Глава 3

Прихватив с собой ноут, я спустилась вниз. Мне не хотелось сидеть весь день в комнате, как в камере.

В гостиной были большие окна и просторно, даже слишком.

Поставив ноут на стеклянный столик перед диваном, я заметила рядом перевёрнутую фоторамку, и моя рука сама потянулась к ней.

На снимке были мы с Егором, мне было лет семь от силы, значит, ему тринадцать.

Я вспомнила, как просила маму разрешить мне надеть шорты с футболкой, когда мы собирались к Георгиевским в гости, потому что Егор обещал научить меня играть в футбол.

Тётя Настя тогда попросила встать нас рядом, чтобы она нас сфотографировала.

Одной рукой Егор держал футбольный мяч, а другой меня за руку, чтобы я не убежала в самый подходящий момент. У меня даже щека была испачкана, видимо, после игры.

Слёзы сами катились по щекам, и внутри затаилась тоска по нашему беззаботному детству, которое не то что не вернуть, а даже не вспомнить с радостью, потому что нет ни тёти Насти, ни моей мамы. Страшная трагедия забрала у нас наших мам в один день.

Дрожащими руками я поставила на стол рамку и встала с дивана, забыв, что собиралась делать до этого.

Дойдя до окна, я развернулась, чтобы пойти обратно, и вдруг остановилась.

На стене висела большая фотография тёти Насти, портрет крупным планом.

– Здрасьте, – неожиданно произнесла я и тут же порадовалась, что этого никто не видит.

Казалось, что мама Егора смотрит прямо на меня и улыбается, но глаза, такие же синие, как у её сына, они грустные, это я заметила только сейчас.

Не знаю, сколько бы я так простояла, блуждая в своих воспоминаниях, но звук подъезжающей машины вернул меня в реальность.

Я уже поняла, что это Егор вернулся и сейчас въезжал во двор.

Ещё раз посмотрев на портрет тёти Насти, я направилась в прихожую.

– Привет, держи, – он протянул мне пакет и, разувшись, забрал обратно.

– Привет, – я пошла за Егором на кухню.

– Я тебя сразу предупреждаю, что никаких разговоров не будет, пока ты не поешь, – сказал он не поворачиваясь ко мне. – И не говори мне, что ты поела, – категорично добавил Егор и поставил пакет на стол.

– Я ела, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.

– Я не видел, – ответил он с улыбкой, это была его фраза из моего детства, после которой мне всегда приходилось есть. – Так что не спорь, выкладывай всё из контейнеров в тарелки, а я пойду переоденусь, – я хотела спросить, где посуда, но Егор уже ушёл.

Пошарившись по шкафам, я их нашла.

– Почему по-твоему нельзя есть и разговаривать одновременно? – спросила я, когда он вернулся уже в трениках и футболке.

– Потому что голодный желудок и здравый рассудок не совместимы, – ответил Егор, усаживаясь на стул.

– Ты говоришь, как старый зануда, – обиженно сказала я, понимая, что он опять прав.

– А ты просвечиваешь насквозь, и это точно ненормально, – Егор рассматривал меня, как врач, пытаясь поставить диагноз на глаз, после этого мне спорить больше не захотелось.

Я села за стол и пододвинула к себе салат.

– Курицу тоже ешь, – продолжал он изображать няньку со стажем.

Я молча притянула к себе курицу и положила большой кусок в тарелку, в ответ получила улыбку Егора, в качестве бонуса.

– Ладно, задавай уже свои вопросы, – сказал он, когда я почти всё съела.

– Откуда ты взялся? – повторила я вчерашний свой вопрос.

– Владик, это очень глупый вопрос, естественно, что я вернулся из Европы, после длительного обучения там, – он собрал тарелки со стола и поставил в мойку.

– Давно вернулся? – официальный тон Егора меня не отпугнул, ясно же, что он увиливает от ответов.

– В январе прошлого года, – тут же Егор включил воду и начал мыть посуду, чересчур громко бренча тарелками.

– Почему ты раньше не приехал? – опять спросила я, когда он закончил своё дело чрезвычайной важности.

– Может, ты мне сама ответишь на этот вопрос? – он повернулся ко мне, но продолжал стоять у мойки, медленно вытирая руки полотенцем.

– Это всё из-за той смски, – я озвучила причину, по которой мы не общались с Егором целую вечность, но никто из нас не решался сделать первый шаг навстречу, до вчерашнего дня.

Мысленно я вернулась в то время, когда все наши беды только начались, чтобы понять, что отвечать.

Наши мамы тоже дружили, и они были вместе, когда попали в аварию. Моя мама была за рулём и умерла на месте, а тётя Настя умерла через два часа, в больнице, прямо у Егора на глазах.