Глава 3. Колыма

Лаврентий, глава Королевской службы внешней разведки, сидел перед ней в совершенно растрепанном виде: форменный сюртук распахнут, брюки помяты, даже туфли заляпаны какой-то коричневой не то грязью, не то краской. На голове полный хаос – свалявшиеся клочья седых волос, под глазами иссиня-черные мешки. Но голос его звучал по-прежнему спокойно и твердо.

- Мы сами не ожидали успеха, моя королева, - отчитывался он, - но посчитали своим долгом использовать эту возможность. Ваше отчаяние разбивало мне сердце.

- У меня никогда не было сомнений в вашей преданности, - ответила Анна.

- К сожалению, нам не удалось полностью нейтрализовать блокировки. Там использовалась некромантия высшей пробы – разумеется, давно запрещенная всеми международными конвенциями. А Печати Молчания были созданы на основании конструктов Предтечей. Но все это мы выяснили потом.

- Удивительно, что во время операции никто из сотрудников не погиб, - сказала Анна.

- Похоже, нас хранила сама Судьба, - покачал головой Лаврентий, - зная наперед, с чем придется столкнуться – я бы не полез без вашей санкции.

- Что ж, - Анна покачала головой, - рано или поздно приходится брать на себя ответственность, не так ли?

- Верно, Ваше Величество, - кивнул глава разведки, и запустил грязную пятерню в свалявшиеся волосы, - но оно того стоило. У нас теперь есть неопровержимые доказательства, что наследник… - Он осекся, и продолжил через секунду, - что Арти жив, и находится именно в том варианте Костного Мира, который мы определили, как наиболее вероятный. Где вы живете второй жизнью. Более того – мы совершенно точно определили страну. Промашка вышла только с городом. Его судьба связана с двумя морскими городами: один на берегу теплого моря, другой – на берегу холодного. Точные названия мы сказать не можем, но предполагаем, что это Севастополь, Новороссийск, Сочи и Владивосток или Санкт-Петербург.

- Я специально подбирала свою рабочую специальность и карьеру так, чтобы иметь возможность путешествовать как можно больше, - Анна покачала головой, - я была почти во всех этих городах. Кроме Новороссийска.

- Наследник не находился там безвылазно, - возразил Лаврентий, - вы могли разминуться.

- Сведения, безусловно, очень ценные, - продолжала Анна, - но как они могут повлиять на нашу стратегию поиска? Единственное, что мы можем корректировать – это нюансы моего социального положения и карьеры там. Я не смогу взять эту информацию с собой.

- Через нашу агентуру мы инициируем большое количество командировок в приморские города.

- А что там с внешним наблюдением? – Спросила Анна, - удалось выяснить, кто вышел на меня и зачем?

- Удалось, ваше величество, - кивнул Лаврентий, - это были не чужие. Грегор проявлял бдительность. Вышел за пределы своих полномочий, разумеется. Думал, мы не сможем засечь. Его ячейка там очень слабая, все-таки такой бюджет скрыть почти невозможно. Мы ее полностью контролируем. Лично я думаю, что он ожидал какое-то ваше решение по престолонаследию, и решил перестраховаться на случай… - разведчик снова осекся, - на случай, если вы сочтете возможным не возвращаться в очередной раз. Зная о нашей преданности лично вам – такой шаг с его стороны выглядит логично.

- И находится на грани измены, - заметила Анна, - как думаете поступить?

- Ячейку не трогать. Контролировать информацию. Быть готовым использовать в ваших интересах.

Соблазн устроить выволочку Грегору был очень силен, но королева сдержалась. Когда высокопоставленные подданные начинают проявлять самостоятельность – это и плохо, и хорошо одновременно. Плохо потому, что каждому правителю в этой ситуации следует начать опасаться за свой трон. А хорошо – потому что это наглядный показатель того, что не перевелись в народе пассионарии; у страны есть будущее, которое не зависит даже от правящей династии. И все же уходить на покой в ближайшее время Анна не собиралась. Поэтому нужно было выяснить, как вообще такое стало возможным, и почему ее личная спецслужба, полумифическая Королевская служба охраны проморгала это дело.

Встреча с Питером, главой охраны, была назначена в глубине английского парка – на небольшом клочком земли, с трех сторон прикрытом отвесными скалами, а с четвертой – обрывом над обычно неспокойным в это время года морем. Разумеется, место это было максимально защищено родовой магией, и как нельзя лучше подходило для переговоров настолько секретных, что даже ее личная защищенная приемная не годилась для этого.

Для всех остальных придворных, включая главных разведчиков и премьер-министра, она удалилась, чтобы медитировать и заниматься йогой. Никто из них не знал, или, по крайней мере, не должен был знать о самом существовании Питера, равно как и о спецслужбе, которую он возглавлял.

