Глава 7

Агния

Какое-то время сверху доносился шум, отзвуки голоса Данила, а потом всё смолкло. Собравшись с духом, я подошла к лестнице и посмотрела в смыкающуюся наверху темноту. Подождала ещё несколько минут для уверенности и тихо поднялась в подобие спальни.

Сквозь незашторенное окно в комнату проникал тусклый лунный свет. В выхваченных им очертаниях я различила матрас и лежащего на нём Данила. Дыхание его было размеренным, и я, переборов страх, подошла ближе.

Я видела, как он сунул ключ от входной двери в карман джинсов. Судя по всему, там он и был.

— Вот чёрт, — беззвучно, одними губами выругалась, поняв, что он завалился в постель даже не раздеваясь. Сделала ещё шаг и обо что-то запнулась.

Задержала дыхание. Руки взмокли от напряжения. Данил по-прежнему спал.

Если он застанет меня здесь… Что тогда будет, думать даже не хотелось. Подойдя вплотную, я коснулась его бедра. Задержала руку. Взгляд быстро устремился к лицу, скрытому ночью. Если я не выберусь из этой квартиры, он опять запрёт меня. А потом опять и опять, пока ему не наскучит это.

Коснулась одного кармана – ничего. Наощупь попыталась найти второй. Почувствовала твёрдость. Только был это совсем не ключ, а… Выдохнула и отдёрнула руку.

— Так и знал, что ждать тебя придётся недолго, — я только и успела вскрикнуть, прежде чем повалилась на матрас спиной.

Данил сжал мои руки, навис сверху, прижимая собой. Лицо его всё также скрывала темнота, и только глаза по-дьявольски сверкали.

— Отстань от меня, — принялась я вырываться что есть силы. – Отпусти, придурок!

— А то что? – приподнял руки и впечатал снова. – Пожалуешься папочке? Давай, я с удовольствием посмотрю на это.

Зловещий шёпот ядом проник в самое нутро. Я пуще прежнего завертела руками, заёрзала под Данилом.

— Успокойся, — прорычал он, склонившись ниже. Только на секунду я замерла и тут же ощутила то, что почувствовала перед этим рукой.

Дыхание перехватило. Даже сквозь темноту я различила огонь в его глазах. И это была не только ненависть.

— У тебя с головой проблемы, — просипела, уже не пытаясь даже шелохнуться.

Он криво усмехнулся. Прижался ко мне и резко поднялся.

Я тут же вскочила, не зная, что делать: высказать ему всё, что думаю, или броситься вниз. Но выбора мне Данил не оставил: поймал за локоть и толкнул к подоконнику. Обхватил затылок и вгляделся в лицо. Я боялась сделать вдох. Видела всё те же язычки в чёрных зрачках, всё тот же огонь. Медленно, лаская, он погладил мою голову, спустился к шее и, склонившись, с шумом втянул воздух у виска. Вжал в подоконник. Торс его был голым, и я чувствовала тепло кожи, чувствовала запах табака и ментола, исходящий от него.

— Давай поговорим, — просипела, когда дыхание его прошлось по моей шее.

Ладонь легла на поясницу.

— И что же ты хочешь мне сказать? – усмешка у виска.

Я сглотнула. Упёрлась ему в грудь в попытке оттолкнуть. Но делать этого не пришлось: он сам отпустил меня. В руке его что-то блеснуло.

— Это искала, сестрёнка? – продемонстрировал мне ключи. Подбросил на ладони.

— В том, что ты делаешь, нет никакого смысла.

— Есть, нет… — пренебрежительно пожал плечами и сунул ключ обратно в карман. – Какая разница?

— Так если нет разницы, зачем, Дань?

— Я тебе уже говорил, — он отошёл от меня дальше.

Наконец-то я смогла выровнять дыхание. Смотрела на его спину, на широкие плечи. Заметила тёмный рисунок на левой лопатке и с трудом поборола непонятно откуда взявшееся желание подойти ближе и коснуться татуировки. Данил поднял рюкзак. Я услышала, как высыпаются монеты, затем тихий щелчок и почувствовала отвратный запах дыма. В темноте алым мелькнул огонёк.

— Разве та жизнь, что у тебя есть сейчас, не твоя? – спросила, наблюдая за ним.

— Моя, — он обернулся. Посмотрел на меня.

— Тогда зачем тебе рушить мою?

— А почему нет? – джинсы его были расстёгнуты. Он включил тусклый свет, и я увидела тёмные завитки волос, покрывающие грудь, твёрдый живот и убегающую в разворот ширинки дорожку волос. Невольно задержалась на бугре ниже и поспешно вернулась к лицу.

Данил тоже смотрел на меня. Разглядывал неспешно, как будто оценивал. Наверное, действительно оценивал.

— У тебя своя жизнь, у меня своя, Данил. Ты уехал шесть лет назад и…

— А теперь я вернулся, Агния, — его спокойствие было хуже ненависти. Приблизился ко мне медленно и коснулся лица без агрессии, с тем же мрачным спокойствием, прозвучавшим до этого в голосе. – Вернулся. Навсегда вернулся. Как бы ты ни хотела, избавиться от меня у тебя больше не выйдет, и у отца тоже, — обрисовал овал моего лица. Запах дыма стал сильнее.

— Никто не хотел от тебя избавляться, — жалко возразила я.

На губах его появился намёк на улыбку. Он убрал руку, огонёк снова вспыхнул.

— Ложись, — указал он на матрас.

— Я не собираюсь спать с тобой.

Данил пренебрежительно хмыкнул. Посмотрел на меня с непонятным мне выражением и пошёл к лестнице. Хлопнул по выключателю, и всё вокруг снова погрузилось во тьму.