Глава 4

— Кирюша, я сейчас тебя убью! — пригрозила девчонка, грозно сверкнув глазами. — Я… ты… как ты можешь, Пчелкин?! Бери уже или проваливай!

Вот такая она у меня. Все или ничего.

Нет, я, бесспорно, тугодум и тот еще тормоз, но чтобы отказаться от Леськи!

Да хрена с два!

Подхватил свою куртку, бросил на траву, а следом утянул и Лесю. Она не возражала, наоборот, с готовностью приняла в свои объятия. Заскользила руками по моей спине, обвила ногами бедра.

Я выругался приглушенно, когда ощутил ласковую ладонь на каменном члене.

— Осторожнее, Кирюш, ты просто огромный, — шепнула Леся, лизнула, прикусила губу.

— Твою ж… Черт! — простонал я.

Больше медлить нельзя. Иначе кончу прямо так, толком не начав. И первый секс выйдет конфузом.

Леся подстроилась под меня, я завис, удерживая вес тела на локтях.

— Ты такая красивая, Лисенок! — пробормотал я, вперив взгляд в ее глаза, жадно запоминая каждую черточку любимого лица.

— Ох, давай уже! — застонала Леся и сама дернулась навстречу, заставляя меня погрузиться в ее тело.

Обжигающе тесно, невероятно охренительное удовольствие. Я с трудом проталкивался глубже, чувствуя, как Леська внутренне сжимается.

— Лесь, расслабься, маленькая, — зашептал я. — Все хорошо! Прости меня. Просто у меня не было раньше…

— Что? Пчелкин, ты в себе?! — возмутилась Леська, захныкала, но бедра развела шире, плотнее обхватывая меня.

А я поплыл. Она была такая узкая, тесная, безумно желанная.

— Ну, я тебя ждал, — буркнул я, подхватил ее под бедра, отстранился, давая нам небольшую передышку.

— Киря, если ты не вернешься туда, где был, я тебя задушу! — пригрозила Леська.

А я нервно рассмеялся.

— Вот так? — пробормотал я, выполняя ее просьбу.

Второй раз было не менее кайфово. Я уже знал, каково это, оказаться внутри нее. И теперь скользнул легко, да так и замер.

— Лисеныш? — простонал я.

— Чего? — выдохнула она, стрельнув в меня гневным взглядом.

Обиделась, что ли?

Но я понял, что все. Точка невозврата пройдена. И пути назад просто нет.

Задохнулся от чистого кайфа, когда погрузился в ее тело во всю длину. Она выкрикнула, вцепилась ногтями в мои плечи, содрогнулась от боли.

А я плыл всего лишь от мысли, что не было у нее никого. Что я — первый.

— Сейчас… сейчас все пройдет, — шептал я, лихорадочно целуя ее щеки, губы, нос, а сам уговаривал себя держаться.

Но хотелось двигаться, вновь и вновь погружаться в податливое тугое тело.

— Прошло, — шепнула она.

Голос дрогнул. Врет.

Но иначе и нельзя. Не притормозить. Все равно, что пытаться остановить лавину силой мысли.

Я задвигался, осторожно, стараясь не причинять лишней боли.

С каждым толчком Леська прикусывала мою нижнюю губу, стонала, тянулась навстречу.

Эти мгновения навечно врезались в мою память. Моя девушка, подо мной, в моих руках.

Ее глаза затянуло пеленой, губы приоткрылись в немом вскрике, а тело прогнулось и задрожало. Я ловил каждую секунду, наслаждался ею, близостью с ней.

Люблю! Моя! Люблю!

Не знаю, кричал ли я эти слова вслух, но ладони Лисенка сжимались на моей голове, затылке, висках.

И я рухнул вниз. Но тут же перекатился, пережидая, пока весь мир перестанет вращаться. Но прижал Лесю к себе. Так сильно, что даже слышал ее возмущенный писк, а все равно не мог разжать рук.

— Боже, я совратила малолетку! — пробормотала Леся.

Я рассмеялся в ответ.

— Мне сегодня восемнадцать, тетя Алексия, — заметил я, не переставая улыбаться.

— Это хорошо, меня хотя бы не посадят в тюрьму, — хмыкнула Леська, поерзала, улеглась на мне удобнее.

Черт! Кажется, это дерево желаний действительно волшебное. Ведь загадал я Леську. И тут же мое желание сбылось.

***

Дорога домой растянулась на целую вечность.

Кирилл не разгонялся, аккуратно объезжал чуть ли не каждую яму на проселочной дороге. Я была благодарна за это, ведь болевые ощущения усиливались при тряске.

Черт! Это какое-то безумие!

Как я могла так поступить с мальчишкой? Папка его убьет, это факт.

В моей голове все еще не укладывались события последних часов.

Все, что я понимала: я переспала с другом детства, с Кирюхой, которого всегда считала братом. Немыслимо просто!

Лицо стремительно опалило смущением. Это чувство было несвойственно мне. А потому еще сильнее хотелось провалиться сквозь землю.

Я очнулась от сумбурных мыслей, когда Кир остановился перед своим гаражом.

Я попыталась спрыгнуть на землю вслед за парнем. Но Гром лишь хмуро велел:

— Сиди.

— Командир! — фыркнула я, но послушалась, было что-то такое в голосе парня, какие-то властные и жесткие интонации, заставлявшие безоговорочно капитулировать.

Сейчас, когда я все еще ощущала его запах, вкус и прикосновения, возражать я и подавно не могла.

Кир включил свет, закатил байк вместе со мной на место, закрыл ворота просторного гаража. И мы вновь оказались одни.

Я не торопилась снимать шлем, словно прикрывалась им от изучающего и серьезного взгляда молодого мужчины. Он сканировал меня им, отмечал что-то, известное ему одному.

Улыбнулся, бесшабашно и легко. Странным было то, что красивая улыбка на волевом лице Кира была редкостью. Друг все больше хмурился, а сейчас — улыбался настолько счастливо, что смеялись даже его глаза.

Широкие ладони пробрались под куртку, согревая теплом. Парень был словно печка, горячий и огромный. А я вспомнила, чем именно мы занимались под деревом желаний.

Ужас просто!

Мама меня прибьет, если узнает! Еще и с кем! С Кирюхой!

Понимала, что не смогу вечность прятаться под шлемом. Пришлось его стащить. И тут же жадные губы пленили мой рот.

Целоваться Кир умел так, что мои мысли путались, а все тело рвалось к нему.

Крепкие руки стащили меня с сиденья, прижали к сильному телу. Я ощутила через слои одежды, как возбужденная плоть прижимается к моему животу. Так и хотелось подразнить Кирюху, потереться о него. Но разум твердил, что нельзя поступать так с пацаном. Тем более в гараже, куда может заявиться кто-нибудь из родни.

Реальность совершенно непрошено и внезапно заскреблась в эту дивную сказку.

Черт! И как я могла так поступить с ним? Случайный секс не с той девушкой может сломать ему жизнь, ноги и проломить череп.