Глава 4

Энья проснулась от настойчивого стука и, распахнув глаза, приподнялась на локтях. На жердочке у стола сидела ворона с белым оперением. Девочке никогда не доводилось таких видеть.

Неторопливо она сползла с кровати и, на ходу натягивая чулочки, бесшумно прошла по ковру. Птица ничуть не испугалась, глядя на нее красным, как смородина, глазом.

— Здравствуй, а ты случайно не Мортимер?

Карканье послужило ей ответом.

— Ух ты! Какой же ты необычный, — Энья осторожно протянула к нему руку, чтобы потрогать, и ворон позволил его погладить, взъерошив перья от удовольствия. - Белый как снег, надо же.

Девочка распахнула окно и глубоко вдохнула доносящийся с моря солоноватый воздух. Сейчас он не казался ей непривычным, как во время прогулки.

— Знаешь, Мортимер, а у меня сегодня день рождения. Раньше мы с отцом, нянюшкой и слугами отмечали его каждый год: кухарка готовила мои любимые блюда и обязательно невероятный пирог, отец и слуги дарили разные подарки. В тот день папа катал меня верхом, мы объезжали округу, гуляли по ярмарке в деревне, я каталась на карусели, ела хрустящие яблоки в карамели, а потом… — ее взгляд остекленел, а пальцы впились в оконную раму. — Все прекратилось, единственные, кто отмечал мой день рождения, — были слуги и нянюшка, но нам приходилось вести себя очень тихо, и от десертов оставалось не так много, но даже маленького пирожного с одной свечей мне хватало, ведь главное — это не подарки, а то, что обо мне никто не забывал, — ее голос дрогнул, и, склонившись над подоконником, она расплакалась.

Ворон осторожно уткнулся клювом в ее пушистые после сна волосы, пытаясь на свой птичий манер утешить бедняжку.

Громко шмыгнув носом и неподобающе леди утерев нос рукавом, Энья погладила птицу по сложенному крылу.

— Как нянюшка и хотела, я осталась жива, приехала сюда, впервые увидела море — вот они, мои подарки, и я этому тоже очень рада. Если бы не герцог, не знаю, что бы со мной приключилось, — она смахнула слезы, но завидя в зеркале свое отражение — ужаснулась.

— Нельзя в таком виде появляться перед Девоном, — устыдилась Энья, помня наказы нянюшки о том, как леди должны выглядеть.

Сбрасывая с себя на ходу помятое после сна платье, она быстро умылась и долго причесывала спутавшиеся волосы. В шкафчике висело новенькое платьице.

Взглянув на себя еще раз в зеркало и убедившись, что волосы не торчат, Энья направилась к двери. Ворон каркнул и вспорхнул ей на плечо. Девочка пошатнулась, птица оказалась тяжелой:

— Все-таки, ты очень необычный, а у меня был ворон, с которым я играла в шахматы, может, и ты умеешь? — и неторопливо пошла в столовую.

Солнечные зайчики прыгали по стенам и потолку, оставляя блики на боку кофейника. Из мармит тянуло ароматом жареного бекона и яичницы.

Девон уже сидел за столом, хрустя прямоугольником тоста с плавленым сыром и читая свежий выпуск газеты.

— Доброе утро, вот и мы, — Энья села напротив мужчины.

— Здравствуй, Энья и… Мортимер, — герцог отложил газету в сторону и взмахнул рукой. — Что ты будешь на завтрак? — от мановения его пальцев крышечки открылись и в воздух поднялось облачко пара. — Есть жареные сосиски, бекон и ветчина, тосты с сыром и томатом, омлет, свежие овощи, каша с разными джемами…

— Мне, пожалуйста, тост с томатами и омлет, — «Давно на завтрак не было столько всего, а ведь вчера была только каша. Хм, должно быть, герцог не знал, что я люблю», — решила она. На ее тарелку, не запачкав скатерть, опустились горячие тосты и омлет.

Чтобы не досаждать молодой хозяйке, ворон переместился на спинку ее стула, и девочка расслабила плечи:

— Откуда в доме появляются продукты и газеты? Ведь у вас нет слуг, или это тоже магия? — спросила она.

— Не совсем, в магии, как и в природе, есть свои законы. Магия не может создать для тебя еду, а только приготовить ее из уже существующих продуктов. Раз или два в неделю мне доставляют все необходимое из деревни, как и газеты, одежду для тебя.

— И вы никогда не уезжаете далеко от замка? — Энья подала кусочек сыра Мортимеру, и тот проглотил его, щелкнув клювом.

— Время от времени, но отдаю предпочтение прогулкам на моей территории. И я надеюсь, что сегодня ты составишь мне компанию в одно место, — его глаза хитро блеснули, но Энье показалось, что это игра солнечных зайчиков.

— Конечно, я люблю изучать все новое. Приезд к вам — моя первая в жизни поездка, жаль, что она прошла в ночи, но тогда я бы не увидела такого звездного неба и гор. Мне показалось, они стали ближе, чем я видела их из дома.

— Не показалось, приятного аппетита.

