Глава 2.2

Савелий

Сам знаю, что оплошал! Но Яр то и дело напоминает, что именно я виноват в нашей неудаче. Не спорю, запутал я бабку. Но просить загадать новое желание нет смысла, не принято так, лишь рассердим старую каргу. Пошлет на нас хвори разные да беды, фантазии у нее хватает.

– Бабка испытывает нас! – изрекаю, когда мне в голову умная приходит мысль. – Вечно мы подарки у нее просим, а поблагодарить забываем. Обиделась, проучить решила, вот и послала подарочек с подвохом.

– И что делать? Обратно отослать?

– Нет, надо себя проявить, Яр, – кладу руку ему на плечо, – вспомни, как бабка нас воспитывала. Достойными мужами. Чтобы и с чудищем могли сразиться, и о женщине своей заботиться, и умные речи вести. Снегурку нам она послала, чтобы испытать, а в награду будет сладкое местечко между ее ног.

Поглаживает он густую бороду и размышляет.

– А ведь прав ты, брат, – наконец признает мою правоту, – бабка же как всегда говорила? По делам и награда.

– Тогда давай дела делать, брат.

Шагаем обратно к нашей строптивой зазнобе.

– Снегурка, хватит на печи сидеть! – вызываю ее вниз.

– А что, вы угомонились уже? – сверху показывается только нос, видный из клубка одеяла, в которое она завернулась.

– Где там угомонились? Спускайся, будем для тебя подвиги совершать, – вещаю гордо.

– Подвиги? Какие такие подвиги?

– Она что это, хихикает? – смотрю на брата, тот тоже брови удивленно поднимает.

– Да, подвиги! Змея Горыныча для тебя победить али кикимору болотную придушить?

– Вы своих ужиков придушите, – хохочет вредная девка.

Ой нарывается, зараза красивая.

Варвара

До чего потешные мужики мне достались. Хотя смеюсь я сейчас, в безопасности своего места на печке. А когда накинулись на меня два качка, не до смеха было. Думала, снасильничают. Еле отбилась!

А теперь стоят, подвигами грозятся.

Сажусь по-турецки и в одеяло покрепче заматываюсь.

– Не хочу Горыныча и кикимору мне жалко! А вы давайте меж собой подеритесь. Да начнутся бои гладиаторов! – хохочу, откидываясь на гладкий глиняный бок печки, приятно согревающий мне спину.

Эх, жаль, нет попкорна. Зрелище еще то мне предстоит.

– Нам что же это, между собой драться? – хмурится Савелий.

– Ага, – киваю довольно. Может, поубивают друг друга, а ко мне помощь подоспеет?

– Ну ладно, – пожимает плечами Яр и идет тараном на брата. Я даже моргнуть не успеваю, как эти двое начинают бой. Причем действуют так умело и ловко, что не могу понять, где начинается один и кончается другой.

– Ну всё, я выиграл! – уложив на живот брата, садится на него сверху Савелий. – Скидывай одеяло и раздвигай ножки.

– Это с чего вдруг?! – крепче хватаюсь я за свое укрытие. Ишь что удумали!

– А с того, что ты награда победителю! Или думаешь, нам заняться нечем, кроме как бои тут для тебя устраивать? – приподнимает он левую бровь.

– Это… Это нечестно! Мы так не договаривались! – ищу я пути к отступлению, но бугай уже идет на меня.

– Ну всё, хватит уже! Давай на спину, как и положено хорошему подарку! – рычит он и буквально вырывает у меня из рук одеяло. Одним движением запрыгивает на печку и подминает меня под себя!

Как могу пытаюсь отбиться, но куда уж мне против такого детины! Жаркие губы в очередной раз за вечер накрывают мои, и я с ужасом осознаю, что мне нравится этот беспардонный поцелуй. Причем намного больше, чем поцелуи моего парня Паши.

