ГЛАВА 6

Воспитание дочери стоит начать с перевоспитания ее отца.

— Кстати, я оценила вашу шутку про индейцев и лук, — лукаво проговорила я и, взяв с полочки забытые Маргаритой фломастеры, снова посмотрела на босса. — Но вы упустили из виду, что там, где есть лук, есть и стрелы!

И одним движением освободила фломастер от колпачка да несколько раз мазнула Лаврентьева по тщательно выбритому подбородку, оставив на коже синие полосы. Лицо босса удивленно вытянулось, а я хмыкнула:

— Ну как, приятно ощутить себя на моем месте? Я индеец, а у вас — синяя борода!

— Упс, — услышала я веселый голосок Маргариты. — Фломастеры-то несмываемые.

В кухне на минуту установилась такая тишина, что стал слышен скрип зубов мужчины. Мне даже показалось, что он похож на тиканье бомбы замедленного действия.

— Несмываемые? — с обманчивым спокойствием уточнил босс и наградил меня таким взглядом, что захотелось провалиться сквозь пол прямиком в подвал и прикинуться там столбиком.

Но я не могла позволить себе сбежать. Я же психолог! Пусть и без корочек. Все равно обязана разрулить любую ситуацию, объяснить людям, в чем их ошибки и как их решить. Покосилась на белое от ярости лицо Лаврентьева, оттенок которого так хорошо гармонировал с синим фломастером. Боюсь, в этот момент из босса не выйдет благодарного слушателя.

— У меня встреча с акционерами через сорок минут, — наседая на меня, прошипел Лев Сергеевич. — Делайте что хотите, но если через три минуты ваше художество все еще будет у меня на лице, то я…

— Уволите меня? — обреченно спросила я.

И горько вздохнула: что же, это было предсказуемо. Не сегодня, так завтра. Я и сама понимала, что у меня не хватит ни знаний, ни опыта, чтобы задержаться там, где сдались профессионалы. Выходит, прощай море, дети и «Ласточкино гнездо»? Нет, рано паниковать! Надо позвонить Толику. Может, друг порадует меня хорошими новостями? Вдруг удастся спасти хоть часть диплома, и я успею подготовиться к защите? Если ректор не станет «топить» за то, что не выполнила его просьбу.

И одно, и второе, и третье было из части фантастики, но все же хоть какой-то надеждой. А вот в злом прищуре Лаврентьева я уже не видела ни единого шанса на благополучный исход.

— Ну уж нет, — прошипел босс, продолжая надвигаться на меня, — вы так легко не отделаетесь!

— Не надо, — испуганно отступила я. — При ребенке не смейте… Вы же отец!

— Вы о чем? — застыв камнем, нахмурился Лев Сергеевич и нервно скривился. — Вы что придумали?! Я не трогаю женщин!

— Тогда что вы хотите? — хорохорясь, уточнила я, но голос предательски дрожал.

— Вы поедете со мной! — хищно ухмыльнулся мужчина. — Все будут смотреть на вас, и пару черточек на моем лице никто не заметит!

— Ура! — вскочила с места Маргарита и запрыгала вокруг нас с криками: — Папа берет нас на работу! Ура!

Я сглотнула подкативший к горлу ком — вот ни разу не «ура»! — и вдруг вспомнила, как именно стерла с компьютерного диска запись перманентным фломастером. Схватила Лаврентьева за руку и потащила за собой.

— Скорее!

От выделенных трех минут остались две, а мне очень не хотелось служить у босса еще и клоуном. В своей комнате быстро осмотрелась и, усадив работодателя на стул, вытянула ящик из шкафа и вывалила содержимое на все еще мокрую после пенной атаки кровать. Отыскав пластиковый пузырек, щедро намочила жидкостью из него ватный диск.

— Что это? — отшатнулся босс. — Жуткий запах!

— Средство для снятия лака для ногтей, — объяснила я.

— Вы издеваетесь? — Мужчина резко поднялся. — Я опаздываю на важное совещание, а вы решили ноготками заняться?

Я толкнула ладонью его в могучую грудь, принуждая снова сесть.

— Начальство не опаздывает, а задерживается. — Склонилась и, посмотрев с улыбкой в его глаза, попросила: — Доверьтесь мне.

— Довериться Чингачгуку с огненной водой в руках? — съязвил босс и покачал головой. — Я не самоубийца!

Я же, молча обхватив его крепкую шею одной рукой, нетерпеливо начала тереть синий подбородок смоченным в жидкости ватным диском. Следы фломастера медленно растворялись, и я улыбнулась:

— Что и требовалось доказать! — Рассматривая гладкую кожу мужчины, приблизила свое лицо к его. — Почти ничего не видно.

И тут наши взгляды встретились. От серебристых искорок, пляшущих в серых омутах глаз Лаврентьева, у меня перехватило дыхание. Сердце забилось быстрее от понимания, что я и этот красивый одинокий мужчина сейчас в комнате одни. И пусть я сказала, что он мне совсем не нравится, может все же…

— Должен сказать, — низким хрипловатым голосом прервал затянувшуюся паузу Лев Сергеевич, — что вы… — Он замер на мгновение и тихо рассмеялся: — Выглядите просто ужасно! А пахнете еще хуже. — Резко поднялся и, дотронувшись до щек, скривился: — А теперь и я. — Глянул на часы, стоимость которых была равна автомобилю. — Опаздываю.

— Папа! — влетела в комнату Маргарита. Она покружилась перед нами в желтом кружевном платьице. — Я красивая?

— Красивая, — снисходительно улыбнулся Лаврентьев.

— Тогда поехали скорее. — Девочка потянула его за руку.

— Нет, Маргарита, мне некогда с вами возиться, — осадил он дочь и тут же сменил тон: — Няня организует тебе досуг. — Посмотрел на меня и саркастично усмехнулся: — Это же ваша работа? Прогуляйтесь по магазинам. — Вынул портмоне и, вытащив пластиковую карточку, протянул мне. — Купите и себе что-нибудь, Любовь Алексеевна. Конечно, образы индейца и привидения весьма забавны и расширяют кругозор ребенка, но не забывайте, что не только отец должен подавать достойный пример, но и няня. Рано или поздно вам придется стать взрослее.

И, развернувшись, он быстро покинул комнату. Маргарита побежала за отцом. Я же посмотрела на карточку в своих пальцах и покачала головой: а босс у меня мстительный. И еще неизвестно, кто кого перевоспитывает. Подняла глаза и, столкнувшись с собственным отражением, испуганно выронила кредитку. А у девочки явно есть художественные задатки! Уныло покосилась на бутылочку с жидкостью для снятия лака: боюсь, этого не хватит, чтобы убрать с лица картину а-ля Пикассо.