Малина для оборотня

Лето – пора веселья отдыха и расслабления, но только если ты не живёшь в деревне. А мне посчастливилось родиться тут. Весёлая малинка. Незаметная точка на громадной карте страны. Хотя чего это я. Посёлки вроде нашего на картах не отмечают. Красивые пейзажи, чистый воздух, ужасные дороги и необъятные земельные участки, засаженные угадайте чем? Конечно же, малиной.

– Алиночка, Аля, – плечо погладила тёплая ладонь. – Пора вставать.

– Ну, мам, – я накрылась простыней с головой. Прямо как в детстве. И плевать, что восемнадцать. Вставать по утрам я буду ненавидеть и в старости. – Ещё пять минут.

– Ты говорила так каждые пять минут последние полчаса, – мама рассмеялась. – Давай, кофе остыл. Или хочешь в самую жару малину собирать?

– Я вообще не хочу её собирать!

Что за жизнь?! Лето, а вставать нужно так рано, что в комнате ещё темно. Ага, понадеялась отоспаться за каникулы. Недовольно скосила взгляд на маму, которая вставала с моей кровати. Высокая и худощавая. Светлые длинные волосы без намёка на седину закручены в гульку, а черты лица броские, и это без косметики. В институте она выступала в театре на главных ролях. Ей прочили большое будущее, даже в столицу звали. Но она всё променяла на папу и малину. Смешно. Соседи и сейчас перешёптываются, как такая красавица загубила себе жизнь, но мама не жаловалась. Да и вообще выглядела счастливой.

Может и правда любовь? То, что раз и на всю жизнь? Наверное, да. Не деньги держат, это точно. Мы, конечно, не голодаем, но и на широкую ногу жить не можем. Особенно теперь.

С делами у папы сейчас не очень. Урожай хоть и удался в этом году, но почти все магазины, с которыми мы работали, либо отказались, либо существенно снизили цену и объём закупок. Как специально, а! Папа расстраивался очень, мама его поддерживала. Романтика. Мне бы так. Но только чтоб было что-то кроме огорода и неиссякаемой малины. Я надеюсь на другую жизнь.

С внешностью повезло, – почти копия мамы. Только глаза у неё карие, а у меня голубые, губы более полные и ярко очерченные. Из-за этого доставалось в старших классах школы. Девчонки дразнили – уткой и рыбиной, а парни норовили зажать в коридоре, но со мной такие номера не проходят. Получали в ухо, живот или куда пониже. Зря что ли папа, бывший кикбоксёр, устраивал тренировки по самообороне? Что-что, а за себя я постоять могу. Пригодилось, кстати, когда мой теперь уже бывший придурок-парень был пойман с поличным. Лапал какую-то девку и это прямо перед экзаменами! Эх, мало я его поколотила.

Ладно, что-то я слишком много думаю. Надо вставать.

Нехотя стащив себя с кровати, я выполнила ежедневный ритуал: умывание, чистка зубов, борьба с волосами, не желающие лежать симметрично. И зачем я резанула это идиотское каре? Кто основал традицию обстригать волосы, когда начинаешь новую жизнь? Оделась в светло-серую футболку и цветастые штаны-шаровары, а потом пошлёпала на кухню. Мама и папа возились во дворе, загружая в прицеп трактора пустые корзины. Залпом выпив еле тёплый кофе, с лёгким привкусом корицы и, закусив хрустящей гренкой с маслом, я тоже вышла во двор.

– О, а вот и наша Ягодка, готовая собирать ягоды, – отпустил свою неизменную шутку папа, кажется, в миллионный раз и басисто рассмеялся.

– Если только различу их сквозь слипающиеся веки, – я преувеличенно громко зевнула и потёрла глаза.

– Ничего, как раз на этот случай захватил вилы. Сможешь подпереть, если станет тяжело.

