Глава 5

Коджи оказался весьма изобретательным мерзавцем и растянул наше наказание на неделю. За это время мы порядком пропылились, поперетаскивали кучу барахла в виде учебных пособий, книг, папок, бумаг и прочей ерунды и даже стали не так друг друга бесить, как раньше.

Всё воспринималось с немой безысходностью. Надо – значит, надо. Сату злилась. На меня, на учителя и, не будет неправдой, если сказать, что на саму себя. Ведь, в конце концов, навалять дурёхе Аске можно было где-то в более тихом месте.

А так получается прокол. Да ещё какой. Однозначными победительницами она с подругами не вышла. По какому-то странному стечению обстоятельств ей оказали сопротивление.

Жаль только, я пока так и не разобралась, могла ли Аска постоять за себя или нет. Тут нужно время. Беда, что неясно, сколько у меня его есть в принципе.

Утро начиналось с разминки. Мы выходили на площадку перед школой и работали вместе с учителем Аю, которая показывала чудеса гибкости и выносливости человеческого тела. Потом завтракали в столовой и отправлялись на занятия. История, география, математика, каллиграфия, менталистика (в которой я безнадёжно тупила) и техника рёку. Два последних предмета были новыми и непонятными. Но пока меня проносило. Удавалось молчать и не высовываться, а учителя пока что давали только теорию.

Выяснилось, что рёку – некая внутренняя сила, при помощи которой можно управлять разными физическими процессами, прикладывая только ментальные усилия. Тогда Плетунья сказала об этом, но я далеко не всё поняла. А потом начиналась беда номер два – менталистика. Которая учила, как собрать мысли в кучу и поверить, что можно, например, возвести силой мысли невидимую стену, через которую никто не пройдёт.

Получалась какая-то магия, с которой я ближе книг и фильмов в прошлой жизни не сталкивалась. Что интересно, я прекрасно понимала из прошлой жизни, что такое фильм, но вот своё имя и личность… никак.

Не давала покоя мысль, что я вспомню всё это ровно в тот момент, когда будет угодно Плетунье. А Плетунья явно себе на уме. Да к тому же я не забыла, как мне велели принести голову цуми. Интуиция подсказывала, что это было сказано не ради красного словца, поэтому надо шевелить мозгами.

После занятий был обед, передышка и возможность позаниматься ещё, а потом нас с Сату ждал склад. Работа не была феерически сложной. Просто монотонной и выматывающей. Но для меня ещё и интригующей. Например, когда один ящик буквально рассыпался в моих руках, и оттуда грудой высыпались обожжённые глиняные таблички с иероглифами.

- Нас послали убирать, а не сорить, Аска, - насмешливо заметила Сату.

Но… когда подошла ближе, то нахмурилась, разом позабыв о том, что язвила.

Иероглиф на каждой табличке мягко сиял лиловым светом. Мы присели, внимательно изучая свою находку.

Я взяла ближайшую табличку, покрутила в руках. Провела указательным пальцем по резким чертам – кожу немного закололо.

- Не лезь, - прошипела Сату, выдохнув через нос. – Откуда мы знаем, что это? Я даже сюда чувствую, что они под завязку наполнены рёку.

Я прислушалась к собственным ощущениям. Странно, ничего такого не ощущаю. Интуиция не вопит, желания отшвырнуть эти вещицы подальше нет. Наоборот, тянет рассмотреть получше. А ещё странное ощущение, что рисунок шрамов на моей руке, оставленный от кумихимо Плетуньи, дрогнул и шевельнулся.

Я тут же натянула рукав кэйкоги. Если Сату что-то заметит – вопросов не оберешься.

- Ну, рёку, - произнесла я, чтобы хоть как-то разбить окутавшую всё напряжённую тишину. – И что?

Сату посмотрела на меня как на идиотку. Смотри-смотри, главное, не забудь показать, какая ты умная.

- Ты и правда больная на всю голову, - сплюнула она. – Этим пользуются оммёдзи, когда призывают духов. И чем темнее цвет сияния иероглифов, тем злее дух. К этим штукам лучше не прикасаться без проведения специального ритуала. Иначе можно потом никогда не стать прежним человеком.

Ну, это для меня не новость. Не исключено, что до похода к Плетунье Аска уже куда-то совала нос. То бишь, напугать ежа голой зад… в смысле, магическими штучками уже не выйдет.

Я покосилась на таблички. Ну… могло быть и хуже. Не чёрный и не фиолетовый всё же.

- Допустим, - не стала отрицать я. – Но тогда скажи на милость, что эти вещицы делают тут, на складе школы Годзэн?

У Сату не было ответа. К тому же хоть она и говорила, что их не стоит трогать, сама явно разрывалась между желанием потрогать табличку и попыткой остаться в стороне.

Мой вопрос, судя по её выражению лица, попал в цель.

Надо будет ещё разобраться, кто такие эти оммёдзи и чем занимаются. Сату вот явно верит в их силу. Духи… кто его знает… Боги существуют, цуми эти тоже. Следовательно, и духов может быть понапичкано на каждом углу. Не то чтобы меня радовала эта логическая цепочка, но, во всяком случае, картина мира прояснялась. Кроме людей, в Тайоганори живёт полным-полно всякой пакости. И разобрать, какая полезная, а какую стоит уничтожать, не приближаясь, так просто не выйдет.

Внезапно из тёмного угла раздалось рычание. Тлеющими углями вспыхнули чьи-то глаза, и воздух наполнился запахом горелой плоти.

Мы с Сату мгновенно подобрались. Проскочила слабая надежда, что появившаяся тварь передумает вылезать, и мы успеем сделать ноги. При этом я прекрасно понимала, что тут надо либо пулей выскакивать в дверь, либо замереть. Если мы с Сату рванём одновременно, то, скорее всего, столкнемся у выхода и потеряем драгоценные минуты.

