Семья

- А чего ты ожидал? – недовольно спросил Валера, когда Дима набрал его на мобильный. – Она не ждала бы вечно.

- Я просил не лезть к Стасу, он тут ни при чём.

Тяжелый вздох был слышен даже через трубку.

- Я надеялся и она, что вас ненадолго хватит…

Дима крепко, до треска, сжал корпус телефона.

- И с чего бы?

- Дима, вы еще совсем маленькие, и даже если ты считаешь, что ты гей… - Валера откашлялся. – Вы не будете вместе вечно.

Хотелось рассмеяться ему в лицо, но по телефону это сложно было сделать.

- Я всегда вас удивлял, Валера. Думаю, со Стасом вы крупно ошибаетесь. Но мои условия те же: либо она примет его, либо мне никто не нужен.

- А ребёнок?

- Я тоже ее ребёнок! Я тоже хочу иметь семью, а не мать-судью, которая будет указывать, как мне жить.

- Ей больно, оттого, что ты не любишь нашего ребенка.

- Если нужно выбирать, я готов поставить на Воронина.

- Ты всегда был упрям.

- Нет, я просто хочу быть счастливым.

Дима положил трубку и достал сигареты. Стас пилил его, чтобы он завязывал, но Дима курил втихаря от него, зажёвывая ментоловыми жвачками. Стас это замечал, но делал вид, что не понимает. Может, надеялся, что со временем Дима совсем бросит?

Нужно было встать и пойти на тренировку, раз уж Стас убежал, как девчонка, в ночь. Но отчего-то он был уверен, что Стас не уехал домой, а шатается по району, слушая плеер или матеря его на пол улицы.

Глупо было скрывать ссору с мамой, но Стас тоже многого не договаривал, шифровался. Пару раз Дима даже смотрел, куда он ходит, когда убегает по вечерам, практически следил за ним, и если Стас мог подумать, что ему насрать, то это было далеко не так.

Если бы хоть одно подозрение на то, что Стас нашел себе кого-то, подтвердилось, Дима за себя не ручался. Но у него опять были проблемы с мамой, и он, так же как и Дима, молчал, так чем же он лучше?

Доев свой холодный суп, почти не чувствуя вкуса, Дима оделся и пошел его искать.

На улице было уже темно и довольно холодно, во двориках горели фонари, а на детских площадках второй сменой после карапузов пили пиво малолетки. Хотелось очутиться дома, с Стасом под одеялом, желательно голыми. Но не везёт, так не везёт.

Дима сбросил вызов.

Стас ответил только с третьей попытки.

- Что? – пробурчал он неохотно.

- Где ты?

- Зачем тебе?

- Ты ведь не уехал. Я знаю.

- Ты козёл, я должен был быть уже дома, а не морозить зад на скамейке.

- И ты знаешь, где твой дом, - тихо сказал Дима.

- О, нет! Ты же отказал мне, это твой дом.

- Стас, не заставляй меня объяснять тебе очевидные вещи.

Стас тихо дышал в трубку, и Дима бросил еще один взгляд на весёлую компанию.

- Не злись, Ворон, я не хотел тебя обидеть.

- Но обидел, - услышал он со спины. Стас смотрел открыто, как обычно, но Диме не понравилось то, что он не пытался подойти ближе.

- Прости…

Дима схватил его за руку и потащил чуть дальше, прочь от шумных голосов школьников и холодного ветра, гуляющего во дворах. Стас даже не застегнул до конца куртку, а Диме хотелось закрыть его шею, укутать, обнять.

Они встали в арке между домами, как в тот день, когда он впервые сказал Стасу, что любит и не может без него. Это и сейчас было так. И хоть Дима уже не был тем простофилей, которого Стас учил доверять, но и теперь, одно присутствие Стаса делало его счастливым, более совершенным Димой.

- Стас, ты можешь хоть завтра притащить своё барахло ко мне, - сообщил Дима, - но только если ты этого хочешь, а не ради моего благополучия. Я могу позаботиться обо всём.