Питер. Высокий атлетически сложенный брюнет. Пожалуй, единственный из ее приближенных, кто вызывал в ней женские чувства, и был способен разбудить потаенные желания. Однако Анна была слишком умна, чтобы иметь хоть какую-то личную жизнь в возрожденном ею королевстве. Конечно, в Костном Мире у нее бывали интрижки (некоторые из них даже грозили перерасти в нечто серьезное), но не дома. Да и Питер никогда не выходил за пределы профессиональных отношений, хоть и был бесконечно ей предан. Поначалу она даже думала, что он асексуален, и совсем не интересуется этой стороной человеческой жизни – семьи у него не было, женщин он избегал, но все оказалось иначе. Личная жизнь у него была, просто он прятал ее настолько хорошо, что даже королева, со всеми ее ресурсами, смогла разобраться что к чему только через несколько лет после того, как он занял пост главы ее личной охраны. Впрочем, это знание никак не изменило ее отношение к Питеру. Разве что добавило профессионального уважения – настолько тщательно он смог разделить личное и рабочее, чтобы одно не угрожало другому.

- Вы сделали это, Ваше Величество, - констатировал Питер. Несмотря на то, что голос звучал ровно, Анна чувствовала его бешенство.

- Да, Питер, - ответила она, таким же ровным голосом, - я говорила тебе о своих намерениях. И, надеюсь, ты принял их к сведению.

- Я полагал, что мне удалось отговорить вас.

- Заканчивай с этим, - сказала Анна, резко изменив тон, - я тебя услышала, и даже поняла. Хватит играть в оскорбленную невинность. Просто поверь, выбора действительно не было.

- Хорошо, - кивнул Питер, - если мы по-простому, то давай по-простому. Я думаю, ты подписала себе приговор. И заодно всему нашему королевству.

- У тебя есть конкретные сведения?

- Нет, - покачал головой Питер, - но мы работаем над этим. То, что они будут – это просто вопрос времени.

- Мы обсуждали это, - вздохнула Анна, - и приняли как неизбежность.

- Да! Но почему ты не дала нам времени подготовиться?

- Я застала врасплох не только вас, знаешь ли. Поэтому наступило твое время. Если что-то было, готовилось подспудно – сейчас они будут шевелиться. Не упусти момент!

- Ты же знаешь. Мы не упустим, - насупился Питер.

- А вот скажи мне, как вы прошляпили активность Грегора?

- Поясни?

Они подошли к части парка, которая выходила на обрыв. Никаких ограждений тут не было – да и кому их устанавливать, если доступ на территорию был строжайше закрыт для кого-либо, кроме королевы, и ее особо приближенных гостей? Солнце висело в зените, кроны деревьев парили, наполняя воздух душной терпкостью. Откуда-то издалека доносился шум бьющегося в отчаянии прибоя.

- Он устроил небольшую ячейку возле меня, в Костном Мире, - сказала Анна, глядя в голубое небо чуть прищурившись.

- Ясно, - Питер поджал губы, - а ты вообще помнишь про свой запрет на сопровождение там?

- Помню, - улыбнулась Анна, - но удивлена твоей щепетильности.

- А зря. Я не изменник, и никогда им не стану.

- Будь у меня малейшие сомнения, этого разговора бы не было.

- И тем не менее, мы контролировали ситуацию. И сейчас контролируем. В сетке Грегора всего три человека. Ни одного серьезного боевика или мага. Только статисты – наблюдатели, которых можно было протащить в другой мир, не привлекая серьезного внимания. Мы давно контролируем поступающую к ним информацию.

- А меня, значит, ставить в известность не обязательно? – Улыбнулась Анна.

- Помнишь, мы обсуждали этот вопрос, - покачал головой Питер, - ты ведь даже не подозреваешь о девяноста процентах покушений на тебя, которые реально готовились, и были опасными. Потому что, если бы я докладывал о каждом телодвижении – вместо того, чтобы просто выполнять свою работу – ты бы не смогла управлять государством.

- Верно, друг мой, верно, - повинуясь какому-то порыву, Анна протянула руку, и сжала ладонь своего охранника. Пожатие вышло сухим и теплым, - прости, что не берегу тебя.

Питер удивленно поднял бровь.

- Извини, но это еще не все новости, - продолжала королева, - завтра с утра я снова ухожу.

- Но ведь каникулы даже не закончились! И ваш график поездок по стране выполнен только процентов на семьдесят! Что подумают подданные?

- Сделай так, чтобы они не подумал ничего плохого. Или хотя бы постарайся, ладно? – Вздохнула Анна, - Пит, у меня правда нет выбора. Прости, что взвалила на тебя все это.

- Информация об Арти? – догадался Питер.

- Да.

- Надеюсь, Лаврентий не ошибся.

