Глава 3.1

Кира

Встаю на ноги спустя неделю. Болезнь проходит также, как и вспыхнула — внезапно. Оставшееся время я раз за разом умираю и воскресаю. Боль постепенно из острой и режущей становится более мягкой. Но она словно проникает в меня на клеточном уровне.

Это даже не боль. А мысли, разрывающие на части. Воспоминания. Горькая правда, от которой хочется выть волком. Но они правильны. Артур никогда меня не любил. Это был жестокий самообман, и я подвергла ему себя сама.

Он мне ничего не обещал. Просто делал самой счастливой на свете. Папа говорил, что первая любовь редко заканчивается хорошо. Я не верила. И вот, мои первые любовные грабли. Больно, блин! Очень больно!

Но я наконец-то открываю глаза и в них нет слёз. Будущее начинает маячить перед глазами. Ещё призрачное, но оно есть.

Я встаю, делаю свой любимый завтрак — овсяные хлопья, молоко и кофе со сливками.

Сажусь у окна и медленно ем. Смотрю на улицу. Пытаюсь прочувствовать хоть какое-то удовольствие от еды. Но от ее вкуса на меня накатывает внезапная тошнота. Бегу в туалет, опустошаю желудок. Ну конечно, я три недели почти ничего не ела.

— Всё кончено, — шепчу себе, — он не придет и не позвонит. Но я справлюсь.

У меня всё будет хорошо! Пока это лишь слабый внутренний голос. Ведь надежда всё еще шепчет, что Артур может одуматься.

— Хватит! — допиваю кофе, — пора ехать в «Фон» и писать заявление на увольнение.

В отражении зеркала я вижу полутруп. Тощая, под глазами синяки. Волосы торчат в разные стороны. Мда, видок идеален для фееричного увольнения. Ну ничего. Где моя не пропадала!

Два часа привожу себя в порядок. Вроде нормально. Одежду бы не потерять по дороге. Ладно! Остался последний шаг!

Как только ступаю за порог «Фона», меня ловит лучшая подруга Ася. Вся такая загорелая, веселая.

— Кира! — верещит на весь офис, — ты выздоровела! И в отпуск свалила, мобилу вырубила! У меня для тебя есть подарочки!

Она подхватывает меня под руку, пока мы поднимаемся на этаж. Молчу. Мне не хочется ни с кем разговаривать.

— Боже! Ты так похудела! — спрашивает, — Вы с Артуром поссорились, что ли?

Снова молчу. Не могу я слышать о нём. Нет сил. Я думала, справилась. Но упоминание Фонового напрочь рушит то хрупкое основание, которое я с таким трудом выстраивала.

— Кира? — она заглядывает мне в глаза.

Нет! Хватит! Я не хочу плакать! Но подбородок ходит ходуном. Боль снова рвется наружу.

— Что случилось, дорогая? — обнимает меня.

— Он меня бросил... — шепчу, — просто выкинул. Как вещь.

— Кирочка... вот же сука этот гендир... — рычит Ася, — ты поэтому больничный брала? Почему не позвонила мне?

— Ты отдыхала... — всхлипываю.

— Пойдем в туалет, милая моя.

Ася — моя единственная подруга в столице. Добрая и отзывчивая. Боевая девчонка. Она заталкивает меня в туалет.

— Гандон... — продолжает ругаться, — чмо...

— Не нужно! — восклицаю, — я сама виновата. Надумала того, чего не было.

— Всё еще любишь его? — вздыхает подруга.

— Это ничего не меняет. Ему не нужны мои чувства.

— Короче! — она поправляет мне потекший макияж, затем хлопает по спине, — мы тебе круче мужика найдем!

— Ась, не надо...

— Что не надо? Да Фоновой все локти сожрёт! А сегодня мы бухаем!

— Ася...

— Ну что? — она смотрит на меня.

— Я увольняюсь.

— Что ты сказала? — глаза подруги округляются, — из-за него, да? Ты так хотела в «Фон». Весь пятый курс бредила им. И теперь уйдешь из-за мужика?

Я знаю, как это выглядит. Но мало кто понимает, что внутри меня выжженная земля. Нет ни сердца, ни души. Я мёртвая.

И чтобы продолжить жить, мне нужно новое начало. Да, я бегу. Я слабая. Дура, может быть.

— Я просто не могу, Ась. Он... он уничтожил меня! Я не смогу работать с ним рядом... прошу, не уговаривай.

Подруга вздыхает. Затем стискивает меня в объятиях.

— Прости меня. Я понимаю. Он твоя первая любовь и всё такое. А Раенский чего?

Уверена, Игорь примет моё решение.

Ася провожает меня к рабочему месту. Мне страшно. Боюсь увидеть Фонового. Ведь не имею права расклеиться. Не при нем! Сажусь, пишу заявление на увольнение и иду к боссу.

— Доброе утро, Кира, — говорит Игорь, — как ты? Пришла в себя?

Слышу сочувствие в голосе. Он осматривает меня.

— Подпишите, — кладу бумажку.

— Ты уверена? — он пристально смотрит.

— Да.

— Я могу перевести тебя в филиал. Будешь работать на удаленке, дома. С Артуром видеться не придется.

— Уже всё решено.

Я решилась, потому что вся моя работа здесь — это фальшь и игра Артура. Он меня для себя взял. Как игрушку. Развлекаться, когда ему хочется секса.

— Ты плакала? — спрашивает меня Игорь.

Не подписывает заявление. Ждёт.

— Может, ещё отдохнешь? Ты прекрасный сотрудник. Уверен, мы сможем найти выход, — вздыхает Раенский.

— Игорь Олегович. Это моё решение. Знаю, оно может показаться незрелым или...

— Я все понимаю, — перебивает меня, — не волнуйся. Я дам тебе самые лучшие рекомендации.

Затем вздыхает, подписывает бумагу и протягивает мне.

— Он уехал. Я сам завизирую у него твоё заявление.

— Можно мне не отрабатывать? Не уверена, что выдержу...

— Конечно. Ты бы к врачу сходила. Выглядишь плохо.

— Всё хорошо, Игорь Олегович. Уже хорошо, — нагло вру.

Возвращаюсь на рабочее место и тихо собираю свои скромные пожитки. Теперь нужно оправиться и искать новую работу.

— Хихи! Ой, да! Прикиииинь! — к моему столу подходит Ксюша, — эй, серость, Раенский у себя?

Стискиваю зубы, прогоняя из головы картины, как она сидела верхом на моём мужчине. Хотя нет! Артур свободен. И всегда был таковым.

— Да, — отвечаю, игнорируя её выпад.

— Отлично. Кстати... как там тебя, — она беспардонно садится своей тощей задницей на мой стол, — спасибо, что освободила Артура без истерик. Он их не любит. А уж я о нём позабочусь.