Глава 6

Господи... Но почему же так больно и почему я всё это терплю, стиснув зубы? Кир же вон не терпит, не стесняясь ни в выражениях, ни в выбросе возможных физических действий.

- Бл*дь... прости, Аль, но у меня сейчас откровенная ху*ня в голове... Мне нужно несколько минут, чтобы хоть немного переварить всё это дерьмо.

- Хорошо... Переваривай... Но, скорей всего, в эти дни нам лучше пока не встречаться... На всякий безопасный случай. И пореже друг другу звонить...

Кажется, он настолько сейчас был дезориентирован, что и сам не до конца понимал, о чём ему говорят. Знал бы он, как я его понимаю... Только не могу до него дотянуться, разрываясь от боли и противоречивых желаний – увидеть его, прижаться к нему со всей дури, и пусть меня при этом хоть на смерть убьёт, хоть сознания лишит на веки вечные. И в то же время – ударить, закричать ему в лицо, расцарапать в кровь уродующими полосами всю его няшную мордашку, чтобы ни одна Арина Шевцова не смогла смотреть на него без содрогания...

- Я всё равно буду звонить... И, скорей всего, позвоню уже очень скоро... Надо только чуть очухаться и что-нибудь сообразить. Но оставлять всё это, как есть, просто нельзя...

Да неужели? Будешь теперь соображать, что же мне такого правдоподобного рассказать про свою невесту?

- Да... наверное... Но я буду в эти дни выпадать из зоны доступа... надо готовиться к субботе. Салоны, причёски и прочее дерьмо. Он ещё хочет заказать назавтра в квартиру кучу техники и мебель в гостиную. На вряд ли у меня будет много времени на телефонные разговоры.

- Тогда набирай меня, когда выпадет хоть какая-то свободная минутка. Думаю, он меня тоже завтра нехило загрузит ещё какой-нибудь хренью с давно просроченными сроками. Но мне по любому нужно будет тебя услышать.

- Хорошо... конечно...

- И сегодня ночью, когда будешь ложиться спать... Я, скорей всего, буду ещё здесь на последнем издыхании, но, когда услышу твой томный голосок, обязательно воспряну духом и по любому что-нибудь придумаю. Ты ведь в меня веришь?.. Веришь в нас?..

Я всё-таки не выдержала. Закрыла глаза, дав волю слезам, но так и не выпустив из груди разрывающий сердце крик. Хотя он и подпирал к горлу, царапая рваными спазмами трахею. Буквально душил остервенелой асфиксией, будто какая-то свихнувшаяся истеричка, тарабанящая изнутри кулаками по лёгким... с зажатыми в ладонях ножами.

Верить в нас? Откуда такие бредовые фразочки и идеи? Мы разве обменивались клятвами в вечной любви или уже строили планы на наше совместное будущее? Куда его только что занесло? Он меня что, не слышал? Его отец и не думает меня отпускать! Вот как раз у Глеба Стрельникова на мой счёт и наготовлена туева хуча далекоидущих планов.

- Да... всё будет хорошо. Мы обязательно что-нибудь придумаем... – не знаю, почему сказала именно это. Скорей всего, первое, что пришло на язык – стандартная фраза-клише на все случаи жизни, в которую веришь ещё меньше, чем в искренность мужчин, которым когда-то (не так уж и давно) слишком сильно доверяла.

- Обязательно... только это не умаляет того факта, как мне до одури не терпится тебя увидеть. Скоро исцарапаю в своём кабинете все стены.

Ну зачем?.. ЗАЧЕМ он мне ЭТО говорит? Мало мне собственного Армагеддона, разворотившего всю мою душу едва не до основания, так теперь сходить с ума от “чистосердечных” признаний Кира Стрельникова? Это же ещё больнее!.. Вначале пропустить через ладони это грёбаное покалывание млеющей истомы, чтобы уже через секунду зажать рот рукой и не дать вырваться из глотки надрывному всхлипу. Будто он не на другом конце городе, а прямо здесь, за моей спиной... в моей голове... просачивается под кожу своими тёплыми прикосновениями и расползается по ней буквально – будоражащими мурашками, своим тёплым дыханием и звучным голосом... Забираясь ещё глубже... Режущей болью в живот... в сердце... в душу... А у меня даже нет сил, чтобы закричать, “оттолкнуть” его от себя. Как?.. Как можно оттолкнуть того, кто уже давно в тебе, кто успел стать частью тебя вопреки твоим желаниям?

