Глава 9

Мы планомерно закидывали в себя щедро заказанные Лютым морепродукты, что принесли с пылу с жару, так что форель закусывали лобстерами, а осетрину мазали хреном, заедая черной икоркой.

Ну а что? Юбилей!

И может он себе позволить на широкую ногу отметить.

- Ну, что утолили первый голод? – Костя хитро обвел нас взглядом.

Леха, откинувшись на спинку дивана, довольно похлопал себя по пузу.

- Услужил, Константин Алексеевич. Уважил прям.

- Значит, пора переходить к вкушению эстетического плана. – Он что-то набрал на телефоне, когда мы, не понимая, что происходит, переглянулись.

С установленных по палубе динамиков полилась музыка, свет погас, на его место пришли мигающие софиты.

- Да ладно?.. – Роберт подался вперед, пытаясь первым увидеть приглашенных артистов.

А ведь эта светомузыка предназначалась для них? Как сигнал, что пора показывать свои умения?

Я напрягся.

Предполагал, что на празднике жизни будут лишь команда корабля, которая была занята либо на капитанском мостике, либо на кухне, либо же бегала с заказами между нашей палубой и вышеупомянутым помещением для готовки. Теперь же… танцоры?

Пусть и видел сцену, которая ютилась по дальней стенке. Но думал, что сегодня она будет пустовать.

Ошибся.

Из бокового алькова к нам выплыло чудо в полупрозрачных одеждах со звенящими монетками, пришитыми к топу и юбке. Распущенные волнистые темные волосы украшали золотистые цепочки, среди которых, выхватывая огни светильников, переливались маленькие камушки. Такие же, как опоясывали шею в причудливом колье.

Девушка начала томно извиваться под чарующие, непривычные уху мелодии, играя своим телом, как музыкальным инструментом. Вскинутые руки, развевающиеся красные одежды, вздымающаяся аппетитная грудь, выставленная напоказ тесно сжимающим бюстье, и живот, который притягивал взор, когда шатенка начинала как-то по-особому играть с диафрагмой.

Я и раньше видел восточные танцы. Когда ездил отдыхать в тот же Египет, к примеру, всегда поражался, как девушки филигранно заставляют отточенными движениями отзываться каждому уголку своего тела.

Вот поставь меня с ними рядом – скорее был бы деревянным.

Нет, двигаться я умею. Но… не так.

В принципе, я на профи и не претендую.

Скосил взгляд на мужчин. Леша с Робертом сидели с покровительственной улыбкой, ловили каждый звон монеток-колокольчиков с бедер красавицы. Леманн и вовсе вел себя, как этакий батька, позволяющий своим подросшим сыновьям побаловаться, со снисхождением наблюдая за их озорными играми. А Давид… поймал мой взгляд. Вскинул бровь.

Напоминает, что я тоже должен хотя бы попытаться высказать восторг?

Нет, мне действительно понравился танец. Но тех же эмоций, что у мужиков, я не разделял. Хотя бы потому, что не видел в танцовщице сексуально привлекательный для себя объект. Она скорее была для меня как занимательная картинка, на которую можно любоваться. Сродни пейзажа. Или животного.

Я сейчас сравнил женщину с животным?

Но ведь она действительно напоминала… змею! Точно! Те же плавные перекаты, подергивания бедрами, руки, наблюдая за которыми, словно впадаешь в транс.

Кобра. Заставляет смотреть на нее, а когда расслабляешься, кидается вперед, чтобы вонзить зубы глубоко в плоть.

Примерно тем же эффектом воспользовалась Алина. Когда Костя пришел на чемпионат по волейболу. Просто за компанию, чтобы засветить свое лицо на построенном спортивном комплексе. Построенной его фирмой.

И задержался. Поскольку округлый задок и обтягивающая форма, больше напоминающая трусы, чем шорты, заставили Леманна подзависнуть. И захотеть узнать, как зовут ту блондинку под тринадцатым номером, что раз за разом выводила свою команду в лидеры.

Он увидел в Алине себя молодого.

Я так думаю. Что еще и этот фактор сыграл роль. Но и, разумеется, подтянутое, поджарое тело и привлекательная мордашка с белозубой улыбкой.