- Я тоже.

- Плывите с миром, моя королева, - сказал Питер, глядя ей в глаза с какой-то обреченной печалью, - ваши рыцари сохранят ваше королевство, или погибнут с вашим именем на губах…

Королева хорошо умела чувствовать не только ложь. Она как точнейший прибор улавливала напряжение в своем окружении. Никто бы не осмелился лгать ей прямо в глаза, но что-то явно назревало. Грегор… Лаврентий… и даже Питер – все они вдруг закрылись от нее, напружинились, словно готовясь к скорой схватке. Не нужно было быть особо прозорливым пророком, чтобы понять – это связано с ее решением по престолонаследию. Принимая его, она продумала и учла множество факторов, и решила, что риск оправдан. Но все завертелось слишком быстро. Все карты спутал Оракул.

У нее просто не оставалось выбора, кроме как вернутся к поискам сына, и рассчитывать, что система сдержек и противовесов, которую она выстроила, выдержит грядущий шторм даже в ее отсутствие.

Пока Анна была в родном королевстве – течение времени в Костном Мире для нее замирало. Каждый раз она возвращалась туда в тот самый момент, когда уходила. Более того – когда Анна жила на той стороне, она не старела. Ах, если бы временной фактор работал не только для Костного Мира, но и для ее родного королевства, насколько это упростило бы ее задачу! Но все реки текут только в одном направлении. Время, проведенное в поисках сына – это время, украденное у ее королевства. Сейчас, после Праздника Середины Лета, на каникулах, должно было наступить политическое затишье. Народ разъехался по семьям, все настроились на отдых. Это должно было сгладить остроту последствий от принятого ей решения по престолонаследию, но все равно – риск оставался очень велик. И все-же, получив предсказание Оракула, она не могла тянуть. Поэтому, хоть и с тяжелым сердцем, но решительно, она стала готовиться к отбытию обратно, в тот странный мир без магии, которому почти удалось забрать у нее сына.

Анна шла по набережной, и улыбалась такой счастливой улыбкой, что на нее оглядывались прохожие. Она пыталась взять себя в руки, и вернуть подобающее ее положению выражение лица – но тщетно. Ощущение внутреннего счастья было очень мощным, и совершенно необъяснимым. Анна чувствовала необыкновенный подъем сил и энергии, хотелось своротить горы, заняться всеми делами одновременно. В голове как-то само собой выстроились сложные цепочки будущих сделок, над которыми она корпела всю прошедшую неделю.

Виталик вышел из машины, чтобы открыть ей дверь. При виде сияющего как медный пятак руководства он даже бровью не повел – только кивнул, и осведомился: «Домой, Анна Александровна?» Не переставая улыбаться, она кивнула, и нырнула в уютное нутро машины. «Молодец, - мысленно отметила она, - не ошиблась я в нем. Надо будет выписать премию внеочередную».

Блаженно вытянув ноги, Анна потянулась к пульту аудиосистемы, чтобы включить что-нибудь классическое, под настроение. Но как раз в этот момент раздался сигнал вызова на телефоне. Поглядев на экран, она увидела портрет шефа. Настроение – еще секунду назад легкое, воздушное и радостное – мгновенно испортилось. Шеф никогда не звонил по пустякам, особенно в неурочное время. Значит, случилось что-то действительно плохое.

- Слушаю, - ответила она.

- Привет, - голос шефа звучал преувеличенно бодро, - Аня, ты ведь еще не дома?

- Нет, шеф, - ответила она, автоматически покачав головой, - еще в дороге.

- Скажи Виталику, чтобы вез тебя в «Шарик». Терминал D. Ты срочно нужна в Магадане.

- Ясно, шеф, - ответила Анна; менее опытный менеджер в этой ситуации мог бы начать задавать вопросы, просить каких-то объяснений. Она же всегда помнила, что любую линию можно прослушать, любой разговор – записать. На том уровне, где играла она – любая крупица информации могла стать смертельным ядом. Или же неотразимым оружием.

- Спасибо, - ответил шеф, и отрубил связь.

«Аня, значит, - рассуждала она про себя, - и сухое «спасибо». Все действительно очень серьезно». Она мысленно перебирала в голове все известные ей факты по недавно приобретенному активу, руднику имени Кутузова, в Тенькинском районе. Вроде бы ничего криминального, на первый взгляд. Что так встревожило шефа?

Новый вызов на телефон. Саша, ее пиэй.

- Анна Александровна, доброго вечера, - сказал он, и продолжил, не дожидаясь ее ответа, - вылетаете рейсом «России», из терминала Д. Я зарегистрировал вас на место экстра-спейс в бизнесе, возле окна, как вы любите. Борт – бывший «Сингапурские авиалинии», поэтому бизнес у них объединен с бывшим первым классом. Вы летите в кресле первого класса. Система развлечений не работает, но механика самого кресла должна быть в порядке. Питание, к сожалению, заказать не успеваю. Если позволите – оставим меню по умолчанию.