И всё это на фоне куда более страшных, только что пережитых мною событий в режиме реального времени. На фоне действий недавно побывавшего здесь отца Кира, чуть было не добившего меня своими ментальными атаками мощностью в тысячу килотонн, ещё и в купе с его реальным физическим подавлением. Если это не их заранее распланированный против меня заговор, тогда вся суть происходящего со мной кошмара куда хуже, чем я думала. Я оказалась в какой-то момент буквально зажатой между двумя мужчинами равноценно сильных (как говорится, стоящих друг друга) и таких же непомерно упрямых, касательно во всём, чего они добивались и к чему стремились. Про амбиции можно и не упоминать. Таких масштабов просто невероятных способностей (нехилые возможности прилагаются в качестве обязательных бонусов) я ещё никогда и ни в ком за всю свою жизнь ни разу не встречала. Тут хватит и самого незначительного случая, зазеваться и ненароком попасть под ноги хотя бы одного из них – и тебя тут же с ходу перемолотит в кровавую юшку даже пукнуть не успеешь. А напороться одновременно сразу на двоих?..

Наверное, это точно какое-то божественное чудо, если я до сих пор жива и даже пытаюсь как-то рыпаться.

- Тогда будет лучше, если ты наденешь защитные перчатки. – очень глупая шутка и явно не к месту. Но у меня уже не осталось сил вообще ни на какие здравые мысли. Я не привыкла к таким потрясения и к боли таких ужасающих масштабов. А рядом нет никого, кто бы просто меня подержал за руку или покачал в своих отеческих объятиях.

- Боюсь, они мне не помогут. Разве что только смирительная рубашка. При ближайшей встрече с отцом она мне определённо понадобится. Не удивлюсь, если он станет главным инициатором, кто захочет надеть её на меня собственноручно. Даже не представляю, как отреагирую и что буду делать, когда увижу вас вместе в субботу... Это очень плохая идея или очень дурацкая шутка...

Тут и я была с ним согласна на все сто, но, увы... мой воздух уже закачивался. Я и без того держалась на честном слово на последнем издыхании, едва не теряя сознания от нехватки “кислорода”.

- Тогда думай над тем, как избежать срыва. В общем... готовься к субботе...

Всё! Больше не могу!.. Это мой предел...

Моя рука буквально падает на бёдра, не выдержав охватившей её до самого плеча слабости и усилившейся дрожи, буквально исколовших немощную плоть насквозь ледяными иглами невыносимой пытки. Я даже не сразу нашла большим пальцем “кнопку” отбоя, вернее, не сразу смогла на неё нажать, почти ни черта уже не чувствуя. Перед глазами всё плыло и переминалось искажёнными картинками пугающего сюрреализма, но мне было на это всё откровенно начхать. Да пусть оно хоть полностью и по-настоящему провалится сквозь землю! Пусть эту грёбанную квартиру разнесёт ко всем ебеним чертям на мелкие куски и меня вместе с нею. Какой теперь во всём этом смысл, когда уже ничего больше не хочешь, кроме одного навязчивого желания – поскорее сдохнуть! Когда твою душу уже давным-давно выпотрошили, оставив от неё лишь одну пустую оболочку, непригодную вообще ни для чего – ни для чувств, ни для врождённых инстинктов по выживанию.

Всё, на что меня хватило — это сползти с кровати на пол, выронив из трясущейся руки телефон, и забиться в беззвучных рыданиях. Может ещё обхватить себя ладонями за плечи, скорее интуитивно, нежели осознанно, в импульсном порыве спрятаться и хоть как-то защититься от того кошмара, что надвигался на меня неизбежным фатумом. Вернее, продолжал планомерно захватывать, накрывая с головой бешеным смерчем, несущим лишь одни разрушения с неминуемой гибелью для всего живого. Похоже, он уже давно меня прикончил, а то что осталось, едва ли можно теперь назвать живым. Скорее, бьющимся в предсмертных конвульсиях на последнем издыхании.

Да и не хочу я больше бороться. Не за что... не за кого... Просто дайте мне спокойно умереть. У меня всё равно уже ничего не осталось. Отбирать у меня больше нечего. Мою жизнь у меня уже давно отобрали. Осталась только смерть, на которую едва ли кто-то рискнёт покуситься...