Глава 8

Я прошла все эти унизительные процедуры и подробные расспросы. Хотя, унизительней члена этого вонючего докторишки уже не будет ничего.

Я надеялась, это мне поможет выбраться – вот что было самым главным. Поэтому, я всё подробно рассказала, и снова выдавила с трудом пару слезинок из себя.

Самое главное, настал тот момент, когда меня вывели из психбольницы. Да, я шла уже как жертва, с меня сняли смирительную рубашку, но я оставалась в своей потрёпанной белой, почти серой пижаме.

Выйдя на улицу, я вдохнула глоток свежего воздуха, и мне захотелось жить. На мгновение мне показалось, что я была счастлива, и у меня зародилась мысль, что, может, я смогу снова начать жить обычной жизнью. Но, это всё было только на мгновение, и меня снова накрыла ужаснейшая тоска, и боль в душе напомнила о моей трагедии. Я поняла, что я обречена на муки и эту душевную боль, что разрастались, как опухоль.

После подробных опросов полицией, я не заметила, как уже сидела в кабинете детектива, куда он меня привез для уточнения неких моментов по делу об убийстве. Его кабинет был таким уютным, что не хотелось бы его покидать никогда, тут также приятно пахло его духами, а ещё кофе, что я не пила вечность. Психам нельзя кофе, он действует слишком возбуждающе на таких, как я. Небольшой стол был усеян кипами бумаг, там же стоял открытый ноутбук.

Я сидела на стуле и смотрела временами в окно, что находилось сбоку от его стола. Сквозь горизонтальные жалюзи ещё пробивалось яркое вечернее солнце.

Детектив был со мной так любезен, что мне даже показалось странным, что он так за меня переживает и, можно сказать, даже проявляет некую заботу. Спрашивал, не голодна ли я, или, как я себя чувствую. Хотя, я ему никто. Да и вообще, кто я, просто конченая психопатка, как все вокруг считали. Подумаешь, изнасиловали ту, что итак уже сошла с ума. Разве может с такой случится что-то хуже? Ровно, как и с её восприятием её собственного конченого мира?

После последнего разговора с детективом, я как-то по-другому стала смотреть на вещи, на людей и их отношение. В своей прошлой жизни я во всех искала только хорошее, находя оправдания любым их поступкам. Но сейчас мне было всё равно на людей. Я знала, всем до лампочки до меня и моих проблем. Для всех – я лишь слетевшая с катушек самоубийца, что не может взять себя в руки после потери близких.

Но, детектив Стив, действительно, оказался хорошим человеком. А ещё, как я ранее подметила, весьма красивым мужчиной, и на удивление, он был одинок. Хотя, это лишь моё предположение, ведь кольца на его пальце не было. Да и за весь день, пока он пробыл со мной, ему не пришло ни одного личного сообщения или звонка. Видимо, его одинокая жизнь пробудила в нём безграничную заботу, и всё это он направил на меня, такую бедную и несчастную чокнутую женщину.

Даже было жаль, что я просто разыграла эту драму, а он искренне в это поверил и сопереживал мне по-настоящему.

Мне стало стыдно за это всё, но я ведь его не обманула, меня действительно изнасиловали. И экспертиза показала следы спермы. Но я слишком отчаянно ревела, я не хотела так затронуть его эмоции, я видела по его глазам, что он переживал за меня, что прочувствовал всю боль вместе со мной. Когда я выберусь окончательно из-под этого надзора, то обязательно скажу ему спасибо за всё.

Сейчас я почти выбралась из той душевной тюрьмы, теперь я жертва, а не просто свихнувшаяся самоубийца. Мне только останется пройти консилиум врачей и доказать, что я победила свой недуг, и медикаментозное лечение мне, действительно, помогло. Хотя, я выбрасывала все таблетки в унитаз. Но теперь цель оправдывала средства.

Надеюсь, что теперь этому озабоченному ублюдку точно конец. Это было уже ясно, так мне заявил детектив Стив, когда мы ехали в его отдел полиции.

Даже как-то жаль будет, если «доктора зло» посадят в тюрьму, и я не доберусь до него. А так хотелось его слегка расчленить, хотя бы нижнюю часть его тела, точнее, эту мерзкую, вонючую скукоженную плоть, что болталась между его тощих ног.

Детектив Стив сидел напротив меня и смотрел на мои многочисленные шрамы, что выглядывали из-под коротких рукавов пижамы на обеих запястьях.

Я даже не пыталась их прятать, а смысл. Всем и так ясно, почему я в очередной раз попала в этот дом для душевнобольных.

А я продолжала наблюдать за его обеспокоенным взглядом. Представляю, что он думает: «Совсем с катушек слетела, бедняжка!..»

Он перевёл взгляд в экран ноутбука и что-то активно начал читать, лишь его глаза бегали влево и вправо. Также проворно прокручивая что-то мышкой, он снова взглянул в мои усталые глаза.

Теперь-то я знала, как выглядит моё измученное, измятое временем и худое, до ужаса, лицо.

Кожа стала тусклой и бледной, тёмные круги под глазами очерчивали полудуги. Конечно, а почему бы им не появиться, я спала от силы не больше четырёх часов, и то, это даже было много для меня. В основном, мне снились кошмары, и я, просыпаясь в холодном поту, уже не могла больше заснуть. На душе всё неприятно свербело, загоняя меня в очередную тяжёлую депрессию. Да, на удивление, мои красивые черты лица остались при мне. Яркие глаза, цвета янтаря, всё также блестели. Правильные черты лица, очерченные скулы, хоть и сильно похудевшие, пухлые губки – всё напоминало о некогда привлекательной женщине, на которую сворачивали шеи мужчины. Но сейчас я больше походила на очень замученную женщину, что устала от жизни, и мечтает уснуть и не проснуться.

Детектив Стив слегка кашлянул, нарушив звенящую тишину в его кабинете.

— Миссис Хоулл, я нашёл очень интересные факты по делу об убийстве. Мне нужно будет ещё раз убедиться в этом, но, думаю, я близок к цели. Один из убийц сам проговорился одному из моих докладчиков, и я буду его настойчиво допрашивать. Мне осталось получить только ордер. И я приступлю.

Я только молча кивнула и продолжила смотреть ему в глаза. Он встретился со мной взглядом и задумчиво отвёл его, продолжая что-то изучать в ноутбуке. Вдруг он снова поднял взгляд и обеспокоено спросил:

— Вам есть куда ехать?!! Родители или друзья?! На время следствия, и до консилиума, вы должны будете побыть под присмотром врачей. Вас отправят в другую психиатрическую больницу. Но, если вас признают здоровой, то вам нужен будет опекун. У вас есть такие?!

Я сразу же ответила, не раздумывая, мой голос был спокойным и бархатно-мягким.

— Да, у меня есть родители, и они будут рады увидеть меня здоровой, победившей свой недуг.

Он быстро закивал и, взяв телефонную трубку, начал куда-то набирать.