А я ведь именно ему собиралась сегодня подарить свою девственность! И замуж за него собиралась… Да разве возьмет он меня в жены, если узнает, что меня уже попользовали эти двое? Одним ведь точно не ограничится!

Эта мысль посылает по телу холодные мурашки, и я практически захлебываюсь от ужаса. Эти двое просто играли со мной весь вечер! Они бы в любом случае взяли свое, гады окаянные!

Это что же за развлечение такое – похищать бедных девушек и делать с ними всякое на двоих?!

А Савелий тем временем уже перешел на мою грудь, жадно втягивая сосок в рот и проводя вокруг него языком. Между ног становится постыдно влажно, а с губ срывается невольный стон. Еще бы! Это ведь первый столь близкий контакт с мужчиной! Я бы на любого так отреагировала! Просто тело пытается спасти меня от боли, возбуждаясь и готовясь к тому, что неминуемо произойдет…

Язык словно отсох, я даже слова нет не могу произнести! Мозг затопила паника наравне с возбуждением, и я действую словно сторонний наблюдатель.

Отворачиваю голову, тут-то и замечаю Благояра, сидящего на скамье, уже полностью голого и ласкающего свой причиндал!

Божечки, и какой причиндал! Даже в том порно, что мы с подружкой смотрели, не было такого размера! Багровая головка, что ходила в его кулаке, была просто пугающе огромной!

Он же разорвет меня на части!

Это что же, у Савелия будет не меньше? Они же все-таки братья, и телосложение у них примерно одинаковое…

– Ты только глянь на эти наливные яблочки! – выводит меня из транса возглас Савелия, что распластал обе руки на моей груди.

– Да уж вижу! – выдыхает Благояр, сильнее сжимая руку вокруг своего богатства. Неужели ему не больно? Хватка-то нехилая. Да и член уже весь вздувшийся, вон как вены на нем выделяются.

– Снегурка так Снегурка, – приговаривает Савелий, проходясь ладонями ниже и останавливаясь на животе. – Петушок сосать умеешь, а Снегурка? – с вожделением смотря на мой рот, спрашивает он, а сам, следуя примеру брата, тоже оборачивает мощный кулак вокруг своей длины. И да, хозяйство у него ничуть не уступает по размеру брату.

Они что, пьют какие-то специальные местные витамины, чтобы член вырос до таких чудовищных размеров?! Или травки какие употребляют? И почему именно мне досталось это счастье в двойном размере?!

Здоровенные, мощные, крепкие мужики смотрят на меня такими дикими взглядами, что не остается никаких альтернатив, чем закончится мое рандеву в этой избе на краю света.

Ой, мама, роди меня обратно!

Задавили они меня своими крупными телами, загнали в ловушку, дышать не могу и задыхаюсь от жара, что окружает со всех сторон. От их присутствия. От запаха двух поджарых, мускулистых мужиков, что проникает в ноздри. От него меня нехило так потрясывает. Слишком тут тесно, чтобы было куда бежать. Слишком много мужского насыщенного тестостерона. Огнем горю. В пожаре их похоти, которая на меня просто плещется, сгораю.

И пока я плавлюсь и поджариваюсь на сковородке собственного непонятно откуда взявшегося возбуждения, Савелий, так и не дождавшись от меня внятного ответа, сгребает меня в охапку и… целует!

Да так смачно, что я совершенно не могу сопротивляться. Ни дернуться, ни пикнуть, ни его от себя оттолкнуть. Этот наглый дикарь и целуется по-дикарски! Варварски! Не нежно касается губ, а просто расплющивает мой рот, поглощает меня, пожирает, не давая опомниться. И борода немного щекочет, но до того ли мне, чтобы об этом думать. Мне бы воздуха хапнуть, да он не дает. Берет меня этим поцелуем, захватывает, губы своими сминает!

