5

Он тихо вставил ключ в замочную скважину и осторожно, стараясь не шуметь, дважды его повернул. С легким щелчком дверь отворилась, и Матвей зашел в родной коридор. Теперь его квартира казалась ему слишком тесной, убогой и чужой. Он с досадой швырнул на кресло промокшую куртку, и не разуваясь прошел на кухню, мимоходом заглянув в спальню. Светлана, свернувшись калачиком лежала на кровати, сложив руки ладошками под щеку, как маленькая обиженная девочка. Она надела его рубашку, и теперь ее бедра соблазнительно выглядывали из-под клетчатой ткани.

Матвей, слишком устал и был слишком озабочен, чтобы обратить на это внимание. Он заглянул в кастрюльки, стоявшие на плите, что манили приятным ароматом мясного рагу и борща. Схватив ложку, он набросился на еду, как голодный волчонок, неделями скитавшийся по зимнему лесу.

Лишь когда посуда опустела, он кинул ложку в раковину и откинулся на спинку стула, блаженно зажмурив глаза. Скинув промокшие туфли и вытянув продрогшие ноги, он пошевелили пальцами. Подошвы, освободившись от неприятной влаги, заныли. Матвей поморщился. Раскисшая кожа сморщилась, и в ступни словно вонзились десятки острых иголок. Кое-как поднявшись со стула, Матвей плеснул в лицо теплой воды и поплелся в спальню. Он тихо юркнул под одеяло, стараясь не потревожить девушку и замер, когда она застонала во сне. Лишь только его голова коснулась подушки его сморил сон и, он усталый и обескураженный чередой невероятных событий, провалился в темную бездну.

=====

Его разбудил городской шум за окном. С трудом разлепив глаза, Матвей глянул на часы – 18-30. Неужели он проспал весь день? Парень соскочил как ошпаренный и заметался по комнате в поисках одежды. Натягивая футболку, он выскочил в коридор и позвал:

- Света, ты дома? – в ответ - тишина. – Это радует! – кивнул он своим мыслям. – Сейчас не до любовных шашней.

Вспомнив о книге, Матвей бросился в зал. Его куртка аккуратно висела на плечиках у батареи, там же стояли начищенные до блеска ботинки и висели постиранные носки. Парень умилился и подумал, что все-таки, иметь в доме женские руки, весьма удобно. Но мысли его тут же переключились на поиски заветной книги. С его стороны было неосмотрительно бросить вчера ее на виду.

Старцы предупредили, что посторонние не должны знать об их договоре, иначе, все может закончиться плачевно. Правда, непонятно, Светлана, тоже считается чужой? Или для нее все же предусмотрено исключение? Впрочем, Матвей и сам решил пока никому ничего не сообщать о своих приключениях, пока не разберется до конца с предполагаемым волшебством. Он так до конца и не поверил в реальность происшедшего с ним.

К его огромной радости книга, соскользнув на пол, осталась девушкой не замеченной, и Матвей опустившись на колени, извлек ее из-под кресла.

Стряхнув с нее пыль, он осторожно провел по ее шершавой поверхности пальцами и, удобнее устроившись в кресле, открыл первую страницу… По мере того, как он углублялся в чтение, Матвею все больше казалось, что он сходит с ума. То, что ему предстояло сделать этой ночью – обряд посвящения, казалось ему настолько бредовым, что он несколько раз закрывал книгу, но с силой зажмурив глаза и досчитав до трех, снова открывал, заставляя себя прочитать древние строки еще раз. Потом еще раз и еще… Пока прочитанное не въелось в мозг и не стало привычным и обыденным.

- Я ничего не теряю! – уговаривал он себя. – Меня никто не увидит… Я просто сделаю это… И забуду, как страшный нелепый сон… Но вдруг… Мне это поможет! Видел же я, что творил тот старик… - уверял он себя. – Если это фокусы больного на голову сектанта, то какого черта нужно было делать это со мной? Откуда они вообще про меня узнали? – Матвей закрыл голову руками и начал раскачиваться из стороны в сторону, как часовой маятник, тяжело дыша и постанывая. Потом он остановился и решительно встал. «Если начинать, то начинать сейчас… - подумал он. – Просто надо сделать то, что написано в книге, а потом решать, что делать дальше. Вдруг я и вправду смогу лечить людей? И на этом заработать денег. Люди всегда уповают на волшебство… «Это лишь доля того, что ты сможешь! – вспомнились ему слова Вона Атия». Ну тогда и откладывать нечего. Приступать надо сейчас».

Матвей еще раз внимательно прочитал текст, уже осмысливая свои действия и начал подготовку к обряду.

