Глава 3.2

Василина

— Мама, а фто это?

Прямо у двери стоит пакет. Дорогой такой, матовый. Черный. Из явно очень приличного бутика. К нему прикреплена записка. Да блин! Чувствую, та ночь мне еще аукнется. Вот уж точно, за удовольствие надо платить! Хотя вроде как платила я...

— Не знаю, Саш. Давай, пошли, нечего здесь стоять.

Хватаю пакет и подталкиваю сына в квартиру. Руки дрожат. Я чувствую, как от страха покрываюсь липким потом. Одна ночь. Это была одна чертова ночь! Страстная и полная оргазмов, но одна. Первая и последняя.

Несу покупки на кухню, оставляя черную упаковку в коридоре. Мне страшно к ней прикасаться. С другой стороны, не бомба же там, в самом деле?

Но я боюсь не этого. А того, что написано в записке.

— Давай, топай мой ручки и приступим к вкусняшкам! — улыбаюсь своему сыночку.

Когда Сашенька убегает, я иду к пакету. Блин, весь мой вечер теперь подчинен одному чертовому пакету! Беру записку. Вижу аккуратный, ровный почерк. Говорят, такие у маньяков бывают. Издаю нервный смешок.

Так и знал, что ты не возьмешь деньги. Моя гордая мамочка. Эти вещи — компенсация за порванные колготки и блузку, а не плата за страстный и горячий секс. Целую во все сладкие места. Кай.

Меня начинает трясти. Кай... мгновенно краснею, вспоминая, какие непотребства с моим телом творил ночью владелец этого красивого почерка. Низ живота мгновенно обдает волной жара.

Швыряю записку на обувной шкаф. Беру пакет и иду в спальню. Без вещей Ромы она стала более пустой. Но ничего! Я быстро займу это место новой одеждой еще круче предыдущей.

— Мама!

— Сейчас, мой хороший!

До вечера я забываю про злосчастный пакет. Мы смотрим мультики, смеемся, едим его любимые зефирки. С сыном мне реально весело! Он такой смышленый, много думает, рассуждает.

Только вот записка покоя не дает. Зачем Кай ТАК её написал? Словно я была лучшей в его жизни.

Укладываю малыша спать, целую на ночь и иду в спальню. Не принимая душ, касаюсь подарка. Достаю оттуда аккуратно сложенную блузку и брючный костюм благородного темно-красного цвета. А на самом дне...

— Вот паразиты! — выругиваюсь, доставая матовую коробочку с ослепительно — белым кружевом, — и цвет же выбрали!

Примеряю вещи. Сидят идеально. А белье так вообще словно на меня шили. Как они так запомнили мои размеры?

Вся переполненная противоречивыми мыслями, ложусь спать. Долго не могу заснуть. Такое чувство, что грядут большие перемены в нашей с Сашкой жизни. Но для меня важен лишь мой сынок. Так что, если бандюки снова появятся на горизонте, я дам понять, что между нами больше ничего не будет. А тот крышесносный секс — лишь мимолетное увлечение.

С утра готовлю завтрак сыну.

— Холосо, что сегодня в садик не нузно, — лепечет он, ковыряясь ложкой в тарелке с кашей.

— Ешь давай, а не вози еду по тарелке! — смеюсь, — а то...

Тук! Тук! Тук!

— О! Бабушка пришла нас проведать, — говорю сыну и бегу открывать.

На пороге и правда стоит мама. И её взгляд не обещает ничего хорошего.

— Где ты была, Вася?! — громыхает так, что чуть стены не трясутся.

— Эм... долгая история, мамуль, — целую её в щеку.

Она смягчается.

— Ромка твой вляпался во что-то опять?

— Да. Он должен много денег опасным людям, — вздыхаю.

— Господи! — мама белеет, — так это из-за них ты вчера утром про Сашу спрашивала?

— Да.

Мы задерживаемся в коридоре. Переходим на шепот.

— И позавчера после собеседования они меня вроде как похитили, — прикусываю губу, понимая, что детали маме знать не нужно.

— БОЖЕ! Ты же пошла в полицию?! — восклицает она.

— Мам, не кричи так, ладно? Всё в порядке, они просто... спросили, где мой муж и всё.

— Не навредили?!

Ну как сказать... жестко трахали до самого утра. Чуть душу всю не вытрахали. А как я кричала под ними, мамочки! Просила, умоляла вставить поглубже. Кашляю.

— Нет, я сказала, что подала на развод и они отстали, — нещадно вру.

— Так ты сделала это? — мы проходим на кухню, мама косится на сына, — написала заявление?

— Да. Хватит уже тянуть кота за причиндалы...

— А что такое пличиндавы? — с широченной улыбкой спрашивает сын.

— У тебя каша на лице, — вытираю щеку ребенка, затем обнимаю его, — потом расскажу.

— Он такой любознательный, — улыбается мама, — вчера весь день рассказывал мне про большую машину, которую видел во дворе. Чёрную вооот такую! И про дядю с рисунками на шее.

В душе что-то ёкает. Блин... Саша видел Кая? Они следили за ним? Этим мужикам вообще нельзя приближаться к моему сыну! Жутко нервничаю.

— И что ты планируешь? Может лучше пока вам у меня пожить?

— Нет, мамуль, всё хорошо. Мне предложили должность. Консультант в парфюмерной лавке. Для начала неплохо. Сашу, как мы и думали, я забирать не смогу. Но зато хватит на ипотеку и кое-какую жизнь.

— Я сама буду забирать, не волнуйся.

— Спасибо, мамуль! Еще эта Марина, овца крашения, — рычу.

— Опять задирается?

— Её сын обижает Сашку. А я много раз уже разговаривала с хозяйкой, как об стенку горох, — вздыхаю, — он типа должен сам. Тараторит, как заведенная.

Мама задумывается.

— Ему нужен отец, Вась. Сашка очень добрый и ласковый мальчик, но стержень...

— Ой, да брось! — увожу сына в комнату и занимаю игрушками, — хреновый Ромка отец. Лучше уж никакого, чем такой.

— Наверное, ты права. Но Вась, — она садится на постель и внимательно смотрит на меня, — я тебя поддержу в любом случае. Мужчин вокруг много, дочка.

— Я знаю.

— С одним не сложилось, есть другие.

— У меня есть сын. Пока мне нужно сосредоточиться на его воспитании.

— Ты женщина, Вася. Не хорони себя. Я всегда могу помочь тебе и посидеть с сыном. Если встретишь по-настоящему достойного мужчину, не отказывайся от своего счастья.

— Да где ж найти достойных-то, мам... — вздыхаю, сажусь рядом с ней.

Почему-то перед глазами возникает хитрый взгляд Руслана. Его томный шепот эхом раздается в голове. И горячие пухлые губы Кая, я буквально ощущаю их на коже.

Он-то точно не достойный отец для Саши! Или Кай! Да они бандюки отъявленные! Брр!

Утром в понедельник просыпаюсь в приподнятом настроении. Все мысли о новой работе! Собираю Сашу в садик и выдвигаюсь в центр города. Улыбаюсь прохожим, как идиотка. Но на душе легко. Я чувствую себя свободной!

Ведь еще не знаю, что совсем скоро моя жизнь полностью изменится.