Глава 4

Сейчас я наслаждалась его голодом, зверь оскалился и жаждал драть меня на

части. Хочу его бешеную жажду и этот взгляд: «ты напросилась, я порву тебя,

малыш". Да, рви, не щади.

Ник лихорадочно дернул змейку на ширинке и резким толчком вошел в меня до

упора, глухо застонал и от разрывающей наполненности я вскрикнула, но пощады

не будет. Все. Я в его власти и он возьмет все что захочет взять, без сантиментов

и нежности, неистово и жестко. С каждым толчком я чувствовала

приближающийся ураган который сметет остатки разума. Ник яростно целовал

мои губы, прокусывая нежную кожу, переплетая свой язык с моим, вторя

хаотичным движениям его члена внутри меня, разжигая пожар, клокотание

голодной страсти. Закинул мои ноги на плечи, и я выгнулась навстречу, закрывая в

изнеможении глаза, чувствуя, как он сжимает мою грудь, касается твердых, до боли напряженных сосков, как целует мои икры, проводит по ним языком

продолжая вдалбливаться в меня с диким остервенением, такой горячий

огромный внутри, неистовый, разрывающий, дарящий боль и наслаждение.

Порабощающая властность, требующая беспрекословного подчинения его

желанию. Деспот, тиран, жестокий манипулятор, знающий, как заставить меня

орать от неудовлетворенного желания и молить о пощаде, которой не будет. Я

вскрикивала от каждого толчка, захлебываясь стонами, слезами наслаждения, в

изнеможении закрывая глаза.

Оргазм был неожиданным, лишающим разума, он вспорол мое сознание и я

изогнулась в сладкой судороге, запрокинув голову, чувствуя, как Ник сильно

сжимает мои волосы на затылке не останавливаясь не на секунду, а потом этот

хриплый рык, его напряжение, мышцы, каменеющие под моими пальцами и я

заставляю себя открыть глаза потому что хочу видеть его безумие, вот это

нереально прекрасное, оголенное, неприкрытое наслаждение. Запрокинутая

голова, задыхающийся рот и мучительная маска болезненной агонии дикого

удовольствия. Быстро сокращаюсь вокруг его плоти, слегка тянет низ живота от

невероятной вспышки экстаза. В этот момент весь контроль у меня, и я сжимаю

Ника руками и ногами, чувствуя, как вздрагивает внутри меня его член, исторгая

семя, слыша его прерывистое дыхание и короткие хриплые стоны. Уткнулся

лицом мне в шею, а я задохнулась от безумной любви к нему, от мучительного

счастья с привкусом горечи и диким страхом потерять.

Постепенно голоса и звуки музыки начали прорезаться сквозь туман обоюдного

сумасшествия. Мои щеки залила краска стыда и я тихо прошептала:

– Мы сумасшедшие, – хотела освободиться, но Ник сжал сильнее и приподняв

голову посмотрел мне в глаза, усмехнулся краешком рта, а я

утонула, растворилась в кристально светлой синеве, видя свое отражение,

чувствуя опустошенность во всем теле.

– Со мной можно все, малыш. Ты помнишь? А все что нельзя – можно втройне. Я

бы взял тебя сейчас даже если бы мы стояли посреди площади. Я голодал по

тебе слишком долго. Это только начало.

С ним можно все, а без него...есть ли вообще жизнь, если он не рядом?

***

Но минуты полного единения, без жестокой реальности, быстро закончились. Мы

приехали домой и Ник заперся в кабинете вместе с Серафимом. Я пошла к себе,

прикрыла дверь, сбросив с себя одежду стала под душ. Я была счастлива,

какой–то нереальной запредельной эйфорией. Он со мной на несколько недель.

Вместе. У нас так редко получалось отключится от всего и побыть вдвоем, только

бы эти их постоянные беседы с Серафимом не помешали. Я не вмешиваюсь

обычно в их дела и не имею ни малейшего представления, что они там

обсуждают, но всегда был страх, что может произойти что–то способное разлучить

меня с ним надолго. Мне надоел Лондон я жаждала вернуться домой. Здесь все

чужое для меня, а Ник...он говорил, что слишком много сил потрачено на то,

чтобы держать в узде Европейские кланы и его присутствие необходимо, а мне

нужно быть рядом с ним.

