Пролог

Я сидела за столом, на котором лежали результаты анализов моего мужа Виргуса, и плакала. Господи, неужели это все? Неужели у меня никогда не будет ребенка? Нет, не подумайте, я здоровая двадцатишестилетняя женщина, по всем показателям могла родить крепкого маленького карапуза. Но, к сожалению, теперь… мне в этом откажет мой муж. Он не может иметь детей, потому что у него очень много в организме препарата «Сивой-7», который уже давно запрещается использовать, но ему плевать. Он наращивает себе мышечную массу (хотя у него она и так впечатляющая), увеличивает огромную физическую силу и мощь. Подпитывает себя, как боевую машину. В итоге на моем столе лежит его результат о бесплодности на девяносто восемь процентов.

Вы не можете себе представить, как я хочу ребенка! Мечтаю найти в нем отдушину, любить безумной любовью и отдавать себя этой крошке. У меня, конечно, есть маленькая младшая сестренка, которой семь лет, и я ее очень люблю, но я говорю совсем о другом...

И еще… Венера очень больна, существует в своем собственном мире, но это бывает не всегда, можно сказать, что около трех часов в день. Но, к огромному сожалению, болезнь прогрессирует, и сестра все больше по времени впадает в транс.

Ну а по поводу любви к мужу скажу просто: я его никогда не любила и не полюблю. Я презираю Виргуса! Ненавижу и боюсь, хотя он меня никогда не бил. Спросите, почему? Да потому, что он заставил меня выйти за него замуж шантажом и угрозами, тем, что мою сестру усыпят навсегда, а он, как предводитель нашей общины, может дать ей право жить.

Действительно, в силовой касте слабых детей с рождения сразу ликвидируют, а теперь я и моя сестра тоже относимся к ней. Наши родители были известными учеными, но нас похитили силовики, когда мне исполнилось восемь лет. И сейчас… мы с сестрой вроде как являемся ячейкой их общины и живем по их законам, обычаям и традициям.

Не могу толком сосредоточиться: слезы застилают глаза. Все мои надежды полетели к черту. Раньше я надеялась на возможность беременности, и было легче существовать. Да, существовать, ведь по-другому мою лицемерную жизнь не назовешь. А теперь… что теперь? Да ничего!

Вспоминаю утренний разговор с мужем, и становится плохо. Я знала, что сегодня будут готовы анализы, и спросила его: «Что если ты бесплоден, то как будем жить?» На что он мне ответил:

– Так же, как и жили, милая. Только у нас никогда не будет детей.

– Но я могу иметь ребенка, мы можем ввести мне… – договорить он мне не дал, так как зажал рот ладонью и прошипел в лицо:

– Только от меня… от меня у тебя будут дети. И если что-то не так в анализах, в чем я сомневаюсь, тогда у тебя детей точно не будет. Ты моя! Моя жена! Моя любимая жена, которая должна хорошо себя вести, чтобы не позорить мужа! И никуда мы не пойдем! Никого из пробирки брать не будем. Я понятно выразился, родная?

– Да… – прохрипела я, так как он схватил второй рукой мою шею.

– Вот и отлично. А теперь я, пожалуй, очень сердит. Ты опять меня вынуждаешь срывать злость и агрессию со свободными женщинами! – с недовольством крикнул он. – Так что сама виновата. И когда я приду, надеюсь, что меня будет ждать ласковая, смирная и добрая жена. Да, милая?

– Да, родной, – тихо сказала я, стараясь сдержать слезы.

Он отпустил меня, окинул холодным взглядом и пошел на выход. А я осталась реветь, проклиная мужа и свою поганую жизнь. Вам непонятно, почему я, как послушная овечка, все это терплю? Ответ до омерзения прост: у меня нет другого выхода.

Но… я хочу изменить свою жизнь, чтобы существование было не только необходимостью, но и счастьем.