Глава 9 - Опасные секреты

Карлов отклонился в кресле, долго выдохнув. Ему не было никакой причины давать подробный отчёт перед молодежью. Но в них он видел продолжение своих надежд, само будущее человечества. А потому старался быть открытым и говорить, как есть.

Скрывать детали не было смысла. Только не для тех, кто ведёт уцелевших людей вперёд. Но как им объяснить, что выжил на поверхности именно потому, что умел рассуждать? А из теории рождалась практика. Путем проб и ошибок.

Вот только до этой истины им ещё придётся добраться самостоятельно. Молодости чужд опыт предков.

– О бэкапе постоянно твердил академик перед кончиной, – продолжил разговор Поверенный. – Он уверял, что отсутствие резервного места хранилища её единственное уязвимое место и как самообучающаяся программа, она первым делом займётся устранением этого недостатка. Так что я почти уверен, что он есть. Ноя не могла себе позволить загрузить все яйца в одну корзину.

– Тогда бэкап может не содержать новых данных последних десятилетий, приобретенных Богиней, – осторожно предположил Зиновий.

– Возможно. Но резервный информационный кристалл точно заполучил всю информацию, с которой Ноосфера ознакомилась при взрослении, – добавил мэр подземного города. – Значит, там всё ещё есть ВСЕ знания человечества до падения. И мы должны достать их. Знаний подземников не достаточно для качественных рывков. Хотя и их мы едва не потеряли после атаки Богини. А нам нужны именно рывки вперед. Понимаешь, Зёма? Нам нужна вся возможная информация. И не забывать постоянно развиваться. Мы не можем стоять на мете. Нас стало слишком мало, чтобы деградировать. И я буду молиться, чтобы наших мозгов хватило, чтобы суметь считать информацию с нового типа носителя. Ведь ничего подобного у человечества не было в эпоху Благоденствия. Ребята в институте только работали над «записывателем-считывателем». Он был лишь в проекте. На какой стадии он оставался в день икс, я не скажу.

– Хочешь сказать, единственным возможным считывателем информации с кристалла может быть сама Ноя? – вновь предположил Зиновий.

Карлов кивнул.

– Но это будет означать, что нам придется развивать целую отрасль с нуля, чтобы просто добраться до содержимого, – приметила Ольха.

– При условии, что оно всё ещё существует, – тихо добавил Зиновий.

Карлов снова кивнул. Молодежь начала понимать его, что не могло не радовать. А вот лучшие умы подземного мира пошли методом от противного и сжарили себе мозги.

Вот и получалось, что, лишь выжившие правы. Остальным достался суд по Ту сторону со всеми их связями и миллиардами. Или как там это называли проповедующие слепцы, восхваляющие метафизику вместо развития физики?

– В этом примере слишком много неизвестных, – Поверенный вперился взглядом в молодого адмирала. – Но иначе нельзя. Мы не можем себе позволить не попробовать добраться до Новосибирска. Ты меня понял? Куш слишком высок, чтобы даже не попробовать.

– Более чем, – спокойно выдержал его взгляд Зиновий. – Срать в поле под завывания ветра, выкопав ямку, мы не собираемся. Нам нужен тёплый туалет. Привыкли мы к комфорту, что ни говори. А технологии для человечества это и есть этот самый необходимый комфорт. И пока научные знания не превратились в мифологию и «дар богов», мы сделаем все, чтобы их достать.

– И на том спасибо, – улыбнулся Карлов. Ему импонировало, что сознание юноши рвалось вперед, разыскивая новые возможности для развития в условиях современного мира. Многое предстояло начинать почти с нуля или подбирать и перерабатывать по ходу. Иначе откат в Каменный век. А метко подобранный «весомый образ» как раз оттуда.

– Нет больше монополистов. Сгинули вместе со всеми их связями и миллиардами, которые давали поразительные возможности, но были использованы лишь на самообогащение, – продолжил Карлов, развивая свою мысль. – Никто теперь не заставит строить грёбанные рельсы вместо космолетов. Никто не пикнет, если вместо бензинового двигателя появится тесла-генератор, собирающий энергию из эфира.

– А мы… умеем? – попытался вспомнить Зиновий.

