Пролог. Влад

Я терпеливо сижу в кабинете моего деда и мало прислушиваясь к его разговору с помощником. Беседа, для которой меня пригласили, будет позже. Я нетерпеливо постукиваю пальцами по подлокотнику кресла. А сам обдумываю, кого еще напрячь, чтобы найти информацию по одному очень щекотливому вопросу. Как всегда говорил мне дед: «Знания - сила». И был абсолютно прав. Тебе не нужно даже никого бить или угрожать, чтобы добиться своего. Главное – знать то, что может быть важно, или оказаться важным у нужных ушах. Но умение хорошенько врезать еще никому не вредило. Поэтому немаловажную роль в моем всестороннем обучении играл спорт и муштра. Конечно, дед не отправлял меня в армию, но те несколько месяцев военной подготовки, которую он отправил меня пройти, до сих пор отдавались болью в ребрах.

Еще со школы я начал обзаводиться связями и знакомствами. В классе был самым популярным парнем, не только потому что был «золотым мальчиком», но еще всегда знал все. Даже информация о том кто с кем спит, была неожиданно, а иногда даже приятно, полезной. Ну и деньги, конечно играли не маловажную роль.

Лет с шестнадцати дед брал меня с собой на встречи, знакомил с людьми, объяснял что и как в этом мире. За что я был ему крайне благодарен. Он никогда не относился ко мне, как к ребенку. Всегда выслушивал мои идеи, какими бы идиотскими они ни были. Если в них был толк, даже воплощал в жизнь, а если нет, то объяснял почему. А еще учил, что нужно скрывать свои истинные эмоции. Только самые близкие могут знать какой ты на самом деле. И то не всегда и не все.

Когда наконец помощник отца вышел и дед налил нам по бокалу виски, он перешел к делу.

- Влад, если хочешь стать полноправным наследником, ты должен жениться на приличной, повторяю, приличной девушке, - начал он сразу с главного.

Я смотрю на деда в замешательстве. В смысле жениться? Моя текущая любовница Лиза была относительно приличной девушкой, окей, делала вид, хотя, ни хрена она не делала вид, показывала товар лицом и была доступна двадцать четыре на семь. Большая грудь, длинные ноги, дорогие цацки, подаренные мной. Но жениться? Он серьезно?

— Это - означает, - продолжает он, - что все твои бывшие и текущие не подходят. От твоей последней у меня до сих пор глаз дергается!

- Но, деда, - я так называл его с детства, и несмотря на то, что мне скоро тридцать, мы продолжали эту традицию, - разве я не доказал, что достоин быть твоим наследником? На протяжении последних нескольких лет я сделал все что было необходимо и прыгал выше головы, чтобы добиться успеха. Прошел все уровни от самого низшего. Зачем мне жениться? Что такого принципиального изменится если я женюсь?

Само слово «свадьба» у меня вызывало отторжение и несварение желудка. Когда девушки начинали на это намекать я сливал их очень быстро и находил новую. Лиза была умнее, трахаться со мной и подарки хотела сильнее, чем замуж, правда в последнее время начала закатывать истерики. И да, у меня от нее тоже уже начинал дергаться глаз.

- Влад, ты хочешь быть лицом корпорации, лицом всего что я и твой отец достигли, -он знает, чем зацепить, отца я боготворил, и, если бы не его ранняя смерть – такого разговора бы не было. – То тебе нужна хорошая жена. Я позволил твоему отцу жениться на той, на ком он хотел, - булыжник в огород моей матери, - что его и погубило. Я не позволю чтобы и ты сгинул из-за какой-то профурсетки.

В чем-то мой дед был прав. Моя мать никогда не проявляла ко мне теплых чувств, в отличие от отца. Но из-за проблем с сердцем он умер, когда мне было всего двенадцать, и я остался на попечении деда, который отодвинул мать в сторону, о чем я не сильно сожалел. Она все равно не сильно вникала в мою жизнь. Ее заботили только деньги. Так что она даже претендовать не могла на звание «Мать года». Она вообще не могла претендовать на то, чтобы я называл ее матерью, не говоря о том, чтобы мамой.

- То есть, если я правильно тебя понимаю, ты должен одобрить ее? – ловлю суть, а сам стараюсь сообразить, кто подойдет на эту роль.

- Да, ты правильно понимаешь, - отвечает старик. – И я буду очень внимателен.

Я улыбаюсь ему, а сам думаю, черт возьми, какого хера?