– Спасибо, пап. Ты сама заботливость, – криво улыбнулась я, но тот хохотнул и, притянув к себе, взлохматил громадной ладонью мою чёлку.

Я тоже не выдержав, рассмеялась и чмокнула отца в щеку. Этого хватило, чтобы я оказалась на свободе и привела с веранды велосипед.

– Ты что, не веришь в нашу технику? – папа в шутку схватился за сердце.

– Перестраховаться не помешает, – парировала я. – Ладно, поехали.

– Как скажешь, командир, – папа кивнул и залез в кабину, после чего завёл мотор. Мама села рядом, а я расположилась в прицепе между корзинками, садовым инвентарём и безотказным транспортом.

Когда трактор с гулом и лёгким дребезжанием тронулся с места, я прикрыла глаза, но знала, где мы находимся. Так часто ездили одной дорогой.

Сначала почти не трясло, но с обеих сторон раздавалось кудахтанье кур, мычание коров, тихий звон колокольчиков и окрики мальчиков-пастухов. Пока следуем по главной сельской улице вдоль домов и амбаров. Затем поворот налево и кожи касается ощущение приятной прохлады и влажности – выехали к широкому озеру наполовину скрытому в лесной чаще.

Обязательно приду сюда днём, для того и захватила велик. Отдохнуть и остудиться после тяжёлой работы – самое оно. Ну а потом спуск. Настолько резкий, что приходится двумя руками ухватиться за бортик прицепа и… остановка.

– Приехали, – бодро сообщил папа, хотя это и так понятно.

Я окинула взглядом наш участок. Аккуратные высаженные рядами ярко-зелёные кусты малины простирались так далеко, что, казалось, огибали весь земной шар и заканчивались с другой стороны поля. И на каждом из таких кустов не один десяток ягод, которым и посвящены мои ленные развесёлые деньки.

Папа взял инструменты и пошёл налаживать капельный полив. Это позволяло и достаточно орошать малину, и хорошо экономить воду. Мы с мамой разбрелись по рядам.

– Девчонки, песню запе-вай! – Раздался громкий и бодрый голос папы.

Я хотела сказать, что вся деревни в округе скоро нас возненавидят за разноголосый вой, который мы называем пением. Но тут мама затянула:

«Потолок ледяной, дверь скрипучая…»

Очень актуально. Ага в такую-то жарынь. Но мама пела так заразительно, что слова песни начали срываться самим собой. В чём папа точно прав, так это в том, что с песней работается легче и быстрее. В конце концов даже это перестало помогать. Когда солнце поднялось в самый зенит. Руки ломило, в горле пересохло, а в голове, кроме мечты о том, чтобы засунуть себя в холодильник полностью ничего не было.

– Так, думаю время перерыва или скорее сиесты, – папа намеренно исковеркал последние слова, пытаясь походить на испанца. – Домой наслаждаться холодным вином на своей фазенде?

Мама рассмеялась.

– Как красиво ты обыграл предложение выпить. И что-то мне подсказывает, что вину предпочтёшь кое-что покрепче.

Папа скорбно цокнул языком и возвёл руки к небу.

– О, что за прагматичная женщина – моя жена? Никакой романтики.

– Я реалист, – мама покивала и положила руку мне на плечо. – Ну что, домой?

– Не, испанские традиции мне не по душе, – я отмахнулась. – Лучше по-русски – искупаюсь в озере.

– О, отлично! – Оживился папа. – А по нашим традициям после работы в такую жару нужно пить не вино, а…

– Вот, – мама сложила руки на груди и прищурилась. – Об этом я и говорила.

– Я имел ввиду квас, – быстро выкрутился папа и тоже сощурил глаза. – Что? А ты о чём подумала? – После чего покачал головой. – Эх, пьющая жена – горе в семье.

– Зато пьющий муж – просто ходячее счастье, – хохотнула мама и толкнула его локтем. – Ладно, пойдём уже, испанский любитель кваса.