часть 5

— Я поняла…

— Вот и чудно. Значит, сейчас мы выходим, ты выбираешь исполнителя и вперед… на трах-тибидох, как говорится, — язвительно спародировал меня мужчина. Мерзавец! Гад! Сволочь!

— Значит, не теряешь надежды подложить под тружеников борделя?! — рыкнула, медленно поднимаясь, я, ощущая, как проявляются за спиной ранее скрытые магией крылья. Хламида с тихим шелестом осела к ногам.

— Это нужно. В первую очередь для тебя, фея.

— Правда? — прошептала я, делая еще один скользящий шаг к нему. — А у меня есть варианты, дорогой мой дроу.

— Какие же? — уточнил темный и, судя по взгляду, уже был не рад, что сел в глубокое кресло. Я уже стояла почти вплотную, и подняться он не мог.

— А такие вот, — я вскинула руки и расстегнула первую пуговку на лифе. — Нам же нужно отсутствие невинности, верно? Тебе… дорогой мой Сол. Тебе. Так почему бы самому не подсуетиться? — В голубых глазах застыл глубокий шок.

— Лия… я не могу, — помотал головой темный, сразу поняв, что ему грозит в ближайшее время.

— Правда? — весело осведомилась я и, подавшись вперед, пихнула его в грудь, ставя точку на попытке привстать. А после скользнула к нему на колени, оседлав их. Почти сразу сползла до узких бедер и поерзала, ощущая под попкой характерную твердость, и тихо рассмеялась. — Можешь. Очень даже можешь. И, кажется, еще и очень хочешь!

— Так… — он зло взглянул на меня и сжал талию, пытаясь заставить отодвинуться. Впрочем, это было не особенно удачным маневром, судя по тому, как расширились зрачки мужчины. Я скользнула еще раз туда-сюда, одновременно прижимаясь к Солу грудью, и тихо шепнула на острое ухо:

— Так? А может быть, вот так? — подула на темную кожу и осторожно поцеловала мочку. Он дернулся от неожиданности, а я лишь рассмеялась.

— Доиграешься, фея…

— Ты прекрасно понимаешь, что я именно этого и хочу.

— До другого доиграешься.

Голос темного сел и теперь звучал с такой волнующей хрипотцой, которая словно бархатом по коже проходилась. Ох… невзирая на браваду, я ощущала себя очень уязвимо. Сама поза, осознание, что стоит расстегнуть его штаны и задрать мою юбку – и случится то, чего я, может, и добивалась… но бояться не переставала. Да и вообще, по идее, это меня должны уговаривать, а не наоборот! Он часто и тяжело дышал, по-прежнему сильно сжимал пальцы на моей талии, заставляя оставаться неподвижной.

— Ты так хочешь оставить следы на моем теле? — тихо спросила я, запуская руку в светлые волосы и ослабляя узел на шелковой ленте, которой они были перетянуты.

— О чем ты?

— М-м-м… конкретно сейчас о тех синяках, которые появятся на талии. А вообще… вообще, следы после любви бывают разные. Припухшие от поцелуев губы, покрасневшая кожа от слишком порывистых прикосновений, ну и, конечно же, следы семе…

— Молчи! — рыкнул он, перебивая меня. — Бесстыдная, развратная… девственница, что б тебя!

— Я буду молчать только в одном случае. Если буду действовать, — подтверждая свои слова, я склонилась и накрыла губы эльфа поцелуем. Если честно, в этот момент я ощущала что угодно, кроме уверенности в своих целях. Все же, как ни крути, мужчина — это не женщина, и его склонить к интиму, особенно если он не хочет, очень сложно. Да и… вы видели зубы темных эльфов?! Вдруг цапнет?.. Наверное, вообще не стоило при таких условиях к губам лезть. Ухо — чудесный чувствительный орган, богатый нервными окончаниями и выгодно отличающийся полным отсутствием зубов! А шея — еще лучше, она не только позволяет подпихнуть дроу к нужному решению, но и еще не дает темному распустить зубы! Но что сделано, то сделано. Придется работать с чем есть. Впрочем, если что, никогда не поздно вернуться к ранее освоенным территориям. Уху! Так что я просто прижалась к нему и на несколько секунд застыла, не понимая, что же делать дальше. Долго думать не пришлось. Мои губы смяли жадным, настойчивым поцелуем, а руки дроу взметнулись вверх, запутываясь в моих волосах и не позволяя отвернуться, даже если бы я захотела. А я не хотела, демоны побери! Не хотела! Потому что… потому что это было невероятно!

Я не была совсем уж наивной и невинной девочкой. А в последний год так вообще вполне осознавала, что я хочу, чтобы в моей жизни появилась эта сторона. Назначенный мне светлый эльф тоже не только глазки строил все это время. Но, создатель, меня еще никогда так не целовали. Все чувства обострились в разы, вся бравада и уверенность испарились в никуда… все эмоции обернулись желанием. И оно расплавленным золотом текло по венам, зажигая кровь и будя потребность в большем.

Дроу, похоже, в отличие от теоретически подкованной меня все же имел хорошую практику. Сильные руки мужчины прекрасно знали, где они хотят оказаться. Одна ладонь скользнула с затылка на шею, на миг сжав ее, и погладила бешено трепещущую под кожей жилку. Я прерывисто выдохнула и ощутила, как губы темного дрогнули в усмешке.

— Что, маленькая фея… — горячий шепот обжег ухо. — Когда игра идет не по твоим правилам, ты уже не так уверена в себе? — Мою грудь сжали, словно подтверждая слова.

