Моя неидеальная женщина

Пролог

Ася

Дима не заставил себя долго ждать. Примчался следом за мной. Заглушив мотор, тут же выскочил из машины и бросился вдогонку. Даже дверцу не закрыл. В груди затаилась жгучая обида, и я не могла с ней справиться. Острой занозой вонзилась в сердце, которое готово было разорваться на части. Оно стучало в бешеном ритме. Ноги стали ватными. Ключи подпрыгивали в руке. Я с трудом открыла одеревеневшими пальцами замок и, заскочив внутрь дедушкиного дома, попыталась захлопнуть дверь. Дима оказался намного проворней меня. Его стильный и дорогой кроссовок успел проскользнуть в дверной проём вместе с пальцами рук.

— Твою ж мать! — прошипел он от боли, когда я, приложив последнюю силу, навалилась на дверь всем телом. — Отойди от двери сейчас же! — прорычал грубо. — Не дури, Ася! Иначе я толкну её. Не хочу, чтобы ты ушиблась, маленькая.

— Уходи! — прокричала ему сдавленным голосом. — Убирайся прочь!

— Впусти! — холодный тон резанул по ушам. Я вздрогнула и сжалась в маленький комочек. — Ася! Я даже не стану считать до трёх. Отшвырну тебя, как котёнка, затем зацелую все шишки. Не вынуждай, прошу, — под конец его голос потеплел.

— Ненавижу! — прошипела я сквозь зубы.

Ненавижу его силу. Его подавляющую власть, красивый гипнотический взгляд. Ненавижу эти пальцы, которые совсем недавно плавили моё тело, а сейчас вцепились в дверное полотно, словно стальные клещи. Эти чёртовы руки, обвитые канатиками вен, согревающие, сильные, нежные. Его аромат, как дурман просочившийся в тонкую щель между нами, заставил душу молча заскулить от безысходности.

Отступаю. Знаю, что силы неравны. Позволяю ему войти в дом, разбавить воздух моей персональной головокружительной отравой — своим запахом, который мгновенно проникает в рваные раны сердца, впитывается в кровь, пробивает голову, отключая напрочь трезвое мышление. Моя кожа, ещё пахнущая утренним сексом, в каждой клеточке хранит этот убийственный аромат и снова реагирует на него предательской, неуправляемой дрожью.

— Ты что вбила себе в голову? — сделав пару шагов, Дима остановился в метре от меня. — Какого чёрта умчалась без оглядки? Ты гналась сюда на бешеной скорости! Решила подлить масла в огонь? Думала, мне всё будет похрену? В глаза смотри!

Гад! Знает, что не выдержу и утону в его взгляде. Ведь знает же! Смотрю на губы, кусая свои, и злюсь, сдерживая слёзы.

— Ася, мать твою! Посмотри мне в глаза! — сцепив зубы, он резко втянул воздух носом, а затем резко выдохнул злость. Морщась, устало потёр двумя пальцами лоб и переносицу и снова оттаял. — Прости...

Сделал шаг навстречу, но я тут же отпрянула, как от огня, упёршись задницей в массивный дубовый стол в прихожей.

— Не смей приближаться! — отчеканила каждое слово, шаря по столешнице рукой в поисках любого средства для самообороны. — Ты такой же бабник, как и все! Ничем не лучше других! Слава был сволочью с самого начала. Ты же заставил поверить в своё благородство! Надел мне розовые очки, а в итоге сам разбил стёкла!

Рука нащупала эмалированный чайник и вцепилась в его ручку. Пусть только попробует приблизиться.

— Ударишь? — хмыкнул, приподняв правый уголок губ. Скептически проследил за моим движением, наклонив голову набок. — Похер. Бей. Я даже дёргаться не буду.

— Дай пройти, — я гневно прорычала, сильнее стиснув в кулаке металл.

— Не дам, — растянул чеширскую улыбку, чем выбил почву из-под моих ног. — Ты можешь приласкать меня этой штукой только раз. Затем я скручу тебя и оттрахаю на этом столе так, что вся дурь выветрится из твоей светлой головки, маленькая. Нежным я был утром. Сейчас не обещаю.

— Пошёл ты со своим членом, Воронцов, нахрен, налево! Ты больше не тронешь меня!

— Уверена, что хочешь этого? С нашей первой встречи я попал... — эротично прикусив губу, плотоядно взглянул на мою грудь, затем прошёлся взглядом по животу и бёдрам, — в твой плен, Ася. Меня воротит от других женщин. Так что трахать я буду и дальше только тебя одну. Когда захочу... Как захочу... И где захочу... Ты не выйдешь из дома, пока мы не поговорим!

— О чём? Как ты отнял у меня Алекса? Или как тебе было приятно её целовать? Признайся в этом хотя бы себе! — мой голос дрогнул.

Закрыв на секундочку глаза, удержала слёзы, глотая обиду с нервным комом. Как же хочется взмахнуть этим чайником и швырнуть в него. За то, что сейчас хочу этого зверя так, как никогда не хотела. Как будто кровь почувствовала что-то родное и накалилась до максимального градуса и вот-вот рванёт, накроет меня диким безумием, и я забуду обо всём, что видели мои глаза. Позволю ему делать то, чего он хочет. Делать так, что после всего не жаль будет умереть, захлебнувшись счастьем.

— Приятно не было! С чего ты взяла?

— Ух тыж-ка! А что так? Совсем-совсем не понравилось? Не лги себе! И мне не лги! Я видела, как ты...

— Ася, прекрати, дай мне всё объяснить.

— Убирайся! Уходи прочь из моей жизни! Наша встреча с самого начала была ужасной ошибкой. Мне не стоило верить тебе. Ты влез в мою душу без спроса. Заставил меня очнуться от кошмарного сна и поддаться новому искушению. Иди к чёрту, Дмитрий! Я же влюбилась в тебя, как последняя дура! Поверила в твою искренность. И что теперь прикажешь? Забыть, как какое-то наваждение? Она мать твоего ребёнка! Ты любил её! Это со мной у тебя случилось помешательство на фоне спермотоксикоза! Сколько лет ты о ней грезил после того, как потерял? Уходи! Илье нужны оба родителя! Оба!

— А мне нужна ты...

Дмитрий

Делаю рывок в попытке заключить в объятия, но реакция Аси оказывается весьма быстрой и эффективной, заставляя меня ощутить впечатляющее скользящее соприкосновение острого металла со скулой. Боль яркой вспышкой ослепляет на мгновение.

—Блять! — шиплю сквозь стиснутые зубы, согнувшись пополам. Пытаюсь удержать равновесие.

— Дим..? — едва слышно шепчет, в страхе роняя чайник на пол.

Грохот оглушает гудящую голову.

— Да что с тобой, чёрррт?! Реакция на поцелуй неадекватная! Не находишь? — стираю пальцем со скулы кровь. Охреневая, перевожу вопросительный взгляд на бледную деву-воительницу. Царапина жжёт. В глазах пляшут искры.

— Только поцелуй, любимый? — разжимает она побелевший кулак другой руки, обозначая всю сложность грёбаной ситуации.

Я не понимаю злую иронию. Что она пытается мне навязать? Измену? С хрена предъявляет чью-то рваную упаковку от презерватива? Эту марку я в жизни не покупал. Зззараза, мать твою!

— Это чьё? — выдавливаю из груди нервный смешок, разгибая корпус.

— Ты серьёзно? — прикусывает дрожащую губу, позволяя векам смахнуть капельки слёз. — С каких пор ты стал трахать женщин в личном кабинете с резинками?