- Спасибо, Саша, - ответила Анна, - окей, оставляем по умолчанию.

- Бизнес-зал Сочи, - продолжал Саша, - ваш тревожный чемоданчик уже в пути курьером. Когда прибудете на место – портье передаст вам.

- Мой… что? – Удивилась Анна.

- Анна Александровна, я подавал в бюджете на этот год, - пояснил пиэй, - на случай экстренных служебных командировок, помните?

- Честно говоря – не помню, - ответила Анна, - так что за тревожный чемоданчик? Поясни, не понимаю.

- Набор смены белья. Одежда в вашем стиле, сложил по погодным условиям в Магадане. Дубль вашей лечебной и декоративной косметики. Банные принадлежности. Все новое, разумеется. Кстати, в ложе доступен душ, я заказал его дезинфекцию, у меня хорошие связи с персоналом, поэтому можете смело воспользоваться.

Анна часто летала в командировки, но так экстренно, как сегодня – впервые за три года. Ее предыдущая помощница, как она помнила, даже не могла ее толком на рейс зарегистрировать, пришлось самой корячится у стойки…

- Саша… - Пробормотала она.

- Да, Анна Александровна?

- Что-то еще?

- Да, - продолжал помощник, - обязательно проверьте перед вылетом тревожный чемоданчик. Откройте сумку, и посмотрите. Я беспокоюсь, что мог что-то забыть.

Даже она не сразу сообразила, о чем идет речь. Сначала даже немного возмутилась: помощник что-то от нее требует? Потом поняла: это шеф играет в предельную конспирацию. Вместе с вещами, в сумке будут необходимые документы и пояснения.

- Хорошо, Саша, - ответила она после секундной паузы, - я обязательно загляну, не беспокойся.

Народу в ложе было на удивление мало. Все сидели на максимальном удалении друг от друга, дисциплинированно соблюдая социальную дистанцию. Многие были в масках. Портье при входе внимательно посмотрел на посадочный в ее мобильнике, потом попросил подождать минуту, после чего отошел куда-то в служебные помещения, и вернулся с новенькой сумкой «Луи Витон». Анна постаралась не выказывать удивления перед сотрудниками бизнес-ложи, но мысленно поставила себе зарубку – переговорить с Сашей насчет бюджета. Все-таки даже вопрос личного комфорта и имиджа должен иметь определенные пределы, иначе рано или поздно придется объясняться.

Анна нашла самое уединенное кресло в глубине помещения, убедилась, что ни одна из камер наблюдения не «стреляет» в спину, после чего открыла сумку. Сверху лежал новенький ноутбук HP сканнером отпечатка пальца, радужки глаза и поляризованным экраном – для конфиденциальной работы в общественных местах. Довольно редкая корпоративная модель. Она послушно приложила большой палец к сканеру, и позволила лазеру посветить себе в левый глаз. Экран зажегся. На нем высветился вопрос: «В чащах джунглей жил бы цитрус?»

Ничего себе! Шеф лично занимался подготовкой и настройкой этого ноутбука. Она пыталась пошутить на собеседовании, когда устраивалась в компанию много лет назад – и шеф это запомнил. Злоумышленник – даже если бы раздобыл ее пальцы и глаза – на последнем этапе наверняка радостно бы ввел в качестве ответа завершение панграммы: «Да! Но фальшивый экземпляр». После этого вся информация на диске была бы уничтожена. Единственно правильный ответ знала только Анна и сам шеф.

Она прикрыла клавиатуру, улыбнулась, и ввела пароль. Компьютер разблокировался. На рабочем столе была единственная папка с документами. Анна погрузилась в чтение.

Неведение, как правило, хуже самой проблемы. Шеф уже достаточно ее напугал этой внезапной командировкой и секретностью, которой позавидовала бы иная спецслужба. На практике все оказалось не так страшно. Пиарщики сильно накосячили – позволили выйти в эфир на местном телевидении сюжету, где в кадр попали работающие шаровые мельницы на новом ГОКе. Невелика огреха – но тот сюжет как назло посмотрел один новый и особо ретивый сотрудник Ростехнадзора, который как раз был в регионе в командировке. Разрешения на пуск линии они не получали. Но производственники так спешили сделать первый слиток ко дню рождения шефа, что наплевали на формальности, и отправили первую руду по сокращенной технологической схеме, минуя флотацию. Итог: комиссия Ростехнадзора, которая прибывала на предприятие завтра. Получается, вместе с ней, на одном самолете.