- Да кто бы сомневался, - едко ответил он. – Я так понимаю, что моё присутствие необходимо для секса и редких разговоров. Хотя и секс уже, как видно, тебе от меня не нужен… Остались только наши ссоры.

Дима поджал губы.

- А что нужно тебе?

- Ты!

Ответ был немного глупым. Не мог быть просто «он», не существовал как тело - имя, должность, вся жизнь строила его «я». Он знал, что должен делать, чего хотеть, без этого Дима считал себя никем.

- Я у тебя уже есть, - мягко ответил он. Развел руки и словно продемонстрировал себя. – Бери. Каждое долбанное утро я встаю с мыслью о тебе, и всё, что я делаю, - это для нас, как ты не понимаешь?

- И я должен это принять?

Дима опустил руки и прижал Стаса к себе.

- Я надеюсь, иначе ради чего я так стараюсь?

- Тогда и ты должен принять кое-что от меня…

Дима хотел возразить, но Стас так глянул, что желание спорить скорчилось и уползло. Куда-то внутрь, где обитала и его гордость.

- Ты не хочешь денег моего отца, я понял. Не дурак. Но мои ты просто обязан взять, раз мы будем жить вместе. Я работаю, как и ты, и если я услышу хоть одно возражение, то ты пожалеешь. Я, мать его, не кисейная барышня, чтобы ты меня старался содержать.

- Не барышня, - подтвердил Дима, прижимая его еще ближе к себе. – Ты, правда, переедешь?

Он переспросил так, как будто не верил.

- Да, - кивнул Стас. – Надо сказать маме.

- Она меня проклянет.

- Как и твоя меня.

Дима напрягся.

- Моя мама больше тебя не побеспокоит.

Стас не обрадовался.

- Я не против, она ведь беременна.

Стас вдруг ощутил вину за то, что оскорбил ее, всё-таки ему следовало быть снисходительнее.

- Я знаю, - сухо ответил Дима. – Они сообщили мне, как только узнали. А я решил рассказать о нас.

Стас не спрашивал, но Дима сам понял, что должен объяснить.

- Она сначала сказала, что я должен тебя бросить, если хочу увидеть брата, когда он родится. Что она не даст мне денег, ни копейки. Валера ее не послушал, но потом и он стал в позу.

- А что теперь?

- Теперь их беспокоит то, что мне наплевать.

- Нельзя так говорить.

- А как? Ты бы слышал, как она оскорбляла меня, тебя… И я принял решение, что мне не стоит даже приближаться к ней, да и к брату, если я такой жуткий извращенец, по ее словам.

- Она так не думает.

Дима рассмеялся. Стасу стало жутко, его Дима никогда не проявлял эмоции таким образом, видно, мать его крепко довела.

- Лучше тебе всего не знать.

Стас дернул его.

- Нет, скажи.

- Пошли домой?

- Дима! – строго одернул его Стас.

Они все же вышли из арки и направились к подъезду. Малолетки под гитару пели нестройными голосами «там высоко» Кипелова, и у кого-то голос постоянно срывался на фальцет.

- Она сказала, - Дима похлопал по карманам на ходу, и Стас словил его руку, - что мне не хватит воды, чтобы отмыться от всех тех мерзостей, что мы с тобой делали. Как бы мама отреагировала, узнав, что ее мерзкого голубого сына трахнул лучший друг… - Стас не мог поймать его взгляд.

Фраза повисла в воздухе, как взрыв фейерверка, рассыпаясь на искры и затухая.

Теперь уже он совершенно не жалел, что сказал ей гадость. Вот же сука!

- Не думай.

- Я его видел.

У Стаса перехватило дыхание. Чертову ублюдку повезло, что Дима заставил его поклясться, что он не тронет Костю.

- Дима…

- Пошли наверх, - попросил он. – Пошли…

Вечно он не хочет поговорить, рассказать, что думает и чувствовал ли он злость после той встречи.

Давить на Диму он не хотел. Они стояли как подростки, держась за ручки мило и нелепо, но тепло его ладони грело на осеннем холоде лучше перчаток.