ГЛАВА 3

Стою у трапа, майское солнце слепит глаза, надела солнцезащитные очки, пока можно, пока пассажиры не прибыли. Бизнес-джет «Челленджер», как огромный подарок, отливает золотой полосой на белоснежной обшивке. Почти двадцать один метр красоты и роскоши, размах крыла — девятнадцать метров, вместимость — от семи до девяти пассажиров.

Максимальная дальность полета — почти семь тысяч километров, крейсерская скорость — восемьсот семьдесят один километр в час. Мягкая белая кожа салона, темное дерево, живые орхидеи, бар, напичканный элитным алкоголем, который я сама лично выбирала, только натуральные ткани и столовое серебро, начищенное до блеска.

Цена — двадцать семь миллионов долларов, аренда — от пяти тысяч евро в час. Красивые цифры, да? Как говорит Жанка: «Дорого-богато». Я бы могла рассказывать о его характеристиках долго, как заезженная противная реклама. Но сейчас совсем этого делать не хочется.

А ушла я тогда из клуба красиво, словно Золушка, но потерявшая там не туфельку, а последние крупицы стыда. Жанку так и не нашла, телефон она не брала, может, ее тоже кто-то где-то трахал. В такси ехала с загадочной улыбкой на лице, водила косился, а потом начал подкатывать.

Нет, дядя, извини, на сегодня мне хватило хапнуть адреналина. В прихожей в сотый раз споткнулась о коробку сервиза на двенадцать персон, любезно подаренный нам на свадьбу с Коленькой свекровью. Забрала его из вредности, буду бить в минуты гнева, на свое долгое счастье.

Принимая душ в заваленной вещами тесной съемной однушке, чувствовала, как дрожат колени, а по телу продолжало растекаться удовольствие, как медленная лава из жерла вулкана. Я была как наркоманка, словившая свой приход, но еще не знающая, что будет отходняк.

Провела тогда рукой по груди, задевая предательски торчащие соски, мышцы живота сократились, по телу пошла дрожь. Легла спать, даже толком не высушив волосы, так голая и легла, укрывшись тонким покрывалом.

Потом два дня прошли в полной суматохе и подготовке к полету, а еще бывший муж вынес весь мозг, чтоб он, сука, геморрой себе заработал. Думала, телефон разобью об стену.

Новые пассажиры оказались вполне непривередливы, если судить по их запросам, но удивляло то, что ради них сдвинули весь график. Приходилось жертвовать своими выходными, которые были давно запланированы, хотела наконец навести порядок в квартире и помыть окна.

Солнышко припекало, поправила белую блузку, шарфик, одернула узкую юбку. Посмотрела на новые туфли. Красивые, но дорогие, собака. Себя нужно любить и баловать, а где два оргазма, там и новые туфли.

— Привет, Кристинка.

— Здоровались, Олег.

— Ты, как всегда, шикарна.

— Спасибо.

Отвечаю сухо, но вежливо, второй пилот нашей команды стоит слишком близко, чувствую терпкий запах парфюма, ведь говорила сто раз, что не надо так себя орошать, словно собрался на цыганскую свадьбу. Но сейчас я само спокойствие, мне глубоко все равно на всех. Оргазмы и туфли — вот что меня волнует.

— Где капитан? Мы что, без него полетим в солнечный Сахалин?

— Да, жаль, не Дубай. Странные пассажиры.

— Почему странные? Люди летят делать дела, а не баб драть в Эмиратах.

— Я бы тебя, Крис, выдрал.

— Олег, отъебись, я не сплю с пилотами, жизненный принцип, как заповедь: мой руки перед едой, переходи улицу на зеленый и не раздвигай ноги перед пилотами.

— Аминь.

Вижу сквозь очки, как Олег поджал губы, забавный такой, обиделся. Всегда так обижается, почти год яйца катает ко мне. По полю со стороны ангара быстро идет мужчина, летная черная форма, белая рубашка, в отличие от второго пилота Олега Нестерова, смазливого блондина, первый пилот ко мне подкатил два раза, последний — три месяца назад.