Анна внимательно оглядела соседей по ложе. Вроде бы никого из тех, кого она знала из ведомства, рядом не было. Впрочем, чиновники редко летают бизнес-классом в наше время, даже те, у кого статус позволяет.

Решение было элементарным: согласно технической документации производителя мельниц, компании Metso, они должны были произвести несколько холостых пусков на разных этапах монтажа линии. О каждом таком пуске они отчитывались полагающимся порядком. И, разумеется, вели техническую съемку процесса. Не сложно представить, что пиарщики нашли в общей базе данных медиа-материалов съемки технического пуска и передали их журналистам, а те использовали его при монтаже сюжета. Если пиарщики дорожат своим местом, и хотят сохранить работу – с журналистами они договорятся без проблем. Остается только устранить на месте все следы рабочего пуска – и порядок.

Теоретически, можно было бы обойтись парой звонков, и нужными инструкциями исполнителям – но шеф придавал этому активу очень большое значение. Значит, нужно было совершенно исключить вероятность любой случайности. Немного нудно, но совсем не страшно. В самом худшем случае им грозил штраф – прием не настолько большой, чтобы хоть как-то повлиять на финансовый результат проекта.

До начала посадки Анна успела принять душ и переодеться. Кабинка сияла чистотой, и ощутимо пахла хлором – видимо, у Саши действительно очень хорошие знакомые среди персонала: полную дезинфекцию провели буквально только что.

Уже на борту она, наконец, окончательно успокоилась, и позволила себе расслабиться. Салон был откровенно старым, мультимедийная система не работала, но кресло, которое забронировал ей Саша, было исправно, и легко превращалось в довольно просторную кровать. Перед взлетом она даже не стала отказываться от приветственного шампанского.

Полет проходил в северных широтах. Солнце, которое час назад скрылось за горизонтом на широте Москвы, снова медленно поднималось, окрашивая редкие облака в нежный розовый цвет. Было бы правильно лечь спасть сразу после взлета – в конце концов, впереди был рабочий день, а ночное время сильно сокращалось из-за перелета с запада на восток. Но Анну почему-то не отпускало странное ощущение радостного предвкушения. Словно не на Колыму она летела по работе – а как минимум на Сейшелы в приятной компании.

Пытаясь разобраться со своими чувствами, она глядела в иллюминатор, на причудливые облака, застывший многочасовой рассвет, и темную громаду земли далеко внизу. Отпустив мысли на волю, она грезила наяву. Ей являлись странные видения: теплое голубое море, огромные корабли с полированными деревянными бортами, синь лесных озер, и свежесть водопадов… Так, незаметно, она все-же уснула – даже не разложив полностью кресло.

Колыма встречала синим небом, ярким солнцем и теплом. «Похоже, ужасы этих мест несколько преувеличены», - думала Анна, спускаясь по трапу. Предусмотрительный Саша, очевидно, перестарался с теплой одеждой в «тревожном чемоданчике», и теперь она испытывала легкое недовольство из-за того, что приходится тащить на себе лишнюю тяжесть.

Ее, конечно же, встречали: молодой совсем парень, лет двадцати-двадцати трех, спортивный, высокий и светловолосый. Он стоял, возвышаясь над толпой, и переминался с ноги на ногу, тревожно вглядываясь в поток прибывших пассажиров. Перед собой, как щит, он держал табличку с названием ее компании.

- Привет, - она подошла к парню, и, не дожидаясь ответных формальностей, протянула увесистую сумку.

Тот подхватил ношу, улыбнулся, и сказал:

- Доброе утро, Анна Александровна! С прибытием! Меня Артем зовут.

- Приятно, Артем, - ответила она, - ну, со мной, судя по всему, ты заочно уже познакомился. Какой у нас план?

- На вас забронирован люкс в «Сплаве», это наша корпоративная гостиница, - сказал он, и добавил после секундного размышления, - лучшая в городе, кстати!

- Когда инспекция приезжает? – Спросила Анна.

- Ожидаем завтра, - ответил Артем, ловко лавируя с сумкой в толпе, - но они могут задержаться на день.

- Тогда давай сразу на объект.

- На ваше решение, - пожал плечами Артем, приподняв сумку, - но я бы рекомендовал хотя бы душ принять с дороги. Ехать часов восемь, дорога – грейдер, по пути никаких удобств.

- Ну хорошо, - легко сдалась Анна, - давай тогда в гостиницу. Мне нужно будет часа полтора.

За разговором они дошли до парковки. Артем предусмотрительно открыл перед Анной заднюю дверцу черного «Ленд-Крузера», но та не стала садиться.

- Я вперед сяду, - сказала она, сама открывая пассажирскую дверь, и забираясь в салон, - ты пока сумку в багажник положи.

Артем сделал удивленные глаза, но ничего не сказал.

- Включить кондиционер? – Предложил Артем после того, как завел двигатель.

