Красная Шапочка для Волкова

Ксеня

- Спасибо тебе, Ксенечка ещё раз! Не знаю где бы я сейчас эти лекарства брала, ещё и по такой цене!

Аглая Павловна топчется рядом, пока я спешно обуваю свои меховые ботинки.

- Да это бабуле спасибо. Я-то что? Просто привезла!

Снимаю с вешалки свой пуховик и укутываюсь в красный шарф, тоже присланный моей любимой бабулей из деревни. Собственно, из-за неё я сейчас и нахожусь на другом конце города, в гостях её близкой подруги детства.

У Аглаи Павловны проблемы со здоровьем, а в городе цены такие, что даже я, студентка третьего курса могу позволить себе при простуде разве что Нурофен, или заварной ромашковый чай. Что уж говорить о пенсионерке?

А у моей бабули в нашем городишке есть знакомая в аптеке, которая смогла организовать скидку на лекарства, у которых скоро истечет срок годности. Грех не воспользоваться подобным случаем, подумала бабуля и скупила всё, на что хватило пенсии. Упаковала все это в коробку и прислала мне. Аглая Павловна ходит с трудом, и вот чтобы она по зимним дорогам не рисковала своим и так хиленьким здоровьем, посылку получила я, и привезла ей. Вместе с целой авоськой пирожков, вложенных вдобавок к лекарствам.

«Не забудь, Ксеня, про пирожки! Аглаюшка там сама совсем, небось исхудала, хоть покушает. И себе возьми обязательно! Тоже не голодай!» - наставляла меня она буквально три часа назад, когда я собиралась выезжать из студенческого общежития.

Себе я оставила только несколько штучек, остальные все же привезла более нуждающемуся в них человеку.

- Ой, там непогода разошлась, - вздыхает Аглая Павловна, поглядывая в окно и всплескивая руками, - Как же ты поедешь, Ксенечка?

- Да как-то доберусь, не волнуйтесь! Автобусы ещё ходят.

- Может у меня переночевала бы? Место-то есть!

- Нет, что Вы? Вы и так меня накормили, напоили!

- Ой да что там? Пара пирожочков всего.

Ага, и еще жареная картошка с луком, консервированные помидоры и крепкий черный чай. За что я ей искренне благодарна, так как вкусно покушать я просто обожаю.

Натянув на голову красную вязаную шапку, идущую комплектом к шарфу, забираю свою сумку и на прощанье обнимаю старушку.

- Всё, побежала. Не болейте, Аглая Павловна!

- Ой, ну с Богом, - крестит она меня в след. – Но лучше бы ты осталась!

Кто ж знал, что остаться действительно было бы лучше!

Но я, ведомая желанием попасть в свою скромную, но любимую комнатушку, летела домой. Ну как летела? Выйдя из подъезда и получив в лицо россыпь огромных лопатых снежинок, конечно слегка поубавила свой пыл, но решения не поменяла. За те два часа, что мы ужинали и беседовали в уютной кухоньке старушки, сугробы успели прилично вырасти, а количество падающего снега сверху удвоилось.

Подняв голову, попыталась посмотреть на небо. Полностью серое, затянутое тяжелыми тучами, оно явно не собиралось прекращать извергать снег. Что было не очень хорошо, так как дороги так быстро у нас не чистятся, а судя по машинам во дворах, пытающимся выехать и то и дело застревающим в снегу, процесс поездки домой мог затянуться.

Так, ну и где тут остановка? Остановившись, я полезла в карман за телефоном и открыла «карты». В этой части города я впервые, поэтому местность мне совершенно не знакома. Вроде бы мне нужно вот туда, направо!

Сощуриваюсь, приложив ребро ладони ко лбу, и всматриваюсь в место, где, согласно приложению, должна находиться остановка. Обозначающих знаков никаких, но женщина вон вроде стоит там какая-то. Вероятно, тоже ждет автобуса!

Запихнув намокший от снега телефон обратно в карман, я покрепче заматываю шарф вокруг шеи и бреду к остановке.

Идти с каждым шагом становится все сложнее. Ноги утопают в тяжелом липком снеге, и несмотря на то, что зиму я просто обожаю, сейчас мне хочется остановить этот невесть откуда взявшийся снегопад.

Давно я не помню такой зимы! Уже несколько лет как совсем немного снегом припорошит и на том всё, хватит с нас сказки. Но явно не в этом году!

Дохожу к месту назначения и ежусь.

Благо хоть, фонари горят, а то бы разглядеть что-либо было еще сложнее.

Женщина, которую я приметила, оборачивается и недовольно оглядывает с головы до ног.

Сама-то в тонкой куртке, высоких лакированных сапогах и без шапки. Странный вид, на самом деле. В такую погоду укутываться сильнее надо, и уже точно не на каблуках рассекать по снежному покрывалу.