Остаток завтрака прошел в тишине, но Энья решила, что раз герцог читает за столом и не видит в этом ничего предосудительного, то и она в следующий раз может прихватить с собой книгу. Однажды дома она так и сделала, но мачеха была недовольна, сказав, что неприлично читать за столом.

«Что же, весь завтрак сидеть и глядеть в свою тарелку, там ведь не сказочный мир…».

Скакать вместе с герцогом на коне Энье понравилось, хоть и пришлось сменить привычное платье на мальчишеский костюмчик для верховой езды, но так было гораздо удобнее. Дома девочке не разрешалось носить брюки, да и верховую езду мачеха считала блажью и неудобством.

Девон держал ее одной рукой за талию, а второй управлял конем. Они скакали по узкой дорожке через густой сосновый лес. От хвойного запаха у Эньи с непривычки закружилась голова, но это быстро прошло, стоило ей прислушаться к совету герцога и дышать полной грудью.

— Нет ничего лучше горного воздуха, и скоро ты в этом убедишься, — миновав лес и луг с ручейками, Девон вручил Энье шелковый платок. — Завяжи глаза.

— Зачем?

— Скоро узнаешь.

Девочка не видела его усмешки, но ей стало очень интересно, и она послушно воспользовалась платком, прижавшись спиной к мужчине.

Скачка прекратилась через некоторое время. Конь остановился, и Энью спустили на землю.

Вытянув руки вперед и делая осторожные шаги, она стала прислушиваться к звукам, вдыхать ароматы, пока герцог не развязал узелок.

То, что увидела Энья, было чем-то невероятным. «Я так давно мечтала об этом месте».

Стоя у подножия величественных гор, она ощутила, как на глаза наворачиваются слезы счастья. Она не могла насытиться окружившей ее природой, впитывая увиденное и наслаждаясь видом пестрых цветов, заснеженных шапок горных пик, прорезающих лазурное небо, сверкающего на солнце озера и жадно вдыхала свежий, морозный воздух.

— С днем рождения, Энья.

Девочка обернулась к герцогу и, подбежав, крепко обняла его. Горячая рука нежно погладила ее по голове, а синие глаза заблестели.

— Беги, надышись природой, сегодня твой день, и впереди нас еще ждет поездка в деревню.

— Правда? И яблоки в карамели? — она потянула его за край плаща.

— Все может быть.

Энья бегала по холмам, перепрыгивая через кочки, плескала ладошками по холодной озерной воде и даже попробовала ее на вкус. «Никогда я не пила воды слаще!».

Девон вручил ей длинную крепкую палку, и они стали неторопливо подниматься вверх по горной дороге. Мелкие камушки шуршали под ногами, и стоило Энье споткнуться, как Девон подхватывал ее за локоток, делился водой из фляги, рассказывал об этих местах. Наконец-то они вышли к краю утеса. По обеим сторонам, тянулись серые скалы с крутым обрывом. Разделяя местность с озером от моря.

— Если присмотришься, то увидишь внизу на берегу морскую деревушку. Она совсем небольшая, мы обязательно там побываем.

— Но как же туда добраться? Ведь это нужно перелететь через горы, а у нас нет крыльев, — удивилась Энья.

Герцог усмехнулся:

— Предоставь это мне.

Девочке было немного грустно покидать эти сказочные просторы. На миг она представила, что превратилась в скалу, может быть, не такую высокую, как другие, но стала частью этого волшебного места.

«Я обязательно сюда вернусь», — пообещала она себе, следуя за Девоном вниз.

В будний день на небольшой рыночной площади было не разойтись. Под натянутыми тентами палаток сновали покупатели, босые попрошайки с замызганными личиками. Запахи переплетались, и Энья с трудом сдерживалась, чтобы не расчихаться. Девон предусмотрительно подал ей платок с красным вензелем.

Девочка крепко держала его за руку, с интересом разглядывая товары на прилавках. На рынке ей доводилось бывать с няней, и этот ничем не отличался. Разве что был свободнее и с фонтаном в центре, у которого торговали цветочницы.

— Господин, купите фиалки, их можно посадить в саду, — привлекла их внимание светловолосая продавщица, указывая на горшочки с разноцветными саженцами.

Некоторые цветы были аккуратно срезаны и разложены по деревянным коробочкам, на их листьях блестели капельки воды, а от тепла и солнца бутоны распустились и призывно благоухали.

«Дома наш садовник выращивал разные цветы, и фиалки там тоже были, а у Девона я их не видела».

— Я бы смогла их высадить у вас… — поделилась Энья с герцогом.

— Мы возьмем, — согласился Девон и вручил женщине монеты.

— Благодарю, господин! Выбирайте, юная леди, какие вам нравятся: есть сиреневые, белые и розовые.

Через несколько минут Энья несла в свободной руке холщовый мешочек с позвякивающими друг о дружку горшочками.

Предложение герцога покататься на местной карусели она отклонила, решив, что поездка в горы, а затем в деревню, покупка фиалок — и так слишком много. Она не хотела, чтобы Девон думал, что ей всего этого мало. Нянюшка учила ее быть скромной и не требовать больше, чем дают.