– Ни хрена мы не умеем и не можем тут, сидя под землей и надеясь, что вся информация где-то есть, а нам она не особо и нужна. Мы тупы. А нам нужны принципиально иные технологии, над которыми позволял себе работать хотя бы ИИ! Они есть там, в бэкапе! – глаза Карлова загорелись. – Хозяйка наверняка насобирала их по всем закрытым институтам всего мира перед своим преобразованием. Уверяю тебя, было немало закрытых проектов, которые могли перевернуть мир, но им просто не давали ходу. Ни алчные лоббисты-ортодоксы, ни закостенелые в своем мышлении меценаты-«староверы», ни даже ученые, которые слишком боялись потерять свое имя в науке, завязнуть в бесконечных спорах с коллегами по цеху. Они все тормозили, грёбанные, трусливые кретины, и мы упустили время. Мы проиграли из-за своего бездействия, адмирал! Мы, зажравшееся человечество, которое слишком ценило комфорт.

– Карлов, но ты не ответил на главный вопрос, – прищурился Зиновий. – Зачем ты опустился в подземный город, если знал, что сам не можешь создать «Анаконду»?

– Вначале я шёл за безумным учёным прицепом, – после небольшой паузы, переведя дух, ответил Роберт Алексеевич. – А потом сам стал основным… единственным. И принялся просто нести его идею. Надеясь, что поверят, поймут. Игорь Данилович сказал мне, что здесь, под Владивостоком, строят целый подземный город. Его приглашали, как специалиста «частные структуры» как он выразился. Олигархия от щедрот духовных могла взять его в проект даже как крупную финансовую шишку. Но новое правительство незадолго до этого перехватило «важного специалиста» и позволило реализовать проект «Ноосфера» на государственные инвестиции. Свои проекты то давно устарели и просто высасывали миллиарды на идеи без возможности из реализаций. А Невельской предпочитал доводить дела до конца в отличие от «сколько-скольково?».

Карлов хмыкнул и продолжил:

– Как бы то ни было, академик успел ознакомиться лишь с первой порцией информации о подземном городе. Но и её хватило, чтобы я смог понять, что здесь есть все, чтобы остановить Ною и без антивирусника. Напомню, попасть сюда мне удалось не сразу. Я не знал точки входа-выхода. Там не было баннера пять на пять метров с указателем, как ты понимаешь.

– Тебе помогла моя тётка, – напомнила скорее для друга Ольха.

– Да. Но даже когда я попал сюда, мне не поверили. Потому что и здесь тоже хватало толстолобых кретинов, которые не видели дальше своего носа. Поэтому всё, что произошло с Клавдией дальше – недоразумение. Поверь мне, я хочу вернуть её с поверхности с самого первого дня здесь. Я обязан ей и верну этот долг.

Ольха кивнула. Поверила. Голос Поверенного звучал уверенно. Но ещё больше за него говорили его поступки.

– Так почему именно «Москва Сити»? – напомнил Зиновий, припоминая то, чему их учили в ШУРе. – Ведь было и других девять проектов. Неужели поближе ничего не оказалось?

– Возможно, действительно были другие подземные города, – согласился Карлов. – Вот только я так и не нашёл об этом информации в нашем дата-центре. НИКАКОЙ. Похоже, это просто слух, чтобы люди под Куполом не считали себя единственными представителями развитой цивилизации. Знать о прочих подземных городах хоть что-то, Невельской сказал бы мне об этом.

– Зачем Сотне создавать слух о других городах? – не поняла Ольха.

– Как зачем? Нужен дух соперничества! – ответил вместо Карлова Зиновий. – Нужен заяц, за которым побегут собаки. Стимул.

– Ощущение, что кто-то где-то может развиваться ещё лучше бесспорно, стимулирует, – добавил Роберт Алексеевич, вновь мягко улыбаясь в бороду. – Так нам даже в относительно мирное время придумывали всё, что подталкивало к решению трудностей. От врагов до инопланетян. Отвлекающий фактор, когда градус противоборства повышать было уже нечем. Искусственное соперничество между странами в гонке вооружений и техно-сфере было выгодно правящим элитам. Они создавали искусственный голод. Они раздавали изобилие по крохам. Чтобы сильно не привыкали. Научившись управлению там, на поверхности, долгое время даже тут эти царьки дарили ощущение уцелевшему народу, что есть кто-то ещё более развитый в другом конце материка. А как доберемся туда – так окажется, что за океаном. Потом вновь передвинут. И вот уже на другой планете. И так далее. Это лишь инструмент управления, Зиновий, Ольха, понимаете? Созданный и поддерживаемый слух, чтобы было меньше бунтов и вопросов. Учитесь задавать правильные вопросы. Только не вслух. – Карлов сделал глубокий вдох и улыбнулся. – Но тебе, адмирал, к этому не привыкать. Ты и так неплохо глушил свои мысли долгие годы. Я правильно понимаю? Рассуждай о много, но не слишком долго, пока не предъявили. Так?