- Ты кого вызвала, дура? – шепнула Сату, не отводя взгляда от того, что пряталось в темноте.

- От дуры слышу, - не осталась я в долгу. – Или думаешь, оно мне потихоньку представилось?

Сату поджала губы. Видимо, призывала на мою голову все кары небесные. Цуми с ними, с карами! Сейчас важно всё сделать правильно.

Мой лоб покрылся испариной. Итак… мы не знаем, какого оно размера, что умеет и с какой целью вылезло. Чем его бить в случае агрессии – неведомо тоже. Короче, в нашем милом уравнении имеется дофига неизвестных, и как их состыковать вместе и найти какое-нибудь решение, мне пока непонятно.

Сату бросила взгляд в сторону двери. То ли не блистала храбростью, то ли таки имела мозги, понимая, что лучше удрать и заручиться поддержкой, чем бесславно подставиться.

- Если что… отпрыгиваем в разные стороны, - прошептала я, быстро оценивая, на какие ящики можно взобраться, если тварь кинется.

- Очень умно. Цуми…

На последнем слове тварь взревела, будто услышав, что о ней заговорили, и бросилась на нас. Я загребла таблички в горсть и вскочила на лавку, Сату рванула к ящикам.

Цуми выскочил. Длиной до трёх метров, с красноватой кожей, окутанной клочьями черного тумана. Весь покрытый шипами и наростами, он имел приплюснутую морду с оскаленной пастью. Мощный хвост хлестал по полу. При каждом движении туман рассеивался и спустя миг снова собирался, окутывая тело существа.

Я прицельно запустила табличками ему в голову. Раздался рык, такого оскорбления тварь не ожидала. Она оказалась возле меня. Челюсти клацнули, я прыгнула и долбанула её ногой в голову. И тут же взвыла, ибо от ступни до колена пронеслась огнем боль.

Сату запустила в цуми металлическим совком. И снова рычание.

Я влезла на ящики, сорвала крышку с первого попавшегося, отодрала рейку, потом ещё одну, и кинула обе Сату. Та ловко перехватила их, поняв мой замысел. Плохое оружие – лучше, чем отсутствие любого оружия.

Эта тварь реагирует на удары, значит, её можно бить. Та это будто поняла и подпрыгнула, норовя цапнуть за ногу. Я тоже подпрыгнула, Сату в это время вскочила и обрушила на цуми град непрекращающихся ударов. Взмах хвостом – и девчонка отлетела к стене.

Я схватила крышку с другого ящика, слетела вниз и со всей силы долбанула ею по голове цуми. Крышка ожидаемо треснула пополам, на коже твари появилась кровь. Послышался стон Сату, кажется, она явно приложилась головой.

Из-за заминки цуми чуть не оторвал мне руку. Прыжок, перекат – схватить валяющуюся рейку с острым концом. Глаза-угольки внимательно следили за каждым моим движением.

Сату, морщась, поднималась на ноги. Ей и правда хорошо прилетело, но не лежит, молодец. Пусть тёплых чувств она не вызывает, но дееспособный боец мне сейчас нужнее, чем валяющийся на полу.

Цуми начал обходить нас по кругу.

- Попробуй ударить рёку, - прохрипела Сату, медленно двигаясь в мою сторону.

Очень хороший совет. Прямо замечательный. Ещё бы знать как.

Сату выставила руку вперед, из ладони хлынул белый поток энергии. Я чуть не потеряла челюсть. Тварь заверещала, закрутилась на одном месте, будто получила серьёзный ожог.

На меня бросили раздражённый взгляд. Мол, чего копаешься?

Попробовать? Мысли метались как сумасшедшие. Умом я понимала, что ничего не выйдет. Но если рефлексы? А, будь что будет!

Я выставила руку, ладонь начало покалывать. Цуми оказался проворнее – метнулся к нам. Ругнувшись, я увернулась, а потом всадила рейку в его холку. И тут произошло странное – деревяшка вспыхнула фиолетовым светом, который вмиг пронесся по телу цуми. Перед глазами полыхнуло ослепительное сияние. Сату вскрикнула и отвернулась. Я тёрла глаза, стараясь прогнать пляшущие перед взором яркие пятна.

Цуми не двигался.

Некоторое время, пытаясь отдышаться, мы молча смотрели на него. Потом я присела, внимательно рассматривая труп. Чёрный туман клочьями накрывал его, лишь иногда вспыхивали красные прожилки, с каждой секундой становясь всё тусклее.

Мне нужна голова…

Я уже протянула руку, но Сату внезапно оказалась рядом и перехватила запястье.

- Сдурела! Цуми после смерти не менее опасны.

Об этом меня как-то не предупредили.

Тем временем тело твари растаяло, будто его никогда и не было. Я нахмурилась. Задача однозначно осложняется. Мало того, что опасно, так ещё ты успей эту тварь ухватить, пока она не растворилась в пространстве.

Сату будто осознала своё положение и быстро выпустила мою руку. Но я не обратила внимания. Куда больше меня интересовал вопрос, как часто твари влезают на территорию школы? Значит ли это, что всё время нужно быть начеку?

Видимо, Сату думала о чем-то схожем.

- Совсем страх потеряли, - пробормотала она. – Раньше цуми сюда не совались.

- Что его могло спровоцировать?

Она пожала плечами. А потом мы вместе посмотрели на расколовшиеся таблички с иероглифами. Некоторые из них по-прежнему сияли ледяным лиловым светом.

И в этот момент я почему-то поняла: неприятности только начинаются.