Глава 6. Любовная гонка

Мой дом находился на окраине Валтании, и к тому времени, когда машина добралась до двора, на улице уже наступила ночь. Иулиан, всё ещё раздражённый, вытащил меня из автомобиля и, оглядывая окрестности с явным презрением, пробурчал:

— Что за убогое место, — затем схватил меня за руку и потащил наверх.

Я думала, что ситуация уже не может стать хуже, но, к своему ужасу, увидела у двери два знакомых силуэта. Первым меня заметил Сильвестр, который тут же широко улыбнулся и, вытянувшись, сказал:

— Ох, какая неожиданная встреча!

Я замерла с каменным лицом. Какая к чёрту «неожиданная встреча»? Ты у меня под дверью околачиваешься!

Венедикт, услышав это, повернулся, сохраняя на лице безупречно вежливую улыбку, словно та была маской:

— Мы уже давно вас ждём.

— Как Вы так быстро…? — я была сбита с толку. Ведь он только что был в церкви.

— У нас в церкви есть личный самолёт. Пришлось поспешить, — объяснил он, продолжая улыбаться и медленно приближаясь ко мне.

— Прочь с дороги! — Иулиан резко шагнул вперёд, преграждая путь своим телом. Его глаза горели возмущением. — Прокуратура и церковь существуют благодаря деньгам моей семьи! Кто вы такие, чтобы прикасаться к тому, что принадлежит мне?

— Давай не будем смешивать одно с другим. Дело сердечное нельзя решать принуждением, — спокойно возразил Сильвестр.

— Замолчи! Я давно хотел тебя приструнить! Ты же прокурор, а ни закона, ни порядка не понимаешь, и ещё и женщину у Омеги отбиваешь! Бесполезный хлам! Прокуратура могла бы нанять собаку, и то толку было бы больше! — рявкнул он.

— Мы приехали вовсе не к тебе, — попытался вмешаться Венедикт.

— А тебе вообще рот никто не давал открывать! Мой дед вытащил тебя из грязи, сделал из тебя человека, а ты сейчас стоишь передо мной, как лис в овечьей шкуре, и осмеливаешься мне мешать?!

Настроение Иулиана внезапно стало ещё более агрессивным. Я осторожно потянула его за рукав, пытаясь успокоить:

— Давай ты сначала остынешь, мы сядем и спокойно поговорим…

— Не смей за них заступаться! — вскрикнул он, и в его глазах заблестели слёзы. Лицо стало крайне уязвимым, но язык по-прежнему оставался резким, — если бы ты не была такой трусихой, что не мола признаться мне в любви, несмотря на то что я тебе нравился, то мне не пришлось бы столько всего устраивать, чтобы ты вышла за меня!

Я ещё не успела понять, о чём именно шла речь, как вдруг в воздухе появился густой запах роз: Иулиан потерял контроль над своими феромонами. Это было плохим знаком. Я быстро зажала нос и рот, но было уже слишком поздно. Меня охватила слабость, и я начала оседать. Венедикт подхватил меня за талию. Сильвестр нахмурился: ему явно тоже было плохо от воздействия феромонов.

— Иулиан, тебе действительно нужно успокоиться. Иначе ты опять вызовешь течку у Аделаиды.

Но тот был слишком поглощён своими эмоциями. Его тело начало дрожать, а взгляд погрузился в какую-то собственную реальность:

— Я так долго ждал… Ты не можешь… не можешь так со мной поступить…

Сильвестр, кажется, что-то сообразил. Он быстро достал из кармана пластырь-ингибитор и прижал его к шее Иулиана, тем самым блокируя распространение его феромонов. Как Альфа, сам он восстановился быстро. Но я не могла справиться так легко: утренний ингибитор уже не действовал, и я ощущала, как голова кружится, а тело охватывает жар.

— Раз никто не хочет уступать, значит, будем соревноваться, — сказал Сильвестр, засунув руки в карманы и приближаясь ко мне. Он мягко приподнял моё лицо ладонями.

— Соревноваться? В чём…? — вопрос с трудом сорвался с моих губ, сжатых от напряжения.

Венедикт, обнимая меня сзади, прошептал хриплым голосом, прикасаясь губами к моему уху:

— Кто из нас доставит тебе больше удовольствия, того ты и выберешь.