5. Анна

На занятиях сосредоточиться никак не удавалось. Последний день перед каникулами и длинными выходными в языковой школе обычно посвящали просмотру фильмов и их обсуждению. Вот, например, сегодня мы смотрели «Ромео и Джульетта» в экранизации 1986 года режиссера Франко Дзеффирелли. Как ни странно, я не видела этот фильм, тем более без перевода и сейчас он очень тяжело воспринимался на слух. В частности, из-за того, что мои мысли снова и снова отрывались от сюжета, возвращаясь к Марине и трем тысячам долларов…

Джульетта в исполнении Оливии Хасси была точь-в-точь моя соседка – не только внешне, но и по уровню интеллекта. Взбалмошная, поверхностная, совершенно не приспособленная к жизни. Только если девчонке Капулетти еще не исполнилось и четырнадцати, то Марине Огородовой было уже даже не двадцать пять.

Странно, но романтический персонаж Уильяма Шекспира никогда не воспринимался мной так! Джульетта казалась милой влюбленной девочкой, волей случая, угодившей в западню взрослых страстей, справиться с которыми у нее просто не было шансов.

А сейчас я смотрела на экранную героиню, чувствуя, как внутри поднимаются черные клубы злости. Ну, какого черта Марина такая дура?!

Мы познакомились с ней центре для эмигрантов в первый же мой день прибытия в Штаты. Я стояла у доски с объявлениями о сдаче квартир и комнат в наем. Хмурилась все сильнее, понимая, что все, что я могу себе позволить, не позволит мне в дальнейшем спокойно поступить колледж. Выхода было два – уехать из LA в город попроще или…

- Найди соседа. – Посоветовал голос за спиной.

- А?

- Привет. – Красивая девушка с длинными темными волосами и большими кукольными глазами протянула мне маленькую ладошку. – Я Марина кстати. Да, будет тесновато, но если поделить квартплату на двоих, не так уж и плохо, да? Особенно если в центре снять - там вообще быстро работу найдешь.

Смешливой, улыбчивой красотке удивительно легко удалось разговорить меня, до смерти напуганную и подозревающую каждого на предмет скрытых намерений. Уж мама позаботилась о том, чтобы подготовить меня к рискам – весь год, пока я готовилась к переезду вновь и вновь стращала тем, что меня обязательно обворуют в первый же день, угонят в сексуальное рабство или продадут на органы.

Отговорить меня ехать, понятное дело, ей так и не удалось, но жути нагнала аж до нервного тика.

В тайне подозревая в Марине вербовщицу сексуальных рабынь, я все же пошла с ней выпить кофе. К счастью, подозрения не оправдались, а знакомство с человеком, прожившим здесь уже целых два года, оказалось для меня настоящей удачей.

Мы болтали до самого закрытия придорожной кафешки и даже перешли с Анны и Марины на Ан и Мэр. От нее я узнала много того, чего бы мне никто и никогда не рассказал; про мухлежные схемы с работой, которую предоставляют здешние агентства, занимающиеся трудоустройством иммигрантов. Про то, как именно арендаторы кидают квартиросъемщиков, а также кучу бытовых хитростей, которые я и теперь использую, чтобы экономить, да не попасться на крючок местных людоедов.

Разумеется, Марина не просто так меня обхаживала. Оставила свой номер и сказала, что она по невероятному стечению обстоятельств сейчас тоже находится в поисках соседа, а значит не прочь разделить квадратные метры и оплату за них со мной. Я, по ее словам, производила впечатление приятного, порядочного человека.

Приятный порядочный человек Анна Сомова еще неделю мыкалась по заштатным, пахнущим плесенью хостелам, пытаясь найти жилье по средствам, и наконец сдалась.

Я позвонила Марине и уже вечером мы смотрели квартирушку в старой четырехэтажке, которая снаружи больше была похожа на административное здание какого-то старого завода. Так оно, к слову, и было на самом деле.

Комнату сдавал «хороший знакомый» Марины – Эрни. Этот бородатый парень с бритыми висками и крысиным хвостиком на затылке мне сразу не понравился. Я буквально шарахалась от него, прячась за подругу. Казалось странным то, как он косился на меня и смотрел исподлобья… но, как выяснилось позже, он просто опасался, как бы я не сдала их копам. Проверял меня на «гнильцу», так сказать.

Да. В конце концов чутье не обмануло, и меня таки ждал неприятный сюрприз! Но нет, никто не пытался меня ограбить или иначе развести на деньги. Все было честно – договор аренды, предоплата за первый и последний месяц, пункт о внесении платы не позднее десятого числа...