Я задумалась. Хм, как бы потактичнее сообщить темному, что все пока как раз идет так, как я и хотела? Он сорвался, и я в восторге от результатов.

Правда, когда ощутила пальцы Сола на обнаженной коже на стратегически важном участке между подвязками и трусиками, мне как-то стало волнительно!

Еще один длинный, сводящий с ума поцелуй выбил из головы все лишние мысли. Остались только чувства. Ощущения тяжелого тела рядом, горячих рук на моей коже, которые уверенно откинули в сторону хламиду и теперь стягивали платье. Осталось только желание. Жажда его поцелуев, потребность касаться темной кожи и искушение узнать, какова она на вкус. Я нащупала пуговицы на рубашке жреца и начала расстегивать. На ощупь это получалось плохо и долго… а я сейчас не отличалась терпением. Рывок — пуговицы скачут по мраморному полу, и ткань расходится в стороны, открывая широкую мускулистую грудь. Я, довольно урча, распластала по ней ладони и игриво царапнула плоские соски. Дроу прерывисто выдохнул и рывком сдернул мой лиф вниз. Ну… попытался. У меня все было сложнее. Шнуровка на спине!

— Как снимается эта гадость?! — рыкнул темный, отчаявшись нащупать завязки.

— Служанкой, — пискнула я, квадратными глазами наблюдая, как откуда ни возьмись в руках мужчины появляется узкий изогнутый кинжал.

— Ее мы звать не будем, — усмехнулся темный и легонько хлопнул меня по плечу. — Повернись… и немного изогнись.

Я сделала. Голубые глаза Сола потемнели, и корсет на мне распороли в два взмаха. Сразу видно — внушительный опыт! Во владении острыми предметами… И я вот думаю, а он вообще шантажироваться будет? Или я это все зря? Но в любом случае уж лучше мой первый раз будет с этим сильным, умным влиятельным и — чего уж скрывать — желанным мужчиной. Вспомнив недавно предложенную альтернативу, я окончательно убедилась в том, что права!

Лиф, посланный мощной рукой дроу, упорхнул в сторону и повис на спинке дивана, как флаг капитуляции. Я предпочитала думать, что капитулировал тут темный. Гордо выпрямилась, осознавая, что гордиться мне есть чем. Красивый бюст третьего размера не менее эффектно облегало бюстье, и я искреннее рассчитывала, что с ним обойдутся нежнее, чем с корсетом.

Взгляд остроухого потемнел почти до черноты, и он, протянув руку, осторожно коснулся моей шеи, скользнул пальцами ниже, очерчивая границу белья, и наконец большая ладонь легла на грудь, сжимая ее. Я прерывисто выдохнула от волнения и желания.

Меня окинули совершенно бешеным, голодным взглядом и… приподняв руками под попку, спустились вместе со мной на пол. Разложили на удачно разметавшейся хламиде, перехватили руки и прижали их над головой.

Я лежала, ощущая себя маленькой, нежной и уязвимой. Отчасти потому, что теперь, когда темный прижимался бедрами ко мне так плотно, я очень ясно осознала, что он везде… большой мальчик.

— Как же мне нравится, когда ты молчишь, — выдохнул дроу и, видать, для надежности закрыл мне рот поцелуем.

Я прерывисто вздохнула, выгнулась под ним и закинула на мужчину ногу.

Дальше… Дальше было сумасшествие, в ходе которого улетела в сторону рубашка темного, а юбка на мне задралась выше некуда. А вот бюстье он почему-то снимать не торопился, выписывая узоры поверх черного кружева и легонько покусывая кожу на шее и ниже. Я сходила с ума и даже делала попытки освободить руки, чтобы наконец стащить с себя эту раздражающую тряпочку. Он смеялся и не пускал, без труда удерживая оба мои запястья одной рукой.

Все было чудно. Замечательно и бесподобно, считай — божественно. Пока с грохотом не открылись двери и громкий, возмущенный голос матушки Сола не прогремел по комнате:

— Что тут происходит?!

Что-что... Я лежу, а ваш сынок меня целует, не видно, что ли?

Мужчина замер. Из голубых глаз медленно уходила мгла желания, и возвращалось, так сказать, просветление. Почти что ужас от содеянного! Неверящий взгляд дроу метнулся к его рукам. Ну а что? Одна меня держит, вторая на красивом бюсте лежит. Все хорошо!

— Л-л-лос! — простонал Сол и стремительно поднялся.

Матушка жреца не унималась:

— Я спрашиваю, что тут происходит?!

— Как что? — не дождавшись помощи от темного, я встала сама и поправила задранную по самое не могу юбку. — Подготовка меня к великой чести, конечно!

— Но… но… но не Сол же! — взвыла благовоспитанная темная эльфа и, прижав пальцы к виску, оперлась о косяк. — Так же нельзя.

По моему скромному мнению — если очень хочется, то не просто можно, а нужно. А нам с Швах-барабахом явно хотелось. Я только пожала плечами.

— Мать… — темный поспешно натягивал рубашку. — Я…

— Ты можешь объяснить? — чрезвычайно скептичным тоном поинтересовалась дроу.

— Могу. Но не буду, — внезапно похолодевшим тоном ответил жрец, пристально глядя на мать.

А она смешалась и опустила взгляд. Хм… для матриархального строя это необычно. И подозрительно.

Дроу холодно заявил, что он не обязан оправдываться. Я заинтересованно внимала разговору. Интересненько. А если учесть, что у темных эльфов матриархат, то вдвойне интересненько.

Вопрос, кого я сейчас тут активно соблазняла и что мне за это будет?