Холод начинает проникать под куртку, заставляя меня топтаться на месте, чтобы не окоченеть совсем уж, но не помогает. Мимо приезжают машины, некоторые сигналят, одна даже останавливается около женщины. Вот только этого мне не хватало. Чтобы прицепился сейчас кто-то.

Пока она склонившись к водителю, беседует о чем-то, я отступаю подальше от тротуара. Растираю ладонями плечи и жалею, что не взяла с собой перчатки. Руки страшно покраснели, прямо в тон моему комплекту.

Выдыхая теплый воздух на ладони, наблюдаю, как машина от женщины отъезжает, а проезжая мимо меня, замедляется.

Нет, нет, даже не думайте! Разворачиваюсь спиной к дороге, демонстрируя, что для знакомств я закрыта. Свист шин даёт понять, что водитель теряет ко мне интерес, поэтому я снова возвращаюсь на своё место.

Да Господи, где же этот автобус? Лезу окоченевшими пальцами за телефоном и разблокирую его. От мороза он подвисает и не дает мне увидеть движение транспорта.

Чтоб тебя, а! Ну где же он, миленький!?

- Слушай, шла бы ты отсюда!

Хриплый женский голос заставляет меня поднять голову и увидеть ту самую женщину, что стояла от меня в каких-то нескольких метрах.

Сейчас она подошла ближе и выглядит очень злой.

- Не поняла?

- Что ты не поняла? Вали отсюда, иначе я Володю позову, он с тобой сам говорить будет!

- Извините, женщина, я понятия не имею какого Володю Вы собрались звать, но у нас свободная страна. Стою где хочу, - прячу телефон в карман и стараюсь выглядеть бесстрашной, хотя если честно ситуация мне неприятна.

На всякий случай осматриваюсь. Улица абсолютно безлюдная, только на трассе вот машины пролетают мимо и почему-то часто сигналят.

- Стоять где хочешь будешь у себя на районе. А это мой район, - она вдруг подходит ко мне вплотную и нагло тянет за мой шарф, - Вали, я сказала.

От женщины неприятно разит приторными духами, на лице толстый слой тонального крема, веки ярко накрашены синими тенями, а на ресницах сгустки туши.

- Отпустите меня, - пытаюсь отойти, но она дергает меня к себе.

- Пошла отсюда!

Господи, да она же ненормальная, вдруг понимаю я. Скорее всего, у нее какое-то расстройство ментальное, а если так, то она что угодно может здесь со мной сделать, и никто не поможет. Ведь тут и людей-то нет.

На спине выступает ледяной пот. Зеленые глаза, вокруг которых собрались полоски морщинок стирают меня в крошку.

- Х-хорошо.

Отступаю на шаг и чуть не падаю, когда она разжимает пальцы и освобождает мой шарф.

Рядом раздается шуршание шин, на которое эта ненормальная поворачивает голову и тут же меняется в лице.

Улыбается, оголяя свои не слишком белые зубы и делает в шаг в направлении автомобиля.

- Эй, Красная Шапочка, прыгай! – звучит низким мужским голосом из салона.

Только через пару секунд я догадываюсь, что это мне. Женщина резко оборачивается, и я снова читаю в ее глазах это вопиющее «Убью».

Господи!

Не раздумывая бросаюсь к автомобилю и забираюсь внутрь. Сердце мчится, как хомяк в колесе, который то и дело вылетает из него. Мое вот тоже вот-вот и вылетит, потому что я чувствую, что та неадекватная все еще смотрит на меня.

- Поехали, пожалуйста, - поворачиваюсь к водителю.

Мужчина, лет сорока, может немногим меньше, бегло оглядывает меня глазами.

- Сколько?

Что? Не сразу понимаю я. Синие холодные глаза сужаются, а широкая бровь нетерпеливо ползет вверх, пока я лихорадочно пытаюсь сообразить что он от меня хочет. Ааа, Господи. Он спрашивает сколько я могу заплатить ему за то, чтобы подвез!

Сейчас я готова отдать все, что у меня есть, лишь бы уехать отсюда.

- Три тысячи.

Ровно столько мне прислала бабуля в посылке, замотав деньги в носовой платок.

- Пойдёт!

Машина наконец, отъезжает, и только теперь я могу облегченно выдохнуть. Кошусь на мужчину, запоздало понимая, что это первый раз, когда я вот так села к незнакомцу. Крепкий, сбитый, опасный. Руки огромные и мускулистые. Такими можно и шею свернуть, если захотеть.

Так, Ксеня, прекращай! Похоже, испуг повлиял на восприятие. Человек тебе жизнь можно сказать спас, а ты его сразу в насильники записала. Вот уж эти предубеждения!