Глава 6

Он вышел из своего укрытия почти сразу же, как только внедорожник Миши выскочил на проезжую часть примыкающей улицы, продолжая набирать скорость уже за пределами просматриваемой локации. Едва ли теперь отвергнутый герой надумает вернуться назад. И даже если и так, при любом раскладе его поезд уже отчалил.

- А тебе не говорили, что подслушивать и за кем-то подсматривать – очень дурной тон. – что ж, пять баллов за то, что не ударила в грязь лицом при столь нежданной встрече со своим будущим кошмаром. А ведь запросто могла рвануть в сторону ожидавшей её в одной из ближайших машин рыжей Ксюше.

- А кидать как минимум двоих парней за день? Боюсь, мне за твоими рекордами никак не угнаться. – он продолжал делать в её сторону наступательные шаги, но без спешки и явных намёков на страстное желание поскорее до неё добраться и... А вот “и” могут оказаться весьма разнообразными.

- И что ты собираешься с этим делать? – даже в полусумраке плохо освещённого пятачка парковки было видно, как она улыбается без какого-либо намёка на страх или чувство приближающейся опасности. Похвально. Красная Шапочка тоже не испугалась большого серого волка, ещё и говорящего. Правда, в той истории не повезло больше волку.

- Всё зависит от того, как ты себя поведёшь в ближайшие минуты.

Надо же. Не озирается, не пятится и не ищет украдкой удобные пути к отступлению или к побегу. Смотрит на него, как ни в чём ни бывало, если не ждёт, когда же он сократит между ними последние метры. Он вполне бы мог воспринять её прямой взгляд и почти расслабленную позу, как некий вызов. Но, скорей всего, она действительно его не боится, а не убегает из чистого любопытства. Можно считать это неплохим плюсом в свою копилку. Значит, он её заинтересовал и желания избавиться от него, как от Михаила, она пока не испытывала.

- В принципе, я тебя кое в чём даже понимаю. Какой-то он у тебя дёрганный. По крайней мере, был. Но в чём я сейчас очень сильно сомневаюсь, так это в том, что ты его бросила из-за несовместимости характеров. Таких обычно не бросают, на таких, наоборот, вешаются пачками. Значит... – он наконец-то остановился перед преспокойно за ним наблюдающей Линой едва не в самый притык, – причина не в нём. Тогда в чём? Или в ком?

И, похоже, от столь осязаемой близости у него нехило так перехватило дух, нервно ухнуло о грудную клетку сердце и под кожей разлилось обжигающим кипятком адреналинового жара. Даже на спине проступила лёгкая, но весьма ощутимая испарина.

Если бы он верил в ирреальное и потустороннее, точно бы окрестил её ведьмой.

- Боюсь, тебя это не касается вообще никаким боком. Если я не сказала Мише, с чего мне тебе об этом говорить? Ты ведь никто в этой истории. Пассажир, сошедший на позапрошлой остановке, без имени, биографии и лица.

- Я думал, ты мне дала шанс стать кем-то большим. Обрести форму, запах и вкус. – самое сложное тогда было – контролировать себя. Ведь, по сути, ничто ему сейчас не мешало – ни дотронуться до неё, ни сделать что-то из того, что он так жаждал с ней сделать всё это время.

- А ты не думал, что я тебя обнадёжила только для того, чтобы ты от нас отстал? Если я порвала со своим парнем прямо на твоих глазах, с чего ты взял, что я тут же начну искать в ком-то утешение? И этим кем-то обязательно должен стать ты?

- Разве надежда в таких случаях не обязана умирать последней? И, в отличие от твоего бывшего Миши, я всё ещё здесь и никуда сбегать не собираюсь.

- Чего не скажешь обо мне. – что не говори, а чертовка из неё ещё та. Или это предстоящее расставание придавало ей столько сил? – флиртовать с тем, кого она совершенно не знала, но и не собиралась узнавать в ближайшие пару жизней. Наверное, как раз это и не мешало ей смотреть на него, чуть склонив голову на бок, подобно роковой соблазнительнице с лёгкой поволокой в слегка прикрытых глаза и не забыв для усиления нужного эффекта как бы невзначай прикусить краешек нижней губы.

Вот и спрашивается, отчего у него на неё так перехватывало дыхалку и сладко ныло в диафрагме и под ширинкой? А теперь ещё и в ладонях закручивало пульсирующей спиралью вязкого онемения. Давно бы обхватил её лицо пальцами, а, ещё круче, погрузился бы в атласный шёлк её длинных прядей, сковывая в щадящей клетке своих живых тисков ей голову и любое ответное движение с её стороны. Как бы она тогда запела, если бы он ей это, конечно же, позволил?

- А ты уверена, что я дам тебе сбежать?

- Так ты собрался удерживать меня тут силой? Только не говори, что ты решился на похищение?

- Честно говоря, такая мысль проскакивала, но, боюсь, в таких вещах у меня совершенно нету опыта, так что я по любому где-нибудь да накосячу. Хотя ты и заслужила хорошей порки за этот вечер, при чём в тройном размере.

Лина изумлённо хохотнула и явно не без восхищения над его откровенностью.

- Честно говоря, я даже испытываю некое сожаление, что познакомилась с тобой именно сегодня. Но не думаю, что ты поступил бы иначе, чем Миша. Поэтому, совершать новых ошибок совершенно не тянет.

О чём она вообще говорит? Ни дать, ни взять дворцовые тайны уровня “Бог”! В такие моменты во истину сожалеешь, что не знаешь ни человека, ни всех его тёмных сторон.

