Глава 4. Я отсюда никуда не уйду

С опекунским советом все решилось, проблем не было. Там две комнаты числилось в доме, здесь две комнаты, права ребёнка не ущемляются. Сделку провели, все деньги Тома получила сполна, никаких «левых» или «правых» расчётов. Хотел тут хозяин показать меньшую сумму, чтобы налога платить меньше – не пошла на это. Хоть и уговаривали, что это не опасно.

Хотя она была очень внушаемая всю свою жизнь, но тут проявила твердость. Раз уговаривают, сразу отгородилась стеной. Ей просто было нельзя рассчитывать, что кто-то решит за неё. Она одна осталась. И сын был доволен, хотя Тамара знала, что впереди её ждёт война. Так или иначе, в начале августа она переезжала.

Ремонт и все остальное решила делать после заселения, да у неё и мебели было мало. Холодильник свой хозяин квартиры оставил, как и один из диванов, который ей пригодился на первых порах. И вот привезла машина мебель, грузчики подняли разобранный шкаф на этаж, а она дверь свою открыть не может. Ключ не входит в скважину.

Тома растерялась совсем, что делать в такой ситуации? Потом дала команду носить все и складывать на кухне и в прихожей, а грузчика, который занимался разборкой мебели, попросила за отдельную плату, конечно, разобрать её замок, отвёртки же у него были. Тот согласился, платили же.

Быстро выкрутил болты и шурупы, почистил от спичек, которые были засунуты во внутрь, собрал назад. Бабки Елизаветы нигде не было видно. Видно затаилась и ждала, как новая соседка будет мучиться с переездом и возмущаться. Но такое безобразие просто так Тома оставлять не собиралась.

Как только мебель была расставлена, она оставила сына в комнате, а сама побежала в строительный магазин, она видела, что тот находился совсем рядом. Купила силиконовый герметик, пригодится. Вернулась домой, бабка ходила и бурчала, что намусорили на кухне, натоптали.

- Так вы сами так хотели, значит, нравится вам такое.

- Что это я хотела?

Тут Тома зашла в комнату, собрала обломки спичек и высыпала на стол бабке.

- Это кто сделал? Неужели Заур?

- Я тут не причем, может и Заур. Он ведь иноверец, - бабушка смотрела на Тому мутными глазами, но ведь недавно же глаза были ясными, и женщина это хорошо помнила, ведь она тогда ещё удивилась.

- Хорошо, хотите воевать, значит, будем воевать. Идти мне больше некуда, была бы одна, где-то бы и снимала. Но у меня сын и я буду за него бороться. Поняли? Но ведь лучше мир, он лучше во всех отношениях.

- А ты хотела получить такую жилплощадь за копейки просто так? Нет, всё имеет свою цену. Здесь такая цена – я, - вдруг ответила бабушка, улыбаясь.

- Ну, цена, конечно, тут кусается, - согласилась Тома и зашла к себе, чтобы заняться своими вещами. Полы и окна она уже вымыла заранее, приготовила комнаты к заселению. Затем, поразмыслив, вынесла свой стол, который привезла с собой, на кухню и установила с другой стороны плиты.

Посуда у неё была кое какая, ещё мама отдала в приданное, так сказать. Надеялись же, что будет свой дом и всё такое. Провозилась до вечера. Завтра воскресенье, успеет навести порядок везде. Сын активно помогал маме. Как она будет его оставлять одного с бабкой? С утра вышла к кухне, поставила чайник на свой стол, посмотреть, чем зажечь плиту.

Когда дома, зачем использовать электроплиту в комнате? Это вчера они разогрели магазинную еду в микроволновке. Сейчас она помоет посуду, отнесет в комнату.

Но стол как-то подозрительно зашатался. Она поставила чайник на плиту и потрогала стол ногой. Так и есть, бабка что-то ему сделала, и ножка шаталась. Тогда Тома решительно вернулась в свою комнату за грязной посудой и положила её на стол бабушки. Та тут же выскочила из дверей, так как наблюдала за соседкой.

На крик старухи Тома ответила, что у её стола проблема с ножкой и она будет пользоваться бабушкиным, пока не сложит деньги на новый стол. После этого начала мыть посуду и складывать на бабушкин стол. Та замолчала, поражаясь Томиной наглости. А та перемыла посуду, перетёрла её и спокойно отнесла в свою комнату.

Затем вернулась и протёрла бабушкин стол. Чайник уже закипел, и Тамара предложила:

- А давайте чайку! У меня есть торт, замечательный, специально для этого купила. Ведь сегодня первый день на новом месте. Несите свою чашку с блюдцем.

