Омегу нужно убить

Гагден сидел в кабинете офиса и нервничал. Ещё утром он узнал, что в приюте был обыск и задержание всех, кто причастен к организации борделя. Ни один омега не видел его лица, но вот последний умудрился снять маску. Нужно что-то с Мариелем делать. Убивать он его не собирался, но вот заточить в подвале недавно построенного домика в глухом лесу можно. Гагден не понимал, с чего вдруг такие порывы. Хлопнул бы пацана и забыл о нём. Нет же, парень настолько понравился, что хотелось его ещё и ещё. Мучить, трахать, мучить и так по кругу. Он бы приносил омежке есть и пить. Купал бы перед каждым сексом, а потом безжалостно сминал его тело в руках. Мариель жил бы в домике долго, но к сожалению, несчастливо, ибо Гагден не давал бы ему умереть от побоев и разрывов, постоянно залечивая раны.

У Гагдена был одноклассник, который , как и брат, пошёл в полицию. Только в отличие от Алмана, тот остался служить в родном городе. Он и сообщил об обыске в приюте. Тон должен некую сумму, для Гагдена пустяковую, но для рядового полицейского практически неподъёмную. Тон никогда не блистал особым умом и сообразительностью, поэтому прозябал вечным дежурным в вестибюле их маленького полицейского участка, но всё равно он знал многое. Дав денег на операцию больного сына, Гагден сказал, что тот может деньги не отдавать. Взамен нужно делиться информацией, если таковая потребуется. И вот секретарь докладывает, что к нему пришли из полиции.

Тон вошёл быстрым шагом, бесцеремонно плюхнулся в кресло и только потом поздоровался. Вид у него, как всегда, был небрежный, взлохмаченные русые волосы, мятая одежда.

— Ну, рассказывай, что там происходит? Ты узнал, что с парнем? — нетерпеливо произнёс Гагден, упираясь ладонями в столешницу и подаваясь вперёд.

— Дело резонансное. Комиссар областного департамента звонил нашему начальству. Распекал так, что слышали все, кто был на совещании. Омеги дали показания, но они не видели лиц альф. Комиссар приказал искать их любым путём. А ещё попросили направить полицейского в клинику для охраны омеги. Какой-то Гезал себе вены ночью вскрыл. Я ходил в больницу, интересовался сироткой. Парень выжил, но находится без сознания, а нашего полицейского заменил человек из подразделения «Синие птицы». Гезал лежит в отделении для омег в пятом боксе. Наш одноклассник омега Срелайс его лечащий доктор.

— Ого! Они к нему спецов приставили?! — удивился Гагден.

— Идёт слух, что об этом попросил твой брат. Кстати, зачем тебе этот омега? Ты женишься скоро, — улыбнулся Тон, почесав кончик пухлого носа.

— Не мне нужен, а партнёру по бизнесу. Представь, этот парень оказался его парой. Он хотел ходатайствовать о свадьбе, ведь омеге исполнилось девятнадцать. Но тут неожиданно приют расформировали. Он узнал, куда увезли его омегу, и обратился ко мне за помощью. Видишь, как всё вышло, не успели мы парня спасти, — грустным тоном поведал Гагден.

Ни один мускул не дрогнул на лице. Он врал правдоподобно. Где надо, даже слезу выдавить мог. Вот и сейчас всхлипнул, будто ему жаль своего партнёра и бедного омегу.

— Да уж, не позавидуешь. Теперь никто не захочет его. Я бы не женился на шлюхе, даже если тот не по своей воле этим занимался. Омегу сейчас охраняют словно сейф с золотом. Передай партнёру, что без разрешения твоего брата, он и на пару метров к нему не подойдёт. Ищут насильника, наш шеф весь город на уши поднял, — нахмурился Тон.

— Ладно, иди. Привет супругу от меня, — весело произнёс Гагден, глядя на пухлого словно воздушный шарик Тона.

Одноклассник с недоумённым видом попрощался и ушёл. Вероятно, думал, что ему что-то поручат насчёт этого мальчишки, но Гагден не собирался этого делать. Поначалу он хотел переодеться в форму, чтобы прийти под видом брата и выкрасть мальчишку, но полицейский мундир не раздобудешь за пару часов. Пока он станет осуществлять план, безродный щенок раззявит свой рот, достойный только члены облизывать. Как бы ни было жалко упущенной возможности, а стоит действовать по другому сценарию.