- Не надо. Лучше окна откроем, если ты не против.

- Я только за! – Обрадовался Артем.

- У вас обычно так? – Анна провела рукой вокруг, имея ввиду погоду.

- Вы про пробки? – Уточнил Артем, - или про жару?

- У вас это пробками называется? – Анна с улыбкой посмотрела на дорогу; движение действительно было довольно плотным, но вполне рабочим.

- Вроде того, - улыбнулся Артем, - сейчас выходной объявили из-за жары. Чтобы народ хоть на солнышке погрелся. Вот все и ломанулись – кто куда. Но большей частью на побережье, конечно.

- Получается, ты в выходной работаешь?

- Да не привык я отдыхать! – Артем пожал плечами.

- Ты из юристов? Напомни фамилию, что-то не помню Артемов в штате.

- Не-е-е, - улыбнулся водитель, - я бригадир взрывников, на карьере работаю. В город заезжал, чтобы организовать доставку нового оборудования. У местных допуска нет. А ваши меня умоляли вас захватить. Я так понял, они накосячили сильно. Теперь боятся вас.

Артем снова улыбнулся.

От этой улыбки словно что-то шевельнулось у Анны в душе. Она прислушалась к себе в некотором удивлении. И правда: что-то с этим парнем было не так. Рядом с ним почему-то теплело на сердце. И это странное ощущение, как будто они всю жизнь были знакомы, и расстались только вчера…

«Что это со мной? – Она потерла руками щеки, - акклиматизация? Джет-лаг? Он же мальчишка совсем!»

- Похоже, мне давно следовало прилететь, - сказала она, стараясь глядеть прямо.

Магадан оказался чем-то похож на заштатный подмосковный городишко. Такие же дома в центре, рыночная площадь, обязательный парк. Разве что храм был раза в четыре больше, чем обычно бывает в таких городках. Белой громадой, он доминировал над всеми строениями, напоминая огромный айсберг в сером холодном море. Кстати, море из города было видно плохо: бухта Нагаева пряталась за довольно высокой сопкой, на которую взбиралась центральная улица, да и сама бухта – еще далеко не настоящее море.

Вообще, Анна давно заметила одну странность: во многих городах России, номинально считавшихся морскими, добраться до моря было не так уж и просто. В Питере Финским заливом можно любоваться только из нескольких точек на Ваське, да из захламленного Приморского парка на отшибе. Если приехать в город туристом – можно весь день осматривать достопримечательности, любоваться Невой, но при этом не увидеть ни краешка Финского залива. Никаких облагороженных морских набережных и открытых солнечных променадов. В Мурманске – скудный вид на Кольский залив, который совсем не море. Во Владивостоке – настоящее море видно только из домов на Второй и Третьей речке, а из центра – только Золотой рог, да остров Русский. И вот, Магадан – очередное разочарование.

Что и говорить, если даже в Москве нормальные облагороженные длинные набережные на реке стали появляться только совсем недавно, по мере разгрузки промзон. И то, этот процесс идет не гладко, постоянно мешают какие-то тёмные тайны прошлого. Вроде радиоактивного могильника в Сабурово, который расположен прямо на берегу, за Коломенским.

Такое впечатление, что в России вообще не особо любят открытую воду, и незаметно, но настойчиво всеми силами стараются (или старались?) ограничить к ней доступ.

Пока Анна размышляла о морских городах и городских реках, они подъехали к гостинице – приземистому зданию в безвкусном голубоватом навесном фасаде, и с большими зеркальными окнами во входной группе, над которой висели выполненные каким-то архаическим шрифтом аляповато-золотые буквы: «Hotel Сплав».

Артем подъехал ко входу, поставил автомобиль на ручник, и вышел из салона, чтобы открыть Анне дверь, после чего достал из багажника ее сумку.

- Хотите, могу до номера отнести, - предложил он, - с портье тут туговато. Не привык народ к сервису.

- Справлюсь, - сказала Анна, забирая у него сумку, - давай через полчаса здесь же.

Артем кивнул, и вернулся в авто.

Когда он уехал, Анна почувствовало себя зябко. Как будто зашло яркое летнее солнце.

«Эй! Притормози! – Одернула она себя, - тебе что, неприятностей в жизни не хватало? Захотелось молодого любовника на Колыме? На потеху всему холдингу?» Подумав так, она неожиданно осознала, что вовсе не хочет близости с Артемом. Ее внезапное чувство к нему имело совершенно иную природу. Вот только какую именно она никак не могла понять.

- Палатка, - сказала Анна, - какое странное название для поселка.

- Ничего странного, на самом деле, - Артем пожал плечами, - территорию-то осваивали геологи. Стояла здесь поисковая партия, или опорный лагерь, в реальной палатке. Вот название и закрепилось.