Сероглазый ангел, которая засмущалась, поняв, кто именно стоит перед ней.

Или лишь сделала вид, что смущается.

Но этим своим невинным поведением не прогадала. Леманн добился ее расположения. И теперь полтора года единовластно трахал девчонку. Которая могла стать крупной проблемой. Для меня. Если все-таки приведет Костю к алтарю.

Или, наоборот, сделает лишь одолжение?

Для меня не играл роли факт заключения брака. Среди моих любовников были и те, что искали отдых на стороне.

Да, мне несколько раз попадались тайные бисексуалы. Как то: примерный семьянин с женой и детьми, что находил отдушину в запретном плоде, открывая ящик Пандоры с другим мужчиной.

Я не был против. Секс есть секс. Ведь каждый получал, что хотел. Оргазм без обязательств. Встретились, переспали, разошлись. Никаких звонков и писем. Ни одного дня в подвешенном, нервном состоянии, что правда может всплыть наружу.

Но то – посторонние, не близкие сердцу ребята. А здесь – лучший друг.

Господи, неужели я до сих пор на что-то надеюсь? Лелею мысль?..

Бред же.

Или на мои мозги уже отравляюще начал действовать алкоголь?

С чего я сейчас вообще подумал, что Лютый когда-нибудь захочет так же, как и те женатики, попробовать что-то новое?

Снова посмотрел на друга. Тот медленно цедил коньяк, закинув одну руку на диван.

Подсесть бы к нему сейчас, только чтобы эта рука обнимала мои плечи.

Танец закончился, на смену восточной красавице пришли… гимнасты. А потом иллюзионисты.

Вот здесь я заинтересовался, и бурно, вместе с пацанами радовался, когда не мог отгадать, что же произойдет в следующий момент.

На очередной номер был приглашен Леманн, как именинник.

Но ведущему понадобился помощник, и его взор отчего-то из всей честной компании пал на меня.

- Вы. Да-да, могу Вас попросить помочь?

- Кто я такой, чтобы отказываться? – встал, подошел к каким-то черным конструкциям, что были установлены перед представлением.

А дальше… как-то так получилось, что я оказался впихнут в один из тесных ящиков.

Прижимаясь всем телом к Леманну. Что должен был, вероятно, в этот момент оказаться на сцене, сменяя меня, но механизм подвел. Заело там.

И я оказался распластанный под ним. И теперь лежал лицом к лицу с лучшим другом. В которого был влюблен чуть ли не половину своей жизни.

Когда-то я мечтал вот так вот оказаться: зажатым со всех сторон, и чтобы Лютый обнимал меня, глядя в глаза.

Вот только небольшая поправка: в мечтах он это делал самостоятельно, без принуждения. И никак не выступая в качестве «экспоната».

Сейчас горе-фокусник смекнет, в чем оказалась проблема, и вызволит нас из чудо-ящика. Слышу, как над нашими головами он разливается соловьем, в то время как что-то постукивает по крышке «гроба» в поисках запасного варианта освобождения невольных пленников.

- Ситуация. – Лютый выдохнул мне куда-то в район уха, чуть сместившись, чтобы не соприкасаться носами. Или, упаси Боже, губами!

Горько хохотнул.

И… поднял руки, чтобы перехватить его за талию.

- Ты давишь на меня.

Дышать действительно становилось тяжело. Вот только не понимал, что было тому виной: замкнутое пространство, довольно тяжелое тело, в расслабленном состоянии растянувшееся на мне, или же волнение.

Пульс отбивал молотком в висках, сердце билось о ребра.

Попытался чуть довернуться, чтобы начавший твердеть член не касался его живота.

Заметит, и как мне объясняться?..

Костя привстал на руках, отталкиваясь по обе стороны моей головы, просунул колено между моих ног.

- Черт, Мих, извини, тут не развернуться.

До моего носа донеслись пары коньяка, что недавно пил именинник. А также обоняние уловило легкий, спортивный запах его туалетной воды.

Такой знакомый, такой притягательный…

Голову повело.

Закрыл глаза, понимая, что эрекция уже просто рвет джинсы.

Костя еще попытался двинуться, но замер. Почувствовал.