С рыком меня себе подчиняет, языком таранит мой рот, чувствует себя хозяином, голова кругом, безвольно отдаюсь ласкам, а сердце стучит дробно в грудной клетке, по телу бежит горячая пульсация, кровь по жилам разгоняет…

Тянусь к этому варвару, поглощенная его поцелуями, ласками, а он горячий-горячий, как жерло вулкана. И твердый. Как камень. Забываюсь в его медвежьих объятиях. Вокруг всё плывет, какая-то дымка вокруг непрозрачная, меня словно в плавленый металл погрузили, барахтаюсь и выбраться не могу. В голове туман, по телу гуляют мужские руки, соски щипают жадные пальцы, выгибаюсь и издаю стон прямо в рот варвару. Отвечает рыком и начинает снова целовать. А рядом ощущаю какое-то шевеление.

Черт, и второй же варвар рядом, а я уже в тисках желания, и разум куда-то улетел, и нет сил бороться с горячечной лихорадкой, что охватила тело. Тянет свою здоровенную ручищу к моей груди и тискает с явным удовольствием. Сама не заметила, как лежу уже на спине, а мужчины меня с двух сторон мучают, к себе каждый тянет, словно я трофей какой, который они поделить не могут.

Но не выбраться мне уже из сказочного дурмана, любые протесты гаснут под их бешеным напором.

Истерзанные губы издают стон. Варвар отпустил их и ринулся дальше меня целовать, лизать, водить языком по горячей коже, второй дикарь нашел сосок и до боли потянул, а другой рукой поглаживал по животу, бокам, находил чувствительные местечки. Вроде грубые, а как женщину ласкать, знают, своими ласками завораживают, глазами поедают, в полумраке вижу их жадные взгляды и томно изгибаюсь.

Зверюги! Продолжают терзать мое тело. Оно ноет, наливается тяжестью, желанием, тягой отдаться и покориться. Как? Как я могу хотеть позволить этим двум незнакомцам… Сама не знаю, но тело словно само по себе действует, а руки, мои руки, которым не могу найти управы, тянутся к мужским телам. Гладят по бронзовой груди одновременно двух мужчин. А потом мои ладони натыкаются на две вздыбленные дубинки.

Замираем все втроем. У меня в руках тяжелые, увесистые органы, которые едва охватываю пальчиками. Чуть сжимаю, двигаю их вверх-вниз, и мужчины издают два синхронных стона. Подаются чуть вперед, ко мне. Мое тело дрожит, я отзываюсь на эти стоны, на эти порочные ласки.

Сама я как под гипнозом. Становлюсь на колени, а мужчины встают. Зачем? Не могу понять и только смотрю вверх, а передо мной качаются два члена. Впервые так близко вижу мужское естество. Два плотных кожаных мешочка, увенчанные длинным стволом. Сглатываю. Слюна во рту вязкая, тягучая, губы болезненно ноют, а что творится между ног, ни в сказке сказать, ни пером описать. Там всё сочится и изнывает. Соски, измученные двумя варварами, тоже тянет от легкой боли.

Ерзаю и вижу удовлетворенные усмешки на бородатых лицах. Довольные, как тысяча китайцев, мужчины гладят меня по волосам. Благояр направляет меня к багровой головке. Гладкая округлость утыкается мне прямо в губы.

А может, я и правда в сказке? И я сама не настоящая? Мороком околдованная. Да разве может быть в реальности, что захочу «петушки» незнакомцев приласкать? Буду стонать от их ласк, поцелуев, грубых слов? Или это сон, фантазия, отголоски порнофильма, что я когда-то посмотрела, и он застрял на подкорке?

Может, и сказка, но ощущения крайне реальные. Пальцы дрожат по-настоящему, тело плавится в реальности, и то, как я целую нежную бархатную плоть, кажется самым что ни на есть невыдуманным. Острая стрела возбуждения прошивает меня до самого низа, концентрируясь в горячем местечке между ног. А губами я уже ласкаю мужской член и вызываю стон. Грудной, протяжный, полный мужской силы.