Пришлось переписать на листок все, что должно было понадобиться для ритуала и пробежаться по магазинам. Это заняло больше двух часов. Матвей высыпал содержимое пакетов на пол и чуть не расхохотался - такой набор развеселил бы кого угодно.

Быстро расставив пять свечей кругом, он долго возился со спичками.

- Почему свечи надо зажигать непременно спичками, а не зажигалкой?! – злился он. – Ну какая разница? - но все же старался все сделать максимально правильно.

Когда наконец восковые палочки занялись веселым огоньком, Матвей водрузил в центр круга старое зеркало, которое притащил из ванны, налил в плошку растопленного воска, вскипятил воду в кастрюле и пока нес ее из кухни в зал - пролил немного на пол - краска тут же вспенилась. Матвей тихо ругнулся, взгромоздил кастрюлю на старую пачку газет, удивляясь самому себе: «Что за бред я тут творю?» - и все-таки побросал в воду приготовленную траву и порошки. По комнате разлился едкий пряный запах. В голове зашумело, перед глазами поплыли мутно-красные круги. Матвей, превозмогая тошноту, открыл книгу и начал читать заплетающимся языком. - Таверди таниа тариверди… - постепенно туман в глазах рассеялся, голова стала необыкновенно ясной, и необычайное тепло разлилось по всему телу. Голос окреп, и Матвей четко, с каждым разом все громче выкрикивал непонятные слова - Мэре моно айвен! Таиноверди асинум ведичи!..

Он вслушивался в непонятные слова, которые произносил, и ему начинали нравиться витиеватые выражения. Парень стал наслаждаться их звучанием. Спустя некоторое время ему стало казаться, что он слышал эти заклинания раньше. Язык уже не спотыкался о сложное произношение. Он уже выкрикивал текст с непонятным пафосом.

 - Эмэре поно дарина тире могну джабиле! - парень уже кричал в полный голос, не заботясь о том, что подумают соседи. Вдыхая полной грудью терпкие пары он упивался собой, ему казалось, что он поднимается над полом, к самому потолку. Тело стало невесомым и прозрачным, но он не удивлялся этому - все казалось таким естественным, как будто он уже делал это много раз, может быть в прошлой жизни, но такое с ним точно когда то уже было, Не важно когда… Главное, он знал что почувствует, или что надо сделать и как в следующую секунду. Он чувствовал, что глаза его начинает пощипывать, пот заструился по лбу, щекам… Стекая на грудь, соленые капли жгли кожу, новоявленному колдуну хотелось еще и еще усилить это нестерпимое жжение. Наконец, все тело как будто погрузили в кипяток, затем обдали ледяной водой, заставляя мышцы сжаться, и эта боль была приятной и манящей, а голос срывался на самых верхних тонах и переходил в визг. Матвей чувствовал, как его словно окутало белое облако, и он перестал понимать, где сон, где явь. Перед глазами поплыли образы городов, деревень, пожарища, бесконечные водные дали и… лица… бесконечной вереницей проносящиеся мимо его глаз. Он не успевал их разглядывать. Это были лица, искаженные болью, страхом, ненавистью, перекошенные ужасом, уродливые и покрытые печатью смерти…

Наконец пар стал рассеиваться, тело отяжелело, в глазах вновь заплясали кроваво красные круги и последнее, что успел заметить Матвей, странное мохнатое существо, метавшееся в отражении зеркала, окруженное затухающим пламенем догорающих свечей. Пронзительно острые глаза блеснули в зеркале и потухли... И наступила темнота.

=====

Еще не открывая глаз, Матвей начал осознавать реальность. Он вспомнил все, что делал совсем недавно. Все, до мельчайших подробностей. «Интересно, все ли у него получилось? Или сказка так и осталась сказкой, далекой и нереальной?».

Матвей пошевелил руками и ногами. Конечности затекли и теперь нестерпимо болели. Прошло несколько минут, прежде чем он смог нормально двигаться. «А вдруг мне это только привиделось? – испугался он. – Я открою глаза и окажется, что я, избитый посланцами Астаха, провалялся здесь с проломленным черепом?».

В коридоре настойчиво запиликал звонок. Матвей открыл глаза и не поднимая головы осмотрел комнату. Несколько застывших узорчатых лужиц воска, оставшихся от прогоревших свечей, старая книга, раскрытая на середине, да треснувшее зеркало…

Звонок разрывал барабанные перепонки, и парень поморщился. Теперь к трезвону добавился непрекращающийся мерный стук в дверь.

- Иду. – через силу бросил парень, и с трудом встал на колени. Дверь от удара ногой слетела с петель и с грохотом рухнула на пол. Как и два дня назад, в комнату ввалились трое давних знакомых и с угрожающим видом двинулись к Матвею, поигрывая дубинками, железными прутами и кастетами. Матвей отшатнулся. Тело напряглось и болезненно заныло. Парень уже приготовился к самому худшему и втянул голову в плечи. Трое качков нависли над ним с оскаленными ртами.