Не дослушав ответа, она поспешила в комнату, достала из холодильника коробку с тортом, на неё сверху положила две чашки с блюдцами, ложечки, нож и попросила сына вынести два стула.

Бабушки на кухне не было, но, они и сели за её стол, Тома решила подогреть чайник, чтобы заварить свежего чая, как тут из носика чайника начала идти пена. Но Тома заварила этой водой чай в своей чашке, отрезала кусок торта и оставила на столе. Остальное забрала назад, в свою комнату.

Чайник ополоснула и поставила кипятиться по новой. Протирая стол, задумалась, что трудно с этой бабушкой будет. Главное, она в своём уме, просто такой характер. Почему она выживает всех соседей? Неужели одной легче?

Позавтракали с сыном, пошла мыть чашки и блюдца, на столе стояло вымытая чайная пара, в которой она заваривала бабушке чай. Тома на всякий случай помыла её ещё раз и отнесла домой. А сейчас она будет мыть сантехнику. Просто вымоет все хлоркой. Одела старый халат взяла кучу химии, которую приготовила, облачилась в перчатки и вперёд.

Начала с туалета, намазала унитаз, начала мыть стены, дверь была открытая, но в неё постучали. Тамара выглянула, у двери стоял мужчина, смуглый, с бородой. Возраст 45-55 лет, не поймешь. Она поняла, что это и есть Заур и он хотел в туалет.

Показала, что ещё минуту, быстро смыла воду в унитазе, он уже сверкал, как новый и вышла. Тот сделал свои дела, спустил воду и, выходя, сказал – баба – шайтан, правду говорю. Осторожно.

Причем сказал это на нормальном русском языке. Тома улыбнулась и пока туалет проветривался, пошла мыть ванную комнату. Понимала, что до вечера бабка может запачкать все, но стены, краны не сможет загадить так быстро. В душ она будет брать с собой коврик, ванной пользоваться не будет. Два часа хватило на то, чтобы санузел засверкал.

Затем вернулась в туалет, домыла его. Ну, может на месяц хватит? Сейчас на электроплите варила бульон для супа, а она занялась кухней. Тут работы не на один день. Стены были покрыты слоем жира, которые, кажется, никто и не счищал. Это на следующий выходной. Она только вымыла плиту, при этом переставила кастрюлю на газовую плиту.

Чистила овощи и резала их на столе бабки. А что, её сломала, так пусть терпит. Наконец та не выдержала, вышла что-то готовить. Но с бабушкой нужно было что-то делать. Её нужно было помыть. Немедленно. Но и оставлять суп на плите она не могла.

- Почему вы всех выгоняете отсюда? – Тома первой нарушила молчание.

Старуха промолчала, потом ответила, глядя прямо в глаза женщине:

- Потому что этот дом принадлежал моей семье. Мою бабушку и маму застрелили прямо здесь, на первом этаже, потому что она не стала пускать озверевшую толпу к детям. Няня с сестрой успели выпрыгнуть с окна, там была одноэтажная деревянная пристройка и их спрятали слуги. Брата, ему было 14, застрелили также. Он держал дверь, когда мы вылезали в вылезала в окно.

Нам удалось вернуться сюда, как жильцам, но с другой фамилией, уже после войны. И это мой дом. Я выжила всех отсюда, по крайней мере со второго этажа. Остался этот, который не знает языка, но ничего, он не в счет. Уйдёшь и ты.

- Тут вы, бабушка Елизавета, не правы. Не уйду, ибо некуда. Я уже объяснила – вдова я, нас и так обманули с жильём, муж от этого и умер. Я на жалость не давлю, вижу – вами движет только ненависть. Просто пытаюсь объяснить, что коса на камень нашла.

Она смотрела бабушке в глаза, прямо горящие огнём злости. Но вот как они были недавно мутными? И тут что-то в лице у бабки дрогнуло, она взглянула на женщину, стоящую перед ней, с каким-то интересом. А потом задала неожиданный вопрос:

- Ты свою родню помнишь? Как твою прабабушку звали?

- Мммм, не помню. Ой, кажется, мама писала в поминальных бумажках бабушек - Лидию и Евдокию. Я могу позвонить и спросить.

- Интересно получается. Но позвони и спроси, может и фамилию она знает, хотя вряд ли.

- А у меня встречно предложение, принесите полотенце и чистое бельё, я вас сейчас вымою. Ванная чистая. Нельзя же себя так запускать.

- Не побрезгуешь? Ладно, довари свой суп и пойдем.