- Геологи, говоришь? – Усмехнулась Анна, - а все считают, что зеки.

- Ну не без этого, конечно, - кивнул Артем, - но жизнь сложнее, на самом деле.

Анну обычно раздражала речь других людей, сильно замусоренная словами и фразами-паразитами, но вот это его «на самом деле» она почему-то находила милым; как будто он подсознательно все время пытается докопаться до истины.

- За Палаткой мы поворачиваем налево, и уходим с Якутской трассы. Асфальта дальше не будет.

- Это плохо?

- Да не то, чтобы. Главное, чтобы дождя не было, а то размыть может. По прогнозу обещали на ночь ливень. Но, я надеюсь, успеем проскочить.

- Если мы застрянем – комиссия тоже застрянет, верно?

- Надеюсь, - Артем пожал плечами, - на самом деле, они в прошлый раз прилетали на вертолете с губером. Но в этот раз губер в Москве, а просто так разбазаривать региональный бюджет им никто не даст. Калибр не тот.

- А коммерческие вертолеты тут есть? – Заинтересовалась Анна.

- Ага, - кивнул Артем, - но они сейчас на консервации в Якутске. Так-то обычно они летом шейхов обслуживают.

- Шейхи – это какие-то местные старательские боссы? – Уточнила Анна.

- Неа, - осклабился Артем, - самые настоящие шейхи. Они сюда на джетах прилетают, на природу посмотреть, да поохотиться иногда. Налаженный бизнес. Но в этом году облом по всем фронтам. Ковидла эта многим подгадила, на самом деле.

Анна замолчала, переваривая информацию. А ведь логично получается. На Аравийском полуострове явный переизбыток тепла и солнца – куда же еще ехать отдыхать, как не туда, где можно как следует охладиться? Да и природа тут – снимай с руки, да ставь на обои. Очень красиво. Первобытный рельеф, сопки, поросшие сосняком. Кристальные реки, головокружительные обрывы да невероятно свежий воздух.

Помолчали. Увидев, что Анна ушла куда-то в свои мысли, Артем сосредоточился на дороге. Очень ценное качество для попутчика.

- Давно ты здесь работаешь? – Наконец, она прервала молчание.

- Скоро год как, - ответил Артем, не отрывая сосредоточенного взгляда от дороги.

- Тяжело?

- Да не то, чтобы, - он пожал плечами, - на самом деле, сложно было первые два месяца. Потом как-то адаптировался. Тут совсем не так плохо, как кажется издалека. Холод только достает, но даже к нему как-то можно приноровиться.

- А сам ты откуда?

- Новороссийск, - Артем тепло улыбнулся, - хороший город, хоть зимой и бывает ветрено.

- Как же тебя во взрывотехники-то занесло?

- Да я вообще хотел в мореходку поступать. Меня всегда тянуло к воде. Хотя, не удивительно, на самом деле. Когда растешь среди этого всего. Но батяня был резко против. Честно – не знаю, почему. Он никак это не мог объяснить и обосновать логически.

Артем вздохнул – глубоко, с подлинной грустью, так, что у Анны даже сердце защемило.

- Вот я и не стал никуда поступать, в пику ему, - продолжал он, - вместо этого пошел в армию. Хотел на флот распределиться, но не срослось. Ребята говорят, что батяня даже по военкоматам бегал, хлопотал, чтобы этого не случилось. А! – Артем махнул рукой, - Бог ему судья.

- Вы не в ладах с ним? – Позволила себе уточнить Анна, - а мама твоя как отнеслась к этому? Она тоже была против мореходки?

Почему-то этот вопрос про маму был для нее важным. Она заранее чувствовала что-то вроде ревности к этой совершенно чужой ей женщине, и заранее злилась на нее – за то, что та плохо выполняла материнские обязанности. Эти эмоции было абсолютно иррациональными; они даже пугали Анну, ведь она привыкла себя контролировать во всем.

- Хотел бы я это знать, - грустно вздохнул Артем, - мне кажется, будь она рядом – отец бы не так упорствовал. Она умерла родами. Странно, да, что в наше время такое происходит?

- Прости, пожалуйста. Я не хотела. Мне очень жаль, - пробормотала Анна; ей действительно было жаль парня, но при этом она почему-то радовалась, что у него нет матери. Это было… гнусно, пожалуй. И неожиданно. Совершенно не похоже на нее.

- Да в порядке все, - он кивнул, и попытался улыбнуться, - чего жалеть-то? Я вырос. Здоров. Работаю. Скоро сам о семье буду думать. Чего жалеть-то, а?

Снова помолчали. Серая лента дороги бесконечной грустной рекой бежала среди крутых сопок. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая камни фальшивым золотом.

