Глава 3

Лера

Я несколько раз моргаю в надежде, что сейчас этот мужчина засмеется и скажет, что все это глупая ошибка.

— Что это значит? — спрашиваю я, голос трясется от страха. — Андрей? — обращаюсь к парню.

Он дергается, чтобы подойти ко мне, но его скручивают, заламывают руки, и он кричит от боли.

— Хватит! Перестаньте! — прошу я. — Что вам нужно?

— Я уже сказал, что он должен мне деньги.

— Я все отдам.

Мужчина шагает ближе ко мне. А я заставляю себя стоять на месте, хотя самой страшно до одури, волоски на теле становятся дыбом. Всеми фибрами души чувствую, что сегодня случится что-то плохое и я никак не повлияю на исход.

Он рассматривает меня. Нагло, без стеснения. Лапает своим взглядом. Мне хочется уползти и забиться в угол. Страшные глаза у него. Жуткие. Злые. Взгляд пробивает до костей.

— Дело не в деньгах, а в репутации, Валерия. Понимаешь разницу? Твой мальчик деньги взял, а в срок не вернул. Я же не банк, чтобы требовать проценты.

— А я не валюта, — говорю тихо, но твердо.

Мужчина усмехается.

— В нашем мире ты самая настоящая валюта, малышка. Много голодных мужиков заплатят кругленькую сумму, чтобы порезвиться с тобой.

От его слов паника скручивает все мое тело. Нет, только не это.

— Лично я вам ничего не должна, — смотрю ему в глаза.

— Лично ты? У тебя сейчас вообще нет права голоса. Тебя мне предложили взамен на долг. Сейчас я распоряжаюсь твоей жизнью и тем, под кого ляжешь. Будешь хорошей девочкой, оставлю тебя себе.

Я понимаю, что ему плевать на деньги. Он хочет показать свое влияние. Никто не может нарушать условия, что он поставил. Это демонстрация власти. Что же ты наделал, Андрей?

— Я не... — начала говорить.

Но меня остановила пощечина.

От силы удара я едва устояла на ногах.

— Разговаривать будешь, только когда я разрешу, — прошипел, теряя самообладание. — Сегодня ты отправишься развлекать одного из моих приятелей, и поверь, ни один из них не будет так добр к тебе, как и я.

С этими словами он выходит за дверь.

Охранник толкает меня в спину и подводит к Андрею. Я сажусь на пол рядом с ним.

— Лера, ты как? Боже, мне так жаль, так жаль, родная, — частит Устинов.

Я молчу, жду, когда конвоир отойдет от нас.

— Что ты натворил, Андрей?

— Это не я! Это все Глеб. Клянусь.

— Что вы сделали?

— Мы... Нам нужны были деньги для бизнеса. Банки не давали, Глеб сказал, что знает, где можно найти. Мы тогда пришли к Аслану. Все казалось так прозрачно! Я даже подумать не мог, что он бандит! Он дал денег, а Глеб взял эти деньги и бросил меня. Этот урод меня подставил! Бизнес прогорел, и я не смог все погасить...

— Поэтому ты решил, что расплатиться мной — лучший вариант!

— Нет! Лера, никогда! Я не знаю, как они узнали о тебе. Наверное, это все Глеб. Умоляю, поверь мне. Скажи, что ты мне веришь! Прошу тебя, Лерочка.

— Замолчи нахрен, — прошипела я.

Я просто не в состоянии сейчас слушать его нытье.

Боже, какие-то несколько минут, и со мной могла быть Рина!

Сколько уже прошло времени? Ее уже давно надо было забрать. Она сейчас ждет меня и не понимает, почему я за ней не пришла. Надеюсь, в центре догадаются позвонить моей маме, я оставляла ее номер для экстренной связи.

На глазах выступают слезы. Мне хочется выть в голос. Это просто какой-то кошмар наяву. То, чего так сильно я боялась и случилось. Почему? Я же была такой осторожной.

В следующий раз, когда этот Аслан придет, я скажу ему, чтобы связался с Имановыми. Они мне помогут. Обязательно. Все будет хорошо. Скоро я снова буду со своей малышкой.

Не знаю сколько проходит времени, по моим ощущениям — целая вечность, и тут я слышу, как в нашу «камеру» входят новые действующие лица.

— Девчонку на выход.

Я встаю, сердце бьется где-то в горле.

— Мне надо поговорить с Асланом, — говорю я. — Вы меня слышите? Я хочу с ним поговорить.

Но, естественно, никто слушать меня не собирался.

Двое конвоиров схватили меня за руки.

— Не трогайте ее! — пытался вступиться Андрей, за что и получил.

Я пыталась донести до охранников, что Аслан точно захочет меня выслушать, но им было плевать. У них приказ. Мне связали руки за спиной и заклеили рот скотчем. Они действовали, словно роботы.

— Босс сказал снять с нее платье, — пробасил один из них.

Я дернулась и стала мычать. Нет! Не надо!

Один из конвоиров достал нож и срезал с меня платье. Я осталась в одном нижнем белье. Слезы страха и унижения потекли по щекам. Меня трясло так сильно, что двое охранников меня буквально волокли за собой.

Когда мы вошли в большой зал, я поняла, что никто мне не поможет. Это не люди, это просто скоты. Аморальные ублюдки. Эмоциональные импотенты. Им плевать на мои чувства и страдания. Я для них просто развлечение.

Здесь стояло несколько столов для игры в покер, за которым сидели мужчины, едва одетые официантки, куча выпивки. Я опустила глаза в пол. Не хочу смотреть. Тошнота подкатила к горлу.

— А вот и моя девочка, — услышала голос Аслана. — Смотрите, какая кукла. Все натуральное, — мерзко засмеялся. — Ставлю ее на кон. Но если кто-то хочет купить, цена вопроса десять лямов.

— У нее что, п*зда золотая? — заржал один из игроков. — Дай сначала попробовать. Я только кончиком языка.

Меня передернуло от отвращения. Я не могла поверить, что все происходит на самом деле. Такое не представить и в страшном сне.

Я ничего не вижу из-за слез, которые катятся из глаз. Но зато прекрасно слышу мерзкие разговоры. Они разговаривают так, словно я кусок мяса.

— Даю девять! Хорошая соска.

— Забирай, — говорит Аслан.

Я дергаюсь, брыкаюсь, но это не помогает.

Чувствую мерзкие руки на своем теле.

— НЕТ! — пытаюсь кричать через скотч.

— Двадцать, — в мое сознание прорывается еще один голос.

В комнате становится тихо. Кажется, даже дышать все перестали. Пытаюсь стереть слезы, чтобы рассмотреть мужчину.

— Иди нах*р, я уже купил ее, — рычит мужик рядом со мной.

А меня воротит от его запаха и близости.

— Давай двадцать лямов и забирай, — говорит Аслан.

— Та пошел ты со своей шлюхой, — выплевывает урод и отталкивает меня от себя.

У меня подворачивается нога и не могу смягчить падение, мои руки все еще связаны. Больно бьюсь о пол бедром. Лежу на полу, жадно тяну воздух носом.

Вижу, как перед моим лицом останавливается мужская пара обуви. Поднимаю глаза выше и замираю в ужасе.

Напротив меня стоит Исайя Иманов.