Глава 1

Закрываю папку и откидываюсь на спинку кресла. Десятое дело отписано! Тру горящие — словно песок попал! — веки и зеваю так широко, что хрустят челюсти. Беру сотовый и смотрю на светящиеся в темноте цифры: полпервого ночи. Слышу урчание желудка, невольно морщусь: опять забыла поужинать! Теперь стану ночной жрицей —буду есть ночью. Поднимаюсь, ноющие колени едва разгибаются, и, сунув стопы в пушистые тапочки, выхожу из своей комнаты. Увидев светлый прямоугольник стеклянной кухонной двери, вздрагиваю. Со стороны спальни родителей доносится богатырский храп отца, а это значит только одно.

— Эта девчонка! — шепчу зло.

Открываю дверь на кухню и слышу приглушённую, чтобы не мешать отцу, музыку. Мама, облокотившись спиной о стену, сидит за столом, веки её опущены, рот приоткрыт. Из маленького грязно-жёлтого приёмника доносятся отрывистые выдохи, словно кто-то убегает, и мрачная мелодия. Мама вздрагивает, резко выпрямив спину, смотрит на меня и облегчённо вздыхает:

— Напугала.

— Детектив слушаешь? — хмыкаю. Усаживаюсь на табурет и, устало упираясь в стол локтями, подаюсь вперёд. — Леська опять где-то шляется?

Мама слабо улыбается и виновато, словно это она принудительно послала дочь в ночной клуб, опускает глаза. Ухмыляюсь и набираю на сотовом сестру. Мама ни за что не ляжет, пока дочь не вернётся, и упрашивать бесполезно. Выход только один — дать Леське хорошего пенделя, чтобы летела домой аки на крыльях!

В трубке длинные гудки, затем короткие. Терпеливо набираю снова и снова: в клубе музыка такая, что услышать звонок просто нереально. Но это и не нужно. Когда Леська захочет сделать очередное селфи, то увидит пропущенные вызовы. И в зависимости от того, сколько их будет, зависит скорость, с которой она прискачет домой. Набираю, кажется, в десятый раз.

— Нинка! — раздаётся в трубке радостный голос. Сестра кричит не потому, что думает, что я глухая, просто она сама уже почти ничего не слышит. На фоне гулкого «тыц-тыц» Леська орёт: — Зачем звонишь?

Поднимаюсь и, быстро ретировавшись на лестничную площадку, осторожно прикрываю за собой дверь так, чтобы замок не защёлкнулся.

— Угадай! — хмыкаю. — Время хочу узнать! Не подскажешь?

— С кем треплешься? — слышу мужской голос.

— Сестра моя! — отвечает Леська.

— Зови сюда! — орёт мужик, и я вздрагиваю: это точно не Ванька!

— Ага! — смеётся Леська. — Она приедет! С ОМОНом!

— Тогда завязывай! — грубо рявкает мужчина.

По спине моей ползут ледяные мурашки. Судя по голосу, он намного старше Леськи. Сестра пьяно хохочет, и я, сменив тактику, вкрадчиво интересуюсь:

— Похоже, тебе весело. Что за клуб? Надеюсь, это нормальное заведение, а не какой-нибудь притон?

Сестра смеётся:

— Нинка, это же «Голд»! Как можно обозвать притоном самый модный клуб города?

Вздыхаю с облегчением и уточняю:

— А Ванька с тобой?

— Ванька? — рассеянно переспрашивает Леська, и у меня холодеет затылок. — Не-а… Мне пора!

Слышу в трубке короткие гудки, а сердце просто грохочет. В ночной тишине многоквартирного дома кажется, что стук его услышит даже мама! Я осторожно захожу в квартиру и, подхватив из хрустальной вазы ключи от машины, засовываю в карман шорт удостоверение и сотовый. Приоткрываю дверь на кухню и, звякнув ключами перед собой, как можно спокойнее говорю:

— Мам, я за Лесей. Она позвонила, сказала, что такси не может поймать. Не жди нас, ложись спать!