Подвох состоял в том, что все оказалось не совсем таким, каким было на первый взгляд. Так, Мэр не работала официанткой, как рассказала мне при первой встрече, а Эрни был немного больше, чем хорошим знакомым и зарабатывал на жизнь совсем не арендой недвижимости. Кроме прочего у обоих были некоторые проблемы с алкоголем и запрещенными веществами, которые Эрни, хоть и не хранил в нашей квартире, но все же толкал в клубах.

Желая сэкономить, я не просто сняла квартиру в не самом лучшем районе, я заполучила, вероятно, самый плохой вариант соседей, о чем узнала на следующее же утро, по пути из спальни в душ.

Моему взору предстала чудесная картина – новая соседка, мирно спящая в обнимку с голым Эрни. На полу у дивана пустая бутылка виски и смятая упаковка от пиццы, а вокруг витает душный аромат паленых носков. Немаленький такой пакетик белого порошка на столе возле пепельницы не оставлял сомнений в том, что бежать нужно было из этой квартиры и как можно скорее!

Я тогда прямо представила, как мама где-то на другом конце мира хватается за сердце и убито прикрывает глаза трясущейся рукой, а за ее спиной Никита буквально обхохатывается, сгибается пополам от смеха и стучит себя по коленке, требуя пощады.

Я решила не рубить с плеча - в конце концов деньги уже были уплачены и бежать мне было в сущности некуда. Но поругалась с Мариной знатно. Сказав все, что я о ней думаю и грубо поставила в известность, что съеду, как только кончится внесенная сумма… однако, за три месяца многое изменилось.

В частности, я нашла работу в «UpCup», как и обещала Мэр, буквально через пару дней. Записалась на занятия в языковую школу, которая была в том же районе, всего в паре кварталов от квартиры и кафешки… в конце концов помирилась с ней. Все как-то само собой устроилось и внесение изменений во внезапно налаженный быт, стало казаться не такой уж и хорошей идеей. В конце концов через год я уезжала в колледж.

Марина в принципе не была такой уж ужасной соседкой, как я нарисовала себе, узнав всю правду.

Минусы были, куда без них: так, иногда «мои криминальные знакомые» не давали спать ночь напролет. Кроме того, уборка в апартаментах как-то неожиданно полностью легла на мои плечи. Нет, Марина не отлынивала, пока мы еще составляли расписание домашних работ, но после нее все равно приходилось перемывать заново, так что я просто сдалась. В бытовом плане моя соседка вообще была сущей катастрофой, так что и покупка продуктов, и оплата счетов скоро легли на мои плечи. Но деньги в тумбочке она оставляла исправно.

Так прошло два месяца, три, шесть… с каждым я становилась менее бдительной, перестала с предубеждением относиться к Мэр и Эрни. В конце концов, не так уж они и докучали мне, чтобы вот так просто отказаться от удобной квартиры в центре за 600 баксов в месяц!

Мирно, в меру тихо, странно и временами неловко, но так было до этого самого дня.

Теперь же мне просто выть хотелось от того, насколько я оказалась беспечной! Ведь с такими людьми, как Мэр и Эрни нельзя иметь дел даже не потому что они занимаются чем-то предосудительным, а потому, что на них ни в чем нельзя положиться!

Я не смогла досидеть до конца фильма и, сославшись на головную боль, покинула класс. Очень хотелось с кем-нибудь поделиться, поплакаться… но не маме же звонить! А кроме Марины в этом городе у меня все еще никого не было. Дом – работа – учеба – дом – в этой схеме было мало места для знакомств с новыми людьми, особенно, если ты плохо знаешь язык. Ну, может и неплохо, но дико стесняешься на нем разговаривать! Да и помогла бы делу жалость к себе?

Да, Мэр и Эрни определенно поставили меня в тупик.

Не веря себе, я зашла в банк и сняла три тысячи, дрожащими руками спрятав их под подкладку сумки. Я должна была сдать вступительные экзамены в колледж в мае будущего года и оплатить 100% от стоимости курса, чтобы по программе для эмигрантов гарантированно получить бесплатное место в общежитии на территории кампуса.

Разумеется, три тысячи не могли поменять мои планы, но вот только во время учебы еще нужно было на что-то жить… При моей нынешней зарплате в 10 долларов в час придется работать не меньше двух месяцев без выходных, к тому же выпрашивая дополнительные смены, чтобы прикрыть дыру в спланированном бюджете.

Нет, я даже не надеялась на то, что Марина вернет деньги и уж тем более не собиралась теперь оставаться с ней в этой квартире.