– Так. Мысли бесконтрольны. Фиксируются лишь зацикленные образы и эмоции.

– Именно! – воскликнул Карлов. – Навязанный вам нонконформизм покатился ко всем чертям, как только вы вышли на поверхность. И оказалось, что думать и желать, можно что угодно. Бесконтрольно. Стали ли вы от этого зверьми? Нет… зверей из людей делала сама система, которая загоняла их в рамки, что становились год от года лишь теснее, пока не начали душить всякий здравый смысл. Человечество начало с глобального контроля, оправдывая контролем терроризма, продолжило редактированием генов, пеняя на благо здоровье наций, а затем оказалось, что мы теряем саму человечность, постоянно отсекая все «лишнее». И в какой-то момент мы не заметили, что отсекать уже нечего. А вирусом признаны мы сами.

Зиновий прищурил глаза, словно стараясь разглядеть в Карлове инопланетянина. Настолько его слова различались с тем, что он слышал от Палатенной Сотни все это время. Но при этом моложавый старик говорил настолько открыто, что напоминал прямолинейного Кая Брусова. Адмирала, от которого осталось одно лишь звание.

Карлов придвинулся к Зиновию, вытянув шею.

– Все эти слова про выживший «золотой миллион» сказаны вас, чтобы ты и такие как ты не падали духом. Слова дают надежду. Это теории, которые нельзя проверить. А вот практика говорит мне о другом. Мне действительно известно, что десяток семей сильных мира сего финансировали проект подземного города. Но не для блага человечества, а так как не надеялись попасть на Марс до того, как это позволил бы ИИ. На мёртвой планете нечего делать, пока не будут подготовлены все условия для существования или произведен терраморфинг, чтобы можно было жить без искусственных условий.

– То есть они спасали свои шкуры, – поняла Ольха.

– За пределами родной планеты от нас ничего не зависит. За пределами стратосферы правят роботы. Нам нужно иное мышление, чтобы жить ТАМ. Жаль, мы так и не научились мыслить ИНАЧЕ. Или загружали бы свои сознания в роботов и спокойно себе колонизировали планеты. Но есть ещё одна важная деталь. – Карлов поднял палец, давая понять всю важность момента. – Даже у всех этих «денежных мешков» не хватило всей технологической мощи, чтобы начать этот город строить с нуля. Это технологически не оправдано. Олигархат никогда не вложил бы ни копейки в то, в чем не видел выгоду. Таких альтруистов, как Невельской мир пережевывал и выплевывал за ненадобностью. Только дело не в финансовых возможностях и их реализации. Скупердяев-авантюристов тянуло под землю, чтобы разгадать тайны подземного города. И вот уже ради этого они не жалели никаких денег. Они искали технологии, понимаете? Новую выгоду, черти их дери!

– Что вы хотите этим сказать? – снова напомнила о своём присутствии Ольха.

На секунды перед глазами действительно пролетели огромные цифры счетов и понимание, что рыть подземный город незаметно весьма проблематично. Хотя ходили слухи о такой коррупции в довоенном мире, что прикрыть можно было любой проект. Было бы желание и политическая или экономическая воля заинтересованных лиц.

– Что кто-то здесь жил раньше задолго до нас. И это я вам ещё про «лук» не рассказал, – тихо ответил Карлов и…

Его снесло к стене мощным взрывом!

Зиновий просто ощутил, как в спину толкнули. Потом короткий полет. И жестокое приземление. Шею наверняка просто сломало бы от мощного броска, если бы не защитный ворот Алой Саламандры. Удар, однако, был такой силы, что его вмазало в стену поверх Карлова. Рядом припечатало и Ольху.

Карлову повезло меньше всего. Даже в костюме высшей формы защиты его тело

оказалось не готово к неожиданной атаке. Лицо сплющило в лепешку посторонним предметом. Без активированного шлема на голове выжить от этого урона не было шансов. Системе алой Саламандры не хватило мгновения, чтобы распознать угрозу и активировать его.

Зиновий упал на спину, ощущая, что не может дышать. Глаза заволокло чёрной пеленой. На мгновение перед этим мелькнул едва различимый образ старика с белой бородой.

Даже в облаке пыли это был хорошо знакомый силуэт, с которым встречались совсем недавно.