Мама молча смотрит на меня, черты её смягчаются, взгляд полон благодарности. Киваю и торопливо выбегаю из квартиры. Зная, что Леська в безопасности, мама, скорее всего, ляжет спать и утром пойдёт на работу более-менее выспавшаяся. Сбегаю по ступенькам и распахиваю железную дверь. Короткий скрип и звучный хлопок остались позади, а я бегу к своей крошке. На ходу нажимаю на пульте кнопку, пикает отключённая сигнализация. Распахнув дверцу, плюхаюсь на сидение и тут же выстраиваю маршрут на навигаторе. Это Леська наизусть знает все клубы города, а мне, дни и ночи прикованной к работе, придётся повозиться, чтобы найти этот так называемый модный «Голд»!

Кручу руль и выныриваю из спального района на широкую улицу, наполненную ночными огнями и рекламой так, что возникает ощущение, будто окунаешься в безумный танец тысячи новогодних ёлок. Навигатор показывает всего пять километров, но я нажимаю педаль газа до упора, смело обгоняя другие авто. Очень уж не понравился мне грубый голос мужика. И где Ванька? Соседский мальчишка с серьёзным лицом, который часто приходил к нам в гости и смотрел грустными серыми глазами. Они с Леськой неразлучны, кажется, лет с пяти. С тех самых пор, как мне приходилось после школы сидеть с ними обоими до позднего возвращения кого-либо из мам.

Навигатор сообщает, что я на месте, и я давлю на тормоз, высматриваю среди бесчисленного количества машин где бы припарковаться, но мест нет. Стоянка перед зданием, сияющим миллионом разноцветных огней, просто забита. Действительно модный клуб. У входа замечаю длиннющую очередь. Вот блин!

Останавливаю машину на обочине, заглушаю двигатель. Схватив ключи, выскакиваю и нос к носу сталкиваюсь с полицейским.

— Здесь парковаться не положено! — раздражённо рявкает тот. — Уберите машину!

— Я на пять минут, — в спешке бросаю я, но страж порядка хватает меня за локоть.

Вижу каменное выражение его лица, обречённо вздыхаю, сую руку в задний карман шорт и вынимаю корочки мирового судьи. Раскрываю перед его глазами и тоном нежной куртизанки говорю:

— Я на пять минут! Но если вы нетерпеливы, можете поступать так, как вам заблагорассудится!

Мужик меняется в лице: щёки его напоминают спелый помидор, вытаращенные глаза, кажется, сейчас вывалятся из орбит. Оставляю его размышлять о том, что понадобилось судье в ночном клубе, и бегом пересекаю улицу. Плевать, что в неположенном месте, в ушах звучит грубый голос: «Тогда завязывай!», и тревога за сестру растёт с каждой минутой.

Двигаюсь прямиком к здоровенному мужику, голова которого, кажется, растёт сразу из накачанных плеч. Охранник окидывает меня таким взглядом, словно я ошиблась не то что заведением, а миром. Ну конечно! В «Голд», судя по одежде желающих попасть в клуб, принято являться в дизайнерских платьях, и моя однотонная футболка явно не вписывается в дресс-код. Вздыхаю и снова раскрываю корочки:

— Я по срочному делу!

Охранник кивает и, не обращая внимания на возмущённые выкрики из очереди, пропускает. Открываю дверь, и невероятный шум оглушает меня, вибрирующие басы сбивают ритм сердца, влажная духота заставляет дышать глубже и чаще. Проталкиваясь среди танцующих, пытаюсь рассмотреть стройную фигурку сестры. У Леси не так уж много нарядов, очень надеюсь узнать её, даже оказавшись в этом безумном хаосе.

Вот слева! Канареечно-жёлтое платье, длинные светлые волосы, мужчина средних лет рядом. Это она? Бросаюсь к парочке, как вдруг люди, словно воды, расходятся передо мной, разделяя Леську и её грубого спутника. Сестра теряется в толпе, а мужик замирает, беспомощно рассматривая толпу злым взглядом.

Облегчённо вздыхаю, радуясь, что сестра улизнула от опасного субъекта, как тут же снова начинаю переживать за глупышку и выискиваю в толпе её ярко-жёлтое платье. Музыка звучит уже другая, ведущий что-то вещает, но я не прислушиваюсь к словам, пытаясь пробраться сквозь толпу в сторону, где исчезла Леся. Гул нарастает: люди кричат, раздаётся дикий пронизывающий свист и тонкий зубодробильный девичий визг. Оглушённая, вздрагиваю и оборачиваюсь в ту сторону, куда смотрят все.