— Здравствуй, Кристина, — низкий баритон, взгляд как бы вскользь, поправляет фуражку. Ему чертовски идет форма, бухгалтерия ссыт кипятком, когда он к ним заходит. Я не ссу, я вообще никак. Может, его это и бесит? Опасаюсь, может, со мной что не так.

— Доброе утро, капитан.

Улыбается, улыбка у него тоже красивая. Вообще, у Дмитрия Курапова все красиво и шикарно в жизни. Все как у людей. Жена, двое детей, новый «Крузак». Жаль, меня не возбуждает такой набор.

— Хорошо выглядишь.

— Жена не отсосала?

— Вот же язва, — совсем не зло.

— Я потом помою рот с мылом.

— Даже не удивляюсь, почему ты развелась.

— Сосала плохо, мужику надоело, бросил меня. Дай бог ему встретить женщину, что освоила технику «глубокое горло».

Капитан качает головой, но улыбается, глядя на меня, а я скалюсь во все тридцать два. Дима двигается ближе, хочет еще что-то сказать, но не успевает.

— Клиент прибыл. — Олег прерывает наш диалог о минете и мужьях.

Быстро снимаю очки, прячу руки за спину, солнце снова слепит глаза, мы стоим, как положено, у трапа. Положено, конечно, одной мне, но пилоты не станут уходить сейчас.

Два белых «лексуса» представительского класса подъезжают не слишком быстро. Красиво, ничего не скажешь. Им что, на двоих одной машины мало? Я ведь знаю: заявлено двое пассажиров, мужчины.

Первыми выходят шоферы, открывая пассажирские двери, каждый мужчина выходит из своей машины и каждый достает из салона две большие спортивные сумки. Шоферы, открыв багажник, тоже вытаскивают оттуда по две сумки.

Я, мягко говоря, в недоумении.

Идут уверенно, дорогие костюмы, ветер треплет полы расстегнутых пиджаков, на лицах очки, скрывающие глаза, твердый шаг, кажется, что сумки легкие, но это не так. На плече каждого висит еще по дорожной сумке и кофры с ноутбуками, остальные четыре несут следом.

Мне начинает закладывать уши от шума взлетающего неподалеку самолета. Чем ближе они подходят, тем сильнее мое сердце разгоняется, как реактивный двигатель, готовое взлететь вслед.

— Серьезные мужики, у них там точно не наркота? — Олег вставил фразу, Дима промолчал, а я вообще забыла что говорить. — Встречай нас, Сахалин.

Пять шагов, четыре, три, два…

Это они, те самые два моих оргазма, клуб «Сайгон», приват-кабинка, два члена, на которых я кончала, как озабоченная нимфоманка, так что потом колени тряслись, и мастурбировала два раза, вспоминая.

— Здравствуйте, меня зовут Кристина, добро пожаловать на борт.

Первый, что выше и шире в плечах, тормозит, поворачиваясь ко мне, смотрит сквозь дорогие «Гуччи», а я сжимаю свои очки до хруста пластика, потому что чувствую, как его взгляд медленно скользит по моему лицу, а мотыльки начинают нервно биться о ребра.

— Багаж можно оставить в багажном отсеке.

— Багаж полетит с нами.

Он поднимается по трапу, за ним второй, зеленоглазый змей-искуситель, улыбается, сняв очки, осматривая меня с ног до головы.

— Тебе идет форма, хотя без нее еще лучше.

Вот кто его тянул за язык? Разве нельзя пройти молча мимо?

Сумки несут в салон, Олег следом, шоферы выходят.

— Ты их знаешь? — Дима смотрит вопросительно.

— Откуда?

— Тогда что такое он говорил?

— Не знаю, перегрелся. Чувствуешь, как печет? Надеюсь, на Сахалине снег еще не растаял.

Курапов не верит, первый пилот не дурак. Я сама не верю, что так попала. Но кто знал?

— Кристина, ты понимаешь, что можно, а что нельзя. Все это время ты была умной девочкой.

Ключевое слово «была».