- Анна Александровна, - в этот раз Артем первым прервал молчание, - тут скоро кафе будет. Ничего особенного – просто пирожки, да горячий чай. Но оно единственное на дороге. Остановимся ноги размять?

- Кафе? Да, конечно! Ноги размять точно пора! – Кивнула она.

Кафе представляло собой утепленный вагончик. Перед ним, во дворе стоял небольшой мангал, рядом – гора колотых дров. У мангала суетился какой-то мужик в телогрейке, разводя огонь.

В вагончике вкусно пахло жареными пирожками. Их встретила дородная буфетчика в засаленном переднике. Умудрившись одновременно нахмуриться и улыбнуться, она сказала:

- Можете снаружи разместиться, внутри только в масках. Есть свежие пирожки с яйцом и луком, и с картошкой. Шашлык будет минут через сорок – мы ждали вахтовую, а она раньше, чем через час не покажется.

- Нам пирожки, пожалуйста, - ответила Анна, улыбнувшись.

- Скока? – Кивнула буфетчица.

- Давайте по два каждого.

Артем одобрительно улыбнулся.

- Пить будете чего?

- Кофе есть? – Спросила Анна.

- Растворяшка. Двадцать рублей. Могу с молоком сделать.

- Можно без молока.

Они разместились у вагончика, за пластиковым столиком, кое-как прикрытым бумажной скатертью. Пирожки принесли сразу, кофе пришлось немного подождать – пока воду не вскипятил старинный пластиковый чайник.

- Странно, что комаров тут нет, - сказала Анна, пробуя на вкус пирожок. Тот оказался вполне приличным.

- Это да, - улыбнулся Артем, - тут гораздо лучше, чем южнее, в Сибири! Мошка тут почти не живет, факт. Вымерзает за зиму.

- Я была наслышана об ужасах мошки от старателей. Но, должно быть, они не из здешних краев были.

- Из Иркутска, наверное, - предположил Артем, - или из Забайкалья.

Их разговор неожиданно прервался шумом, и трехэтажным матом, который доносился из-за вагончика. Артем покраснел, и поднялся с места. «Пойду гляну, в чем дело», - сказал он. Анна последовала за ним.

За вагончиком оказалась площадка с большим мусорным контейнером. Возле площадки бесновалась (иного слова не подобрать) буфетчица, размахивая увесистой скалкой, и отчаянно ругаясь. Она подошла вплотную к контейнеру, и ударила скалкой по железному борту. Над краем показалась мохнатая голова, и что-то недовольно прорычала. Последовало еще несколько ударов скалкой по металлу.

Анна оторопела; из контейнера вылезал огромный бурый медведь, все так же что-то недовольно ворча себе под нос. Буфетчица, без малейшего признака страха, или хотя бы уважения, двинулась на него, поливая трехэтажным матом, и размахивая над головой скалкой. Медведь еще раз что-то недовольно пробормотал, потом отвернулся, и потрусил на сопку; его упитанные бока мерно колыхались.

- Не, ну вааще оборзели! – Прокомментировала буфетчица, успокаиваясь, - уже днем как к себе домой залазют! И охотиться на них запрещено! Расплодились – спасу нет!

Происшествие с медведем заставило Анну другими глазами глядеть на сопки, которые проносились мимо, по дороге. Суровый сосняк, и серые скалы перестали быть безжизненными.

- Медведей тут действительно полно, - прокомментировал Артем, - у нас в лагере даже есть специальный человек с ружьем, которое стреляет парализующими капсулами. Дежурит каждую ночь.

- Ясно, - кивнула Анна.

Тем временем сопки становились все выше, дорога забирала наверх. И вот путь превратился в довольно крутой серпантин, спускающийся вниз, в долину небольшой реки. В этом месте растительности почти не было – только серый дымчатый камень, да какие-то светлые, даже белые прослойки.

Анна хотела спросить водителя – что это за белый минерал, но тут вдруг впереди послышался странный шипящий звук. Как в замедленной съемке, она видела, как черная точка с гудением летит прямо на них, оставляя огненный след в сумеречном воздухе. Артем вскрикнул, и попытался отвернуть в сторону – но пространство для маневра было сильно ограничено. Он съехал боковыми колесами с дороги, и «Лэнд-Крузер» накренился, зацепившись днищем за склон. Этот маневр спас им жизнь. Снаряд угодил в склон – точно там, где оказалась бы машина через долю секунды, не вильни Артем в сторону. Бухнул взрыв, автомобиль сорвало со склона и перевернуло на крышу. Секунду поднималась пыль, потом порода на склоне пришла в движение – целый пласт как один, разом. Словно заколебавшись, огромная масса чуть подвинулась, замерла в нерешительности, а потом со звуком перекатывающихся камней и треском ринулась вниз, погребая под собой «Лэнд-Крузер», и его пассажиров.