Матвей вдруг почувствовал необычайную злость… На себя… На них… На Астаха… На всю несправедливость жизни. Он резко вскочил на ноги и упер указательный палец в грудь вожака.

- Послушай, ты! – зарычал он. – Если тронешь меня хоть пальцем, я размозжу тебе твой поганый череп! – верзила оторопело уставился на парня, часто моргая и хрипя. Он не ожидал отпора и замешкался, стараясь переварить услышанное и увиденное. Матвей выбросил вперед руку, показывая на выход и завопил что есть мочи. – Убирайтесь вон! Пошли отсюда! Проваливайте!

Вдруг он почувствовал, как его рука набухла на миг и одеревенела, словно палка. Казалось сам воздух сжался в тугой ком. И мощная струя неконтролируемой энергии вырвалась вперед. Все трое братков, как по команде, враз поднялись в воздух, и перелетев порог квартиры, с грохотом рухнули на лестничную площадку, обмякнув как тряпичные куклы, брошенные за ненадобностью.

Матвей застыл как изваяние, тупо глядя на свою руку, только что пославшую врагов в нокаут. Он еще не мог поверить в то, что только что, одним движением руки сразил серьезного противника как пушинку. В его ошеломленном мозгу промелькнула мысль:

- Игрушки кончились, любезный Матвей Тарсия! Теперь ты должен смотреть, слушать и думать, прежде чем сказать или сделать что-нибудь.

Его грудь вздымалась от ударов сердца и взволнованного дыхания. Он стоял посреди комнаты, гордый и величественный и наслаждался триумфом, к которому шел столько лет. Громилы, едва придя в себя, побросав свои «орудия мести», быстро и молча ретировались, бросив ошалелые взгляды на парня, который смог дать отпор им, не знавшим поражений и считавшимся самым зверским отрядом…

Парень легко поднял тяжелую дверь и одним махом накинул ее на петли. Ноги Матвея подкосились, тело обмякло и он, опустошенный и усталый опустился на пол.

Парень проспал почти сутки. Когда он открыл глаза, в лицо светило яркое закатное солнце. Он потянулся и с удивлением воззрился на часы. Половина шестого. Это значит, что за прошедшее время его преследователи ни дали о себе знать.

- И что из этого следует? – задумчиво пробормотал он себе под нос. – Они от меня отстали? Или это временное затишье перед бурей? Эти люди не из тех, кто сдается вот так просто…

Матвей потянулся к книге и озабоченно начал перелистывать страницы. Наконец он наткнулся на заговор, который обещал защитить от врагов «Видимых и невидимых».

- Вот, пожалуй то, что мне надо! – Матвей почесал затылок. – Это сбережет меня от внезапного нападения и от кирпича, сброшенного на меня с крыши.

Теперь уже парень не сомневался, что приобрел необыкновенный дар, как и обещал Вона Атий. Вчера он убедился в этом воочию.

Для проведения ритуала ему понадобятся… Матвей стал вслух перечислять ингредиенты:

- Черная шерсть кота, старше трех лет, воронье перо и сухая веточка полыни… Ну, с этим как-нибудь я справлюсь. - протянул он. – А вот найти крыло летучей мыши или лягушку – в разгар осени – дело сложное. – парень надолго задумался. Потом весело хлопнул себя по лбу. – Зоомагазин на углу! – вскричал он, вскакивая с места, и заметался по комнате. – Там можно отыскать все что угодно. – он выглянул в окно. Чистое небо и ярко красный закат. «Завтра будет мороз или ветер. – мелькнула мысль». Он накинул куртку и сбежал вниз по ступенькам.

Пронзительный ветер заставил его поежиться и поглубже засунуть руки в карманы. Мелкими перебежками, парень пересек несколько улиц и заспешил к светящейся витрине с вывеской – рекламой – «Все животные мира в одном месте! Для нас нет ничего невозможного!». Матвей бросился через улицу, и услышал рядом визг тормозов. Он непроизвольно обернулся и увидел несшейся прямо на него большой черный «Лексус». Свет фар ослепил парня, и он застыл как статуя, не в силах двинуться с места. Перед его внутренним взором пронеслись картины его жизни и мелькнула мысль:

- Вот и все! Ничего ты не успел в своей жизни! Ни прославиться, ни разбогатеть!..

Сердце екнуло в предвкушении удара, но тут чья-то крепкая рука с силой толкнула его в спину, и парень отлетел в сторону, ничком упав на тротуар.