Я переоделась в легкое платье, заплела мокрые волосы в косу и спустилась вниз.

Тут же появился слуга с подносом и поставил на столик графин с лимонадом. Я

автоматически поблагодарила и включила телевизор. Новости – это как всегда

очередной документальный фильм ужасов. Но репортаж из Лондона меня

заинтересовал. Странные беспорядки на улицах, массовые поджоги, особняков

видных политиков какими–то протестантами. В мире смертных свои войны и интриги за которыми мы пристально следим. Но это не моя забота, гораздо

сильнее поразило то, что один из сгоревших домов это особняк Элины, моей

знакомой, ее муж вел бизнес с Николасом. Они представители королевского

клана. Я набрала номер подруги, но она мне не ответила. Впрочем, ей сейчас не

до меня. Я отправила сообщение о том, что очень сожалею, а потом резко

подалась вперед. В новостях как раз показывали сгоревший особняк, санитары

выносили трупы, накрытые белыми простынями и грузили мертвецов в черные

минивэны. Это значило, что санитары, вовсе не медики – это Чистильщики,

мертвецы не из мира смертных, а из нашего. Я посмотрела на свой сотовый и

сильно сжала пальцы. Только что я отправила смс той, кто уже мертва. Я

судорожно сглотнула и налила себе воды. Может вернуть детей обратно в пригород?

Странные поджоги и убийства...кто знает с чем это связано. Я поговорю с Ником.

Пусть дети едут домой.

На душе появилось липкое предчувствие надвигающейся бури. Словно внутри

меня образовалась воронка, которая неприятно тянула нервы.

Я бросила взгляд на часы – долго они там. Очень долго. Позвонила Диане, но она

тоже не ответила. Я набрала Фэй и у нее сработал автответчик.

Я выключила телевизор и вышла в сад. Душно как. Гроза будет точно. Прошла к

ограде, увитой плющом. В этот момент верх ограды полыхнул искрами. Они

засверкали на зубцах и по всему периметру высокого забора. Я вздрогнула –

пустили лазерные лучи. Странно. Такое обычно происходит при усиленной охране

дома. Зачем понадобилось включать сегодня?

– Госпожа, сейчас небезопасно подходить к ограждению.

Я резко повернулась – один из охранников. Никогда не помнила их лиц и имен.

Они вечно снуют, как тени. У них работа оставаться незамеченными. Верные призраки моего мужа. Он всегда смеялся, когда я их так называла.

– Почему пустили лучи?

Спросила я, обхватывая себя руками, подул ветер и меня пробрало до костей. Особенности моей странной сущности – наполовину оставаться человеком. Парень посмотрел мне в глаза и тут же отвел взгляд.

– Получили приказ от Господина пару минут назад.

Я кивнула и в этот момент полил дождь. Резко. Самый настоящий ливень.

Охранник снял с себя плащ, подал мне, и мы мгновенно спрятались под навесом

заднего двора. Я инстинктивно укуталась, а он промок до нитки.

– Ничего себе погодка. Неожиданно, – парень усмехнулся и тут же смутился, –

простите.

– Зайди в дом, ты промокнешь, – я толкнула дверь, но охранник отрицательно

качнул головой:

– Я и так мокрый. Простуда мне точно не грозит, – усмехнулся, и смахнул капли со

щеки, – да и не положено нам. Я должен быть снаружи до рассвета. Не имею

право покинуть пост.

На его поясе затрещала рация.

– Дэн...как слышишь. Прием! Что там на заднем дворе? Все работает?

– Да, все под током, – ответил в рацию и вернул ее обратно.

– Что–то происходит? Нам угрожает опасность?

– Теперь точно нет, Госпожа. Он снова посмотрел на меня и отвел взгляд. Да, у Ника вышколенныеподчиненные. Этот вампир очень молод. Возможно не так давно обращен.