Так они и гуляли, затем прошлись по магазинам. Девон показывал, что и где она сможет купить или заказать, если ей понадобится. От длительной прогулки Энья стала опираться о бок мужчины, герцог без промедления поднял ее на руки:

— Ты устала.

Девочка положила головку ему на плечо и тяжело вздохнула, продолжая сжимать мешочек.

— Вернемся домой? — шепнул он ей на ушко.

— Угу, — она сонно потерла глазки.

Напоследок Девон купил ей пакетик с мятными пряниками.

Возвращаясь домой, Энья решила, что съест сладкое позже, а сейчас ей безумно хотелось отведать горячего бульона со свежеиспеченным серым хлебом. Размазать по толстому ломтю золотистое масло и запить все прохладным яблочным соком.

Она была рада этому дню и мысленно восхищалась герцогом, его вниманием и заботой о ней.

Вернувшись в замок, Энья взглянула на часы и удивленно захлопала глазами. «Как же долго мы гуляли, обычно в это время я сидела за уроками».

Но, видимо, в доме герцога были совсем иные правила и распорядок дня. Это не могло не порадовать девочку. В животе у нее заурчало, а в мешочке ждали посадки цветы.

Помыв руки в кухне, Энья быстро поела и, попросив у герцога садовый инвентарь, отправилась искать лучшее место для посадки.

Герцог остался в столовой, с улыбкой наблюдая, как за окном, возле куста с красной смородиной, копошится Энья. Бронзовые волосы девочки распушились, выбившись из косы, на румяной щечке след от земли. Она вскапывала мягкую землю, рыхлила ее и тихонько что-то напевала себе под нос, на который то и дело норовила сесть желтая бабочка. В конце концов, насекомое устроилось в мягких прядях, переползая с одной стороны головы на другую.

Похлопывая ладошками по теплой земле и щурясь от солнечных лучей, Энья вспомнила, что совсем позабыла о лейке. Приставать к герцогу с очередной просьбой ей не хотелось и, подобрав инвентарь, она поднялась на ноги, довольно оглядывая свои труды.

«Старый садовник гордился бы мной, его уроки прошли не зря».

— Энья, зайди в дом! — окрикнул ее герцог.

Его голос звучал требовательно, и девочка понурила голову. «Может быть, я в чем-то провинилась?», — с опаской подумала она и, стряхнув налипшую на сапожки грязь, вошла в столовую через высокие стеклянные двери.

— Сейчас начнется дождь, — предупредил Девон, глядя поверх ее головы.

— Правда? Но ведь на улице такое чистое небо и светит солнышко…

В небе зловеще прогремел гром, заставив девочку подпрыгнуть на месте. Вмиг голубой небосклон посерел, наполнившись предгрозовыми облаками. На улице потемнело. Раздались пугающие молнии, от которых задрожали стекла, и на землю обрушился ливень.

— Ах, мои фиалки! Он повредит их! — воскликнула Энья, уронив инструменты на пол, и хотела броситься на улицу, прикрыть слабые цветочки своей курткой, но ее удержали за руку.

Как герцог успел так быстро оказаться возле нее, стало для Эньи загадкой. С испугом она смотрела в его синие глаза, странно заблестевшие в полумраке столовой.

— Не волнуйся, малышка, твоим цветам ничего не угрожает, гляди, — и он указал на растения.

Если вокруг землю действительно хлестал ливень, то вокруг грядочки, по ягодкам смородины и фиалкам неторопливо стекали тонкие струйки. Будто поглаживая лепестки и листики.

— Присмотрись к ним, Энья, и скажи, что видишь, — зашептал Девон.

Но девочка ничего особенного не увидела, кроме того, что с одной стороны сада шел ливень, а с другой накрапывал дождик, и ее грядочка находилась ровно посреди буйства непогоды.

Пожав плечами, она ответила:

— Н-ничего… — «Наверное, он разозлится на меня», — она сжала пальчики в кулаки и стиснула губы.

— Нет, ты точно видишь вот эту полосу… — он присел рядом с ней и обнял за плечо.

— Ее вижу, а есть что-то еще? — удивилась она и на всякий случай присмотрелась еще раз, даже прищурилась, но от напряжения так раскраснелась, став похожей на маленького ежика, что герцог рассмеялся.

— Когда-нибудь ты сможешь так же, как и я, вызывать дождь.

— Так это были вы? — она прижала ладошку ко рту, чтобы не вскрикнуть от восторга.

— Я же видел, как ты стараешься, несмотря на усталость — это говорит о твоем трудолюбии. Маленькой леди не положено носить тяжести, и я обратился к небесам, чтобы они одарили твои посадки водой.

Энья счастливо улыбнулась и поцеловала герцога в щеку:

— Благодарю, а сейчас мне необходимо удалиться, — она сделала реверанс и, смущаясь самой себя, убежала.

Герцог потер место поцелуя, его пульс участился, а глаза приобрели цвет расплавленного золота. Словно флер дивного цветочного аромата, напомнивший возлюбленную, окутал его с ног до головы.