Гагден взял телефон и позвонил одному из своих рабочих, который умирал от рака. Закури небогат и оставлял после себя долги. По счетам придётся платить младшему супругу, обрекая себя и двоих детей на нищенское существование.

Закари быстро ответил и согласился встретиться на заводе за зданием склада. Гагден улыбнулся, у Закари последняя стадия рака, но он продолжает работать кладовщиком, чтобы отдать хотя бы часть денег, что ушли на бесполезное лечение.

Через полчаса Гагден прибыл на предприятие, уверенно пошёл в нужном направлении, попросив охрану не беспокоить его.

Зайдя за склад, он оглянулся и втянул в себя воздух, посторонних не наблюдалось. Пахло только от Закари прогнившими яблоками, а когда-то это был вполне вкусный аромат.

— Мистер Ахора, что за срочность? Если вы по поводу долга, то почему мы здесь? — дрожащими губами произнёс кладовщик, наминая в руках форменную шапку.

Гагден ещё раз окинул его взглядом. Болезнь изменила Закари до неузнаваемости. Он стал похож на ходячего скелета, настолько был худ. Глаза запали, нос истончился. Некогда чёрные блестящие волосы потускнели, их будто пыльным налётом припорошило.

— Есть дело, Закури. Я прощаю тебе долг. Больше того, прямо сейчас оплачиваю кредит, который твой супруг взял в банке. Сверх этого, ты получишь двести тысяч цингеров. Сто сейчас, сто после завершения дела, — шёпотом сказал Гагден, придвигаясь к Закари ближе.

— Если всё сложить, то получится немалая сумма.

- Мне что, кого-то убить надо? — невесело усмехнулся кладовщик.

— А ты догадлив. Не бойся, в тюрьму тебя не посадят. Тебе совсем недолго осталось. Меньше года насколько я знаю. Но зато ты избавишься от долгов. Твоему супругу не придётся рвать жилы, чтобы всё отдать, да ещё и деньги на похороны добыть.

— Хорошо, я согласен. Кого убить? — немного подумав, промямлил кладовщик.

— Верное решение. Только не выдай меня, если попадёшься. Вот тебе шприц с ядом мгновенного действия. Проберёшься в палату к одному омеге и вколешь ему. У палаты охрана, но ты одень белый костюм медбрата. В подвале клиники прачечная, там и раздобудешь всё. Идём в твой кабинет. Я сейчас же напишу расписку, что долг отдан и переведу деньги банку. Сто тысяч цингеров получишь немедленно. Я отпускаю тебя с работы. Сегодня же парень должен быть мёртв.

Гагден протянул шприц, а кладовщик быстро сунул его в карман спецодежды. Ахора довольно улыбнулся, он знал кому нужно дать в долг, чтобы потом поиметь много больше. Сейчас этот лопух поедет в больницу и убьёт свидетеля. Раз парня тщательно охраняют и его не получится выкрасть в ближайшие часы, то пусть сдохнет. Гагден спешил, он боялся, что Мариель вот-вот очнётся и раскроет свой поганый рот, выдав его.

***

Бриен сегодня оставался на ночное дежурство, но не расстраивался по этому поводу. Частенько ночью удавалось поспать в кабинете, а утром продолжить трудиться. Бриен болел своей работой, за что ему выговаривал супруг, вынужденный заниматься сыном альфой сам.

Скоро вечерний обход, а пока хочется попить чаю с ароматным печеньем. Бриен поставил кружку на стол и плюхнулся в кресло. Раздалась громкая трель. На телефон пришло сообщение. Алман прислал код доступа для регистрации союза в свадебном доме. Сайт был для написания разного рода заявлений. Например, можно подать заявку на выдачу свидетельства о рождении. Тут же оформляли заявление на свадьбу. Обоим супругам на личный планшет приходило сообщение с датой и временем, и тогда пара шла в свадебный дом. Кто-то устраивал пышное торжество с множеством гостей, а иные скромную свадьбу. Но вот в исключительных случаях разрешалось расписаться онлайн за считанные минуты. Причём заявления одного из супругов могло и не быть. Такие разрешения давали только комиссар полицейского департамента области или главный врач больницы, где лечится один из будущих супругов.

На памяти Бриена в их больнице всего один раз выдали особое разрешение. Омега и альфа жили в месте, но не спешили регистрировать отношения. Омега забеременел и на последнем сроке попал в аварию. Малыша спасли, но папа умирал. Тогда альфа захотел срочно узаконить отношения, чтобы сын остался с ним. На следующий день альфа уже оформлял похороны супруга.