Темноволосый, худощавый, но коренастый. Лицо очень юное и взгляд живой, еще

не тронутый вот этим вселенским опытом древних вампиров, таких, как мой муж

или отец. Я протянула ему плащ.

– Спасибо, Дэн. Выполняйте свою работу.

Вернулась в дом и услышала, как хлопнула парадная дверь. Видимо, наконец–то

уехал Серафим.

Ник так и не вышел из кабинета. Я поднялась к нему, приоткрыла дверь. Он сидел

за столом, сжав переносицу двумя пальцами и постукивал сигарой по

столешнице. Увидев меня, резко встал, преодолел расстояние в несколько шагов и

обнял до хруста в костях. Молча. Я чувствовала напряжение Ника и ничего не

понимала. Он зарылся лицом в мои волосы и шумно втянул мой запах. Наконец–

то расслабился и пальцы, сжимающие мое тело до боли, слегка разжались.

Я всегда давала ему успокоение, именно в те минуты, когда он был напряжен, но

сейчас...это было нечто иное. Нет, мой муж никого и ничего не боится. Я не

видела в его глазах страх. Никогда.

Он скорее нагло смеется смерти в лицо. А сейчас…мне казалось, что это страх. Только этот упрямец ничего мне не

расскажет. Он перестал вмешивать меня в дела Братства после последней войны

с Асмодеем. Оградил от политики полностью. Я принимала любое его решение, я

доверяла интуиции мужа и способности защитить семью. Я всецело посвятила

себя детям, дому, своему бизнесу. Фонд захватил все мое свободное время. Я

проводила там каждый день, иногда вместе сдетьми.

– Неприятности? – тихо спросила я. Слабо кивнул. Ведь его что–то гложет. Я чувствую это нутром. Зарылась пальцами в непослушные волосы, и он устало закрыл глаза.

Расспрашивать бесполезно и не нужно. Медленно гладила его по волосам,

пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы, чувствуя, как он успокаивается от моих

прикосновений. Провела ладонью по его щеке, а Ник перехватил мою руку и

прижался к ней губами. Я обняла его за шею, и он посмотрел на меня. Взгляд

смягчился...и дух захватило – это так невероятно, когда в глазах хищника

плескается щемящая нежность ко мне, ради этого можно пройти все круги Ада.

Ник поправил прядь моих волос мне за ухо, а потом провел по моей щеке

костяшками пальцев.

– Я говорил тебе, что ты мой наркотик?

Я улыбнулась и кивнула. Конечно говорил и не раз.

– Мой личный антидепрессант.

Снова прижался ко мне и тяжело вздохнул. А я обхватила его голову руками и

закрыла глаза, чувствуя, как он зарылся лицом в ямочку между шеей и мои

плечом. Мне просто было хорошо от того что он рядом. Иногда эти моменты

сближают сильнее, чем секс, когда вот этот сильный, властный Зверь обретает

покой в моих объятиях, когда я могу видеть его настоящим, и он не боится

показать свои слабости потому что доверяет мне.

– Ник, пусть дети вернуться сюда, в Лондоне неспокойно.

Прижал меня чуть крепче и прошептал мне в волосы:

– Я усилил там охрану. Они сейчас переехали в другой особняк, тамбезопасно. Им не нужно ехать сюда.

Значит...значит скоро здесь начнется нечто более масштабное, и я всецело

доверяла интуиции Ника. Если он так считает, то у него есть все основания.

Только знать бы что происходит.

– Малыш, почему у тебя мокрые волосы? – спросил тихо, задумчиво, зарываясь во влажные локоны пятерней.

– Выходила на улицу и как раз пошел дождь.

Он поцеловал меня в шею снова демонстративно втягивая шумно воздух,

показывая, как ему нравится мой запах.

– Если бы я мог, то спрятался бы с тобой на необитаемом острове эдак на месяц и гори все синим пламенем.

Это извинение за то, что не может проводить больше времени с нами.

Я пошла к двери, потом обернулась и тихо сказала.

– Когда я с тобой, у меня появляется свой маленький необитаемый остров, потому

что все остальные просто исчезают. Я скоро вернусь, ко мне должны приехать из фонда.