Глава 3

Вот тебе и день рождения, Вика.

Яркий. Запоминающийся. Всё, как ты хотела.

От обиды в глазах вскипают слёзы, но я их сдерживаю, не позволяя себе окончательно расклеиться.

Мне нужно домой.

Общественный транспорт уже не ходит, остаётся такси.

Конечно, можно было бы позвонить папе — он быстро за мной примчится, — но расстраивать единственного родного человека я не хочу. И объяснять, почему я оказалась одна посреди ночного города, — тоже не хочу.

Отец и так чересчур меня опекает. Он придёт в ужас, если узнает, в какую историю попал его единственный ребёнок. А потом вообще запретит мне вечерние вылазки, чего никак нельзя допустить.

— Вика, садись в машину, — раздаётся командный голос бойца.

Замечаю боковым зрением, что черный джип медленно едет рядом, стекло опущено.

— Я доберусь на такси, — кидаю, глядя под ноги. — Ты сегодня и так меня выручил. Спасибо, кстати.

Ускоряю шаг, но отделаться от сопровождения не получается — джип продолжает катиться с моей скоростью.

— Слушай, — не выдержав, решаю быть честной, — у меня сегодня был тяжелый день. Я очень хочу забыть всё, что со мной случилось, — делаю паузу, затем выдаю: — И тебя тоже.

Надеюсь, что Макс обидится и уедет, но…

— Мне тебя силой, что ли, затолкать? — раздраженно цедит. — Бегом села.

Застываю от возмущения, встречаясь со строгим взглядом парня.

Нет, вы только посмотрите на него! Командир нашёлся!

— Я не хочу с тобой никуда ехать, — воинственно скрещиваю руки на груди. — И не поеду.

И жду его дальнейших действий.

Уже представляю, как боец психует и уезжает, оставляя меня в покое.

Но оправдывается лишь часть ожиданий.

Макс и правда психует. Только вместо того, чтобы уехать, он резко распахивает дверь, выбирается из салона и широкими шагами надвигается на меня.

— Ты что делаешь?.. — растерянно наблюдаю, пятясь.

А потом разворачиваюсь и хочу убежать от него, но сильная хватка на талии быстро останавливает. Макс припечатывает меня спиной к своему мощному телу.

— Обязательно быть такой трудной? — рычит недовольно мне в ухо.

— Обязательно быть таким тугодумом? — отвечаю в тон. — Отстань! Не смей! — верещу, болтая ногами, когда наглец отрывает меня от земли и тащит к машине.

Именно в этот момент на горизонте появляется Митронин. Он бежит к нам.

— Ты кто такой?! — орёт он издалека. — Я сейчас ментов вызову!

И тогда папа точно обо всём узнает. Ещё не хватало!

— Не надо никого звать, Ваня! — кричу ему в ответ. — Со мной всё в порядке!

— Слышал, Ваня? — боец запихивает меня в салон, забавляясь над происходящим. — У нас всё в порядке. Не лезь.

Он захлопывает дверь, блокирует её, обходит машину и садится за руль. В ту же секунду у меня оживает телефон.

— Вика, что происходит?! — взволнованный голос Митронина рвёт динамик. — Кто этот тип?!

— Это… знакомый. Он меня до дома подбросит. Поговорим позже, ладно?

— Нет, не ладно! Что у тебя с ним?! Ответь сейчас же!

Я не успеваю это сделать — Макс выхватывает у меня трубку.

— Сказано — отвали. Чё непонятного?

И, сбросив вызов, одним четким движением натягивает на меня ремень. А затем срывает джип с места. Так резко, что визжат покрышки.

Я же обессилено откидываюсь на спинку сиденья, прикрывая веки и сжимая виски пальцами.

В груди кипит бешенство, мне хочется орать на бойца.

Кое-как сдерживаюсь, напоминая себе, что если бы не он, неизвестно чем бы закончился для меня этот вечер. Я должна благодарить его, а не обвинять. Хотя это сложно, учитывая, что меня против воли затолкали в машину.

— Адрес, — требовательная интонация заставляет недовольно скрипнуть зубами.

— Улица Маршала Жукова, пять, — сообщаю, наступая на горло раздражению.

И чувствую на себе прищуренный изучающий взгляд.

— Пал Палыч Лисовец — знакомое имя? — звучит вопрос.

— Знакомое, — киваю, усмехаясь. — Это мой отец.

Меня не удивляет, что Макс знает папу.

Павла Лисовца знают все. Не только в нашем городе, но и за его пределами.

Он у меня живая легенда. Человек, вошедший в историю бокса как абсолютный чемпион мира. Выдающийся спортсмен с умопомрачительно-быстрым карьерным взлётом, которому пророчили великое будущее.

Перспективный, одарённый, талантливый — таким он был в глазах общественности, пока трагическая случайность не отняла у него жену, оставив с маленькой дочкой на руках…

— Нормальный мужик, — слышу одобрительный голос, вытягивающий меня из грустных мыслей.