- Отчего такое упрямое убеждение, что по-другому и быть не дано? Ты ведь и не пыталась.

- Потому что уже поздно и поезд давно ушёл. Но... – она вдруг сделала к нему последний разделявший их полушаг и, что совсем уж неожиданно, коснулась его холодной щеки тёплой и очень нежной ладошкой.

Невольно захотелось перехватить ей руку и сжать в своих пальцах, не отнимая от своего лица. Но его будто переклинило. А может это она заколдовала его своими бездонными омутами ведьминских глазищ, затягивая чужой разум на запредельную глубину своего скрытого и, само собой, губительного для любого смельчака забвения. Боже, а чуть дрожащее касание её мягких пальчиков. Казалось, он ощущал, как от них исходит тончайшее излучение пульсирующей неги, причём не ему принадлежащей. И её невесомые искры, проникая под кожу, разносились теперь через кровь во все уголки и части оцепеневшего тела мужчины.

И после такого скажите, что она не ведьма?

- У каждого ведь должно быть хоть какое-то подобие на самый ничтожнейший шанс? Что бы от нас осталось, если бы нас лишили права на надежду? – он так и не понял, она спрашивала или же озвучивала мучавшие её на тот момент мысли, которые по сути являлись для неё беспощадным утверждением происходящему. А её глаза в те мгновения... В них действительно дрогнула брильянтовая влага резко подступивших слёз, или же ему просто почудилось из-за сильного помутнения в голове?

Последнему он так и не успеет дать ни объяснения, ни стопроцентной уверенности в увиденном, поскольку банально об этом забудет. Вернее, она заставит его забыть, сминая за считанные доли секунды то жалкое подобие так называемого расстояния, что оставалось между ними. После чего окружающий мир попросту и буквально рассыплется на невесомые молекулы. Исчезнет всё или сотрётся в абсолютный ноль под давлением её мягких губ, накрывших его циничную ухмылку, которую она тут же уничтожит до основания враз и безвозвратно. Тут у любого бы окончательно помрачился рассудок, что уже говорить о нём, опьянённому магической аурой её близости. Да и назвать это помрачнением едва ли повернётся язык. Скорее лобовой атакой спонтанной диверсии, когда твою человеческую сущность превращали в безвольный эфир, заражая каждую эрогенную клетку организма сладкой истомой первозданного греха. Когда желанные губы раскрывая настойчивым вторжением твой рот, крали твоё дыхание и очередной пропущенный удар сердца каждым своим умопомрачительным движением и безумно возбуждающей лаской порхающего, как крыло мотылька язычка.

Ты тут не то что уже не способен о чём-то думать, но и следить за собственной реакцией и действиями, как и цепляться за остатки человека разумного. Всё по боку, ничто более не имеет первостепенного значения. Только эти упоительные мгновения и ничем не объяснимая возможность тонуть в этой вязкой патоке чужого растления. Плавиться, задыхаться, погружаться в болезненно-сладкие приливы ответных желаний, пока её губки скользят по твоим, заставляя вторить её ласкам и будто невинным атакам.

Стоило ему только-только войти во вкус её ароматов и пойти на дно коловорота столь провокационного поцелуя, уже не разбирая кто, где и когда, как... Эта блаженная пытка, разносящая по его телу обжигающие вспышки острого возбуждения от любого “безобидного” нажима, трения и проникновения её языка в ненасытный вакуум его жадного рта, была так же резко прервана, как и началась до этого. Он даже не успел воплотить своё изначальное желание в жизнь – обхватить ей голову, прижать что дури к себе и...

Что за нах?..

Она просто отступила, неожиданно и в самый неподходящий для этого момент. Кир только и успел чуть приподнять руку, но не выбросить загребущим жестом за упорхнувшим от неё мотыльком вперёд.

- Только не говори, что это всё... – он с трудом узнал собственный голос, резко охрипший и понизившийся от пережитых и всё ещё переживаемых ощущений.

Но она продолжала отступать от него, вернее, пятиться, часто дыша и явно раскрасневшись.

- А разве я обещала что-то большее? Прощай, кто бы ты ни был и как бы там тебя не звали. – на несколько секунд её поплывшее личико озарила то ли безумная, то ли ошалевшая, но определённо нервная улыбка. – И спасибо за офигительный поцелуй. Мне безумно понравилось.

По любому, она над ним издевалась. Да и что ему сейчас стоило нагнать её, сгрести в насильственные объятия и затянуть либо в тёмный угол окружающего двора, либо в свою машину.

- Тогда какого чётра уходишь?

- Тебе лучше с этим чёртом не встречаться.

- Думаешь, я тебя не найду? – он так и не успел воспользоваться последними секундами. Она просто развернулась и сломя голову побежала. Притормозила где-то метров через десять, снова оборачиваясь и отрицательно качая головой. На благо рассеянный свет фонарного столба уже до неё дотягивал.

- Нет!

- Откуда такая уверенность? – ему тоже пришлось повысить свой голос до крика. – Ты же понятия не имеешь кто я и на что способен!

- Так и ты не знаешь, кто я!

- Уж это меня никак не сможет остановить! Поэтому предупреждаю сразу! Когда я тебя найду, готовься. Я взыщу с тебя по полной! Можешь начинать уже сегодня – тренироваться перед зеркалом, потому что первое, что ты сделаешь, это станцуешь для меня приватный танец!