И вот теперь ещё один срочный брак, только с разрешения комиссара. Он, Бриен, должен подсунуть документ на подпись так, чтобы омега даже не догадался, что это. Срелайс никогда никому не сделал плохого, наоборот, он с окончания института спасал людей. Теперь его мучила совесть, и он всё ещё колебался, поступить , как просил друг, или нет.

Внезапно в коридоре раздались крики и шум, Бриен встрепенулся, выплывая из мыслей, и выбежал кабинета. У палаты Мариеля откуда-то взялись журналисты, они что-то выкрикивали, просили пропустить к мальчику.

— Малыш без сознания, он не может разговаривать, — сказал строго полицейский из спецподразделения, перегораживая путь, расставив руки в стороны.

— Тогда прокомментируйте вы. Что произошло с парнем?

Четыре омеги напирали на представителя закона, засыпая вопросами. Двое альф держали камеры в руках.

Срелайс пошёл вперёд, чтобы помочь разогнать толпу и вдруг увидел, что за спинами корреспондентов мелькнула белая униформа. Кто-то проник в палату омеги. Тогда Бриен побежал к дверям, расталкивая назойливых журналюг, ведь он предупредил, что сам будет делать малышу уколы и капельницы. Персоналу было запрещено входить в палату.

Влетев к больному, врач заметил, что кто-то собрался воткнуть шприц прямо в трубку капельницы.

— Стоять! Кто ты такой?! — заорал Бриен, отпихивая незнакомца от омеги.

Мужчина упал на пол, но тут же воткнул себе иглу в ногу. Через секунду он уже корчился в агонии, изо рта шла пена.

Журналисты, услышав крики в палате, попытались прорваться внутрь, полицейский еле сдерживал их один. Бриен закрыл двери на ключ, после позвонил Алману.

— Ал, парня пытались убить, — коротко сказал он, взволнованным тоном.

— Охрана там спит, что ли?! — рыкнул друг.

— Тут журналюги прискакали, рвались в палату, пока он от них отбивался, гад проскользнул за их спинами. Хорошо я заметил. Эти акулы и сейчас у дверей толпятся, я забаррикадировался изнутри. Посылай подкрепление из местных.

— Ни стыда, ни совести у этих писак и операторов. Сейчас пришлю подкрепление. И дежурную бригаду. Что с убийцей, сбежал?

— Нет, всадил себе шприц с мгновенным ядом. Он мёртв.

— Прости, Бри, сам не приеду, нужно отлежаться. До вечера допросы проводил, еле ноги домой приволок.

— Таблетки для регенерации крови пей, Ал. Я тебе позвоню, как малыш проснётся. Код получил. Отдыхай.

Отключив вызов, Бриен посмотрел на малыша, лежащего на кровати. Тот уже не был бледный, губы порозовели, но в сознание парень так и не пришёл. Сердце защемило от жалости. Но совесть заглохла, перестав жалобно поскуливать. Срелайс понял, что если Алман не распишется с Мариелем, то омегу увезут в дом для жертв насилия. Тогда парню никто не поможет, его убьют как свидетеля. Бриен присел на стул, достал из кармана свой врачебный планшет, потом стал строчить длиннющие и занудные медицинские термины в документации о болезни Мариеля.

Через какое-то время послышался топот ног. После снова ругань, а ведь всё затихло и Бриен думал, что акулы ушли. Но нет, они выжидали, пока дверь откроется.

— Расходитесь, вам тут не место! — рявкнул грозный голос из-за дверей.

— Мы живём в свободной стране! Вы мешаете прессе! — крикнул кто-то.

— У нас в стране свобода слова! Народ имеют право знать правду! Вдруг насильник мальчика ходит рядом с нашими детьми?! — крикнул другой голос.

— Вы понимаете, что из-за вас чуть не убили омегу! Вы отвлекли охрану! Да я вас сейчас всех за решётку посажу за пособничество убийце! Лейтенант, всех в отделение! Запереть камеру! — снова тот же грозный голос.

— Да ладно, уходим уже, — обречённый стон и топот ног.

Бриен тяжело вздохнул и пошёл открывать двери. «Из-за этих журналистов чуть не погиб невинный мальчик. И да, его нужно спасать. Только бы малыш подписал всё не глядя, а уж там Алман позаботится о нём», — подумал врач.