— Знаком с ним?

— Пересекались пару раз, — звучит ответ. — Но, думаю, теперь будем пересекаться чаще.

— Почему?

Макс игнорирует вопрос. Лишь, усмехнувшись, проходится по мне многообещающим взглядом, от которого горят щёки.

— Завтра в пять свободна будешь?

— Нет, — категорично качаю головой, понимая, куда дует ветер. — Я не свободна ни завтра, ни через неделю. Никогда.

— Придётся выделить время, Лисён. Встретимся в центре возле спорткомплекса.

— Ты что, не понимаешь? — хмурюсь. — Сегодня мы с тобой встретились первый и последний раз. Больше никаких встреч не будет.

— Ты передумаешь.

— Уверена, что нет. — Этот разговор начинает меня раздражать. — Останови, пожалуйста, возле въезда. Не нужно заезжать во двор.

— Боишься, что папочка нас увидит?

— Боюсь, но не за себя.

— За меня, что ли? — с сарказмом вскидывает бровь. — Мне приятно от твоей заботы, но это лишнее.

Наплевав на мою просьбу, Макс всё-таки въезжает на территорию дома и паркуется возле единственного подъезда.

Какой же он невыносимый!

— Это не забота, — цежу сквозь зубы. — И, может, хватит уже играть в крутого парня?

— Мне не надо играть, — парирует скучающим тоном. — Я и так крут.

Закатываю глаза, понимая, что передо мной настоящий нарцисс. Самолюбования в нём просто через край.

Дёргаю ручку двери, чтобы побыстрее избавиться от его общества, но она не поддаётся.

Оборачиваюсь, недоумевая.

— Не забудь, — лениво тянет боец, снимая блокировку, — завтра в пять возле спорткомплекса.

— Я не приду.

— Посмотрим.

Выскакиваю из машины и громко хлопаю дверью.

Меня аж потряхивает от негодования.

Я не привыкла к такой наглости со стороны противоположного пола. Папа всегда считается с моим мнением и желаниями. И Ваня тоже.

Ваня…

Болезненно морщусь, вспомнив о нём. В груди тяжелеет.

Наши отношения несколько лет были понятными и лёгкими, но сегодняшний день перевернул всё с ног на голову. И теперь я не знаю, что делать.

Мне всегда казалось, что Митронин надёжный, как мой отец. Что я могу полностью доверять ему и быть за ним как за каменной стеной. А в итоге в критической ситуации он повёл себя очень странно.

Может, я просто перенервничала, и завтра буду смотреть на всё другими глазами? Время покажет.

Сейчас мне нужно сосредоточиться на том, чтобы незаметно попасть домой. Ведь ни в коем случае нельзя появляться перед папой в таком ужасном виде.

Осторожно поворачиваю ключ в замке и открываю дверь. Звук включенного телевизора помогает мне скрыть шум. Но у отца феноменально развиты все органы чувств. Поэтому я успеваю лишь скинуть туфли и забежать в ванную, когда в спину летит громогласный голос:

— Наконец-то моя именинница дома. А где Иван?

— Он не стал заходить, — зачем-то вру. — Поздно уже.

Смотрю на себя в зеркало и ужасаюсь.

Я похожа на чучело.

Волосы спутаны. Макияж потёк, оставив после себя темные пятна вокруг глаз. Но самое отвратительное во всём этом — ярко-красный след на шее, который сто процентов вызовет у отца бешенство.

Быстро умываюсь, расчесываюсь и щедро намазываю тональником алую метку, в надежде скрыть её.

— Дочь, у тебя всё хорошо? — настороженность в тоне папы заставляет ускориться. — Ну-ка выйди, я на тебя посмотрю.

— Всё отлично, — распахиваю дверь, улыбаясь. — Устала просто. Вечер был очень насыщенным.

Не давая возможности хмурому сканирующему взгляду изучить меня, направляюсь прямиком к себе в комнату.

— Митронин тебя обидел? — вкрадчивый вопрос наполнен тяжестью и угрозой.

— Ты что? Нет, конечно, — кидаю через плечо, скрывая волнение. — Говорю же: насыщенные вечер. — И для достоверности добавляю: — Ваня пригласил меня в ресторан. Это было волшебно, пап. Я просто в восторге.

Ужасно. Не хочу врать отцу!

Хорошо, что он не видит моего лица. Там написано крупными буквами: «Лгунья». И от этого мне безумно стыдно.

Но это ведь ложь во спасение. Все происшествия позади, я в безопасности, поэтому нет смысла жаловаться папе и расстраивать его на пустом месте.

Надо только Митронина предупредить, чтобы держал язык за зубами.

Заглядываю в сумочку в поисках своего мобильника, но не нахожу его. А уже спустя секунду вспоминаю, что после того как боец выхватил у меня трубку, он не вернул её обратно.