Глава 2-1

Сразу после обеда, прошедшего в чопорном молчании, которое прерывал только беспечный говор Анатоля, безуспешно пытавшегося растопить лед, король сделал знак Рэму и прошествовал в библиотеку. Остановившись у большого окна, монарх какое-то время молчал, а затем сел в глубокое кресло, кивком указав сыну сделать то же самое.

- Как ты оцениваешь политическое и военное положение нашей страны сейчас? – неожиданно спросил король.

Рэм удивленно шевельнул бровью. Вот уж что-что, а его мнение о международной обстановке короля никогда не интересовало.

- Я считаю, что крайне тяжелое, государь, – спокойно ответил Рэм, отлично понимая, что такой ответ может вызвать гнев отца – уж очень много советников уверяли, что страна находится в надежной стабильности. – Конечно, вернув Лазоревые Луга, мы обезопасили себя с востока. Но вот чирки вполне могут двинуться и с юга. Кроме того, северяне могут заключить союз с кирианцами на западе, и тогда мы окажемся в клещах. Ничем хорошим это не закончится.

- Но ты же разбил чирков.

- Да, но они соберут силы и полезут снова. Им нужен выход к морю и ведущие туда водные пути. Если они договорятся с Кирией и Северной Тиссой, то захватят нас легко, а наши восточные соседи сдадутся без боя.

- Может быть, следует заключить триумвират с Востоком?

- Можно, но это ничего не изменит. Они слабы и нам не помощники.

- И что же ты предлагаешь?

- Вот если бы могли нейтрализовать Кирию…

Король пристально посмотрел на младшего сына, а затем кивнул:

- Я полностью согласен с тобой. Ты говоришь все верно. Кирианцы были бы сильным партнером, и не допустить их союз с Северной Тиссой для нас жизненно важно.

Рэм опешил – отец не просто спросил совета, но еще и согласился с его мнением!

- Но каким образом это сделать? – спросил принц, почему-то абсолютно уверенный, что решение у короля есть.

- Мне предложили один выход, и я собираюсь воспользоваться им. Если членов монарших семей связывают узы брака, то государствам поневоле приходится вступать в дружественный союз. Иногда это может повлечь даже слияние двух держав. Так вот, я хочу, чтоб ты вступил в подобный брак.

Рэм внимательно посмотрел на отца и осторожно произнес:

- Если этого требуют интересы королевства, я не смею противиться, государь. Но… насколько мне известно, у короля Кирии нет сестры или дочери.

- А речь идет не о сестре, - король бесстрастно взглянул на принца и отчеканил. - Я хочу, чтобы ты стал мужем короля Кирии.

Рэм растеряно моргнул, превратившись на пару мгновений в статую, а затем прыснул и весело рассмеялся:

- Простите, государь, вы говорили так серьезно, что я сперва даже не понял, что вы шутите.

- Я не шучу, - оборвал его веселье ледяной голос. - Я абсолютно серьезен. Ты отправишься в Кирию и станешь мужем короля Аделарда.

Принц подавился смехом и непонимающе посмотрел на отца:

- В смысле - мужем?

- В самом прямом. Со всеми вытекающими отсюда последствиями для политической ситуации и… для тебя.

Рэм смотрел на отца, широко раскрыв глаза и не веря собственным ушам.

- Но… это… невозможно.

- Почему же?

- Я… я мужчина!

- В Кирии приняты однополые браки, и король не против приобрести второго супруга.

- Но это мерзко!

- Политика сплошная мерзость, пора бы это усвоить, Рэмир.

Рэм вглядывался в глаза отцу, все еще надеясь, что тот сейчас рассмеется и скажет, что все это розыгрыш. Но лицо короля было убийственно серьезным, и юноша почувствовал, как похолодели его руки, а внутри что-то дрогнуло и оборвалось, сменяя надежду безысходным отчаянием.

- Я… я собирался жениться, - упавшим голосом прошептал принц.

- Твои планы изменились.

- Государь… Нет… Умоляю вас… Это… Это… Нет…. – в серых глазах Рэма плескался почти ужас.

- Вопрос решенный, и твое мнение меня не интересует.

- О Боги, нет. Это какое-то безумие! Государь, я воин!

- Это уже не имеет значения, - король с холодным раздражением подошел к окну.

- Но я же ваш сын! – в отчаянии воскликнул Рэм.

- У меня нет дочери, чтоб подложить ее Аделарду! – злобно отрезал король.

- И поэтому вы решили подложить под него меня?!!

- Да! – заорал король и дернувшись, замер, поняв, что сорвался.

У потрясенного Рэма потемнело в глазах.

- За что? – чуть слышно выдохнул он.

Лишь полностью овладев собой, монарх, наконец, проговорил:

- Младший принц крови не принадлежит себе. Единственная миссия его существования – служение королю и государству.

- И ради этой миссии я должен быть опозорен?

Король сложил руки на груди.

- Разговор окончен. Послезавтра ты с представителем короля Аделарда отправишься в Кирию.

Несчастный Рэм судорожно сглотнул и вдруг сполз с кресла и встал на колени.

- Папа, умоляю тебя. Сжалься надо мной.

Король гневно взглянул на сына. Когда-то, в четыре года, маленький Рэмир попытался обратиться к государю «папа», но был жестоко наказан и с тех пор никогда его так не называл. Но сейчас он просто не видел иного способа.

- Я ни о чем тебя никогда не просил, - прошептал принц. - Умоляю тебя… на коленях. Позволь мне умереть за тебя, позволь одному броситься в бой, пошли меня в изгнание, на пытки… Только не лишай чести. Прошу…

- Вот, значит, какова твоя хваленая любовь к государству и королю…

Рэм резко вскинул голову. «Ты никогда не любил меня!» - едва не сорвалось с его дрожащих губ. Но сказать это вслух - значило признать свою вечную детскую обиду и расписаться в собственной слабости. И младший принц промолчал. Лишь бессильно уронил руки и закрыл глаза – приговоренному помилования не будет!

- Монархи - невольники престола, Рэмир, а их дети – рабы в руках политики, – услышал он над собой печальный вздох.

- Что ты знаешь о рабстве? - горько шепнул принц.

И вдруг почувствовал, как на голову опустилась теплая мягкая ладонь. Рэм застыл не шевелясь, не веря в неожиданную ласку. А король, продолжая гладить его по волосам, тихо произнес:

- Ты тоже многое не знаешь, мой мальчик.

Голос монарха звучал так мягко и нежно, что Рэм распахнул глаза, совершенно не веря в реальность происходящего – за все его двадцать три года жизни отец не только не обнял, а даже не притронулся к младшему сыну. Но то, что король вдруг приласкал его именно сейчас, вынуждая к унижению и позору, просто взбесило Рэма. Это показалось еще большим унижением. Словно король мимолетным поглаживанием по головке обделенного родительской любовью мальчика решил вот так дешево купить его достоинство и гордость. Не помня себя, Рэм оттолкнул руку отца и отшатнулся:

- Не смей! Я сам способен взойти на эшафот, без твоих утешений!

Он ожидал в ответ вспышки гнева монарха на такую недопустимую дерзость. Но король неожиданно улыбнулся. Словно эта реакция сына доставила ему удовольствие. Затем твердо взяв парня за плечо, он заставил Рэма подняться, усадил его обратно в кресло, сам расположился напротив и посмотрел на принца неожиданно больными уставшими глазами.

- Не одному тебе растерзали душу во благо страны.