Не говорим о любви

Наверное, никому другому я бы не позволил трогать себя там. Почему-то после детской травмы, когда меня много раз насиловали, я не позволял мужчинам трогать меня там. Всегда был активом, даже когда встречался с мужчинами, гораздо старше меня.

Как-то раз Ванька пытался в шутку приставить свой член к моей заднице, но я тогда на него сильно наорал и больше он так не шутил. Он единственный из всех моих друзей знает правду. Наверное, именно поэтому мне так легко с ним. Не надо притворяться. Он знает всего меня. Терпит мои выходки и плохое настроение. А я терплю его придирки и любовную чепуху, когда на него нападает эта романтическая зараза.

Обычно после секса его здорово распирает от любви. Единственное, чего я не могу терпеть, это его ревности. Сколько бы раз я не говорил, что он не имеет права ревновать, он просто срывается и слетает с катушек. Если бы не его ревность, у нас были бы реально самые крепкие дружеские отношения.

– Тебе приятно так? – спрашивает Ванька, изучая мою реакцию. Видимо, рассчитывал, что я буду орать, но все равно рискнул. А мне, на удивление, понравилось.

– Нормально. – отвечаю я неоднозначно, а сам начинаю опускаться на его палец и ничего не говорю, когда их становится уже два. Умопомрачительные ощущения!

Ванька бережно растягивает меня, а я перемещаю руки на его голову и дергаю за волосы. Они такие гладкие и шелковистые. Такие же нежные, как и сам Ванька.

Парень отрывает лицо от моего члена и начинает смотреть мне в глаза, увеличивая нажим на анус, он больше не вытаскивает оттуда пальцы, только давит и смотрит на меня.

Когда он задевает бугорок простаты, я сразу же улетаю от удовольствие. Вот она, волшебная точка из-за которой мой друг так любит анальный секс. Если бы не моя травма, я бы с радостью тоже испытал все это на себе! Иногда хочется переступить через свои страхи и попробовать, но воспоминания возвращаются и я боюсь сорваться.

– Если будет нужно, я могу целый час массировать твою точку, – шепчет довольный Ванька, что нашел во мне что-то новое.

– Да, продолжай… – начинаю стонать от удовольствия и зажмуриваюсь Он судорожно дышит и давит в это место еще раз. Я выгибаюсь, соскальзывая с него.

Парень, обрадованный таким щедрым позволением с моей стороны, начинает проталкиваться глубже, захватывая все новые территории.

Когда его пальцы наполняют меня до предела, он замирает, а я прислушиваюсь к этим невероятным ощущениям. Благодаря стараниям моего друга, мне совсем не больно. Ванька снова жмет на бугорок простаты. Несильно, но весьма ощутимо.

Щиплющая боль начинивается от колечка мышц входа и дальше перерастает в тягучую тупую боль, которая медленно отпускает меня. Эта боль напоминает мне о насилии. Мой отец много лет издевался надо мной. Ненавижу эту боль… Ненавижу и хочу ее! Противоречия разрывают меня и из глаз начинают литься слезы. За что он со мной так? Почему я? Я ведь не мог себя защитить! Не мог ничего сделать! Боялся его…

– Все хорошо? – спрашивает перепуганный Ванька, услышав как я всхлипываю.

– Все хорошо, немного больно…

– Мне продолжать?

– Продолжай…

Когда Ванька убеждается, что я в порядке, и гримаса боли уходит с моего лица, он снова начинает ласкать меня, играя языком с моим членом, а пальцы снова давят на бугорок.

С тихим стоном я медленно подаюсь назад и затем возвращаюсь вновь, то толкаясь в рот друга, то насаживаясь на его пальцы.

– Хочешь кончить мне в рот или займемся сексом? – шепотом спрашивает Ванька.

– Хочу спустить в твой ротик, – шепчу я в ответ.

Потом следует снова плен теплого рта, который пытается поглотить мою плоть на максимум, а вслед за этим толчок пальцев и мой стон, потом опять резкий засос моего члена, движение пальцев, стон.

Это безумие продолжается некоторое время, пока Ванька не отрывается от моей плоти, он судорожно дышит, набирая воздуха и я понимаю, что дальше он планирует вести меня к оргазму. Растворяюсь в благодарности к другу и думаю о том, как мне повезло с ним. Он самый лучший. Иногда приходит даже мысль, что я веду себя как идиот, у меня в руках такой замечательный парень, готовый сделать ради меня что угодно, а я упускаю возможность быть счастливым рядом с ним и дарить ему свою нежность.

Может быть поэтому я чаще всего не трахаюсь где-то в клубе или мужских банях, а иду к нему. К моему домашнему парню, который знает как я люблю… Который не осудит и всегда простит.

Он снова заглатывает мой член, начиная делать глотательные движения и меняет положение тела так, что его пальцы снова нажимают активно на бугорок, на этот раз уже конкретно задевая простату.

Перерывов больше нет, как и нет пощады. Толчки пальцев становятся резкими, глубокими и быстрыми, губы яростно скользят по стволу, а язык работает как пропеллер, создавая какое-то сумасшедшее движение вокруг члена.

Мои стоны сливаются в один протяжный вой. Я больше не в силах сдерживать это в себе, да и не хочу молчать. От такого напора ласк я просто плавлюсь, и мне жутко нравится то, что мой друг делает со мной.

Ванька все ускоряет темп, постоянно задевая пальцами то место, что разливает наслаждение по всему телу.

Теперь я жажду только того пика, который унесет меня на небеса. Когда сил сдерживаться и терпеть больше нет, меня накрывает долгожданное освобождение, унося мою душу куда-то в другое измерение.

Сквозь пелену умопомрачительного наслаждения слышу, как Ванька тоже постанывает, второй рукой он начинает ласкать себя сразу же, как только я спускаю в его рот приличный заряд семени. Он кончает спустя несколько секунд.

Он быстро ложиться рядом и нежно целует меня. Я чувствую, как после второго мощного оргазма растекаюсь лужицей по кровати.

С большим трудом собираюсь и пододвигаюсь ближе к другу, чувствуя, как из его члена все еще сочится сперма. Кое-как опускаюсь и лениво слизываю остатки, что не успели впитаться в простынь.

Ванька обнимает меня и накрывает нас одеялом, и я начинаю проваливаться в сон.

– Мирон, я люблю тебя, – слышу я уже где-то на грани сознания.