. Что же делать? План первый - гулять. Заодно зайду на рынок куплю яблок. В отличие от большинства шишек и крутых бизнесменов, гуляю я один, ну или с девушкой. Я всего-то владелец небольшой, но довольно успешной риэлтерской конторы, поэтому охрана только в офисе. Надеваю спортивный костюм и кроссовки. Наверное, стоит ещё пробежаться для поднятия духа. Это всё Эллина настроение испортила. Три дня не могу отойти. Свозил на курорт, ладно, всё же трахается она на славу. Серёжки золотые подарил, хорошо, девушку иногда надо баловать. А на днях она мне елейным голосом:

— Пупсик, там в одном бутике норковые шубки по распродаже всего пятьдесят тысяч. Хочу шубку.

Опа, кто я ей, муж, что ли, что каждый месяц должен дорогие подарки отваливать?! Ещё и пупсиком обозвала, как старого толстого папика. Она сама всего лишь на четыре года меня младше. Да, не спорю, выглядит на двадцать два, но это не меняет дело, я-то знаю, сколько ей лет. Короче послал её далеко и надолго, а точнее за тридевять земель и навсегда. Не люблю алчных сучек, будь они трижды секс-бомбы, насрать на них. Так, деньги в карман и побежали. По лестнице тоже бегом, девятый этаж, правда, но тренировка никогда не помешает.

Уже на рынке выбрал себе яблок и расплатился, как неожиданно услышал крик.

— Сам своими помидорами торгуй, козёл!

Вижу, как из последнего ларька выбежала совсем молодая девушка и пронеслась мимо меня. Она бежала так, что не замечала никого вокруг, а следом за ней вышел, хромая; толстый дядя и рявкнул:

— И не приходи, назад не возьму!

— О, да у вас тут на рынке страсти бушуют, — улыбнулся я, забирая сдачу.

— Мишка, известный бабник. Полез, наверное, к новой продавщице, а она его отбрила, — хохотнула женщина.

Хмыкнул в ответ и пошёл домой. Чужие страсти меня не интересуют. Хотя девушка вроде бы миловидная такая. Ага, догони её ещё, познакомься. Серёжа, ты законченный дурак, видел, как она была одета? Чем беднее, тем алчнее. А может я и не прав.

Захожу в свою большую двухкомнатную квартиру в новостройке, и снова наваливается тоска. Да что за, ё-моё? Может быть кинокомедию посмотреть?

★★★ Настя.

Иду и размазываю тушь по щекам. И чего разревелась, как корова? Ага, мало того, что этот толстопуз ко мне приставал, так ещё и работу нужно искать. Вот же засада. И что теперь делать? Достаю телефон и ною в трубку:

— Машунь, мне плохо. У тебя есть тортик, ну, или ходьбы пол тортика, или кусочек, маленький такой, а?

— Я возле твоего дома, сейчас зайду в магазин и куплю, — бурчит она в ответ.

Подхожу к общаге и вот она, подруга с тортиком в руках.

— Чё случилось? — обеспокоенно спрашивает.

— Всё дома.

Мы поднимаемся на второй этаж и заходим в небольшой вестибюль. Дальше две двери в разные коридоры, в каждом по четыре комнаты. В моей секции туалет с двумя кабинками и душ, как и в соседней, а вот кухня одна на все восемь комнат. Из кухни выходит пьяная соседка и сверлит меня мутным взглядом.

— Ты когда плиту за собой помоешь, малявка? — рычит она.

— Между прочим, я дома на плитке готовлю. Вам надо, вы и убирайте, — юркаю с облегчением за железную дверь.

— Что это было? — хмыкает подруга.

— Верка, вечно как напьётся, придирается ко мне. Это я не так сделала, то не эдак. Но это ничего, на нашем этаже она хотя-бы одна такая. У матери на третьем в каждой квартире пропойцы живут. Родаки там как раз к месту пришлись. Включи чайник, пожалуйста, я в душ на пять минут.

О да, нужно скорее оттереть от себя его слюни. Фу, мерзость какая. Меня ещё ни один мужик не лапал, а парни вообще стороной обходили. Кому нужна бедная дочка пьянчуг, неказистая, метр с крепкой и грудью, которая еле до второго размера дотянула? Чувствую, что кожа покраснела от долгого трения мочалкой. Уф, кажется, отмылась. Нет, я, конечно, мечтаю о мужчине и о сексе, но не о таком, как Миша. Он мне так шею обслюнявил, что даже за ворот кофточки струйка потекла.

Понурив плечи, заваливаюсь в комнату и кидаю своё щуплое тельце на диван. Тортики меня не спасут, как была с детства вешалкой, так и осталась.

— Так что случилось?

Машка молодчина, уже разливает чай по кружкам. Вздыхаю и говорю жалобно:

— Представляешь, этот козёл Миша сегодня приставал ко мне. Фу, его слюни по спине текли, бе-е. Ну, и я у него больше не работаю. Придурок мне за секс тысячу предлагал.

Машка с шумом плюхнулась на стул. Вот ей бы тортика не надо, а килограммчик другой скинуть. Хотя, её Пашке она и такая нравится.

— Вот это финт! — изрекает она, выпучив глаза, — Тысячу за девственность? Да у меня одна знакомая в прошлом году пятьдесят штук за девственность поимела.

Тоже присаживаюсь за стол и щедро отламываю ложечкой кусочек торта.

— Это как? — невнятно, набитый рот мешает говорить.

— Ну, типа есть такой сайт. Регистрируешься и пишешь анкету. Фото прикладываешь, ну и всё. Богатые мужики пишут тебе, и ты можешь выбрать, с кем переспать в первый раз в жизни, — беспечно тараторит Маша.

— А ты знаешь название сайта? — интересуюсь, краснея.

Машка округляет глаза и начинает махать руками.

— Стой, ты же не серьёзно?! Дура, я так просто ляпнула. Хорошо, что всё нормально закончилось. А если на маньяка нарвёшься или попользуется и не заплатит? Всё, я ничего не говорила, забудь.

— Ладно, — пожимаю плечами, — С понедельника работу начинаю искать.