Эх… нужно было просто признаться себе, что в сложившейся ситуации дурой была не она – дурой была я, а моя соседка просто умело манипулировала обстоятельствами! Но что толку об этом думать и мотать себе нервы? Теперь просто нужно было пережить рождество и найти новый угол. Плевать, насколько обшарпанный, лишь бы подальше от этой парочки.

А потом плюнуть, растереть и забыть.

Еще только поднимаясь на свой третий этаж, я заподозрила неладное. Миссис Буковски, тихая старушка неизвестно как попавшая в этот криминальный район, высовывалась из-за двери на полкорпуса, опасливо вглядываясь в конец коридора, заканчивавшегося дверью в нашу квартиру.

Еще пара ступеней и я тоже услышала брань, приглушенную толстыми заводскими стенами и звуки бьющегося стекла.

- Ох, Анна! – Воскликнула пожилая женщина, схватившись за сердце при виде меня. – Что-то там происходит у вас. Я думала вызвать полицию… - она смущенно опустила взгляд и замявшись отступила назад в свою квартиру. - Но ты же знаешь Эрни, он потом меня со света сживет! – И добавила уже совсем шепотом. – Все знают, чем он занимается и что с ним лучше не связываться. Посмотри, что там, а? А то никто туда не пойдет, но вдруг что, помочь чем… скорую вызвать…

Успокаивать милую женщину у меня не было ни желания, ни моральных сил, потому что и самой вдруг стало страшно до жути! Это чувство - липкие ледяные мурашки - которое пробуждалось всякий раз, когда Никита приходил в настроение «учить меня уму-разуму», а попросту бить, захлестнуло каждую клеточку тела и парализовало сознание. Словно во сне, я подошла к квартире, слыша плач и ругательства все отчетливее. Толкнула дверь, оказавшуюся незапертой…

Мэр лежала, скрючившись на полу, возле холодильника, закрыв руками лицо и поджав к животу ноги. А Эрни пинал ее, силясь попасть в живот, а не подставленные для защиты конечности.

Мой взор будто затянуло красной пеленой от открывшегося ужаса! Не помня себя, я схватила первое, что попалось под руку – глубокую стеклянную салатницу, в которую мы кидали ключи и мелочь из карманов – замахнулась и в два шага преодолев расстояние, со звоном обрушила ее на голову мужчины, так что осколки брызнули в стороны.

Эрни пошатнулся, но не упал. Только отступил, вылупившись на меня, будто впервые видел. Из-за темных, убранных в хвост волос, точно черная змейка, выползла жирная капля крови, и он утер ее, ошалело посмотрев на испачканные красным пальцы.

- Су-ука… - Протянул мужчина, подняв на меня полный ярости взгляд. Я буквально увидела, как потемнели, налившись кровью, его глаза. – Иди сюда, тварь! - Рявкнул он и кинулся ко мне.

Почему-то я даже и не подумала бежать… видно правда что-то изменилось во мне с тех пор, как я нашла в себе силы уйти от Никиты. Ведь говорят, что люди делятся на два типа: одни бегут от опасности, другие лезут в драку. Раньше я бы бежала, не задумываясь или вот так же, как Мэр, закрывалась бы руками и ногами, умоляя прекратить и смиренно ожидая, когда все кончится. Но почему-то не теперь!

Я кинулась вперед, со всей силы заехав Эрни коленом в пах. В жизни не применяла этот всем известный прием, и немало удивилась, когда он подействовал!

Мужчина согнулся, со стоном схватившись за промежность и я толкнула его по направлению движения, неожиданно легко опрокинув на пол.

Что-то по-настоящему звериное, бесконтрольное проснулось во мне; я со всей силы замахнулась ногой в тяжелом трекинговом ботинке – удар потонул в мягком животе мужчины, вырвав из его рта отчаянный крик боли.

- Что, больно, сука? Больно тебе?! – кричала я по-русски, пиная его снова и снова. По ногам, по рукам, везде, куда могла дотянуться…

Неожиданный и совершенно оглушительный удар в висок, словно приглушил свет и звуки. Чувствуя, как сознание покидает тело, делая ватными ноги, лишая контроля над гравитацией, я обернулась и увидела Марину с расширенными от адреналина зрачками. С совершенно безумным выражением лица, она держала в руках тостер… блестящий хромированный тостер, измазанный кровью.

«Моей кровью» - понимаю я мгновение спустя, и касаюсь пальцами липкого, теплого, сползающего от виска к шее и дальше.

Еще миг и темнота накрывает меня, лишая возможности видеть, слышать и даже чувствовать.